Компьютерра - Компьютерра PDA N60 (02.10.2010-08.10.2010)

• Название: Компьютерра PDA N60 (02.10.2010-08.10.2010)
• Автор: Компьютерра
• Жанр: Прочая околокомпьтерная литература

ОГЛАВЛЕНИЕ

Сергей Голубицкий: Голубятня: Black Betty

Николай Маслухин: Промзона: Итоги Electrolux Design Lab 2010

Андрей Письменный: Облегчит ли жизнь голосовой поиск Google

Ваннах Михаил: Кафедра Ваннаха: Факторизация войны

Андрей Письменный: ISDEF 2010: в чём проблемы российских разработчиков?

Марина Стрельникова: Readitorial: Кулинарная электрокнига

Михаил Карпов: Google купил разработчика новой экранной клавиатуры

Евгений Крестников: Linux в образовании: проблемы качества

Павел Губарев: Readitorial: Правдивая история

Николай Маслухин: Промзона: Чемодан-самокат

Василий Щепетнев: Василий Щепетнёв: Мандарины бочками

Михаил Карпов: Для Google TV появятся веб-приложения

Сергей Голубицкий: Голубятня: Фриварь

Юрий Ильин: Виртуальную реальность в Москве построили для рекламы

Денис Клюшников: Readitorial: Рассказ про электронные книги

Алексей Бойко: Readitorial: Папирус нашего времени

Софья Скрылина: Софт: Как быстро сделать коллаж

Николай Маслухин: Промзона: Проецируемый аварийный сигнал

Михаил Карпов: Доля Internet Explorer упала ниже 50%

Берд Киви: Кивино гнездо: Перед прочтением сжечь

Михаил Карпов: Главный разработчик MeeGo ушёл из Nokia

Вадим Павлов: Readitorial: Электронные книги без компромиссов

Евгений Крестников: Софт: BURG - красивый загрузчик Linux

Юрий Ильин: Читательское интервью: Антон Салов

Николай Маслухин: Промзона: Военный скейтборд на гусеничном ходу

Василий Щепетнев: Первый мандарин

Андрей Сиденко: Readitorial: Букридер освобождает квартиры и сумки

Алла Аршинова: Александр Бондарь (РАН) о "маленьких" коллайдерах

Михаил Карпов: Google ответил на притязания Oracle

Михаил Карпов: В Facebook появились группы

Николай Маслухин: Промзона: Наушники для Хеллоуина

Ваннах Михаил: Кафедра Ваннаха: История с географией

Александр Сухов: Readitorial: В помощь букинистам

---

Знаете что, Анатолий Александрович, сидели бы вы и не выпендривались, - подумал он.

Уже почти дойдя до офиса, Толик запустил руку в карман куртки, нащупал свой любимый прибор, повертел в пальцах наушник. Слуха его коснулся глухой аккорд. Толик повернул голову и увидел, что на тротуаре стоит уличный музыкант. Среднего роста, в чёрной куртке и джинсах, он дербанил по расстроенной гитаре с каким-то странным ожесточением. И даже не пел. А читал стихи под хрипящий ритм гитары.

- Всё стремится к теплу, от морозов и вьюг. Почему ж эти птицы на север летят, если птицам положено только на юг? Слава им не нужна... Толик почему-то подумал, что, конечно же, знает ответ на вопрос о персональной мотивации птиц, но вспомнил про изверга-программиста Черных и отвлёкся. Он разжал пальцы, наушник выскользнул и утонул на дне кармана. Толик свернул к дверям офиса и через две минуты уже кланялся турникету.

Вечером рюкзак привычно полетел в угол, к тумобчке. Кроссовки - в угол под зеркало. Куртка расправила плечи в шкафу. "Привет, ма". Чмок - и руки мыть, живо за стол.

Потом запираемся в комнате. Прибор прячется в ящик стола, звякает ключ, ключ кладётся на шкаф, чтобы никто не увидел. Особенно сестра. Извлечённая из прибора пластинка кладётся на полку. Толик не смотрит, он изучает текст на мониторе, но знает, что сейчас пластинка засветится, полка будет охвачена оранжевым сиянием, а потом снова заполнится корешками книг. Но книгам он ещё вернётся. А пока - монитор. На выпуклой поверхности можно прочесть какие-то чужие буквы, текст такой странный, будто и не сам он его набирал:

ЗАЯВЛЕНИЕ Прошу уволить меня по собственному желанию, с 24.11.2002.

Ну и фамилия. Что же нам не жилось, что же нам не спалось, - подумал Толик и навёл курсор на иконку печати. Кнопка мыши под пальцем покорно клацнула. Это только бумага, - решил он. Всегда можно передумать и выбросить лист. Буду думать до пятницы.

Под предлогом закончившегося хлеба он вышел прогуляться до супермаркета, прихватив прибор, чтобы было что почитать в очереди на кассе. Хлопнув дверью, он пошлёпал по ступенькам и на лестничной площадке столкнулся с соседом. Этого дедушку он в доме ещё не встречал. Дед выглядел дружелюбно, глаза его, чуть увеличенные толстыми линзами широких очков в чёрной оправе, выдавали в нём то ли хулигана, то ли путешественника, то ли психотерапевта, то ли архитектора, то ли китобоя, то ли инженера, то ли... писателя? Вдобавок у соседа были невероятные, ничуть не поредевшие, длинные, белые волосы, сидящие смешной белой копной, а в руках он держал покорно висящую чёрную кошку, которая недоверчиво смотрела на Толика. Сосед приветственно кивнул в ответ на растерянное "здрасте" и тяжело пошаркал дальше. Когда Толик уже ступил на лестничный марш, сосед повернулся и сказал ему вслед глухим басом:

- Не бойся. Прыгай со скалы, отрастишь крылья по пути вниз. А потом на глазах у изумлённого Толика старик превратился в столб оранжевого света и растаял.

История наша не только правдивая, но и беспристрастная. Нет никакой уверенности в том, что все необычные люди, которые повстречались в тот день Толику, были причиной тому, что на следующее утро он таки отнёс заявление и начал путь к своему делу (хотя был уверен, что начал путь к лежанию на балийском пляже). История также молчит о том, насколько благосклонно отнеслась Леночка к ему порыву. Ах, эти женщины, они так любят стабильность! Но, быть может, Толику повезёт встретить избранницу в аэропорту - ведь там так много людей, и столько поводов завязать беседу. Главное - почаще летать. И как хорошо, что теперь так просто взять с собой в полёт столько любимых книг. И вот ещё что: эта история произошла за пару лет до появления в продаже первой электронной книги с экраном на "электронных чернилах". А сегодня в ней в рассказе нет совершенно ничего удивительного. Ну, кроме разве того, что некоторые птицы по прежнему летят на север. Хотя птицам положено только на юг.

Промзона: Чемодан-самокат

Автор: Николай Маслухин

Опубликовано 05 октября 2010 года

Синдре Клеп, студент из Швеции, спроектировал чемодан-самокат.

Концептуальный дизайн прост - на дне чемодана скрыта платформа с колесиками, которую, при необходимости, легко вытащить. Если вытянуть и ручку, то в результате получится небольшой самокат, способный довезти хозяина с багажом в любую точку аэропорта.

При желании, часть чемодана может отщелкиваться, и тогда владелец получает небольшой дипломат с необходимыми в полете вещами, а так же удобную подставку для ног.

Судя по всему, проект ориентирован на часто путешествующих деловых людей в дорогих костюмах, у которых немного вещей и мало времени на передвижения в огромных аэропортах. Помните, был такой фильм "Мне бы в небо" с Джоржем Клуни в главной роли? Думается, что его герою, проводящему в полетах около 300 дней в году, такой чемодан бы понравился.

Василий Щепетнёв: Мандарины бочками

Автор: Василий Щепетнев

Опубликовано 05 октября 2010 года

Жизнь и литературный вымысел порой настолько сплетаются, что и не понять, где находишься - в романе, кинофильме или в реальности два дробь одиннадцать.

Ну вот хотя бы происшествие, имевшее место в минувшую субботу. Не где-нибудь, а в Москве, да еще в здании серьезного учреждения, Роскомстата, что на Мясницкой, рабочие меняли трубу отопления. По необходимости сломали кирпичную стену, разделявшую подвальное помещение, а за стеною, говоря языком новостной ленты, "обнаружились древние саркофаги с человеческими останками". Реальность? Разумеется. Но искушенные читатели знают: именно с этого и начинаются захватывающие повествования о вампирах. Теперь кто-нибудь непременно совершит некий ритуал, вампиры восстанут из "древних саркофагов", как восстали они из литературы девятнадцатого века в веке двадцать первом, и Москва погрузится в бездну крови...

Но оставим до поры вампиров. Один из сюжетов того же девятнадцатого века: человек в нужде получает возможность разбогатеть. Всего-то и нужно ему пожелать смерти китайскому мандарину. Желание волшебным образом очень быстро сбывается, мандарин умирает и герой произведения получает кругленькое состояние. Собственно, писателей девятнадцатого века интересовало, как далеко может пойти человек ради собственной выгоды, если на пути у него не будет ни технических трудностей, ни страха наказания. Сейчас все эти рассуждения кажутся наивными, глупыми. Жизнь разрешила вопрос однозначно. Подумаешь, китайский мандарин! И - сколько за него дают? Миллион? Но разве можно быть счастливым, имея всего лишь миллион? Для счастья нужен, по крайней мере, миллиард, лучше пять, а чтобы счастье было полным и безоблачным - двадцать пять. И поэтому грузите мандарины (мандаринов) бочками. И срочно!

Уберем выгоду собственную, и заменим ее общим благом. Не уверен, что оно существует, общее благо (что одному благо, другому порой острый нож), но пусть так считает главный герой. Пусть он, главный герой, будет умеренно молодым, умеренно образованным и умеренно обеспеченным горожанином времен Иоанна Васильевича, сиречь Грозного. Почему я обратился к старине? Помните, прежде сказки обыкновенно начинались словами "в тридевятом царстве, в тридесятом государстве". Или же "давным-давно, еще при царе Горохе жил-был". Не задумывались, отчего? Я задумался и решил: эти фразы нужны были для того, чтобы оградить сочинителя или рассказчика от обвинений в экстремизме, клевете, призывах к насильственному свержению власти, разжигании классовой, племенной и расовой розни, потрясении устоев и так далее. Сказал - и спроса никакого, не у нас это было, а в Тмутаракани в незапамятные времена.

Так вот, жил-был купец Калашников. Торговал, наживал, по сторонам особенно не смотрел, пустопорожними разговорами не баловался, общественными нуждами не интересовался. Считал, что счастье человека в его собственных руках. Если он, человек, умен, настойчив и трудолюбив, то беспременно пойдет в гору. А если не может из оврага вылезти, то сам и виноват: верно, ленив, глуп, да еще пьет горькую без меры.

Так бы и прожил счастливо, но в недобрый час вздумал он с молодой женой и с маленьким ребенком погулять по бульвару. В самой прогулке не было ничего предосудительного, гуляли они осторожно, переходили дорогу лишь на красный свет, и то старались подземным переходом пройти, да и бульвар был местом покойным, ни буянов, ни черни на нем не водилось, а чтобы и впредь ее не было, патрулировала бульвар особливая стража, к добропорядочным гражданам приветлива, к буянам сурова.

Вроде и неоткуда беде быть, но - случилась. Заехала на бульвар немецкая тяжелая коляска, запряженная шестеркой злых вороных коней, и в один миг раздавила и жену купца Калашникова, и малолетнего сына - сам Калашников отошел бульварный листок в киоске купить, видеть все видел, но сделать ничего не мог, не успел, так неожиданно все случилось. Стража с алебардами наперевес подбежала - и замерла: на козлах был и коляскою правил не кто-нибудь, а свояк Малюты Скуратова. Свояк и трезвый был не сахар, а во хмелю, как сейчас, и вовсе не подступись. Но - подступили, взяли свояка под белы руки, усадили уже в другую коляску и увезли прочь.