Луис Ламур - К далеким голубым горам

• Название: К далеким голубым горам
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

---

А потом однажды мы нашли индейца.

Первой увидела его Абигейл. Они с Лилой отправились на опушку леса собирать травы. Утро выдалось теплое и спокойное, но под деревьями, окаймляющими болото, еще было темно, таинственно и очень тихо.

Абигейл пересекла границу леса, остановилась и прислушалась. Где-то за болотом стучал по дереву дятел. На корабле поднимали какой-то груз с помощью блока и талей. Она слышала скрип веревки и визг блока. В форте что-то пилили… а здесь было очень тихо.

Сначала она увидела большого аллигатора. Это был огромный старый зверь, все десять, а то и двенадцать футов в длину, и когда она его заметила, над водой виднелись только глаза и ноздри. Он плыл к берегу, к тому месту, где она стояла, с целеустремленностью, которая подсказала ей, что он плывет за чем-то — или за кем-то.

— Лила!

— Я вижу.

Он плыл к ней. Может, если бросить что-нибудь в воду…

Она нагнулась, чтобы найти ветку или кусок коры… и тут увидела руку.

На мгновение она застыла — молча, затаив дыхание. Это действительно была рука, человеческая кисть, она лежала, полусогнутая, с влажными листьями между пальцев, высунувшись из-под куста.

Кроме кисти видно было и предплечье. А потом она разглядела и все тело, полускрытое низко свисающими ветками и листвой. Тело мужчины, страшно израненное, окровавленное.

— Мэм! Нам бы лучше удирать. Он приближается.

— Брось в него что-нибудь. Что угодно.

Абигейл быстро огляделась. Вокруг ничего не было. Схватившись за эту руку, она потянула. Все, что ей удалось, — лишь слегка шевельнуть тело, но все же она его шевельнула — и теперь медленно начала вытаскивать из кустов.

— Лила! Помоги мне!

И вдруг Лила закричала. Абигейл никогда не слышала, как может визжать валлийская девушка, а потому бросила руку и кинулась бегом.

Аллигатор был крупный, и он выбирался из воды, очевидно, привлеченный запах крови из тела раненого.

Абигейл, у которой тоже имелись легкие, завизжала в свою очередь.

Раздался ответный крик, топот бегущих ног…

Я первым добрался до них со шпагой наголо, ожидая увидеть индейцев или людей Бардла.

Джублейн отстал от меня лишь на мгновение, а тут и Уоткинс выскочил из лесу чуть дальше вдоль берега.

— Следи за хвостом! — предупредил я (где я слышал эти слова?). — Он пустит его в ход, чтобы сбить тебя в воду или переломать ноги!

Огромная тварь остановилась, наполовину выбравшись из воды, пялясь на нас горящими красноватыми глазами, челюсти то открывались, то закрывались. Зверя привлек запах крови и смерти, но наша возросшая численность, по-видимому, шевельнула какую-то струнку осторожности у него в мозгах, потому что он глядел на нас, переводя глаза с одного на другого.

Наконец мне пришло в голову, что он ведь может и напасть.

Под ногами у меня валялся полусгнивший обломанный сук; я схватил его и бросил, целясь аллигатору в голову. Бросок оказался метким, удар — крепким. Тварь фыркнула и сердито дернулась в нашу сторону, однако не более чем на два фута, а потом медленно и неохотно сползла обратно в воду.

— Что тут, Эбби? — спросил я.

— Там человек… по-моему, он еще не мертвый.

Я прошел туда, куда она показывала пальцем, Джублейн, все еще со шпагой в руке, последовал за мной.

Раненый оказался индейцем, причем такого типа внешности, какой мне еще не встречался. Это был крупный человек, хорошо сложенный, но, судя по отметинам на теле, он получил рану, потом его пытали — однако как-то он все же сбежал.

— Возьми четверых, — сказал я Джублейну, — и пусть захватят с собой носилки. Отнесем его в форт.

— Дикаря? В наш форт? Внутрь?! — запротестовал он. — Если он выживет, то обязательно предаст нас.

— И тем не менее мы попытаемся спасти его. Он как-то удрал от своих врагов; он прошел большое расстояние. Если человек в подобном состоянии смог такое совершить, он заслужил право на жизнь.

Глава семнадцатая

Не вызывало сомнения, что индеец потерял много крови: стрела попала ему в голову сзади, и каменный наконечник почти что застрял в кости за ухом.

Похоже, потом его еще ударили по голове дубинкой: черные волосы слиплись от крови. А мелких ран и ожогов на нем было без счета.

Когда его помыли и очистили от запекшейся крови, а раны обработали, насколько хватило наших возможностей и умения, я заговорил с ним, используя те несколько слов языка эно, какие знал, и он что-то пробормотал в ответ, из чего я заключил, что он меня понял.

Затем, коснувшись пальцем груди, я очень медленно проговорил:

— Бар-на-бас.

Указал на Лилу, стоявшую над ним, и сказал:

— Ли-ла.

А потом показал на него:

— А ты?

— Уа-га-су, — произнес он раздельно.

Он был насторожен, как попавший в ловушку зверь, но страха не показывал и не раболепствовал.

— Абигейл, Лила! — сказал я. — Будьте очень внимательны и осторожны. Мы — чужие, а для него каждый чужак — это возможный враг. Он не знает, зачем мы принесли его сюда, почему стараемся вылечить. Ему может прийти в голову, что мы хотим его вылечить только для того, чтобы снова подвергнуть пыткам.

— Какого роду-племени этот индеец? — спросила Лила. — Он тебя как будто понял.

— Понял… одно-два слова. Может, мы сумеем разузнать у него о землях на запад отсюда, поскольку, как мне кажется, он не из здешних индейцев. Я думаю, он откуда-то издалека — у него другая фигура, даже другое строение лица, и он куда крупнее, чем те эно, которых я встречал.

В течение трех последующих дней я видел его редко, ибо работы у меня было много, а времени в это пору года всегда мало. Наши посевы росли, и с ними во мне зрела надежда, что мы соберем хороший урожай. Зима по-прежнему тревожила меня.

Мехов для продажи мы запасли совсем немного, поскольку шкуры нужны были нам самим для изготовления зимней одежды. Но все же у нас было несколько лисьих шкурок и еще шкурки зверьков поменьше — вроде ласки, — именуемых норками.

На пятый день после того, как был найден дикарь, я вошел в помещение, где он лежал. Вместе со мной был Джублейн, и индеец вдруг заговорил на ломаном испанском. Этот язык Джублейн знал хорошо, так как одно время был у испанцев в плену.

— Он катоба… хоть я не знаю, что это такое… С запада. — Джублейн помолчал, вслушиваясь. — Из местности у самой кромки гор.

— О! — воскликнул я обрадованно. Это было как раз то, чего мне хотелось. — Расспроси его о горах.

— Он спрашивает о тебе. Удивляется, откуда ты знаешь несколько слов на его языке.

— Скажи ему, что у меня когда-то был друг из племени эно, по имени Потака.

Катоба все поглядывал на меня, пока Джублейн объяснял, как мы с Потакой стали друзьями и как мы торговали здесь.

— Скажи ему, что мы его друзья и хотим стать друзьями его народа. Скажи ему, что когда он поправится, мы, если он захочет, поможем ему вернуться к своим.

Позднее я неоднократно сидел с ним и каждый раз запоминал несколько слов или фраз, которыми мог бы воспользоваться в разговоре. Боюсь, однако, что он мой язык учил куда быстрее, чем я его. И вот наступил день, когда он поднялся и я повел его показать наш маленький форт.

Уа-га-су осмотрел все, но особенное впечатление произвели на него пушки.

— Громкий голос! — воскликнул он внезапно.

— Да.

Я показал ему ядро, но в этот раз впечатление оказалось намного слабее, чем я ожидал.

— Слишком большой для человека, — сказал он, — слишком много разбрасывать.

Он, конечно, был прав. Я объяснил, что пушки используются против укреплений или кораблей, а когда он, как мне показалось, собрался спросить, зачем же они нужны внутри форта, я сказал, что сюда может прийти корабль с людьми, которые нам недруги.

— Уа-га-су, — сказал я, — когда-нибудь я приду жить в горы.

— Хорошо, — сказал он. — Я показать ты.

Он начертил на земле несколько линий, чтобы показать, где находится его страна и какие реки ее ограничивают. Еще он показал мне ведущие через те края торговые тропы, которыми пользуются все индейцы. Мало-помалу оба мы лучше знакомились с языком друг друга, и он предупредил меня, что его враги будут разыскивать его и даже сейчас они могут таиться в лесах вокруг нас.

— Какие враги ищут тебя?

— Тускарора… они быть много. Великие воины.

— Здесь ты в безопасности, Уа-га-су. А когда ты совсем поправишься, мы отведем тебя к твоему народу или проводим достаточно далеко.

Понемногу я уяснил историю его побега. Они его поймали на охоте и пытали три дня, с каждым днем все свирепее. Потом привязали к столбу для сожжения. Он ухитрился, шевеля ступнями, перевернуть горящую ветку, толкая ее за еще не охваченный огнем конец, наклонить и уронить на ремень, связывающий лодыжки. Освободив ноги, он как-то сумел высвободить и руки, перепрыгнул через огонь и убежал в лес. Они немедленно кинулись следом, но он ускользнул. А потом, израненный, слабый, изможденный, свалился у края болота — и тут, почуяв его кровь, приплыл аллигатор…