Игорь Николаев - Железный ветер

• Название: Железный ветер
• Автор: Игорь Николаев
• Жанр: Альтернативная история

Мир свершившегося стимпанка. Экологичные автомобили на паровой тяге. Усиленная разработка морских глубин и наличие мощнейших транспортных каналов накручивающих мир на стремительное колесо развития. Транспортные дирижабли всех мастей. Вполне благопристойное и даже джентльменское противостояние военных блоков, ведущих мимолетные и жестокие дуэли в глубинах мирового океана.

Относительное спокойствие конца 19-го и начала 20-го века позволило увести этот мир вдаль от лика мировых войн и превратило его в удивительное и гармоничное создание рук человеческих. Создание, на которое неожиданно открыта охота карателями из иной вероятности. Вероятности, в которой германские ВВС регулярно производят зачистку России от мелких партизанских банд и где Америка упала как спелый плод к ногам победителя — нации вынесшей из глубин сумрачного гения идею сверх человека.

---

— Автор описывает иную реальность, интересную, очень тщательно проработанную, но притом совершенно абсурдную, невероятную, я бы даже сказал болезненную. В его придуманном мире освоение Мирового Океана ограничилось простой добычей рыбы…

Таланов удивленно скривился.

— … а Мировая Война случилась в начале нашего века, в десятых годах. Германия ее проиграла, но жестче всего Терентьев обошелся с Россией!

— Она тоже проиграла? — скептически спросил Виктор.

— Если бы! Наше богоспасаемое отечество пало в результате революции, даже двух! В стране разгорелась гражданская война, в результате к власти пришли совершенно безумные, но очень решительные люди. История трилогии заканчивается в середине двадцатых. Книги пользовались огромной популярностью, содержание было абсурдным, но автор так тщательно продумал свою реальность, что в нее поневоле верилось. Совершенно другая история, люди, техника, наконец! Одни только аппараты тяжелее воздуха чего стоят. Никаких гироскопических агрегатов и роторов, подъемная сила возникала за счет крыльев особой формы.

— Ну, это возможно, — Виктор слегка покровительственно улыбнулся улыбкой человека перелетавшего на всем, от тысячетонного «Мамонта», до карликового одномоторного «Мотылька», — такие опыты давно ведутся, просто это слишком дорого, да и не нужно, никакой аппарат тяжелее воздуха не сравнится по автономности и дальности полета с дирижаблем, а для специальных задач есть гиро-машины. Так что здесь автор хватил лишнего.

Гулко, но по-своему мелодично прогудел встречный поезд, по окнам хлестнула желтая полоса его фар, в их свете Таланов увидел, что равнина уступила место густому лесу — начиналась пригородная зона насаждений. Еще немного и он дома.

— Да, но как красочно и убедительно он описал это «лишнее»! В таком страшном мире не хочется жить, однако, про него очень интересно читать, настолько все продумано. Например, Терентьев описал повсеместное и очень раннее развитие рельсового транспорта, который позволил перевозить гораздо больше грузов, а это в свою очередь сделало Мировую очень интенсивной и страшно кровопролитной.

— И, конечно же, она велась в-основном на суше, — подхватил Виктор.

Но Марк не почувствовал нескрываемого сарказма и подхватил мысль:

— Да-да, на суше! Конечно, морские баталии так же прописаны. Но их мало и флотоводцы очень нерешительные. Никакого размаха, почти все сражения ограничены Северным морем.

— Мне не нравится, — решительно высказался Виктор, — этот мир таков, какой он есть и незачем придумывать другой, тем более такой… страшный и ненормальный.

— Большинство читателей с вами не согласились, — жизнерадостно ответил корректор. — Тиражи были миллионные, и автор написал продолжение. Вот над первой книгой нового цикла я и работаю.

— «О, сколько нам открытий чудных…», — процитировал Таланов.

— Вот именно, вот именно. Теперь на первый план выходит Иосиф Джугашвили, только здесь он носит псевдоним «Сталин».

— Откуда же он взялся, — удивился Виктор, — ведь если «там» прогремела революция, развернуться «дети Бориса-Реформатора» никак не могли?

— Возвысился сам. Так сказать, силой природного таланта, — в тон ему отозвался собеседник, — а теперь самое главное…

Он сделал драматическую паузу, Виктор выжидающе приподнял бровь, теперь уже не надо было изображать интерес, удивительная история захватила его.

— Во-первых, — начал корректор, польщенный вниманием, — Джугашвили-«Сталин» носит френч и сапоги…

Таланов фыркнул.

— Во-вторых, он усат…

Таланов ухмылялся уже открыто.

— И, в-третьих… — Марк понизил тон, и Виктор приготовился к кульминации, убедившись, что внимание собеседника принадлежит ему целиком, корректор выдал финальное. — Он курит трубку!

Взрыв смеха сотряс купе, вплетаясь в тихую трель звонку. Автопоезд замедлял ход, слегка раскачиваясь на рессорах и поскрипывая тормозами, приближаясь к станции.

— Да, на этот раз фантазия явно изменила писателю… как его… Терентьеву, — сказал Виктор, собирая свой небогатый багаж — всего две сумки, старые и сильно потертые. — Спасибо, вы не дали мне заскучать. Хорошая поездка получилась!

— Всегда к вашим услугам!

— До свидания, может быть, еще увидимся.

С минуту, пока поезд не исчез за поворотом, Виктор просто стоял на перроне, в свете единственного фонаря, вдыхая свежий чистый воздух из которого стремительно исчезал газойлевый «аромат».

И все-таки хорошо, что «Экологический Кодекс» запретил двигатели внутреннего сгорания в городах и прилегающих зонах, подумал он. Паромобили это конечно неудобно в сравнении с авто, но с другой стороны — необходимость нажать на кнопку и ждать минут пять-семь пока не заработает змеевик — небольшая плата за чистый воздух и здоровье.

А теперь домой.

Он пошел вдоль перрона к спуску, ведущему к лесной тропинке, автоматические фонари включались и послушно выключались, освещая его путь до лестницы.

* * *

Виктор вновь вспомнил разговор с редактором в кабинете отца, который держал портрет покойного «Железного Канцлера» на рабочем столе, на самом видном месте в качестве назидательного примера — как должно работать. Самая известная фотография, черно-белая, сделанная в начале пятидесятых. На ней Джугашвили чуть исподлобья, склонив голову, смотрел в объектив из-за рабочего стола — с неизменным хитрым прищуром, в неизменном костюме-тройке, со щегольской бородкой («под козла», как ерничали многочисленные недоброжелатели). И, конечно же, без глупой трубки, но с мундштуком из слоновой кости с серебряными накладками — подарком президента Конфедерации.

Виктор добрался домой быстро и без приключений. Впрочем, приключениям здесь взяться было неоткуда, район был застроен еще в двадцатых, во время «великой Ульяновской стройки», сейчас двух- и трехэтажные дома были заселены главным образом «средним классом», руководителями среднего звена и высокопоставленным земским чиновничеством.

Виктор не ждал, что в половине пятого утра кто-то еще будет бдить и собирался тихо прилечь хотя бы на пару часов на диване в гостиной. Но отец еще не спал, свет в его кабинете в мансарде Виктор заметил издалека.

Савелий Сергеевич, председатель правления «Таланов и партнеры» встретил его как обычно — со сдержанным радушием, которое постороннему могло бы показаться холодным. Но Виктор хорошо знал отца, в его глазах он прочитал не только радость, но и тяготы. Старик попытался, было, отнекиваться. Но Виктор сел в кресло и заявил, что не сдвинется с места, пока не получит ответ, потому что семья они или где?

* * *

— Вот смотри, сын… — отец потер ладони, собираясь с мыслями. В свете лампы черты его лица заострились, придав сходство с ястребом. — Ситуация получается следующая…

Он вновь умолк на мгновение, собираясь с мыслями. Виктор терпеливо ждал, наконец, Таланов-старший заговорил, и на этот раз речь его лилась быстро, но четко и ясно.

— Когда только начиналась кампания по освоению мелководных промыслов, мы сильно пролетели, решив, что это все преходяще и несерьезно. Мы вложились в рыболовство и комбинированные суда «парус-дизель». Впрочем, ты это наверняка помнишь…

Виктор молча качнул головой в утвердительном жесте. Да, это время он помнил хорошо. Отец тогда летал, словно на крыльях, воплощая в жизнь свою давнюю мечту, на которую откладывал и копил едва ли не с детства.

— … и таким образом мы упустили момент, когда можно было просочиться на развивающийся рынок за копейку. Уже через три года промыслы моллюсков показали себя очень перспективными в коммерческом плане, мы так же кое-что заработали и хотели расширить вложения, но к тому времени Фонтейн уже фактически монополизировал отрасль.

— Я слышал, у «Трех Ф»[3] сейчас большие проблемы, — аккуратно вставил Виктор, — на них насела Межконтинентальная Комиссия.

— Да, антимонополисты-пищевики плотно занялись старым пиратом. Он все-таки человек из прошлого, и там где «Таггарты» вывернулись, Фонтейн сядет на мель. Но это время, такие расследования ведутся годами. — Савелий Сергеевич помолчал и закончил резко, жестко. — А у нас этих «годов» нет.

— И куда же они делись? — полюбопытствовал сын. — Я не член правления, но понял, что все идет вроде бы неплохо… Или ты стал подделывать отчетность на старости лет?

Лицо Таланова-старшего исказилось, и сын понял, что сморозил глупость.

— Прости, пап, прости, — виновато и неловко сказал он.

Привстав, Виктор перегнулся через стол и неловко, с грубоватой нежностью хлопнул отца по плечу.

— Да ладно, — сказал отец, накрывая сыновью ладонь своей. Высохшие узловатые пальцы на мгновение соприкоснулись с мощной дланью Виктора, сжали в коротком, но не по возрасту сильном пожатии. — Садись.