Вирджиния Лавендер - В ритме фламенко

• Название: В ритме фламенко
• Автор: Вирджиния Лавендер
• Жанр: Современные любовные романы

Вот оно, счастье, думала Маргарет, покидая туманную, дождливую Англию и оставляя в прошлом неудачный брак. Разве это не чудесно — ослепительная солнце, ласковое южное море и возможность заниматься любимой работой! Однако в знойной Каталонии совсем иные представления о том, что делает жизнь поистине прекрасной. И вот уже ее сердце восторженно бьется от переполняющих его доселе незнакомых эмоций, а первый же встреченный ею мужчина кажется прекрасным принцем.

Но по силам ли ей, сдержанной англичанке, бурные испанские страсти? Да и тот ли это человек, о котором она мечтает?

---

— Это еще почему?

— А потому, что, даже если человек умирает, не обязательно рыдать над ним и усугублять последние минуты своими воплями. Это и потом можно сделать. Лучше уж улыбайтесь. В конце концов плохо не вам, а ему, вот и поддержите беднягу. Иначе зачем вы вообще туда едете? Уверяю, что сейчас вокруг Микаэля собралось все его семейство и голосит, как на поминках, — уж я-то их знаю.

Маргарет поспешно утерла слезы и попила воды.

— Вот и замечательно, — похвалил ее Себастьян, посмотрев в зеркало заднего вида. — Будьте ему теперь опорой. Боже мой, сеньорита, чему я вас учу? Да неужели у вас никогда родственники не болели?

— Н-не знаю… нет, не болели. У меня и родственников-то почти нет, — неуверенно пробормотала молодая женщина.

— Что за народ эти англичане! — возмущенно заявил ее утешитель. — Что же вы делаете со своими близкими, когда те болеют? Пристреливаете, чтобы не мучились, а потом едите на завтрак?

— Я… просто не умею… не привыкла… — слабо пыталась защищаться Маргарет.

— Вот и научитесь, — подытожил Себастьян и остановил машину. — Мы приехали. Вылезайте.

— Ой, деньги!.. Я забыла кошелек с наличными. У меня только карточка. Подождите, пожалуйста, я найду где-нибудь банковский автомат…

— Да какие деньги! Что же я буду брать плату с невесты своего приятеля? Вылезайте. И помните, что я вам сказал: никаких слез и воплей. Ни-ка-ких! — И он назидательно погрозил ей морщинистым коричневым пальцем.

— Я все поняла, большое спасибо, сеньор. — Маргарет через силу улыбнулась и открыла заднюю дверцу.

— Я здесь подожду, а то как вы назад-то поедете? — крикнул ей вдогонку добрый старик.

Однако Маргарет уже бежала по каменным ступенькам к входу в невысокое здание из желто-розового известняка. Больница святого Мартина располагалась, судя по виду, в каком-то старинном особняке.

С успехом преодолев различные бюрократические препоны, молодая англичанка оказалась наконец в больничном коридоре, остро пахнущем дезинфекцией и лекарствами.

— Вторая дверь направо, и постарайтесь не утомлять больного, — строго сказала пожилая медсестра, вызвавшаяся послужить провожатой. — Он только что отошел от наркоза. И не будите, если спит. Состояние сеньора Торреса стабильное, но довольно тяжелое. Не кричите и не плачьте. Постарайтесь держать себя в руках.

Маргарет невольно передернуло. К слову сказать, молодая женщина панически боялась больниц, врачей и всего, что с этим связано: специфического запаха антисептиков, непонятных трубок и пищащих приборов, неразборчивых врачебных записей в истории болезни.

Боялась беспомощности. Темноты. Одиночества…

Смерти, я просто панически боюсь смерти, апатично подумала она, тихонько открывая дверь в палату, в которой находился Микаэль. Того, что может произойти и со мной. Того, что может произойти с моими близкими. Уж лучше ничего об этом не знать, закрыть глаза, уехать отсюда за тридевять земель…

Но что же делать, если на жесткой кровати в палате интенсивной терапии, опутанный какими-то проводками и трубками, лежит человек, которого она вроде бы ухитрилась полюбить? Или любовь и просто привязанность длятся ровно до того момента, пока с объектом прилагаемого чувства все в порядке? Пока он может ходить? Пока он смеется и танцует с тобой самбу?

Или же…

Нет, пожалуй, нет. В жизни случается всякое. И с крепко зажмуренными глазами долго не просуществуешь. Не годится оставлять Микаэля в беде.

Маргарет еще раз судорожно вздохнула и вошла в затененную палату, отыскивая взглядом пострадавшего. Внутренне она уже приготовилась к ужасному зрелищу сломанных костей и пробитой головы.

Однако на больничной кровати лежал внешне совершенно не пострадавший испанец, правда пугающе неподвижный и с белой наклейкой на лбу, до самой шеи накрытый тонким одеялом. К приборам, расставленным на стойке около кровати, тянулись полупрозрачные трубки. У изголовья возвышалась капельница с красноватой жидкостью, медленно вытекающей из пластикового флакона.

Возле окна с опущенными жалюзи притулилась сухонькая пожилая дама, с головы до ног облаченная в черное, невзирая на чудовищную жару, царящую на улице. Даже поблекшие седые волосы, чопорно стянутые в тугой узел, прикрывала черная кружевная накидка.

Маргарет нерешительно остановилась в дверях. Незнакомка посмотрела на нее довольно сдержанно, но сделала приглашающий жест. В другой руке она сжимала длиннющие агатовые четки и медленно их перебирала.

Постепенно преисполняясь ужаса перед гробовым молчанием, оживляемым лишь тихим попискиванием кардиомонитора, молодая женщина тихонько подошла к кровати и села у изголовья. В неверном свете приборов неподвижное лицо Микаэля казалось зеленоватым, неестественно спокойным. Всю жизнеутверждающую смуглость смыла с него больничная атмосфера. Или это просто так кажется из-за того, что закрыты окна?

Только волосы остались прежние. Темные, волнистые, они разметались по ослепительно-белой подушке, не желая мириться с унынием и вялой стерильностью палаты. Маргарет опустилась на краешек жесткого стула для посетителей и судорожно перевела дыхание.

Надо сказать, что она совершенно не представляла, что теперь полагается делать. Да к тому же до слез жалела своего красавца испанца, который почему-то не собирался незамедлительно открыть глаза и произнести что-нибудь язвительное, в своем неповторимом духе.

Дама в черном, не говоря ни слова, сверлила ее спину пронзительным взглядом черных глаз. Маргарет чувствовала строгий оценивающий взор лопатками, не было нужды даже оборачиваться.

Мать, обреченно подумала молодая женщина, чувствуя себя все неуютнее. Ну и чего она от меня ждет? Сдержанных рыданий? Обморока по всем канонам театрального искусства? Чтобы я наконец представилась? Что мне делать-то?

— Ты будешь Маргарет, — скорее утверждая, чем спрашивая, прошелестел голос за спиной.

Она все-таки обернулась и с неохотой встретилась взглядом с яркими темными глазами, испытующе всматривающимися в ее лицо.

— Да, меня зовут Маргарет. Очень приятно…

— Ты невеста моего сына, которую он даже не удосужился с нами познакомить, — продолжала дама, безостановочно перебирая четки.

— Но я вовсе не…

— Микаэль сказал, что нашел себе невесту, которую зовут Маргарет. Это ты? — перебила ее собеседница. Хотя она больше походила не на собеседницу, а на инквизитора на допросе, если уж правду сказать.

Несчастная англичанка, которую в последнее время постоянно загоняли в угол престарелые дамы повышенной активности, внутренне содрогнулась.

И что я тут делаю? — пронеслось в ее голове. А, да, пришла навестить своего хорошего приятеля Микаэля. Даже любовника. Но уж никак не жениха. Об этом разговора не было. Ладно, наверное, его мать придерживается строгих правил или что-то вроде этого.

— Меня зовут Леонора Регина Мерседес Альварес. Торрес — фамилия моего покойного мужа, — проинформировала молодую женщину пожилая сеньора.

Впрочем, это было излишним, поскольку Маргарет уже знала, что в отличие от многих других стран в Испании замужняя женщина сохраняет свою фамилию, а не берет фамилию мужа.

Неудивительно, что бедняга скончался, довольно непочтительно подумала она. Наверное, сразу после свадьбы…

Ее одолевало навязчивое желание немедленно сбежать, с каждой минутой все усиливающееся.

— Очень приятно, — тупо повторила страдалица, тщетно изыскивая тему для дальнейшего разговора и с трудом удерживаясь, чтобы не поерзать на жестком сиденье. Стул под ней, казалось, медленно накалялся.

— Сеньора Леонора, а ваш сын, он… Что с ним? Он поправится?

— Почему ты не поинтересовалась у лечащего врача? — бесстрастно спросила непоколебимая дама.

— Ну, я не знаю… Я сразу сюда побежала.

— У Микаэля сломаны четыре ребра и сильное сотрясение мозга. Опасности для жизни нет, хотя состояние тяжелое. Он поправится, — последовал монотонный ответ. — Ты будешь дежурить с восьми до двенадцати вечера.

— Я буду что?

— Дежурить около своего будущего мужа. В остальное время с ним сижу я и мои дочери.

«Чудесно, и что мне тут предполагается делать?» — хотела было спросить ошеломленная англичанка, однако вовремя осеклась.

— Но, разве тут нет сиделок и медсестер? Я вообще-то работаю… — нерешительно начала Маргарет.

— Разве ты собираешься оставить Микаэля на попечение незнакомых ему людей? — немедленно возмутилась несгибаемая сеньора Леонора. — И с такими взглядами ты еще хочешь войти в нашу семью? Даже не надейся!

— Я и не думала входить в вашу семью! — немедленно вскипела Маргарет, сразу позабыв, что находится в больничной палате. — Я с вами даже незнакома! Просто пришла проведать Микаэля. Не знаю, что вы тут себе вообразили, но должна вам сказать, что…