Валентина Григорян - Русские жены европейских монархов

• Название: Русские жены европейских монархов
• Автор: Валентина Григорян
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-33167-1

Новая книга современной писательницы-историка В. Григорян включает подробные биографические очерки о шестнадцати русских царевнах, ставших в разные годы супругами монархов Англии, Германии, Греции, Нидерландов, Швеции и других европейских стран.

Традиция строить отношения русского императорского Дома с Европой через судьбы девушек из царских семей была заложена еще в XI веке. Дочери князя Ярослава Мудрого, выданные за муж за иностранцев, положили начало родственным связям с европейскими Домами. Эту традицию продолжил император Петр I: его племянница Анна стала женой герцога Курляндского и покинула Родину. За ней последовали дочери императоров Павла I и Николая I, племянницы императора Александра II и многие другие. По-разному сложились их судьбы, но большинство сумели в плести собственную нить в кружево европейской истории XVIII–XX вв. Но что «досталось» венценосным невестам от потомков? Почти полное забвение на Родине и скупые заметки в зарубежной исторической литературе.

Автор ставит своей целью рассказать современным читателям о жизни и судьбах шестнадцати невест из романовского Дома. Написанная на основе документов, воспоминаний, свидетельств современников, книга помогает понять и сегодняшние отношения между Россией и европейскими странами

---

Царевна Анна и после замужества осталась в православной вере. Вот почему в 1726 году для нужд православных верующих в Митаве, население которой преимущественно исповедовало протестантство, был построен небольшой храм, названный в честь небесных покровителей Анны Иоанновны — праведников Святого Симеона и Святой Анны. (Позже на месте деревянной церкви с одним куполом по проекту Растрелли построили большой храм в стиле русского барокко.)

* * *

Со временем положение вдовы опостылело Анне. Правда, место супруга какое-то время занимал граф Петр Бестужев, присланный царем, чтобы управлять имениями герцогини, присматривать за ее поведением да защищать от нападок местного дворянства. Слух об этом «попечительстве» гофмаршала дошел даже до Петербурга. Связь с Бестужевым была прервана.

Однако от отсутствия мужского внимания молодая вдова не страдала. Когда Анне исполнилось двадцать пять лет, в ее судьбе произошло событие, которому суждено было оказать решающее влияние на судьбу будущей императрицы и даже на судьбу России.

На подпись герцогине однажды принес бумаги какой-то новый чиновник из канцелярии. Он привлек внимание Анны Иоанновны, и ему было велено приходить каждый день. Вскоре он стал уже личным секретарем герцогини. Звали молодого человека Эрнст Иоганн Бирон. Его дед служил старшим конюхом при дворе герцога Курляндского, а отец, отставной польский офицер, получил ферму в Курляндии и занимался лесничеством. Эрнст, проучившись несколько семестров в Кенигсбергском университете, после долгих поисков работы приехал в Митаву и устроился в канцелярии дворца. Там и состоялась его встреча с Анной Иоанновной, имевшая весьма знаменательные последствия в российской истории.

Приблизив к себе Бирона, Анна уже не расставалась с ним до самой смерти. А чтобы отвести от себя все подозрения, пять лет спустя женила его на своей придворной даме Бенинге фон Тротта-Трееден, некрасивой и болезненной девушке. Все трое жили в герцогском дворце в Митаве. К жене своего фаворита и в особенности к его детям Анна проявляла заботливое внимание. Существует даже версия, что детей родила от Бирона сама герцогиня, а Бенинге только выдавала их за своих. Версия версией, но тот факт, что племянница Петра I любила мужа своей фрейлины, подтверждается всеми современниками.

Однако главным желанием молодой вдовы было желание обзавестись собственной семьей. А претендентов на герцогство Курляндское, выступавших в роли женихов, было немало.

В 1726 году руку и сердце герцогине Анне предложил граф Мориц Саксонский, внебрачный сын польского короля Августа И, известный всей Европе кутила и дуэлянт, промотавший состояние своей первой жены, считавшейся когда-то самой богатой невестой в Саксонии. Анне было уже за тридцать, и, несмотря на скандальную репутацию графа Морица, она решила принять его предложение.

Чем же привлекла красавца графа лишенная женского обаяния герцогиня Анна? В данном случае отнюдь не богатым приданым. Ответ простой — граф рассчитывал получить за женой не только герцогство Курляндское, но и титул герцога.

Анне жених понравился при первой же встрече, и она поспешила обратиться к Меншикову, занимавшему особое положение при императрице Екатерине, вступившей на престол после смерти Петра I, с просьбой посодействовать осуществлению своей мечты. Но брак не состоялся. Почему? Да вновь по той же причине — политические планы, интриги. Ведь основным приданым за Анной значилось герцогство. На него наряду с Польшей (Речью Посполитой) и Пруссией претендовала и Россия. Брак же герцогини Анны с Морицем Саксонским сделал бы Курляндию провинцией Саксонского курфюршества. Да и сам жених, как уже говорилось, не прочь был заполучить герцогскую корону.

От всех этих интриг Анна была далека. Ей оставалось продолжать свою жизнь во вдовстве до лучших времен. А они наступили, и довольно-таки скоро после неудачной попытки выйти замуж. Но царевна Анна тогда была уже другим человеком.

Как отмечается в исторической литературе, вдовья жизнь, скудость материальных возможностей при склонности к расточительству, необходимость безропотно подчиняться чужой воле в ущерб личным интересам — все это не способствовало формированию у Анны доброжелательного отношения к окружающим. Из-за долгой жизни вдали от родных, в чуждых ей условиях у герцогини появился комплекс ущербности и развились унаследованные от матери задатки жестокости и склонности к деспотизму. Это проявится в последние десять лет ее жизни.

А события развивались следующим образом. В январе 1730 года от скоротечной оспы скончался юный российский император Петр II, внук дяди Анны. Верховный тайный совет после долгих обсуждений решил пригласить на престол дочь царя Иоанна Алексеевича Романова, герцогиню Курляндскую.

«Она свободна и одарена всеми способностями, нужными для трона» — так мотивировали свой выбор верховники.

* * *

За царской короной в Москву Анна Иоанновна уже ехала с претензиями немецкой герцогини, познавшей лоск европейской жизни. После коронации она еще почти два года жила в Москве, устраивала великолепные празднества, отличавшиеся необыкновенной для того времени роскошью. Переехав затем в Петербург, императрица поселилась в доме графа Апраксина. (Бывший адмирал подарил этот дом еще Петру II.) Анна Иоанновна же, значительно расширив дом, превратила его во дворец, названный Новым Зимним дворцом, а старый, где скончались Петр I и Екатерина I, — современный Эрмитаж — был предоставлен штату придворных, значительно ею увеличенному

Все отныне обставлялось по европейскому образцу. Ведь вдова курляндского герцога прожила в Европе целых двадцать лет и теперь, став императрицей, стремилась подражать в образе жизни немецким дворам, сходившим с ума от французского Версаля.

Первым шагом самодержавной царицы был вызов своего личного секретаря в столицу. Анна Иоанновна и семья Бирона вновь оказались вместе, но уже в императорском дворце на берегу Невы. А сам фаворит стал правой рукой, фактически правителем России. В 1737 году при содействии императрицы Анны Иоанновны Бирон получит и корону герцога Курляндского. (В 1795 году герцогство будет присоединено к Российской империи и станет ее Курляндской губернией. Потомку бывшего личного секретаря и фаворита герцогу Петру Бирону в качестве компенсации от русского правительства будет выдана крупная сумма денег. Кроме того, правительство назначит ему пожизненную пенсию.)

Анна Иоанновна процарствовала десять лет. В годы ее правления жизнь при дворе буквально бурлила: императрица устраивала балы, маскарады, званые вечера. Она открыла театр, куда приглашались артисты из разных стран, в том числе из итальянской оперы, имевшей большой успех в Европе. Необычайная роскошь стала наблюдаться в одежде. При Анне Иоанновне в России появилось и само понятие «мода». Было запрещено приезжать ко двору два раза в одном и том же платье, в черном платье вообще никто не смел появляться.

Особая утонченность появилась и в застолье. Сцены грубого пьянства при дворе стали редкими. Во многих домах высшего общества был введен обычай держать открытый стол на западный манер. Сами дома начали обставляться иностранной мебелью, зеркалами, стены украшались обоями. И еще одно нововведение: неотъемлемой формой времяпрепровождения стала игра в карты, столь популярная при европейских дворах.

Однако из-под западного лоска постоянно проглядывали черты необразованности и грубости.

Далеко за пределами России распространилась история о «Ледяном доме» — пресловутом шуточном представлении, устроенном русской царицей в январе 1740 года.

Князя Голицына, числившегося придворным шутом, государыня решила женить на бедной калмычке Бужениновой, известной своим умением строить смешные гримасы, которые всех развлекали. К шутовской свадьбе готовились очень тщательно. Для жениха и невесты было велено соорудить дом из ледяных плит (зима в том году была суровая, стояли сильные морозы), в котором молодые должны были провести свою первую брачную ночь. Из льда было сделано и внутреннее убранство дома: зеркала, столы, стулья и большая кровать с ледяными матрацем, одеялом и подушками. Дом получился очень красивым.

После свадебного обряда, совершенного, как положено, в церкви, процессия на санях, запряженных козами и свиньями (свадьба-то была шутовской), прошла по главным улицам Петербурга к манежу Бирона, где был приготовлен роскошный обед. С наступлением ночи новобрачные под залпы салюта из шести ледяных пушек, стоявших перед домом, были отведены в спальню, где их заперли. Вот здесь-то комедия стала быстро превращаться в трагедию. Молодожены, на что ни садились, к чему ни прикасались, везде находили лишь лед. В отчаянии они пытались разбить стену, но ледяной склеп был тверд. Обессиленные, они сели на ледяную постель, смерть подступала к замерзавшим телам. Когда на рассвете караульные открыли дверь, новобрачные были уже в предсмертном сне. Их удалось спасти, но жестокость и дикость императрицы Анны Иоанновны получили осуждение далеко за пределами России. (После столь тяжкого надругательства супругам разрешили выехать за границу. Калмычка спустя некоторое время умерла, оставив своему родовитому мужу двух сыновей.)