Дмитрий Хара - П. Ш.

• Название: П. Ш.
• Автор: Дмитрий Хара
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9965-0030-7

У Олега свое дело, он работает на износ и ждет от отпуска «чего-то особого». Случайно он находит турфирму, предлагающую путешествия, в которых могут участвовать только подготовленные люди.

Он соглашается, однако начавшаяся подготовка и ее методы шокируют. Ему приходится быть тем, кем он никогда не был, играть роли, которые никогда не играл, причем не в «парниковых» условиях центра подготовки, а в условиях реальной повседневной жизни, где никто не освобождает его от переговоров, встреч и обязательств.

К удивлению Олега, «бессмысленные» задания, которые дает наставник, приводят к успехам во многих областях жизни, где раньше он не мог продвинуться ни на шаг.

Все бы хорошо, но по собственной глупости Олег ставит свою жизнь под смертельную угрозу. Как он справится с ней с багажом нового опыта? Захочет ли теперь участвовать в самом путешествии? И турфирма ли это вообще?..

---

Через минуту Олег пил горячий чай с травами из большой глиняной кружки.

Через десять минут надел свой костюм, забрал телефон, документы и ушел.

– Приходи завтра в двадцать ноль ноль, – крикнул Михаил ему вслед. Олег кивнул, не оборачиваясь.

Михаил разогрел в микроволновке кебаб, с удовольствием съел его, затем открыл пропитавшуюся холодной влагой этой ночи тетрадку и начал читать:

«Сейчас я сижу в парадной одного из домов на Петроградке и греюсь у батареи. Я с трудом нашел парадную, в которую можно было бы войти и погреться. Все дома закрыты на домофоны.

Только что я съел кебаб и это, пожалуй, был самый вкусный завтрак в моей жизни за последние лет десять. Второй я отнесу Михаилу. Это самое ценное, что у меня есть на этот момент, не считая одежды и того опыта, что я получил, и я хочу, чтобы он понял, как я ему благодарен.

Первые десять минут моего вынужденного «бомжевания», пока я шел с Каменного острова на Петроградку, я наслаждался новизной ситуации и своего состояния. Я представлял себе, что я разведчик, который выполняет государственное задание, или хотя бы актер, вживающийся в роль. Довольно скоро мой энтузиазм растаял, потому что, в отличие от них, у меня не было цели спасать мир или блистать на экране. Я решил сразу перейти к своей цели: добыть еды и тетрадку. Что касается еды – тут более-менее понятно, а вот где я надыбаю тетрадку ночью?

Решил, что попробую для начала подзаработать на еду. Я дошел до метро «Чкаловская», встретив по дороге всего человек пять. Все сидят дома в такую погоду. Даже в барах, наверняка, народу не было.

Грязные сугробы. Пронизывающий холод. Дал же бог Питеру погодку. У нас по статистике всего 15 дней в году, когда небо безоблачно. Наверняка половина из них рабочие. Еще, говорят, в Питере, тогда еще Ленинграде, раньше платили «северные» надбавки за суровость климата. Потом почему-то отменили…

На «Чкаловской» было несколько ларьков и павильончиков. Цветочный павильончик, прямо рядом с метро, был как оазис среди пустыни. Стоило туда зайти даже, чтобы погреться. Теплый желтый свет и яркая зелень цветов манили как дудка Нильса – крыс. Я зашел в павильон. Увидел знакомую продавщицу. Она не обратила на меня внимания – собирала букет для мужчины в костюме и с дипломатом. Сейчас дипломаты носят, наверное, только военные и преподаватели. Я стал двигаться вдоль ряда цветов, рассматривая ценники. Мужчина побалагурил с продавщицей, похохотал с одесским акцентом и вышел из павильона. Тут же я услышал резкий голос продавщицы: «Мужчина, вам что надо?» Она наверняка не смогла точно определить, к какому классу меня отнести – к бомжам или пролетариату. Бомжа можно было выгнать, не спрашивая, а у пролетариев иногда хватало денег на гвоздичку на сдачу со стольника, после бутылки портвейна.

Я посмотрел на нее и улыбнулся. Я не хотел, чтобы она меня узнала, а она и не узнала бы. Мне показалось, ее взгляд смотрит куда-то сквозь меня. Она говорила не со мной, а с моим старым пуховиком и мокрыми ботинками.

Я спросил, нет ли у нее какой-нибудь работы для меня.

«Ты что, сдурел? Какая работа в двенадцатом часу? К тому же у нас уже все вакансии мусорщиков и что-нибудь-помогальщиков заняты. Подачек я не даю! Дуй отсюда, пока милицию не вызвала».

Я не обиделся на нее. Я чувствовал в ее голосе не столько злость, сколько страх. Ей приходилось быть решительной, работая одной в этой стеклянной точке. Хотя нет, обиделся, если честно. Больше не буду покупать здесь цветы.

Я вышел из павильона. Через дорогу еще работал только павильон-закусочная. Остальные были закрыты. Я зашел туда, но из-за прилавка сразу выбежал таджик и со словами: «Давай, давай отсюда», начал оттеснять меня обратно к выходу. Я не мог понять, в чем дело. За столиком в зале сидели два товарища, одетые не намного лучше, чем я. Они явно чувствовали себя хозяевами жизни в этой забегаловке. У них на столе стояли какие-то салатики, кура-гриль, а в сумке на стуле – початая бутылка водки. Они одобрительно смотрели на действия продавца. Он продолжал приговаривать: «Не пугай посетителей. Давай. Давай».

Когда я оказался на улице, я спросил у него: «Почему ты меня выгнал? Может, я пришел купить у тебя курицу?» Он ответил: «Э-э, Вася, я вижу – у тебя нет денег! Зачем обманываешь? Я десять лет уже работаю! Если есть – покажи, извиняться буду!»

В лицо хлестал холодный ветер и мокрый снег. Я развернулся и пошел. Неужели по мне видно, что у меня нет денег? Раз по мне видно, значит, сейчас я нищий. Раз я нищий – попробую просить милостыню. Мое психическое состояние в тот момент соответствовало этому определению.

Я пошел снова к метро. Я вглядывался в лица немногочисленных спешащих прохожих. Не встретил ни одних глаз. Носы. Мобильники. Подбородки. Губы. Сигареты. Но глаз не было. Слепой город не хотел видеть меня. Я подошел, наверное, к двадцати прохожим с заранее заготовленной речью, что, мол, не хватает пяти рублей на метро. Почти все постарались убежать и отмахнуться от меня. Один пожилой мужчина начал отчитывать и стыдить, крича, как мне не стыдно, молодому человеку, просить деньги, а не зарабатывать их. Один студент без разговоров дал пятерку, видать, и сам был в такой ситуации. Одна пожилая женщина сочувственно остановилась, внимательно выслушала меня, достала из плащевой хозяйственной сумки старенький кошелек, открыла его и достала десять рублей. Я видел, что в кошельке у нее было еще несколько десяток и полтинник, возможно, ее последние деньги. Мне стало стыдно. Я сказал, что обязательно верну ей и спросил адрес. «В доме напротив, во дворе, первая парадная, вторая квартира, – сказала она. – Не волнуйся, мой сын сейчас на чужбине скитается, может, и ему кто поможет в случае чего!». «А где скитается-то?» – спросил я. «В Америке. Павлом зовут. Ефимовым. Пишет, что все хорошо. Но я все равно волнуюсь. Он мне хотел, этот, как его, «Интарнет» провести, деньги прислал на компьютер. Большие деньги. А мне-то зачем? Я уж старая. Я себе на похороны отложила. А он ругается, когда звонит. Правда, нечасто. Он у меня солидный такой. Вот, смотри», – она показала фотографию. С нее смотрел чуть седоватый мужчина, лет сорока, в пиджаке и рубашке с американской улыбкой. «Красивый. Правда? Ну ладно. Можешь и не возвращать, у меня деньги-то есть, хоть и на книжке. А мне много-то и не надо. Так, на еду. Лекарства сынок присылает. На еще десятку! – она достала еще одну бумажку. – Серафима Степановна, кстати, будем знакомы!» – «Олег». Она не побоялась рассказать все незнакомому мужчине в промозглую погоду. На душе стало теплее. Двадцать пять рублей уже есть. «А почему вы не испугались меня?» – спросил я. – «А чего тебя бояться-то? Ты ж не хулиган и не бандит. Я-то вижу!» – «Спасибо вам огромное, Серафима Степановна! Я обязательно отдам!» Я смотрел вслед этой доброй женщине, мысленно благодарил ее и со стыдом думал, что ни за что бы не обратил на нее внимания на улице раньше.

Мне нужно было найти еще рублей пятьдесят-шестьдесят, чтобы взять какой-нибудь хот-дог и бульон.

Я решил попробовать их заработать. Я знал, что неподалеку есть магазин «24 часа». Направился туда. Я вспомнил события с утра сегодняшнего дня. Обычное утро в офисе. Разборки с секретаршей. Поход в турфирму. Женщина, разговаривающая с мусорным баком. Обида на нетерпеливого Михаила. Уход от воображаемой погони. Ситуация с бизнесом Евгения. Разговор с Михаилом. Кузница. Событий хватило бы на год вперед.

Почему меня гоняли продавцы? Наверное, всем было сразу видно, что у меня нет денег. Я вспомнил пословицу, которую услышал когда-то давно: «Кто выглядит голодным, никогда не будет накормлен». Я решил успокоиться. Придал себе решительный вид. Моя одежда ровно ничего не значит. Все дело во внутреннем состоянии. У меня есть двадцать пять рублей, а значит, я уже не буду голодным. Я не выгляжу как хулиган. Осталось добавить респектабельности во внешность. Я выпрямил спину. Улыбнулся и вошел в магазин.

«Здравствуйте! Бог в помощь!» За прилавком стояла молодая продавщица. Наверное, украинка. Темные волосы и карие глаза. Она улыбнулась в ответ: «Добрый вечер». У украинок есть особый блеск в глазах, который передается генетически. Он несет в себе цвет подсолнуха и тепло украинской ночи.

«Я хочу спросить, не могу ли я чем-то помочь вам? В юридическом плане? Я понимаю, что человек, предлагающий юридические услуги в двенадцать ночи, выглядит не очень убедительно, но, в крайнем случае, работу дворника я тоже осилю. Завтра у меня будут деньги и документы. А сегодня мне нужно просто заработать на еду».

Девушка захохотала. «Юристом или дворником… – передразнила она меня. – Ты прямо, как я! Два года назад я приехала в Россию, чтобы стать директором украинского ресторана или хотя бы администратором, в крайнем случае, официанткой. А сейчас работаю продавщицей. Официанткой не понравилось».