Ширли Хаззард - Внезапная пылкость

• Название: Внезапная пылкость
• Автор: Ширли Хаззард
• Жанр: Короткие любовные романы
• ISBN: 5-7024-0220-0

Любовь — главное человеческое чувство. И если она подлинная, то ей не страшны никакие козни и препятствия. Так считают герои романа, а уж они-то испытали это на собственном примере.

---

Маленькие ресторанчики добродушно конкурировали, стараясь привлечь как можно большее число посетителей. Когда Эшли и Витор с Томасом приближались к очередному ресторанчику, навстречу им выходили улыбающиеся официанты и уговаривали их отведать sardinhas grelhadas с этой дымящейся решетки, сесть именно за этот столик, оказать честь именно этому заведению, которое — убедительно доказывалось — славится наилучшим видом на сверкающее голубое устье реки Араде.

— Тебе потребуется высокий стул, — объявил юноша в длинном фартуке и соломенном канотье, улыбаясь сидящему в коляске Томасу. — У меня есть такой стул. — Он поклонился. — Если senhos и senhora соизволят пройти сюда…

Через несколько секунд их усадили за столик под зонтиком, и особое внимание было уделено маленькому клиенту.

Поскольку Витор поблагодарил его на португальском, официант принял их за соплеменников и продолжал болтать на своем родном языке: отметил прекрасную солнечную погоду, предложил выбрать блюда и вина, похвалил Томаса за хорошее поведение.

— Он думает, что мы женаты и что Томас мой сын, — пояснил Витор, когда юноша записал их заказ и поспешно убежал. Он насмешливо улыбнулся и добавил: — Полагаю, это естественно.

Эшли пробормотала нечто нечленораздельное. И зачем я пошла на этот ленч? — несколько поздно пожалела она. Зачем я подвергаю себя опасности, что кто-то прокомментирует сходство между ее сыном и спутником и определит столь очевидное родство? Взяв меню, она проявила особый интерес к десерту.

— Томасу нравится pudim flar, а я, если не переем, возьму… Что за pudim Molotov? — поинтересовалась она.

— Мусс из яичных белков с подливкой изсахара с маслом.

— Звучит восхитительно.

— Так оно и есть. — Карие глаза Витора поймали и удержали ее взгляд. — А Томас мог быбыть моим сыном.

В желудке Эшли образовалась пустота. Хоть я и надеялась на то, что он догадается, не хочу, чтобы он догадался сейчас, в отчаянии подумала она. Только не когда они находятся в общественном месте, в окружении других людей. Не тогда, когда Томас может уловить эмоциональные токи. Ладно, малыш не поймет, но…

— Если не считать того, что ты была на четвертом месяце беременности, когда погиб Саймон, — добавил Витор.

Не скрывая своего удивления, она спросила.

— Это Саймон тебе сказал?

Он кивнул.

— О, это выглядит обещающе, — сказал он официанту, размахивавшему перед ним бутылкой красного вина, которую он рекомендовал с особым энтузиазмом.

Когда бутылку открыли и Витору предложили попробовать вино, Эшли перевела свой взгляд. Цепочка рыбаков разгружала корзины с крабами из лодки, пришвартованной к пристани. Чуть дальше другие рыбаки чинили на солнцепеке свои сети. Еще дальше виднелись плакаты, призывавшие отдыхающих испытать великолепие глубоководной рыбной ловли. Эшли ничего этого не видела. Если он думает, что в Аделаиде она была на четвертом месяце беременности, значит, он считает, что она уже была беременна, когда они занимались любовью! Теперь она понимает, почему он не может сложить два и два и получить такие очевидные четыре. И во всем виноват Саймон — это он подтасовал факты. Опять же ее мнимый любовник солгал. Сердце Эшли оборвалось. Еще одна неправда, которую ей предстоит опровергнуть и исправить.

Взяв салфетку, Эшли подоткнула ее под подбородок Томаса. Впервые с тех пор, как они с Томасом поселились в Португалии, их угощали обедом и вином, и она собиралась насладиться всем этим.

Ее наслаждению способствовали и восхитительная еда, и свойственная пикнику расслабленность, и добродушие Витора. На протяжении всего ленча текла приятная беседа, которая забавляла ее и, к ее облегчению, ничем ей не грозила.

— На днях мы с Томасом осмотрели фундамент первой виллы, которую начали строить твои рабочие. Она будет довольно просторная.

Витор кивнул:

— Это самый большой из домов пяти разных проектов. — Достав шариковую ручку из кармана рубашки, он принялся набрасывать эскиз на бумажной салфетке. — Так он будет смотреться с фасада. Мы попытались соединить традиционный мавританский стиль с современными удобствами, — объяснил Витор, рисуя виллу с изящными линиями, с украшенным колоннами портиком, с чугунной витой решеткой балкона, с кружевными трубами.

— Элегантно, — с восхищением отозвалась Эшли, — А каков внутренний план?

Витор нарисовал и его.

— На первом этаже, кроме гостиной, столовой и кабинета, предусмотрена еще одна комната, — показывал он. — Ее можно использовать и как дополнительную спальню, и как телевизионную комнату…

— Или игровую, — подсказала она, стирая жженый сахар с лица Томаса.

— Да для чего угодно. Хочешь еще кофе? — спросил он.

— Нет, спасибо.

Губы Витора дрогнули, когда он предложил:

— Может, еще один pudim Molotov?

Эшли застонала, положив руку на живот.

— Он великолепен, но я больше не могу.

Помахав официанту, Витор попросил счет.

— Благодарю за великолепное угощение, — сказала Эшли, они шагали вдоль пристани. — В Лондоне по воскресеньям я ходила в одну из пивных в Ковент-Гардене или в «староанглийский» трактир, но уже забыла, когда баловала себя таким полным ленчем.

— И ты не тоскуешь по родине?

— Еще как, — призналась Эшли. — В прошлом месяце кто-то привез в Алгарве в качестве рекламы британских товаров красный лондонский двухэтажный автобус, и я едва не расплакалась, увидев его, — Она печально улыбнулась. — Тоска по родине лишь изредка охватывает меня, но, когда в феврале я только приехала сюда и начала приводить дом в порядок, я часто хандрила.

— Цветение миндаля не спасало?

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — удивилась она.

— В одной легенде рассказывается, как однажды красивый и страстный мавританский король добился руки очаровательной принцессы из северной страны и привез ее в Алгарве, — объяснил Витор. — Однако, несмотря на его любовь и щедрые подарки, обожаемая жена казалась несчастной. Когда же король попытался выяснить, в чем дело, она стеснительно призналась, что тосковала по снегу своей родины. Узнав об этом, король приказал засадить все поля, обозримые из замка, миндальными деревьями. На следующий год в феврале он разбудил свою меланхоличную женушку и подвел ее к окну. Выглянув в него, она увидела окрашенный в белое ландшафт. И море цветов миндаля, подарок ее любящего мужа, моментально излечило ее от тоски по родине.

Эшли вздохнула. В следующий раз, когда она будет восхищаться знаменитой весенней буйностью цветов Алгарве, ее будут преследовать теплые романтические образы.

— И жили они долго и счастливо? — уточнила она.

— Естественно, — улыбнулся Витор. — Как ты посмотришь, если мы съездим в Кальдас-де-Мончиуе? — спросил он, когда они подошли к машине.

Эшли мысленно представила себе сонную горную деревушку с заросшими склонами и восходящим к Древнему Риму минеральным источником. Когда-то Кальдас был любимым местом семейного отдыха, с непонятной тоской вспомнила она, и если бы местный автобус не заезжал по пути в каждую деревушку, делая из-за этого большие крюки, из-за чего путешествие растягивалось бесконечно, она давно бы уже побывала там. Надо забыть об усовершенствованиях в своем доме, самое неотложное — купить машину, решила Эшли. Кроме растянувшихся почти на сотню миль пляжей, Алгарве может похвастаться целой кучей достопримечательностей, а они с Томасом не имели возможности посетить их.

— С огромным бы удовольствием, — наконец ответила она и бросила взгляд на часы, — но уже далеко за три, а до Лиссабона далеко. Не пора ли тебе возвращаться?

— Я сегодня не поеду, — объявил Витор. — Останусь здесь на ночь и поеду с утра пораньше.

Эшли заулыбалась. Она собиралась разрисовать несколько изразцов, но они подождут до завтра.

— Тогда в Кальдас!

В пути она ждала, когда заснет Томас. Он не спал сегодня днем, должно же ритмичное движение машины убаюкать его? Не убаюкало. Пока Витор поднимался все выше в горы, малыш оставался бодрым. Казалось, он не хотел пропустить ни одного мгновения из такого редкого дня, проведенного вне дома. Когда они шли от источника по склону холма в тени каштанов вдоль кристально чистого потока, Томас даже не устал. Как и двумя часами позже, когда они ехали обратно на юг к побережью и сделали крюк в Силвес.

Средневековый город, славящийся когда-то своими величественными дворцами, садами и базарами, Силвес превратился в провинциальную глубинку, в которой только мавританская крепость да кафедральный собор двенадцатого века напоминали о его былом величии. С приближением вечера они исследовали огромный форт, а позже восхищались несколько поблекшей роскошью церкви.

— Почему бы нам не завершить осмотр достопримечательностей ранним обедом? — предложил Витор, когда они снова оказались на мощенных камнем улицах. — Так тебе не придется ничего готовить дома.