Ян Пужицкий - Великий Шу

• Название: Великий Шу
• Автор: Ян Пужицкий
• Издательство: Книгоиздательская фирма «ЛГ-Бестселлер»
• Жанр: Современная проза
• Год: 1993

Петр Грынич, Великий Шу, наклонился к ней, неоновом свете реклам по его прекрасному лицу проскользнула тень безумия... Карты, любовь, криминальная интрига, которая держит читателя в напряжении до последней страницы, — все это есть в повести «Великий Шу». И все же в ней речь идет о чем-то ином, о чем- то неизмеримо большем. Снятый режиссером Сильвестром Хенчийским одноименный фильм сд елал повесть у себя на родине бестселлером.

---

— За то, что вы рассыпали карты, я вас штрафую.

В «пульке» лежало двести долларов. Денель, ни слова не говоря, доложил еще две сотенные купюры. Пользуясь моментом, когда противник выведен из равновесия, Юрек рискнул и в самом деле сыграть «с колена». Две сдвинутые локтем на край стола, а затем сброшенные на колено карты счастливым образом дополнили «фул», состоявший из трех семерок и двух восьмерок. Когда Денель его вскрыл, в «пульке» было три тысячи. Граф в ярости швырнул на стол трех тузов. Юрек сгреб доллары.

— Идите ко мне, ребятки, вам здесь будет поуютнее,— закудахтал он, надеясь, что подобные присказки коробят нежный слух Графа.

Денель задумался, затем собрал карты и раз уже, наверное, в десятый стал их пересчитывать. В первую секунду Юрек похолодел, но тут же легким движением ноги сбросил карты на ковер и осторожно, стараясь, чтобы туловище даже не шевельнулось, стал по очереди отодвигать их ботинком от себя как можно дальше.

Денель закончил считать. В колоде было тридцать карт. Он триумфально посмотрел на Юрека, но тот заботливо раскладывал перед собой деньги, совершенно не интересуясь тем, что делает соперник. Сбитый с панталыку Денель откинулся назад и заглянул под стол. Между его широко расставленными ногами лежали две карты. Юрек тоже нагнулся и взгляды противников встретились под столом.

— У вас карты упали,— заметил Юрек, шмыгнул носом, покачал головой и добавил: — Может быть, возьмем новую колоду?

Денель закусил губу. Протестовать, доказывать недоказуемое и выставлять себя в глупом свете не хотелось, хотя он проиграл «пульку» в три тысячи. Он молча поднял с ковра карты, распечатал новую колоду и закурил.

— По рюмочке? — предложил сидевший в глубине комнаты на диване Шу.

Денель кивнул. Шу наполнил три рюмки, две поставил на стол, а сам вернулся на свое место, откуда, потягивая маленькими глотками «Курвуазье», наблюдал за тасующими карты руками.

Все шло по плану.

Великий Шу сидел у маленького столика, заставленного всевозможными бутылками, соками и кока-колой. Впервые за последний, может быть, десяток лет его волновала игра, да еще игра, в которой он сам участия не принимал. Он пил рюмку за рюмкой, и сердце колотилось, как в юности. Разумеется, такой прилив чувств вызывал в нем не конечный результат происходившей за столом дуэли. Результат он знал. Великий Шу наблюдал за талантливыми маневрами молодого человека, прицепившегося к нему, как репей, еще в какой-то провинциальной глуши и таскавшегося за ним и во Вроцлаве, и вот теперь в Варшаве. Надо отдать ему должное — он своего добился. Необходимо иметь в себе нечто большее, чем просто интерес к картам или желание выиграть, чтобы с такой страстью отдаться игре, в которой можно проиграть все, а выиграть лишь деньги. Петр делал, что мог, чтобы отвадить молодого человека от карт, — не подействовало. Видимо, невозможно повернуть в другую сторону то, что предопределено судьбой. Сейчас же смешной мальчишка на его глазах превращался в Шу, настоящего Шу с большой буквы. Предположения переходили в уверенность. Петр Грынич уже знал: именно вот этот простоватый с виду паренек в скором времени будет лучшим игроком в этой стране.

Соблюдались все необходимые условия, в единый клубок сплелись все нити, чтобы родился преемник, достойный своего учителя. Но решающий миг был еще впереди.

Петр пил рюмку за рюмкой, чтобы заглушить охватившее его беспокойство. Нет, он сомневался не в себе и не в правильности своего выбора, он сомневался в Юреке, которого один удар мог вознести на недосягаемую для других высоту, но легко мог и уничтожить. Петр слишком хорошо помнил свою молодость и тот миг, когда он лежал в зарослях, уткнувшись лицом в мокрую землю, и с холодной, спокойной яростью шептал сам себе: «Я один на всем свете. Мне не поможет никто. Мне нечего терять, поэтому я сильнее всех». Малышу еще предстояло это прошептать. Петр только боялся, сможет ли он так же четко и сразу все сформулировать.

После трех часов игры деньги стали уплывать в другую сторону. Юрек, разумеется, заметил, что Граф все выигрывает и выигрывает, но в чем дело, понять не мог. Когда же при солидной «пульке» на сдаче Графа он сразу получил на руки как нарочно уложенный «стрит», то, почуяв опасность, даже не стал ввязываться в пародирование, а бросил карты, как будто у него ничего не было.

От былой уверенности в себе не осталось и следа, но Юрек тут же взял себя в руки, стараясь определить причину такого везения. Сам он последнюю удачную игру сыграл полчаса назад. Граф тогда довольно примитивно пометил тузов. Юрек на это внешне никак не среагировал, спокойно проиграл две средние «пульки», а за это время нанес точно такие же фальшивые пометки на семерки и восьмерки. Граф разохотился, вошел во вкус, удвоил ставки, сыграв под Юрека втемную, и прикупил к своим двум тузам не двух тузов, как рассчитывал, а семерку и восьмерку. Поняв, в чем дело, он даже не пробовал блефовать и как-то спасти лежащие в «пульке» две с половиной тысячи. Еле сдерживая проклятья, Граф зашвырнул всю колоду в дальний угол комнаты и распечатал новую.

Теперь же его удачная серия продолжалась безостановочно, и Юрек, как ни старался, ничего не мог заметить. Он весь внутренне собрался и переключил внимание с «рубашек» карт на самого Денеля. Все вроде было в порядке, за исключением одного штришка: руки Денеля проявляли несколько неестественную нетерпеливость. Юрек посмотрел на застывшее в напряжении лицо соперника, а потом стал демонстративно разглядывать его руки, которые неподвижно пролежали под этим взглядом на столе несколько секунд, но потом чуть заметно дернулись раз, другой... Нет, так ничего Юрек и не заметил — руки как руки, но в глаза Денелю он теперь заглянул с такой всепонимающей усмешкой, что тот сначала непроизвольно сжал пальцы, а затем стиснул их в кулаки. Юрек взял несколько карт и стал разглядывать их, повернув «рубашкой» к яркому солнечному свету. Еле заметные наколки на нескольких картах, нанесенные чем-то острым, наконец-то прояснили ему причину нервозности его соперника. Судя по всему, в ноготь Графа был вставлен микроскопический обломок лезвия. То, что он применил это оружие так поздно, спустя три часа после начала игры, свидетельствовало о том, что это был один из главных сюрпризов Графа, и, вероятно, на это оружие он очень рассчитывал. Юрек с облегчением рассмеялся, пошарил в карманах и достал пилочку для ногтей. Он протянул ее растерявшемуся Графу с открытой издевкой:

— Прошу!

Тот побледнел и нервно забарабанил кончиками пальцев по столу, не зная, как быть дальше. Юрек негромко, но залихватски присвистнул, весело взглянул на Шу и решительно объявил:

— Новую колоду, пожалуйста. Я сразу прохожусь тысячей втемную.

Шу взял в руки бутылку шампанского.

Денель покорно и виновато ответил «штукой» втемную и, не меняя выражения лица, дал под Юрека еще три. Класс есть класс. Юрек удивленно свистнул погромче и ответил тем же. Продолжать эту безумную гонку, да еще до того, как сданы карты, Денель не рискнул и сделал Юреку жест, который должен был означать: «Тасуй и сдавай». Он внимательно следил за руками Юрека, когда тот мешал карты и положил колоду на стол, давая подснять. Денель сдвинул несколько верхних карт. Юрек чихнул, достал платок, вытер нос и протянул руку за колодой. В этот момент громко стрельнуло теплое шампанское. Оба игрока вздрогнули, а Денель резко повернул голову в сторону Шу. Этой доли секунды Юреку хватило с избытком. Подснятые Денелем карты легли в боковой карман куртки, а посреди стола красовалась подготовленная Юреком колода.

Шу разлил шампанское и с бокалами подошел к столу.

— Если по тысяче долларов дают втемную, а по три проходятся, еще не раскрыв карты, значит, игра пошла серьезная. За такую игру не грех и шампанского выпить.

Денель взглянул на лежащие посередине стола карты, с недовольным видом взял бокал и едва помочил в вине губы. Малыш уже знал, что выиграл. Внутри у него все пело и искрилось, как это прекрасное шампанское, которое он медленно и с наслаждением выпил до дна, закинув назад голову и полузакрыв глаза. Он отставил пустой бокал, взял карты и раздал.

Как ни старался Денель казаться равнодушным, его возбуждение выдал легкий румянец на щеках. Юрек знал причину этого румянца.

— Меняю,— слишком уж спокойно огласил Денель.

— Сколько карт? Три? Четыре? — Юрек полностью овладел собой и разыгрывал эту «пульку», как и многие предыдущие, с бесшабашной, бесцеремонной развязностью.

— Две,— бросил Денель как отрезал.

Себе Юрек тоже прикупил две карты. По дворовой еще привычке одну купленную карту он положил наверх, вторую — вниз и осторожно, одним глазком взглянул на нее. Это была девятка пик. Он положил карты перед собой и с интересом стал наблюдать за Денелем, тоже по одной открывавшим купленные карты. Сначала Граф побледнел, затем пошел какими-то пятнами и вновь побелел. Глядя остекленевшими глазами куда-то поверх Юрека, он левой рукой подвинул лежащие перед ним деньги в центр стола и хрипло выдавил из себя: