Аманда Дойл - Пробуждение души

• Название: Пробуждение души
• Автор: Аманда Дойл
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7024-0219-7

Шерифу американского провинциального городка не повезло в любви: он привязался к красивой, но недостойной женщине. Эта страсть не подвластна его воле, она заставляет его мучиться и презирать себя за душевную слабость. Неожиданно его возлюбленная исчезает, чтобы вернуться вновь спустя три года пережившей тяжелую автомобильную катастрофу, следствием которой стала утрата памяти. Она считает себя совершенно другим человеком — с иным именем, иным характером. Но кто же она на самом деле? Шериф предпринимает сложное расследование, приводящее к неожиданным результатам и обретению им настоящей любви.

---

Она рассмеялась, чего он и желал.

— Ты хочешь сказать, что я любопытна?

— Для человека, не являющегося полицейским, ты действительно любопытна. Но поскольку это касается твоей жизни, тебя можно извинить.

— Мне тебя не хватает, Бак.

Ее слова застали его врасплох и вызвали до боли сильное желание вернуться домой, к ней.

— Мне тебя тоже, дорогая, — тихо сказал он.

Один Бог знал, как ему не хватало ее.

Вечером он зашел к соседям и представился Хилари. Она была моложе, чем он ее себе представлял, года двадцать три, может, — двадцать четыре. Это означало, что Амелию она родила совсем юной. Хилари, как и ее дочь, была темноволоса и черноглаза, чуть более полутора метров ростом, разговорчива, дружелюбна и открыта.

Она рассказала, что познакомилась с Карли на третий день ее приезда в Сиэтл, когда та вселилась в соседнюю квартиру. Они быстро подружились, а Карли нуждалась в дружбе.

— Почему вы так подумали?

— Она была самым одиноким человеком из всех, которых я встречала, — ответила Хилари. — И поверьте мне, я знаю, что такое одиночество. Моя семья после развода отказалась от меня. Амелия и я живем только друг для друга. Но у Карли нет даже этого.

Они сидели возле обеденного стола и пили холодное пиво, а шестилетняя Амелия играла на бетонной площадке за раздвижными дверями. Квартира была такой же, как у Карли, может быть, немного попросторней. Зато, как сказала Хилари, у Карли не было Амелии, игрушки которой были раскиданы по всему дому.

— Какой она была до аварии? — спросил Бак, вновь сосредоточивая внимание на деле.

— Нервной. Знаете, мне кажется, что раньше она никогда не жила самостоятельно. Первое, что она сделала, так это установила замки на все двери и окна и никогда не выходила, не удостоверившись, что они все закрыты. Не выезжала, пока не установила телефон, и никогда не выходила по ночам. С работы шла прямо домой и не выходила до следующего утра.

— А вы не знаете, чего она боялась?

— Думаю, что мужчину. — Она рассмеялась. — Хотя, конечно, будучи недавно разведенной, я считала мужчин причиной всех женских бед.

— Но она никогда вам ничего не рассказывала, а вы не спрашивали?

Хилари допила пиво и запустила бутылку, как волчок.

— Карли была не тем человеком. Я всегда чувствовала, что некоторых вещей касаться нельзя. Не спрашивала ее о жизни в Техасе, не спрашивала, от кого она убегает и кого боится. Не то, чтобы когда-нибудь она просила меня не лезть не в свои дела. Просто она была такая. Замкнутая.

Бак поблагодарил ее и поднялся. Однако на полпути к двери обернулся.

— Упоминала ли она когда-нибудь при вас имя Лора?

Хилари подумала, потом покачала головой.

Поблагодарив ее еще раз, он вернулся в тихую и пустую квартиру Карли. Затем он приготовил себе суп из консервов, съел его в одиночестве за ее столом, посмотрел ее телевизор, помылся в ее ванной и залез в ее постель. За пятьсот миль отсюда она лежала в его постели, а он был здесь один.

Как она сказала, в этом было что-то неправильное.

И как только он вернется в Новер, ему придется это исправить.

Навсегда.

Отнюдь не все доктора являются седовласыми старцами, похожими на доктора Айболита. Время от времени Баку нужно было напоминать об этом, и доктор Джим Паркер сделал это. По оценке Бака, ему было немного за тридцать, у него были длинные светлые волосы, голубые глаза и загар яхтсмена. Он был обаятелен, под два метра ростом и мускулист. К тому же, если отсутствие обручального кольца на пальце что-либо означало, он был холост. Подарок для любой незамужней женщины Сиэтла. И, угрюмо подумал Бак, будучи доктором Карли три года назад, Паркер, возможно, лучше знаком с ее телом, чем он сам.

Ему не понравилась эта мысль.

Совсем не понравилась.

Когда Паркер прочитал письмо, которое подписала Карли, он искренне и открыто заговорил об аварии, полученных ею повреждениях и об оказанных ей медицинских услугах. Он рассказал о двух неделях сразу после инцидента, когда она подвергалась интенсивной терапии, и о следующих семи неделях, проведенных ею в отделении для тяжелобольных. Он не вставлял в разговор медицинскую терминологию, объясняя все ясно, но без снисхождения к собеседнику.

Как бы все сказанное ни было интересно — в конце концов они говорили о Карли, — пользы от этого было мало.

Пока Бак не заговорил о шрамах.

Ему не хотелось этого делать. Само упоминание о них расскажет доктору об их взаимоотношениях с Карли больше, чем ему нужно было знать. Более того, ему самому не хотелось думать о том, что они из себя представляют. Даже самому себе ему не хотелось высказывать отдаленные подозрения, возникшие у него после воскресной ночи, подозрения, которые после вчерашних разговоров только усилились. Ему не хотелось даже думать подобное о Карли.

Но он должен был спросить.

Он должен знать.

— У нее есть два шрама, — медленно и неохотно произнес Бак. — Один на бедре, другой на боку. Я не думаю, что они связаны с аварией.

Взгляд врача был прямым, сочувствующим и немного грустным. Он помолчал, потом глубоко вздохнул.

— Нет, не связаны.

— Они были у нее, когда она попала в госпиталь?

Тот кивнул.

— Можете ли вы приблизительно определить время их появления?

— В то время они были совсем свежими. Они даже не совсем зажили.

— Пять, шесть недель? Это совпадает?

Паркер снова кивнул.

— Вы знаете, какова их причина, не так ли, шериф?

Теперь была очередь Бака выглядеть сочувствующим и грустным.

— Да, знаю.

— И знаете также, что они были сделаны преднамеренно. — Откинувшись в кресле, доктор один за одним перечислил свои аргументы. — Карли не курит. Но если бы даже и курила, то, куря в постели, имея на себе майку или вообще ничего и выронив сигарету, вряд ли можно причинить себе подобное повреждение. До того как она поймала бы ее, та могла прокатиться немного, оставив более длинный, узкий и слабый ожог, чем эти. Ее ожоги были глубокими и зажженный конец сигареты был в прямом контакте с кожей. Сигарета не упала — ее там держали. — Он остановился, потом ровно произнес. — Кто-то насильно удерживал и жег ее.

Ожоги были небольшими, но Бак понимал, что они были чертовски болезненными. Кто-то жестоко и преднамеренно сделал это, — вероятно, человек, которого она знала. А может быть, и доверяла.

Понимание этого заставило его вздрогнуть, ощущения были неприятными. Он был полон бессильной ярости, потому что не было никакой возможности отыскать того, кто это сделал. Не мог разделаться с ним, заставить его пожалеть о том, что он родился на белый свет.

Бак одновременно был, как ни странно, рад амнезии Карли. Она забыла страх, который, должно быть, парализовывал ее тогда. Забыла о страшной боли, об отвратительном запахе горелой плоти, о жестоком удовольствии, получаемом человеком, который жег ее. Для нее шрамы были просто следами, маленькими изъянами на прекрасной коже.

Кто мог сделать это? Между исчезновением Лоры из Новера и появлением Карли в Сиэтле прошло всего лишь две недели. Где она была? Кого встретила? Который из ее мужчин — ее любовников — совершил это? Кто заслужил кару за такое обращение с ней?

— Все совпадает, — угрюмо пробормотал он. — Вчера я разговаривал с ее начальником и несколькими друзьями. Они сказали, что когда она появилась здесь, то была напугана. Она не въехала в квартиру, пока не были врезаны новые замки и в каждой комнате не установлено по телефону. Не выходила по ночам. Когда мужчины в офисе ухаживали за ней, она пугалась.

— В данных обстоятельствах это вполне естественно, — сказал доктор Паркер. — Ожоги и то, что она убежала откуда-то, доказывает, что с ней плохо обращались. То, что она боялась за свою безопасность, когда появилась здесь, указывает на то, что обидевший ее мог последовать за ней. Что она знала его. Что тот был другом или мужем, мужчиной, имеющим власть над нею. И что она боялась плохого обращения с его стороны.

Этого никогда не будет, сурово подумал Бак. Если она когда-нибудь вспомнит того, кто это сделал, а он найдет негодяя, ей больше не придется бояться его, потому что тот будет мертв. Бак убьет его.

Он обещает это.

12

Больница, в которой так долго пролежала Карли, представляла из себя комплекс высоких зданий, расположенных через дорогу от офиса доктора Паркера. В холле доброжелательный сотрудник направил Бака в службу информации, где после переговоров с дежурной, двумя секретаршами и наконец с самим главой администрации он получил разрешение поговорить с персоналом отделения для тяжелобольных неврологического корпуса. Помощник администратора провел его в нужное помещение, представил сидящей за столом старшей сестре и удалился.

— Вы хотите узнать о пациентке, которая лежала у нас три года тому назад? — Выражение лица сестры не было обнадеживающим. — Шериф… Логан, не так ли? У нас тут бывает масса пациентов. Каковы же шансы на то, что мы вспомним пациента спустя три года?