Луис Ламур - Такер

• Название: Такер
• Автор: Луис Ламур
• Жанр: Вестерн

На Диком Западе опасность подстерегает на каждом шагу. Бандиты завладели крупной суммой, которую везли Шел Такер и его отец. В дороге отец умирает. Теперь Шел считает делом чести вернуть заработанные деньги. Он бросается в погоню за грабителями. Но их много, а он один. Преследуя их, Такер вынужден постоянно рисковать жизнью. Слава богу, в жизни есть еще друзья и удача.

---

Мне уже не хотелось никуда идти. Пропади оно все пропадом… Вот сейчас лягу, закрою глаза, — и ничего мне больше не надо.

Да, мне хотелось лечь и позабыть обо всем, но что-то внутри меня заставляло идти дальше. И вдруг, совершенно неожиданно для себя, я очутился на вершине. Я вышел из зарослей в горную долину, противоположный конец которой утопал в солнечных лучах. Я с трудом доковылял дотуда, а потом долго стоял, наслаждаясь теплом.

И тут только до меня дошло, что мои глаза смотрят на трубу… каменную трубу, сложенную из валунов, которые в изобилии валялись повсюду.

А там, где есть труба, должен быть и дом или хижина. А в них иногда живут люди.

Очень осторожно, чтобы не упасть, я двинулся через заросли осины и кустарник к дому. Спрятавшись за деревом, я внимательно осмотрелся.

Это была очень маленькая хижина. Ни в ней самой, ни вокруг не оказалось ни души, однако во дворе лежал лошадиный помет, который, судя по его виду, был довольно свежим. Впрочем, я мог и ошибиться — ведь прошел дождь. Рядом с хижиной стоял корраль и укрытие для скота.

Держа наготове винтовку, я медленно подошел к хижине и, обойдя ее, приблизился к двери. Свежих следов, оставленных после дождя, на земле не было. От крыльца уходила вниз тропинка, которая вела в лес, росший на склоне.

Я толкнул дверь, и она легко отворилась. Внутри все сияло чистотой. Я увидел аккуратно заправленную кровать, очаг с заготовленными дровами и тщательно выскобленный деревянный пол — явление совершенно непривычное для горной местности.

За занавеской, висевшей на дверном проеме, располагалась вторая комната. Пройдя туда, я увидел еще одну кровать, а в грубо сколоченном шкафу — женскую одежду. На окнах в этой комнате висели простые шторы.

Я положил винтовку и, расстелив на скамье одеяло, разжег огонь в очаге и поставил на него чайник. Я знал, что время работает против меня. Рана моя была в очень плохом состоянии, и чем скорее я промою ее и перевяжу, тем лучше. Кроме того, нужно было найти и вторую рану.

Я так ослабел, что не знал, доживу ли до вечера. Сняв плащ, я расстегнул пояс и невольно зажмурился от вида того, что предстало моим глазам.

Пуля, очевидно, попала в пояс, отчего два патрона разорвались, раскрошив в этом месте пояс на мелкие кусочки. Рана в моем бедре образовалась от разрыва патронов, а не от пули. Неожиданно меня охватил панический страх — я спустил штаны и поднял подол рубашки.

Тампон из фланели остановил кровотечение, но в том месте, где его не хватило, вся поверхность раны была усыпана осколками разорвавшихся патронов. Если вся рана в осколках, значит, дела мои плохи.

Я поискал кофе, но не нашел. Тогда я заварил чай.

Найдя в комнате кусок белой ткани, я стал промакивать края раны. Дважды я натыкался на осколки и осторожно вытаскивал их. Рана уже начала гноиться.

Наконец я снял фланелевый тампон и теплой водой промыл рану. Рана была в таком месте, что мне приходилось постоянно выгибаться назад, чтобы обработать ее. Я нашел еще несколько осколков и теперь надеялся, что вытащил их все. Пару раз я прерывал работу, чтобы глотнуть горячего чаю. В комнате было тепло, и на меня напала сонливость, но я знал, что надо закончить то, что я начал.

Пару раз я вставал и бродил по комнате, пытаясь найти что-нибудь, чем можно было бы продезинфицировать рану. Я нашел полбутылки виски, но не решился использовать его для этой цели, зато сам отхлебнул добрый глоток. У меня рука не поднималась расходовать такое хорошее виски на обработку раны, но я знал, что на Великих равнинах люди часто используют этот спиртной напиток для таких целей. Я уже совсем было собрался промыть рану виски, как на глаза мне попался скипидар.

Смешав его с горячей водой, я промыл рану, отчего меня оросило в пот. После этого я сделал новый тампон из чистого куска белой материи, который я нашел в комнате, положил его на рану и накрепко привязал.

Я выпил чай и, положив винчестер около кровати, а револьвер — рядом с собой, улегся и тут же потерял сознание.

Последнее, о чем я успел подумать, что я не снял свои грязные сапоги. У меня не было возможности снять их раньше, да я и не очень хотел это делать, поскольку боялся, что, если я нагнусь, рана снова начнет кровоточить.

Грязные сапоги и отблески огня на стенах — вот что мне запомнилось… И еще мне показалось, что за окном снова пошел дождь.

Глава 8

Я проснулся оттого, что замерз. Одеяло мое упало на пол, и я лежал, дрожа от холода. В хижине было темно, по крыше барабанил дождь. Огонь в очаге погас. Сверкнула молния, на мгновение осветив комнату. Мне стало ужасно одиноко — я был болен, впервые в жизни серьезно болен, а рядом никого не было.

Перекатившись на другой бок, я сел и опустил ноги в грязных сапогах на пол. Голова моя пылала, мысли путались; сквозь туман в мозгу я попытался сообразить, что мне надо сделать. Спотыкаясь, я добрался до очага и пошевелил кочергой тлеющие угли и не сгоревшие остатки веток.

Собрав все свои силы, я сгреб ветки в кучу и стал дуть на угли. Ветки задымились, но огня не было. Я поискал по комнате, чем бы разжечь огонь, но ничего подходящего не нашел, и в конце концов оторвал несколько прутьев от веника и бросил их в очаг.

Над прутьями взвился тоненький язычок пламени, и я побыстрее подбросил несколько кусочков коры и веточки, чтобы огонь не погас. Дотронувшись до чайника, я увидел, что он еще не остыл, налил себе чаю и медленно выпил.

Съежившись от холода, я уселся у очага, чтобы согреться. Одной половине моего тела было жарко, а другой — холодно. Я подбросил еще несколько веток в огонь, а потом с трудом поднял пару поленьев и тоже бросил в очаг.

И тут я заметил приспособление для снятия сапог. Зацепив за него одну ногу, я стянул с нее сапог, а потом и другой. После этого я дошел до постели и, забравшись под одеяло, скрючился под ним. Поначалу я дрожал от холода, но затем мне все-таки удалось согреться, и я уснул.

Я спал беспокойным сном, в мозгу моем одно за другим проносились видения. Мне приснилось, будто я стою на ледяном поле, а на меня движется целый отряд всадников в боевом строю. Ноги их были прижаты к бокам лошадей, как у жокеев, а в руках они держали черные кожаные щиты и кривые сабли. Один из них, выхватив саблю, бросился на меня, и я стал отбиваться от его ударов. Почувствовав, как лезвие сабли вонзилось в меня, я упал.

Долго я лежал посреди ледяного поля, пока наконец не проснулся. Тут я увидел, что лежу на полу, огонь снова погас, а в комнате все еще темно. Я подполз к очагу, пододвинул ветки к углям, и пламя вновь вспыхнуло. Я прислушался к шуму дождя и завыванию ветра за окном… Когда же наконец кончится эта ночь! Ветер раскачивал деревья, а дождь стучал по крыше хижины. Кое-как я добрался до окна и выглянул него. По стеклу стекали потоки воды. С трудом я добрался до постели и улегся, уставившись в потолок.

Чуть позже я опять встал и подбросил дров в огонь. Их осталось уже совсем немного. Вскоре мне будет нечем топить.

Я снова уснул, и мне опять приснился кошмар. Только на этот раз мне снилось, будто я цепляюсь за огромную скользкую скалу, холодные волны перекатываются через меня.

Я из последних сил цеплялся за трещину в скале, и вид огромных волн заставлял меня замирать от ужаса. Пальцы мои онемели — сколько я еще продержусь?

Когда я проснулся окончательно, за окном было уже светло. Дождь кончился, и ветер утих. Я был слишком слаб, чтобы двигаться. Ночью из раны текла кровь, но сейчас кровотечение остановилось. Во рту было сухо. Я пошевелил пальцами, чтобы проверить, на месте ли револьвер… он был там.

Несколько часов я лежал и дремал. Наконец я сбросил с себя дремоту и посмотрел в окно. Стоял пасмурный день, небо затянуло тучами, и в хижине было темновато. А может быть, уже наступил вечер и скоро совсем стемнеет.

Повернув голову, я посмотрел на очаг. В нем осталось еще несколько угольков, а над чайником поднималась тоненькая струйка пара. Из дров осталось всего две веточки.

Когда я попытался подняться, голова у меня закружилась, но я все-таки встал. Вряд ли мне удастся пережить еще одну ночь, если у Меня не будет огня. Я медленно встал и, добравшись до очага, подбросил оставшиеся ветки в огонь и налил себе чаю.

Качаясь от слабости, я выпил чай, а затем с трудом добрел до кровати, взял револьвер и, засунув его за пояс, нетвердой походкой пошел к двери.

Несколько мгновений я стоял, прислонившись к дверному косяку, и изучал местность. Метрах в девяти от хижины стояла поленница дров. Держась за бок, я добрался до нее и вытащил из нее три или четыре полена — я боялся, что больше не донесу. Наклонившись, чтобы поднять их, я вдруг услыхал топот копыт… судя по звуку, всадников было несколько.

Морщась от боли в бедре, я опустился на одно колено. Высота поленницы была полтора метра, она была достаточно толстой, чтобы скрыть меня. Я присел, держа в руке револьвер. Меня окружала почти полуметровая стена из поленьев, надежно скрывая от посторонних взоров.