Юлия Латынина - Вейская империя (Том 1-5)

• Название: Вейская империя (Том 1-5)
• Автор: Юлия Латынина
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Отчего случилось восстание? Оттого, что чиновники прежней власти угнетали народ. Души их почернели от жадности, зубы народа - от гнилых корней. Увы! Мы, император Великого Света, небрежно исполняли веления богов! Почему же коварные царедворцы не укоряли нас за это? Если бы народ не угнетали и не обманывали - неужели бы взялись за оружие!

Что это? - стал расспрашивать Даттам, - и что же услышал! Как раз в это время государь узнал о размерах бедствия и ужаснулся. Сместил виновников с должностей, а иные умерли от огорчения. Господин Падашна, мучимый раскаянием, отказался от должности наследника и удалился в монастырь, а наследником государь по совету людей благоразумных избрал своего троюродного племянника Харсому. Тот немедленно отправился в Варнарайн во главе войск.

В списке чиновников, сопровождавших нового экзарха, значился и Арфарра - не стал-таки монахом... У Даттама в голове все как-то смеялось, он подумал: Харсома - мой друг, с Харсомой я договорюсь о сдаче. Как Баршарг... Баршарг, стало быть, действовал тоже по приказу Харсомы...

Даттам отправился в храм Шакуника.

У входа в храм людей было больше, чем травы в поле, - храм раздавал голодающим рис. Главное здание храма стояло на площади, по витой лесенке на колокольню бежал монах, и колокольня была такая высокая, что, казалось, вместо колокола на ней повешено солнце. А сам храм - как колесница: на восьми стенах - восемь колес, восемь колес о восьми спицах, в каждой спице восемь шагов. Воры побоялись, власти остереглись - хватать колесо за спицы...

Вдруг рядом - женский голос:

- Слышь, монашек, - а у входа в храм с утра чегой-то обыскивают...

Даттам вздрогнул и понял, чей рис храм раздает голодающим... Пошел бочком из толпы. Глядь - в переулке конный патруль:

- Что-то этот монах больно похож на мятежника.

Тут же его схватили четверо за руки и поставили перед начальником. Тот сидел на коне и держал меч в левой руке, а щит в правой. А начальник, надо сказать, и не думал, что перед ним повстанец, а просто накануне проигрался в кости и хотел получить с прохожего на отыгрыш.

- Ты кто таков?

Даттам промолчал, а в народе стали кричать:

- Совести у вас нет! Государь амнистию объявил, а вам - на аресте нажиться...

Рядом со стражниками стоял мальчишка-разносчик, державший на голове плоскую корзину с салатовыми кочанами и жареным гусем. Один из стражников вытащил гуся из корзинки и начал есть. Тут разносчик обиделся, - шварк корзинкой о голову стражника. Кочны так запрыгали по мостовой. А Даттам вырвался из рук стражников, подскочил к начальнику и ударил по щиту ногой. Щит прыгнул и своротил тому всю челюсть. Другого стражника Даттам заколол ножом и бросился бежать.

- Вот это молодец! - кричали в толпе.

А Даттаму совсем стало плохо. Он добежал до городских ворот, принял степенный вид и даже понять не может - это желтые куртки или желтые пятна у ворот. Разобрался, наконец, что куртки. Потихоньку прошел колоннадой синего храма и вылез из города по старому водопроводу, разрушенному его машинами.

Даттам побежал по дороге прочь от столицы: солнце палило над самой головой, все деревья покорежились и увяли, вдоль дороги - только столбы с предписаниями и без тени. И у самого седьмого столба прямо под иршахчановым оком - кучка всадников, и свернуть некуда. Поравнялись; на переднем всаднике бирюзовый кафтан, трехцветный шнур по оплечью, и глаза золотые, как яшмовая печать - секретарь экзарха, Арфарра.

Арфарра оглядел бродячего монаха, побледнел и ткнул коня носком сапога. Всадники поскакали дальше. Вдруг один из них обернулся и говорит:

- Слушай, божья птичка, где это ты по такой жаре промок по пояс? Неужто теперь из города выпускают только по водопроводу?

Тут, однако, иршахчаново око со столба подмигнуло Даттаму, и дорога вспучилась, и Даттам вместо ответа упал ничком прямо в пыль...

А дух дорожного столба задернул око и доложил:

- Преступник схвачен. Обидно, однако, что обязанности за чиновников земных выполняет лихорадка, да еще из варварской страны...

Даттаму чудились всякие ужасы, мертвецы на золотых ветвях, приходил Мереник и хохотал: "Ну, так кто из нас неудачник...", было видно, что у секретарей в управе Бужвы - сероводород вместо крови.

Через неделю Даттам очнулся: каменный мешок, стены сочатся слезой, как соевый сыр, руки склеены веревкой, а волосы и платье - кровью и тухлым яйцом. Каждый день, пока он был без сознания, стражники обкладывали его бычьими потрохами и били над ним гусиные яйца, - лучшее средство против колдовства...

Вечером на Даттама надели белый плащ и снесли в судебную залу, где по семи углам курились треножники и на письменном коврике прилежный секретарь растирал тушь. Однако, надо сказать, от Даттама так мерзко несло гусиной кровью, что даже аромат "мира и спокойствия" не помогал. А в восьмом углу сидит человек - в простом платье без знаков различия, брови - оправа, глаза - жемчужины, так и чувствуют собеседника. Исхудавший, озабоченный Харсома!

Стали оглашать обвинение. Читали долго, однако, о покупке риса у храма не сказали ни слова, не сказали даже, что Даттама первый раз взяли у храма и в монашеском плаще, а написали, что колдун проник в город, чтоб навести порчу на цистерны с водой.

- Ты согласен с этим? - спросил Харсома.

Даттам вспомнил: не хватай колесо за спицы...

- Да, господин экзарх.

Стали опрашивать свидетелей. Мальчишка-разносчик показал:

- У меня в корзинке лежал салат витлуф и жареный гусь. Колдун выхватил корзинку, закричал: "Оживи!" Гусь перевернулся и ожил, колдун ухватил за хвост и полетел.

Тут, однако, у Даттама от казенных благовоний закружилась голова, он потерял сознание и смертного приговора не слышал.

Меж тем дела у мятежников снова пошли на лад: Бажар и Рехетта ссору свою, что называется, прикрыли шапкой. Бажар захватил половину Иниссы, а Рехетта обложил столицу провинции и грозился, что превратит в лягушку всякого, кто обидит племянника. Наследник Харсома приказал не торопить с казнью и беречь Даттама, как золотую денежку. А тюремщики боялись пророка и жалели его племянника.

Тюремщики кормили Даттам с ложечки и вздыхали:

- Вот ведь какая глупая доля у колдуна! Летает человек на облаках и на треножниках, может обернуться уткой и барсуком, а окропишь его гусиной кровью - и пропало все его умение. А любому мужику эта кровь нипочем, лей, не лей, глупей не станет.

- А у меня сыну было бы столько же, совсем был молоденький парнишечка: покойный наместник затравил его собаками.

Как-то раз Даттам проснулся чистенький, как луна в колодце. Тюремщики собрались вокруг и рассказывали друг другу про него басни.

- Не думай, - сказал один. - Никто про порченные цистерны не верит, это господин Баршарг сочинил из мести за брата. Всем известно, что ты знал о приезде экзарха и пришел с ним поговорить. Вы же, говорят, с ним старые друзья... А злые люди тебя до наследника не допустили.

- А милостив ли наследник? - спросил Даттам.

Тюремщики вздохнули:

- Сад счастья, источник изобилия... Говорят, однако: будто бы назначили его, чтоб сгубить в государевых глазах... Войска не дали... Каждый шаг стерегут... Попробуй он тебя помиловать или с тобой поговорить, тут же и его голова полетит...

Даттам смотрит: седоусый охранник утирает рукавом слезы. Утер и говорит:

- Если тебе чего надо, ты скажи.

Даттам подумал:

- Плитку туши, да монаха-шакуника, исповедаться.

Тюремщик удивился:

- Я думал, лягушиных лапок или ногтей от покойника. Ты не думай, их сейчас не трудно достать, ногти-то.

Даттам улыбнулся суеверию тюремщика и сказал:

- Я сейчас не могу колдовать, из-за этой гусиной крови, и еще долго не смогу...

Следующей ночью охранник пронес в тюрьму набивной кафтан казенного курьера, завернул Даттама в плащ и вывел через сад на улицу.

- Иди, - сказал стражник.

- Безоружным? - удивился Даттам, - ты мне хоть кинжал какой-нибудь дай.

Стражник отдал ему свой кинжал, и Даттам в ту же секунду приставил его к горлу стражника:

- А ну, рассказывай, кто тебе заплатил за мое бегство?

Стражник захныкал:

- Секретарь экзарха, господин Арфарра.

Даттам подумал: "Чтобы спасти меня, Арфарра рискует жизнью! А что, если этот глупый стражник проговорится? Арфарра займет мое место на дыбе!"

И перерезал шею своему спасителю.

"Теперь-то он точно не выдаст Арфарру", - подумал молодой мятежник, утопив труп в казенном озерце, том самом, в которое когда-то старый судья швырнул взятку Бужве.

Ночевал Даттам у казенной гадалки: поел пряженных в масле лепешек и велел разбудить его в час Росы, чтоб выйти из городу вместе с народом, ходившим на строительство укреплений; стражники должны были заявить о бегстве лишь в полдень.

И вот сосед по шестидворке отогнул занавеску и видит: гадалка принимает то ли любовника, то ли вовсе клиента в неурочный час. А он сам имел на женщину виды... Разве может такое быть терпимо?