Луис Ламур - Как был покорен Запад

• Название: Как был покорен Запад
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

---

Он чуть выпрямился в кресле. Карты как будто слегка расплывались перед глазами. Ему дали очередную карту, и он механически присоединил ее к остальным. Это был третий туз — у него на руках оказался фулл note 39.

Клив внимательно посмотрел на свои карты, потом окинул стол быстрым взглядом. И внезапно понял, что попал на гребень волны. А когда у человека есть голова на плечах, он крепко держится за гриву удачи.

Других игроков за столом он уже оценил. Если правильно разыграть, этот фулл принесет ему сотни три-четыре долларов. Они уже были все равно что у него в кармане.

Теперь слова песни долетали до него яснее… песня и голос, которые он много раз слышал прежде, у костра на равнине. Это была Лилит, конечно… В последнее время юн даже слышал ее голос во сне.

Разумный игрок вовсю использует полосу везения — но как ему использовать эту?

Человек в сером жилете сказал:

— Играю!

Игрок, сидящий напротив, отозвался:

— Я погляжу, как другие играют.

Слово за Кливом. Он снова взглянул на карты, потом аккуратно собрал их и положил на стол рубашкой кверху. И резко поднялся на ноги.

— А с вами-то что? — спросил серый жилет.

— Мои извинения, джентльмены. Я выхожу из игры.

Он сгреб со стола столбики золотых монет в ладонь, высыпал их в карман, а потом направился к выходу.

— Эй, послушайте! — начал серый жилет. — Я…

Клив левой рукой поднял карты со стола и развернул их перед собой, не открывая другим.

— Джентльмены, я выхожу, но если кто-нибудь из вас думает, что у него карты лучше моих — вот этих, которые я положил на стол, я буду рад поставить на каждую карту; давайте разыграем их одну за другой. Я бросил карты, которые облегчили бы вас, джентльмены, сотен на пять долларов, но если вы мне не верите…

— Нет, — сказал серый жилет, — почему же не верим, но вы выиграли довольно много наших денег…

— Да, выиграл, а с этой картой и еще выиграл бы. Но давайте — карта за картой.

С тем, что было у него на руках, он точно выиграл бы три ставки и проиграл две; а при таких шансах он был готов играть хоть до утра.

Человек в сером жилете пожал плечами.

— Что ж, можете выйти, если хотите, я не собираюсь лезть на рожон, когда вы с такой охотой предлагаете розыгрыш. А потом, — он улыбнулся, — пока что показался только один туз, остальных мы не видели, так что есть шанс, что у вас на руках может быть туз, а то и два.

Клив усмехнулся ему. Развернул свои карты и выложил на стол перед ними.

— Смотрите сами, джентльмены. А теперь — всего хорошего!

Главный салон был заполнен на две трети. За столами сидели мужчины и женщины. Кое-кто ел, другие просто пили. За одним из столов сидела в одиночестве Агата. Лилит в красивом платье стояла посреди сцены и заканчивала песню.

Клив Ван Вален остановился и вытащил из нагрудного кармана сигару. Осторожно обрезал конец и раскурил. Если это возможно, Лилит была еще красивее, чем тогда, когда он видел ее в последний раз.

Подчеркнуто медленно он шагнул в дверь и пошел к ней через весь длинный салон. Она видела, как он приближается, и закончив песню, резко повернулась, чтобы уйти.

Лилит заметила его в тот самый миг, как он появился в дверях, и у нее ослабели колени. Сердце бешено колотилось, она бросилась бежать, но Клив поднялся на сцену и преградил ей путь.

— Лили, я должен поговорить с тобой.

Она была не в состоянии ответить, как будто утратила дар речи. Губы свело, и когда она попыталась их раскрыть, то не смогла.

Он знал, что весь салон наблюдает за ними, но ему было все равно.

— Лили, несколько минут назад, услышав твой голос, я бросил выигрышную карту, а вместе с ней — полосу везения, какой у меня давно уже не бывало — я не верил раньше, что смогу сделать такое даже ради самой лучшей девушки на свете. Я бросил выигрышную карту, потому что понадеялся, что моя полоса везения дотянется до тебя.

Он взял ее за обе руки.

— Лил… не захочешь ли ты связать свою жизнь с негодяем-картежником?

И вдруг все в ней всколыхнулось, и как будто вырвалось теплым волшебным потоком. Следующее, что она помнила — это ее руки, обвившиеся вокруг его шеи, и она сама не обращает внимания на взрыв аплодисментов в салоне.

— Наконец-то мы на нашем пути! У меня есть тысяча двести долларов — прямо здесь.

— А что мы сделаем? Откроем игорный дом?

— Женатый человек должен проводить вечера дома, — возразил Клив. — А как насчет мюзик-холла? Ты могла бы петь и танцевать, и…

— Ничего подобного, — прервала его она. — Замужняя женщина по вечерам должна сидеть дома со своим мужем. — И тут же обеспокоенно глянула на него. — Но, Клив, на сколько нам хватит тысячи двухсот долларов! Мы же не можем просто сидеть дома и…

— Лилит, а видела ли ты — по-настоящему видела Сан-Франциско? Сегодня это уродливый, маленький, полный блох городишко… он горит каждые пять минут, но каждый раз, как его восстанавливают, он становится больше и красивее. Он живет, Лилит, живет и брыкается, и никому его не остановить! И поэтому хочется самому даже включиться в действие, что-нибудь там построить, начать какое-то живое дело — пароходную линию, железную дорогу, что-то такое, что помогло бы этому городу-крошке подрасти…

— На тысячу двести долларов?

— Люди начинали и с меньшего. А, кроме того, там сейчас Гейб Френч — он организовал доставку товаров к шахтам в Неваде. Гейб всегда относился ко мне с симпатией, думаю, я смогу купить пай в его деле. Кстати, мой отец хотел, чтобы я занялся транспортным бизнесом. Мы можем начать с перевозок и торговли, а прибыли вложить в недвижимость.

— Недвижимость? В Калифорнии? Ты думаешь, мы сможем на этом заработать хоть какие-то деньги?

— Когда-то кто-то сможет. Если мы сумеем просто продержаться хоть немного… это возможно.

Часть третья. ВОЙНА

До Гражданской войны переселенцы текли на Запад струйками, после нее они хлынули потоком. Именно Союз окончательно открыл Запад — свободная единая нация, где все люди равны, где каждый сам себе хозяин. Открытая земля манила, предлагая создать обширнейшую империю, о какой когда-либо мог мечтать человек, она давала простор и богатства, необходимые для достижения провозглашенной нацией цели…

Глава двенадцатая

Ева Ролингз стояла на широкой веранде и, прикрывая рукой глаза от солнца, смотрела вдоль реки в сторону городка. Оттуда приближалась повозка, но пока еще она была слишком далеко, чтобы понять, кто это едет. Однако в эти дни любая повозка пробуждала в ней страх.

Она посмотрела на поле, где пахал Зеб, — а Джеремая шел за ним следом, разбрасывая зерна. Сыновья слаженно работали вместе, и она этому радовалась, потому что слишком уж они разные были во многом. С самого начала войны она жила в тревоге, не столько из-за того, что уже произошло, сколько из страха перед тем, что еще может случиться — и уже случалось в других семьях.

Скажем, в семье, что жила чуть дальше по дороге, братья разошлись — один отправился в армию Союза, а другой поехал на юг, чтобы присоединиться к Конфедерации note 40. По всему Огайо, Иллинойсу, Теннесси и Кентукки можно было видеть, как расходятся по разные стороны баррикад отцы и сыновья, как братья по-разному понимают свою верность и свой долг.

Счастливыми были двадцать лет note 41, что они с Лайнусом прожили на этом месте. Глядя, как мальчики обрабатывают поле, она возвращалась мыслями к тому страшному дню двадцать лет назад, когда они выбрались на берег после катастрофы на водопаде, когда отец и мать пропали, Лилит осталась где-то выше по реке, а Сэм был ранен…

Казалось, большего горя быть не может, — и все же с того самого дня началось ее счастье. Правда, она потеряла родителей и очень не скоро оправилась от этого удара, но Лилит и Зик нашлись. Впрочем, ей бы следовало знать, что Лилит выберется на берег — она-то плавала лучше их всех.

А потом, в довершение всего, вернулся Лайнус…

Грохот колес двуколки заставил ее снова поднять глаза, и она увидела, что во двор въезжает почтальон Питерсон, только почему-то в военной форме.

Острым уколом в груди отозвался страх… а когда она посмотрела в сторону поля, то увидела, что сыновья уже привязали упряжку и, прыгая через борозды, бегут к дому.

— Эй, мистер Питерсон! — сказала она. — Что это вы вырядились в форму?

— Милиция приведена к присяге, миссис Ролингз. Я теперь капрал Питерсон. Боюсь, мы не так скоро увидимся снова… Тут вам письмо — из самой Калифорнии.

— Это, должно быть, от Лилит! — Она поспешно распечатала письмо. — Мистер Питерсон… капрал… Не могли бы вы обождать буквально минуту? Может быть, мне придется написать ответ немедленно.

— Я, честно говоря, надеялся, что Зеб пойдет с нами, — сказал Питерсон. — Он чуть не лучший стрелок в здешних местах — почти такой же меткий, как его папаша.

— Его папаша пошел в армию, когда первые трубы затрубили. Разве одного Ролингза не достаточно?