Эрвин Полле - Четыре жизни. 3. Производственник

• Название: Четыре жизни. 3. Производственник
• Автор: Эрвин Полле
• Жанр: Биографии и Мемуары

На словах взаимосвязь науки с производством всегда поддерживается. Кто же мешает? Ряд бесконечен: коммунисты и чекисты, экономисты и финансисты, пустозвоны и карьеристы, дилетанты и воры… Современной болтовнёй власти об инновациях и нанотехнологиях Россия всё дальше отодвигается от развитых стран, оставаясь их сырьевым придатком. 500 лет назад торговали пенькой, сейчас нефтью, газом, лесом и при этом всегда завидуем и ненавидим тех, кому продаём. Частично иллюстрированный вариант.

---

Часа через полтора я уходил из бани с потрясающим, физическим и эмоциональным, зарядом бодрости. Обворованный мужик внешне успокоился, молча и тоскливо, в красивых туфлях, смотрел в окно, ожидая жену с комплектом одежды.

А я раньше удивлялся, почему многие мужики предпочитают ходить в общественные бани в тряпье, мало отличающемся от используемого на огородах.

Возвращаюсь к профессиональной деятельности.

В 1978 г. личная нагрузка резко выросла. Приступил к набору кадров под разработанную структуру ЦЗЛ, прежде всего интеллектуальный руководящий состав. Предстояло выполнить огромный объём подготовки технической документации (аналитические методики, инструкции по работе с конкретным оборудованием и т. п.). Убедился, химфак ТГУ готовит более квалифицированных химиков для лаборатории, чем политехники. Свою линию вёл до конца, большинство ИТР научно-исследовательского центра ТНХК в 90-е — выпускники родного университета.

На меня возложена обязанность курировать контакты ТНХК с научными организациями. Областное партийное начальство требовало от руководителей институтов «повернуться лицом» к Нефтехиму. Ежегодно составлялись и корректировались областные программы научно-исследовательских работ в интересах ТНХК. Мы их рассматривали, согласовывали, директора подписывали… Результат? Большинство пунктов не выполнялось.

Вокруг закружился хоровод научных работников, желающих засветиться связями с ТНХК. Довольно сложно в первых контактах отличить научного «краснобая» от действительно учёного, способного решить конкретную проблему. Естественно, начали требовать денег для выполнения хоздоговорных работ. Но первые 5 лет средства на науку предельно ограничены, каждая тема обосновывалась в министерстве. В пределах выделенных сумм я свободно мог подбирать исполнителей. Удалось даже несколько лет финансировать работу барнаульского друга, талантливого физика Валентина Аникеева по модификации атактического полипропилена. Выполнение оплачиваемых комбинатом тем жёстко контролировалось. Завёл порядок обязательной защиты годового отчёта на техническом совете ТНХК. Кое-какие темы по результатам обсуждения отказывались оплачивать. Часто выступал в институтах перед научными работниками с открытой критикой конкретных исполнителей и нажил себе немало «доброжелателей». Сложившиеся научные школы Томска очень консервативны, буквально на пальцах можно посчитать положительные примеры сотрудничества с ТНХК и то через десяток лет после формулирования комбинатом проблемы. Характерный пример — ножи для грануляторов полипропилена, разработанные научной школой академика Панина.

Несколько слов о личной научной работе. На проблемах, которыми я занимался в институтах, поставлен крест. Однако опыт научной (и учебной) работы, опыт руководства аспирантами и дипломниками пригодились. Весной 1978 г. по заданию генерального директора ТНХК подготовил (в соавторстве с С.Я.Лабзовским) обстоятельный литературный обзор «Синтез и перспективы развития производства полипропилена». Несколько месяцев проведено в научных библиотеках Томска и на стол В.С.Гетманцеву я положил неплохой и по нынешним меркам труд. Злободневность связана с тем, что современные технологии полимеризации пропилена в СССР были мало известны; до строительства Гурьевского и Томского заводов существовало маленькое производство в Капотне (Москва) с устаревшей доморощенной технологией. К сожалению, обзор практически никто не видел (Гетманцев положил «под задницу», наши с Лабзовским экземпляры простояли на полках), приличный ёмкий труд заслуживал публикации и был бы полезен специалистам соответствующего профиля. У меня интерес к накоплению научных печатных работ совсем пропал. Ещё раз поясню («Жизнь вторая. Научная деятельность»). Количество напечатанных работ и авторских свидетельств исторически в СССР являлось условным критерием работоспособности научного работника, особенно характерным для периферии. Представляешь диссертацию к защите, первый вопрос: сколько работ напечатано? При подаче документов на конкурс первым является список опубликованных научных трудов. При появлении на ТНХК в моём списке было порядка сотни наименований. На комбинате количество научных работ никого не интересовало, учёт никто никогда не вёл. Однако здесь я впрямую столкнулся со способом подкупа конкретных производственных руководителей — включение в число соавторов изобретения или научной статьи. Естественно, специфическая взятка просто так не даётся: расчёт либо на оплачиваемый хоздоговор, либо на допуск к внедрению на производство с последующим определением экономического эффекта…. Не «успел оглянуться», оказался соавтором 5–6 авторских свидетельств и нескольких тезисов докладов, о которых понятия не имел. Публично резко отказался от всех видов соавторства, если сам не принимал активного участия в работе. Даже в период работы директором научно-исследовательского центра большинство выпускаемых «в свет» научных трудов прошли без моего соавторства. Для непосвящённых во взаимоотношениях науки и производства может показаться непонятным, чем я горжусь. Просто надо поинтересоваться, сколько авторских свидетельств и научных статей имеют генеральные директоры и главные инженеры (со стажем) крупных химических предприятий. Вообще же в стране сейчас бардак с публикациями, никто не проверяет ни факт соавторства, ни подлинность подписей авторов. Зачастую фактические авторы включают в свой круг представителей предприятий, чтобы подчеркнуть практическую направленность публикации.

---------—

Уважаемый читатель! Я стараюсь следовать хронологии «трудовых будней», однако невозможно в настоящей книге повторять все упоминания конкретных тем, затронутых в «ТНХК. Хроника». Поэтому отталкиваясь от первого упоминания, стремлюсь осветить всю тему.

Крупным личным достижением считаю проектирование и строительство отдельно стоящего здания ЦЗЛ. К ноябрю 1978 г. подготовил и отправил генеральному проектировщику в Ленинград структуру ЦЗЛ на 352 штатные единицы. В марте 1980 г. в Ленинграде в проектном институте отстоял практически все свои предложения, в т. ч. и касающиеся специфических особенностей конкретных лабораторий (взрыво-, пожаро-безопасность, подвода газов, фундаменты под полупромышленные установки и т. п.). Ещё через полгода в Ленинграде согласована проектная численность ЦЗЛ в 304 единицы. В декабре 1981 г. отстоял проект здания ЦЗЛ в экспертизе минхимпрома, тогда как проектировщики «спрятались за мою спину». В декабре 1982 г. на ТНХК поступил утверждённый проект ЦЗЛ. Много сил затратил, чтобы довести проект до логического конца, большинство руководителей ТНХК не считали здание ЦЗЛ производственным объектом, пытались отодвинуть строительство «на потом». Поясню, планы по вводу новых производственных мощностей «трещали по швам». И всё-таки, научно-исследовательский центр я организовал в новом здании центральной лаборатории.

В круг моих обязанностей входил контроль над проектированием и строительством опытно-экспериментальной базы, включающей набор полупромышленных установок по профилю деятельности ТНХК. Создание опытно-экспериментальной базы санкционировано президентом АН СССР Александровым и министром химической промышленности Костандовым. По разным причинам проектирование, а затем и строительство великолепно задуманного предприятия превратилось в долгострой, только в 1999 г., уже после моего ухода с ТНХК, установка по выпуску сверхвысокомолекулярного полиэтилена начала выпускать продукцию. А как хорошо задумано: ТНХК + томское отделение «Пластполимер» + опытно-экспериментальная база = научно-производственное объединение.

Текущая работа по подготовке лабораторной службы ТНХК шла своим чередом. Первые пускающиеся объекты ТНХК, так называемые вспомогательные производства требовали тот же «джентльменский набор» (техническая документация, оборудование лаборатории, квалифицированные кадры), что и основные производства.

Подготовка кадров лаборатории началась с руководителей секторов ЦЗЛ, старших химиков и химиков. Сотрудники ЦЗЛ проходили через специальную систему обучения. Лично я вёл несколько курсов техучёбы для ИТР. Подготовка и чтение курса «труд руководителя» оказались полезными и для меня. Недавно посмотрел конспекты, не стыдно (и не вредно) читать подобные курсы молодым специалистам. Неожиданно всплыла проблема среднего (основного!) звена лабораторной службы — высококвалифицированных лаборантов. Желающих работать много, а специалистов нет.

Оказалось, в Томске три института выпускают химиков с высшим образованием, но из десятков техникумов, ни один не готовит лаборантов для химических производств. Связался с химфармучилищем, натолкнулся на откровенное вымогательство директора. Первоначальный дефицит кадров ликвидировал самостоятельно. В одном из строительных профессионально-технических училищ, кстати, внешне выглядевшего привлекательнее томских институтов, открыл 10-месячную подготовку лаборантов. Подготовительную работу выполнял единолично: программа обучения, набор учащихся, организация практики в политехническом институте. Часть лекций читал сам, часть сотрудники ЦЗЛ. Должен сказать, в конце 70-х в Томске считалось престижным попасть на ТНХК. В ГПТУ приём осуществлялся без экзаменов, желающих в 2–3 раза больше потребности, со всеми проводил собеседование лично (в первый набор попало много «блатных» — дети, жёны работников ТНХК — и я сознательно отдавал им преимущество). В следующие годы проводили отбор среди абитуриентов, не зачисленных на химфак университета и ХТФ политехнического. Выпускников училища торжественно с цветами принимали на общем собрании коллектива ЦЗЛ. Через 3 года налажена подготовка лаборантов непосредственно в ЦЗЛ в рамках учебного комбината ТНХК и потребность в строительном училище отпала.