Луис Ламур - К далеким голубым горам

• Название: К далеким голубым горам
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

---

В связи с благополучным выходом из внезапно возникших суровых обстоятельств я был приглашен к губернатору, сэру Фрэнсису Уайатту, на стакан вина. Он жестом пригласил меня сесть напротив него.

— Капитан Сэкетт, я слышал, вы скоро нас покидаете?

— Покидаю.

— А ваша супруга, я слышал, возвращается в Англию?

— Вместе с моим сыном Брайаном и дочерью Ноэллой. Здесь не самая подходящая страна для воспитания молодой женщины, а мой сын желает изучать законы.

— Похвально, — он повертел свой стакан на столе. — Сэкетт, если вы позволите… Я не задавал никаких вопросов о вашем прошлом и о причинах, побудивших вас поселиться здесь. Вы понимаете, конечно, что земля, занятая вами, принадлежит королю?

— Полагаю, это официальное толкование, — отвечал я спокойно. — Однако я должен выдвинуть некую мысль для обдумывания. Земля эта лежит во владениях племени катоба. Насколько мне известно, никакая часть этой земли до настоящего времени не была ни приобретена, ни завоевана. Более того, катоба всегда были друзьями белых людей. По крайней мере, — добавил я, — англичан.

— То, что вы говорите, несомненно справедливо, однако объявленные права распространяются до западного океана. Я не желаю создавать казус относительно мест, где еще ничего нет, Сэкетт, и конечно помню, как вы нам помогли. Большинство людей при сложившихся обстоятельствах потребовали бы от нас самую высокую цену за свое зерно.

— Не в нашей натуре злоупотреблять своим преимуществом.

— Вы не желаете ответных услуг?

— Никаких. Но если, однако, у вас есть такое желание, вы могли бы написать рекомендательные письма для моей семьи, особенно для сына. Молодому человеку нелегко проложить себе дорогу без друзей.

— Это будет сделано. Мой родовой дом располагается в Боксли-Абби. Письма отправятся в Англию на том же корабле. Я также наилучшим образом отрекомендую вас и ваших близких нескольким членам компании[34].

Он откинулся на спинку кресла:

— Никто из нас не знает, что таит в себе будущее, но если судить по нынешним обстоятельствам, я пробуду здесь губернатором несколько лет[35]. Может оказаться так, что нам вновь потребуется ваша помощь.

— Вам нужно только позвать.

— Благодарю вас. Я также воспринял бы как любезность, если бы вы держали меня в курсе ваших исследований местности в горах или за ними. И, может быть, вы помогли бы нам установить отношения с племенем катоба. Как я понимаю, это сильный народ.

— Они входят в число самых известных воинов этой земли, сэр Фрэнсис. И сложилось так, что большинство их врагов — это и наши враги также.

Я сделал паузу.

— Вы понимаете, сэр Фрэнсис, что я покинул Англию довольно спешно.

Он поднял руку.

— Прошу вас! Ни слова больше об этом. Вы — здешний поселенец. Вы проявили себя умелым и полезным человеком. Больше мне знать ничего не нужно. Сэкетт, я — человек практический, и меня волнуют только интересы колонии. — Он глянул на меня с любопытством. — Вы долго здесь пробыли?

— Больше двадцати лет.

— Но вы понимаете, что официально никто не жил здесь так долго? — он долил себе вина. — Конечно, какое-то время ходили рассказы о белых людях, живущих где-то в глубине страны. Вы об этом знаете, я полагаю?

— Таких слухов было множество, когда мы впервые прибыли сюда, сэр Фрэнсис. Я уверен, что мы не были первыми. Мы находили вырезанные на деревьях инициалы, среди индейцев ходили рассказы о белых людях. И рассказы эти передавались еще до того, как исчезла «потерянная колония» на Роаноке.

Хуан Пардо слышал такие истории. Похоже, что капитан Гордильо тоже. Эстеван Гомес плавал вдоль здешних берегов в 1525 году и внес большой вклад в их картографирование. А я имел доступ ко многим картам, — отметил я. — Неважно, как далеко в прошлое мы ни взглянем, все равно найдем слухи о белых людях. Совершенно очевидно, что море пересекали многократно, может быть даже постоянно в течение долгого периода времени. Финикийцы никогда не раскрывали своих источников сырья или товаров…

Мы говорили долго, и сэр Фрэнсис задавал множество вопросов о почвах, дичи, минералах. Я рассказал ему, что золота мы нашли совсем мало, зато заложили несколько шахт, где добываем железо и свинец, а потому сами отливаем пули для мушкетов — и порох тоже приготовляем сами.

Когда я вернулся в нашу хижину, меня ожидал Пим Берк. Выглядел он беспокойно, что было для него необычно.

— Что случилось, Пим?

Он взглянул на меня смущенно, наконец заговорил:

— Барнабас, я… — и замолчал. — Ну-у… В общем, мне предложили должность. Я должен стать секретарем и переводчиком, а еще заниматься торговлей. На этой должности полагается субсидия, Барнабас, а я не становлюсь моложе…

— Никто из нас не становится моложе, так что я советую тебе принять это предложение.

Он явно испытал облегчение.

— Я не хочу показаться неверным человеком — понимаешь, сейчас, когда ты теряешь так много…

— Глупости! Да если бы я узнал об этом раньше, я бы тебе сам порекомендовал. В любом случае, Пим, соглашайся. Ты можешь здесь принести нам больше пользы, чем в нашей колонии. А кроме того, я подумываю о том, чтобы уйти за горы.

— Ну… если ты не возражаешь, Барнабас… Все-таки прежде всего я тебе верен.

Я положил руку ему на плечо.

— Пим, мы прошли вместе долгий путь, мы с тобой друзья, ты и я… Там, где мы живем, ты себе никогда не сыщешь жену, а тебе жена нужна. Ты ее вполне заслуживаешь.

— Ну, по правде говоря…

— Что, есть девушка?

— Вдова, вдова, Барнабас. Молодая, и у нее кое-что отложено, да и у меня немного есть, как тебе известно…

— Безусловно. Но, Пим…

Он поднял глаза:

— Изумруд? Я только одному человеку сказал… — он внезапно оробел.

— Ладно, так тому и быть, — сказал я. — Только давай не терять связи. И помни, Пим: где бы я ни был, у тебя есть друг.

Мы пожали друг другу руки, и он ушел — немного торопливо, словно опасаясь, что может повернуть назад.

И в эту ночь я лежал без сна, так и не сказав ничего Эбби об уходе Пима. Она бы пожалела о нем, пожалела бы, что его не будет рядом со мной, ибо он был хорошим другом и верным человеком, но я последние месяцы немало расстраивался, поскольку не видел будущего для него в том, что мы делали.

Земля — да. Мы купили у катобов землю, и у него был свой участок, как и у меня, но у одинокого человека жизнь пуста, хотя пока человек молод, ему так не кажется.

Но все же лучше бы он не упоминал об изумрудах. Мы нашли несколько штук, у него был один, у меня — четыре. Три я отдал Эбби, один — Брайану. Камни смогут сослужить им службу в случае нужды, и любой из них достаточно велик, чтобы купить поместье, если потребуется.

Пимов изумруд был не из крупных, но поражал меня безукоризненной красотой.

До нас доходили слухи, что в нижней части предгорий находили изредка маленькие алмазы, но наверняка мы на этот счет ничего не знали.

* * *

И наконец этот день настал. Несколько раз я встречался со шкипером «Орла», солидным человеком и, по всем отзывам, хорошим моряком. Дважды побывал я на борту и увидел, что судно поддерживается в отличном состоянии умелой с виду командой.

С рассветом я уже был на ногах и вышел из дома — поглядеть на погоду. Великолепный день — а для меня самый мрачный.

Вскоре появилась Эбби и подошла ко мне. Мы стояли у реки, ничего не говоря, лишь мои пальцы касались ее руки — или ее рука моей… Но слов у нас не было.

Мы уже говорили о ее возвращении, но, думаю, ни она, ни я в это не верили. Все еще оставался шанс, что ордер на мой арест лежит и пылится в каком-то ящике, чтобы в нужный момент появиться на свет и быть пущенным в ход, а мы оба знали, что десятилетняя девочка с дальней границы не может стать великосветской леди за три или четыре года.

Под конец мы поцеловались, нежно коснувшись губами, и она сказала:

— Береги себя, Барнабас.

А Ноэлла вцепилась мне в руку со слезами на глазах.

Брайан стоял выпрямившись, как я и ожидал, и крепко стиснул мою руку.

— Я сделаю все, чтобы ты мог гордиться мною, отец!

— Я уже тобой горжусь, — тихо ответил я. — Заботься о матери и сестре.

Другие мои сыновья стояли вокруг, вид у них был неловкий, а чувствовали они себя и того хуже. Лила все повторяла вновь и вновь, что должна была отправиться с ними.

— Тебе надо думать о Джереми, — отвечала ей негромко Эбби, — и о собственных детях.

— Возвращайся, Эбби, — сказал я. — Возвращайся.

— Жди меня, Барни, ведь я люблю тебя. Люблю, и всегда буду любить, и всегда любила с того самого первого вечера, когда ты вошел в дверь, а снаружи была буря.

Я стоял на берегу и смотрел, как уплывает «Орел» вниз по реке — и вдруг понял в глубине души, понял с жутким отчаянием, что никогда уже не увижу никого из них снова.

Лила взяла меня за руку и крепко сжала ее.

— У них все будет хорошо. У них все будет хорошо. Я вижу безопасное плавание и долгую жизнь для них.