Луис Ламур - Кровавое золото

• Название: Кровавое золото
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

Вестерны — это легенды о мужественных людях, покоривших необозримые просторы американского Дикого Запада, о людях, скорых на расправу, но зачастую скрывающих мягкое любящее сердце. Луис Дарборн Ламур — один из наиболее удачливых писателей в жанре вестерна. Его романы наполнены действием, опасностями, той особой атмосферой жестокого риска, которая пленяет нас в вестернах.

---

Кони почуяли запах воды и ускорили шаг. И наконец вода показалась. Нора посмотрела — и отвернула лицо. Том горько выругался. В углублении, до половины заполненном водой, лежал дохлый баран. Дохлый уже несколько дней.

Джо Харбин обернулся к Родело:

— Это к такой воде ты нас вел?!

— Он же не виноват. Не теряй голову, — спокойно сказал Том. — Мы не избавимся от трудностей, если начнем стрелять друг в друга.

Суслик смотрел на Родело, и в глазах его был страх.

— Есть другая возможность, — сказал Родело — это с час пути отсюда.

Устало взобрались они на лошадей и двинулись на юго-восток. Вместе с ними ехал страх, потому что теперь чувство безопасности покинуло их. Все ощущали симптомы обезвоживания, усиливающегося с каждым часом. Родело, который насыщал себя водой при каждой возможности, был в лучшем состоянии, чем остальные. Нора в определенной степени тоже, потому что прислушивалась к его советам.

В пути Дэн Родело изучал местность. На ровных местах воды быть не могло. Но где-то поблизости, он знал, находились водоемы Папаго, в которых обычно было немного воды, а иногда даже много. Но эта проклятая местность настолько однообразна, что найти впадину почти невозможно.

Он ощущал каждое усилие коня, его отяжелевшие мышцы, его желание остановиться. Когда позади осталась миля, он натянул поводья…

— Нам лучше бы идти пешком, — сказал он, — если хотим сберечь лошадей.

Все неохотно спешились, и Родело двинулся вперед.

Никому не хотелось есть, да и неразумно было бы есть, не имея воды. Потрескавшиеся губы Дэна болели, но не кровоточили, потому что при обезвоживании любая царапина сразу засыхает. Он шел медленно, чтобы тем, кто тащился позади, было легче. Неосторожный шаг по камню отзывался как прикосновение докрасна раскаленного железа.

Впереди он видел черный гребень, местами темно-красный, в зависимости от направления, под которым падали солнечные лучи. Было ли это то самое место? Прищурясь, он отыскивал знакомые приметы на местности. Он знал, в пустыне любое место может выглядеть по-разному, вот почему сезонные путники все время осматривают дорогу позади себя, чтобы знать, как будет выглядеть местность на обратном пути. Немного иной угол зрения при разных условиях освещения может изменить вид местности до неузнаваемости.

Мысли Родело текли вяло. Ему приходилось принуждать память, чтобы вспомнить, что он знал об этом месте… Если это — то самое место… Наконец он снова двинулся вперед, с усилием натягивая повод, чтобы заставить коня двигаться.

Скалы были неровные, с острыми краями, каждая грань, как зазубренное лезвие, раздирала в клочья обувь и одежду. Посмотрев назад, он был поражен видом своих спутников. Блуза Норы была изорвана кактусами, сапоги протерты до дыр; юбка-брюки из оленьей кожи держалась лучше, но и на ней были заметны следы трудного путешествия.

Узкое лицо Суслика вытянулось, губы были изуродованы трещинками и засохшей кровью. Беджер и Харбин выглядели карикатурами на самих себя. Короткая процессия растянулась на несколько сотен ярдов, и если бы яки напали в этот момент, они одержали бы легкую победу.

Но вскоре Родело увидел след горного барана. Эти животные здесь были бесчисленны, и, присмотревшись, он увидел еще один след, чуть меньший, частично перекрытый следом пустынной лисицы. Все следы шли в одном направлении. Он остановился и старательно осмотрел склоны, а затем повернул к скалам.

Он не вспомнил тропы, по которой шел когда-то к Папаго, но пытался найти ее путем сопоставления различных примет. Многие скалы здесь были отполированы ветром и песком, и ноги скользили. Это была дикая земля, угрюмая и зловещая, место, которого надо избегать, но именно здесь он надеялся найти воду.

Внезапно он увидел синеватую базальтовую скалу и вспомнил ее. Немного изменил направление, спустился между двумя большими обломками вулканической породы и оказался на крохотном песчаном берегу водоема. У подножия двадцатифутового обрыва падающая вода, несущая обломки камней, вырыла чашу глубиной в четыре-пять футов. Чуть дальше был еще один водоем, не меньше двенадцати футов в диаметре. Вода в нем была затенена выступом скалы, а потому чистая и прохладная.

— Пусть лошади пьют здесь, — сказал Родело, — а мы напьемся из второго водоема.

Он набрал в рот воды, зачерпнув ее ладонью, и ощутил, как ее прохлада возвращает жизнь пересохшим тканям. Проглотил несколько капель — свело желудок. Он пил медленно, короткими глотками. Потом снял с коня флягу и наполнил ее, а после этого — флягу Норы.

Подвел к воде лошадей, дал им немного напиться, отвел, а через некоторое время снова напоил.

На этом их трудности не кончались, он это знал. Самая большая фляга испорчена, потому они теперь не могли везти с собой достаточного количества воды. Сколько же осталось до бухты Адэр? Двадцать миль? Двадцать пять?

Кони в таком тяжелом состоянии, что не смогут одолеть это расстояние за один день. Если немного отдохнуть здесь, можно рассчитывать на два дня. Пока что им везло. Он знал лучше всех, как им везло.

Он посмотрел на небо. Сегодня будет жарко, а он знал, что когда температура на уровне головы составляет 110ш, песок под ногами нагрет еще на 50ш выше note 6. Возле этого ручейка, или арройо, как говорят мексиканцы, ночью может быть страшно холодно, но за день жара раскалит песок, удушливый зной и иссушающий ветер высосут всю влагу из тканей и оставят человека — или животное — высохшим, как подошва старого башмака, забытого на солнце. В такую жару даже двадцать четыре часа без воды могут убить человека.

Подошла Нора.

— Что мы будем делать теперь? — спросила она.

— Отдыхать, есть, напьемся еще раз и приготовимся выступить к побережью.

— Вы думаете, у нас еще будут трудности? Он кивнул.

— Да, боюсь, что будут. Индейцы недалеко. Они могут схватить нас сейчас, и они знают об этом.

— Что мы можем сделать?

— Пить. Пить столько, сколько сможем удержать в себе. Чтобы все наши ткани насквозь пропитались водой. Так мы продержимся дольше.

Он повел коней к воде еще раз, потом привязал их возле кустов мескита и ослиной колючки.

Дэн собирал сухие ветки, когда подошел Джо Харбин. Суслик был рядом с ним, Том Беджер держался позади.

— Это хорошая вода, Родело, — сказал Харбин. — Я прошу прощения. Ты и вправду знал, куда шел.

— Я и сейчас знаю.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мы еще не выбрались, Харбин. До побережья еще двадцать пять миль или около того. Это, в лучшем случае, два дня

пути.

— К черту, я не раз делал верхом по семьдесят миль в день.

— На таких лошадях? Они в плохом состоянии, Харбин.

— Они выдержат!

— Погоди, Джо, — сказал Беджер. — Может, он и прав.

— Пошел он ко всем чертям! Он только задерживает нас. Мы больше в нем не нуждаемся! Дэн Родело поднялся.

— Приготовим кофе, — сказал он Норе, — и что-нибудь поесть. Самое тяжелое время у нас еще впереди. А потом повернулся к Харбину.

— Вы еще во мне нуждаетесь. Вы во мне сейчас нуждаетесь больше, чем когда бы то ни было. У вас впереди еще бой с индейцами, и не надо их недооценивать. Они охотятся на беглых каторжников не первый год, и всех вылавливают.

— Так пусть идут сюда — чем скорее, тем лучше!

— К западу отсюда начинаются песчаные дюны. Там есть такие места, где конь проваливается по брюхо, и чем больше он старается выбраться, тем сильнее проваливается. И человек так же. К тому же фляга пробита, ты что, забыл? А вам еще до-о-лго выбираться отсюда. Знаешь, сколько беглых добралось сюда? Я мог бы назвать дюжину. Но они пропали где-то между этим местом и побережьем.

— Я тебе не верю!

— Он прав, — сказал Беджер. — Пошли. Суслик принес еще хворосту и подбросил в огонь. Нора посмотрела на него и спросила:

— Почему тебя прозвали Сусликом? Он улыбнулся.

— Я всегда пробовал удрать через подкоп. Делал столько нор, что меня прозвали Сусликом. А частично из-за него, — он показал на Тома Беджера. — Он же Беджер — барсук, и крупней меня, вот меня и прозвали Сусликом.

Они поели и напились, а потом, утомленные, один за другим повалились на песок.

— Укройтесь, — предупредил Родело Нору. — Когда ветер начнет дуть вдоль этого арройо, будет очень холодно.

— Холодно?! — не поверила она.

— До костей промерзнете, поверьте. Лучше укройтесь. Он посмотрел в сторону побережья. С этой высоты видно все, как на ладони, но это только кажется. У пустыни есть свои способы прятать препятствия — каньоны, которые не видны, пока не окажешься на самом краю, и лавовые потоки, которые на протяжении нескольких миль уничтожат новую пару сапог. Почему-то он знал: завтра будет тот самый день… завтра.

Глава 7

Дэн Родело отстегнул ремешок своего кольта и размял пальцы. Ему не хотелось осложнений. Он пришел сюда с определенной целью, и если сможет достичь ее без стрельбы, будет вполне удовлетворен. Он не представлял, чем для него закончится перестрелка с Харбином, но знал, что Харбин не убивает людей случайно. Он хороший стрелок и решительный человек,