Питер Бискинд - Беспечные ездоки, бешеные быки

• Название: Беспечные ездоки, бешеные быки
• Автор: Питер Бискинд
• Издательство: АСТ, Харвест
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-044733-6, 978-985-16-2169-5

В 1969 году малобюджетный байкерский фильм «Беспечный ездок» потряс Голливуд невероятным прокатным успехом и возвестил о начале новой эры. Это было время, когда молодые и талантливые режиссеры Скорсезе, Коппола и Спилберг вместе с новым поколением актеров, среди которых Де Ниро, Пачино и Николсон, стали влиятельными фигурами в кинематографе и создали современную киноклассику. Основанная на сотнях интервью самих режиссеров, продюсеров, звездных актеров, их агентов, сценаристов, руководителей студий, жен и экс-жен, эта книга — исчерпывающий и откровенный рассказ о последнем «золотом веке» Голливуда.

---

Правда, спал Богданович из-за мнения Олтмена не хуже, чем раньше. Премьера «Последнего киносеанса» состоялась осенью 1971 года в рамках кинофестиваля в Нью-Йорке. Параллельно здесь шла и его документальная лента «Снято Джоном Фордом». Питер вылетел в Нью-Йорк со съёмок «Что нового, док?» вместе с Сибилл. Успех компания в составе Питера, Сибилл, Берта, Кэндис, Джека, Боба, Тоби и прочих отметила в ресторане итальянской кухни.

Богданович находился в гримуборной студии «Уорнер», готовясь к съёмкам эпизода на банкете, когда ему позвонил Берт:

— Ты сейчас сидишь?

— Сижу.

— Зачитаю тебе заголовок из «Ньюсуика»: «Последний киносеанс» — шедевр, самая впечатляющая работа молодого режиссёра с момента создания «Гражданина Кейна»!». Ты меня слышишь, Питер?

— Сам сочинил?

— «…лучшая вещь на фоне откровенно скучного киносезона…»

— Боже праведный!

К большому неудовольствию Сибилл, на премьеру в лос-анджелесский кинотеатр «Фильмекс» Питер отправился вместе с Полли. Кстати, пока Сибилл снималась в рекламе в Нью-Йорке, он во время съёмок «Что нового, док?» умудрился «законтачить» со своей, теперь жившей отдельно, женой.

«Последний киносеанс» стал хитом. Критика превозносила картину до небес. Начиная фильм, Питер чувствовал, что не знает, как взрослеют в техасском захолустье, он не повзрослел по-настоящему и в Нью-Йорке, как и многие другие дети, выросшие в этом городе, став преждевременно взрослым. Но он преуспел в другом, он умел создавать свой неповторимый материал. Как, например, сам, очертя голову, бросился в омут очень взрослых отношений с Сибилл, вызывая ревность Боттомса и Бриджеса, проигрывая тем самым оригинальный сюжетный кинематографический ход. Шнайдер и Рэфелсон считали Богдановича консерватором, по крайней мере, в эстетике. А вот мнение Скорсезе: «Последнее классическое американское кино снимал у нас Питер». Если «Бонни и Клайд», «Беспечный ездок» и «М.Э.Ш.» пощипывали и покусывали «систему» и «стариков», то «Последний киносеанс» стал воплощением почтительного отношения к патриарху — Сэму-Льву Бена Джонсона, киноучителю, законодателю и хранителю истинных ценностей. Он умирает, и уходит целая эпоха, совсем как в элегической ленте Форда «Человек, который убил Либерти Вэланса».

На волне успеха «Последнего киносеанса» в компании «Уорнер» решили повременить с выпуском «Крёстного отца» и на Пасху 1972 года в «Радио-сити мюзик-холле» устроили премьерный показ фильма «Что нового, док?». На первом сеансе Стрейзанд сидела рядом с Менджерс. Обе поняли, что это провал. Менеджер Барбары Марти Эрлихман во всём винил Менджерс. Когда женщины покидали зал, он прошипел вслед агенту звезды: «Довольна? Ты испортила ей карьеру!». Через неделю Кэлли позвонил Менджерс в Швейцарию, в Клостерс, где она отдыхала, и сообщил: «Успех невероятный». В 1972 году комедия заняла 3-е место по сборам — 28 миллионов от проката при бюджете картины в 4 миллиона долларов. (Лидером, побившим все рекорды, стал тогда «Крёстный отец».)

Возвращаясь в родной Нью-Йорк, Богданович ощущал себя героем-победителем: «Я вырос на Манхэттене и вернуться сюда в 32 года было по-настоящему волнительно. «Киносеанс», который по-прежнему сравнивали с «Гражданином Кейном», ещё шёл в одном кинотеатре в Ист-Сайде, когда в марте в Вест-Сайде в широкий прокат вышел «Что нового, док?». Люди сравнивали мою постановку со старой лентой «Воспитание Бэби». Мы побили рекорд «Мюзик-холла» по посещаемости картины в первый и второй выходные, который держался 31 год. Почти весь год в чарте «Вэрайети» обе мои картины держались на самом верху. «Последний киносеанс» получил 8 номинаций на премию «Оскар», в том числе по двум проходил я сам. Но самый большой кайф я получил, увидев светящуюся огромными буквами рекламу — КОМЕДИЯ ПИТЕРА БОГДАНОВИЧА. Это стало пиком карьеры. Это стоило даже того ушата грязи, который на меня незамедлительно вылили».

5 — Человек, который станет королём 1972 год

«Мы вознамерились стать новыми Годарами и Куросавами, а увлёк нас за собой и повёл вперёд Фрэнсис. Правда, он хотел ехать на машине, но всё равно оставался в головной колонне парада».

Джон Милиус

Как «Крёстный отец» сделал Фрэнсиса Копполу первым режиссёром — суперзвездой, Боб Эванс спас «Парамаунт», а Роберт Таун и Роман Поланский передрались из-за «Китайского квартала».

Летом 1972 года Фредди Филдс, один из голлувудских агентов, устроил вечеринку, в которой приняли участие Богданович, Фридкин и Коппола. Фрэнсис и Билли вместе с Эллен Бёрстин, которая планировалась на роль в фильме Фридкина «Изгоняющий дьявола», покинули мероприятие на новом «Мерседесе-600», длиннющем лимузине, который Фрэнсис выиграл на пари у «Парамаунт», когда сборы «Крёстного отца» превысили 50 миллионов долларов. Фрэнсис достал бутылку шампанского и окропил машину, символически «обмывая» обновку. Все были навеселе и направлялись по бульвару Сансет в центр, чтобы продолжить банкет в более узком кругу. Из лимузина дружно неслось «Да здравствует Голливуд!». Питер и Полли ушли от Филдса примерно в то же время и на светофоре их микроавтобус «Вольво» поравнялся с «Мерседесом» Копполы. Билли вылез в открытый верх и стоял в полный рост, осматривая окрестности. Заметив Богдановича, он закричал, цитируя высказывание критики но поводу его фильма «Французский связной»: «Самый захватывающий фильм за последние 25 лет!», а затем, показывая пятерню, добавил: «Восемь номинаций на «Оскара» и пять статуэток, включая — за «Лучший фильм»!».

Богданович решил не отставать и, высунув голову из окна, процитировал первую пришедшую на память строчку из собственного комментария: «Последний киносеанс» — революционизирует историю кинематографа». После чего добавил: «Восемь номинаций. Всё равно мой фильм лучше твоего!». Тут в открытый верх крыши протиснулся и здоровенный бородач Фрэнсис и проревел: «Крёстный отец» — 150 миллионов долларов!». Платт, которая была за рулём, подумала про себя: «Эта троица — те ещё чудаки, но, понятное дело, шутят. Это же — Голливуд».

* * *

В марте 1968 года у компании «Парамаунт» появилась счастливая возможность стать обладательницей прав на 150 страниц рукописи Марио Пьюзо под названием «Мафия». Главное было опередить «Юнивёрсал». Пьюзо, склонный к полноте, страстный игрок и ценитель хороших сигар, явно чувствуя себя не в своей тарелке, в смущении ожидал Роберта Эванса, руководителя производства компании. По воспоминанию Эванса, Пьюзо сказал тогда: «Я задолжал 11 штук, если не верну, мне сломают руку». Эванс продолжает: «Я даже читать не стал, просто сказал: «Вот вам 12,5 тысяч, только напишите эту вещицу». (Пьюзо уверяет, что встречи не было.)

Вестей от «Парамаунт» Пьюзо больше не услышал. Эванс, по словам своего человека №2, Питера Барта, «бандитов боготворил, но преклонялся перед гангстерами-евреями, такими, как Багси Сигал, но — не итальянцами». Что ещё хуже, против был отдел дистрибуции. Дело в том, что в 1968 году провалился фильм «Братство» с Керком Дугласом в главной роли. «Большого желания снимать «Крёстного отца» не было, — рассказывает Альберт С. Рудди, который станет продюсером фильма. — Компания за год тогда и так потеряла миллионов 65 — 70, что по нынешним деньгам примерно 250 миллионов долларов». Тем временем «Крёстный отец» стал бестселлером, чему на студии обрадовались, но по-прежнему не желали выходить из бюджета в 2 — 3 миллиона долларов. «Думаю, они рассчитывали, что книга вылетит из списка бестселлеров, но этого не произошло», — добавляет Рудди. И только когда «Юнивёрсал» предложила «Парамаунт» за права на книгу миллион, Эванс и иже с ним смекнули, что дело, наверное, стоящее и зашевелились. Пьюзо попросили осовременить сценарий, ввести хиппи и другие приметы современной жизни.

Режиссёры, один за другим, в том числе и Богданович, отказывались от работы над картиной. Тут Эванс с Бартом, специалисты по подобным постановкам, с удивлением обнаружили, что все сценаристы и режиссёры гангстерских лент были евреями. Эванс сделал заключение, что, если они, по его выражению, «хотят понюхать спагетти», то им нужен чистокровный итальянец. Барт предложил кандидатуру Копполы, о котором писал ещё в середине 60-х, когда работал в «Нью-Йорк таймс». «Это из тебя эзотерическое дерьмо прёт, — оборвал его Эванс. — Он снял три картины: «Ты теперь большой мальчик» — художественный выпендрёж; «Радугу Файниана» — угробил лучший мюзикл Бродвея; и «Людей дождя», которых не поливал грязью разве что ленивый». Тем не менее, итальянское происхождение Копполы в глазах Эванса было большим плюсом и, несмотря на все сомнения, он дал Барту отмашку.

По иронии судьбы, подвигнуть Копполу на съёмки «Крёстного отца» оказалось не легче, чем убедить Эванса отдать проект этому режиссёру. Коппола мыслил себя кииохудожником, а «Крёстный отец» обещал стать в его карьере ещё одной «Радугой Файниана», то есть бестселлером на основе чужого, а что еще хуже, чуждого ему материала. Вспоминает Коппола: «В тот период я был весь погружен в идеи «новой волны», работы Феллини и, как и все ребята моего возраста, мечтал ставить кино именно в этом ключе. А главное, материал был как раз о том, чего я изо всех сил старался избегать в реальной жизни». Однако Барт напомнил Копполе о его долгах — 300 тысяч так и висели над ним домокловым мечом: «Фрэнсис, ты ведёшь себя как ребёнок. Так всю жизнь не проживёшь. Ведь это коммерческое кино и с твоей стороны было бы верхом безответственности отказываться от нашего предложения». Коппола разозлился ещё больше. Эванс был в недоумении: «Он не может получить в этом городе заказ даже на мультфильм, а отказывается от «Крёстного отца!».