Ирина Волчок - Будешь моей мамой

• Название: Будешь моей мамой
• Автор: Ирина Волчок
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-068287-4, 978-5-271-29015-2, 978-5-4215-1083-3

Ольга молода и фантастически хороша собой. Увидев ее, мужчины теряют голову от восхищения, а женщины — от зависти. Казалось бы, такая девушка не может быть несчастной. Но в прошлом Ольги столько боли и разочарований, что она не доверяет почти никому. До тех пор, пока однажды в ее жизнь не входит Чижик — маленькая девочка, которая потерялась в огромном магазине и с которой Ольга сразу же подружилась. Правда, есть еще отец малышки — богатый, властный и… не очень-то счастливый новый русский?

---

— Ладно, мы ее папу в кафе подождем. Будем есть ватрушки и пить чай. Да, Чижик? — Она не хотела, чтобы девочка сердила радиотетку. И боялась, что радиотетка как-нибудь обидит ее Чижика. Надо же, Чижик, оказывается, уже ее. Анна Игоревна вдруг напялила на нос свои жуткие очки и стала рассматривать лицо Ольги.

— Сними очки, — приказала Анна Игоревна. Ольга, придерживая одной рукой девочку, другой стащила свои светофильтры размером с тележное колесо и попыталась не очень щуриться от солнца, бьющего в окно.

— Ты красивая, — серьезно заявила Чижик. — Зачем тебе такие черные очки?

— Мне свет мешает. Я не люблю, когда очень яркий свет.

— А я люблю, когда свет…

— Ну, что вы там шепчетесь? — вмешалась радиотетка с плохо скрываемым раздражением. — Что и конце концов объявлять-то?

— Чижику завтра исполняется буквально пять лет, — быстро нашлась Ольга. — Ее зовут Анна Игоревна. Она здесь с папой, с Ниной, с Сашей-маленьким и еще с шофером в машине. И от всех ушла. А от меня ни за что не уйдет. Мы пошли в кафе есть ватрушки с ванилью. Если кто-то хочет, пусть ищет нас там.

Глава 2

— …Зовут Анна Игоревна… Завтра ей исполняется пять лет… — Голос в динамике запнулся и вдруг добавил: — Буквально… — Послышался сдавленный кашель, вздох и бумажный шорох. — Девочку повела в кафетерий на третьем этаже девушка в белом. — В динамике опять покряхтели и выдали с осуждающей интонацией: — Они обе в белом.

Игорь резал толпу плечом, стараясь не сбить кого-нибудь с ног, и машинально извинялся, задевая чужие локти-спины-бока.

— Извините, извините, извините, извините… — Слишком много народу. За две минуты он перевыполнил годовой план по извинениям. Нет, он убьет эту Нинку… — Извините… — А если с Анной хоть что-нибудь не так, убьет эту Нинку два раза. — Извините, пожалуйста…

Саша-маленький, мчащийся за ним сквозь толпу, подхватил того, кто оказался слишком легким для столкновения с плечом Игоря, и теперь перевыполнял собственный план по извинениям:

— Извините, извините… у нас проблемы, очень серьезные… извините… разрешите пройти…

— Разрешите пройти! — не выдержав, во весь голос рявкнул Игорь на лестнице, забитой народом. Люди машинально шарахнулись в стороны, и он понесся вверх, прыгая через несколько ступенек и в начале каждого лестничного пролета разметая толпу тем же криком.

Если проблемы действительно серьезные, он убьет эту Нинку десять раз подряд. И Александра он тоже убьет.

На третьем этаже народу почти не было, Саша-маленький догнал его и зашагал рядом, бодро бубня над ухом:

— Да ладно, Игорь Дмитрич, все будет нормально. Если бы чего — так объявили бы, да? А то вон в кафе, кушают, наверное…

— Молчи, — процедил сквозь зубы Игорь. — Разговариваешь много, р-р-работничек.

— Да они вместе с Ниной были, ей-богу! — взвился Саша-маленький. — Она ее за руку держала! Я ж сам видел!

Они завернули за угол, украшенный стрелкой с надписью «Кафе», и чуть не налетели на Нину, которая, видимо, очень старалась опередить их, но не сумела из-за тугой, как перчатка, юбки и каблуков немыслимой высоты. Почти у дверей кафетерия Игорь настиг отчаянно семенящую девушку и резко остановил ее, схватив железной хваткой длинную изящную шею. Нина сдавленно пискнула, покачнувшись и взмахнув руками, и, не глядя на Игоря, занудила со слезой в голосе:

— Игорь Дмитрич, честное слово, я ее все время за руку держала, честное слово! А потом она говорит: «Дай мне платок», — честное слово! А я ее отпустила, платок достала, а ее уже нет! Ну, честное слово! Я бы ее сама нашла, а тут по радио… Ну, честное слово, пять минут не прошло, честное слово… Конечно, я виновата…

Игорь отпустил ее, вынул носовой платок и машинально вытер пальцы. Он тяжело молчал, разглядывая хорошенькое личико Нины, всегда такое самоуверенное, чтобы не сказать надменное. Сейчас на нем не читалось ничего, кроме паники.

— Да вон она, — осторожно вмешался Саша-маленький, кивая на стеклянные двери кафе. В голосе его мелькнуло искреннее изумление. — Смеется! Вон она, на коленке у белой девчонки.

Игорь глянул сквозь двери и тоже удивился. Анна и вправду смеялась. И не просто смеялась — хохотала вовсю, заливалась, обнимая совершенно чужого человека, какую-то постороннюю девчонку вызывающего вида — белые бесформенные штаны, белая мужская рубаха с закатанными рукавами, белые тапки, белая шляпа с огромными висячими полями. Иностранка, что ли? Девчонка стояла у высокого столика, поставив правую ногу на металлический круг, соединяющий ножки стола внизу, и на ее согнутом колене сидела его Анна Игоревна, удобно опираясь спиной на обнимающую ее чужую руку.

Анна за обе щеки уплетала ватрушку, что-то чирикала девчонке в ухо и смеялась. Девчонка тоже что-то уплетала, что-то шептала Анне на ушко и смеялась. У белой девчонки были оливково-смуглая кожа, очень темные, почти вишневые, губы и яркие белые зубы. Об остальных чертах лица не позволяли судить огромные черные очки и огромные же, неровно обвисающие поля шляпы. В кафетерии было человек десять, и все до одного, включая буфетчицу и подсобного рабочего, притащившего ящик с бутылками, не отрывали глаз от этой белой девчонки с его Анной Игоревной. Игорь вдруг понял, что улыбается. Потом поймал взгляд Нины, которая, кажется, решила, что ее сегодня еще не будут убивать, и тут же перестал улыбаться.

— Свободна, — буркнул Игорь, мельком глянув на тут же запаниковавшую Нину, и обернулся к Саше-маленькому: — Посади в машину, проводи до дому, позвони Тамаре, чтобы к завтрашнему дню приготовила расчет. Через пятнадцать минут машину — сюда, сам можешь пропасть до четырех.

Не слушая плаксивого вяканья Нины и виноватого «бусделано» Саши-маленького, Игорь повернулся и шагнул к входу в кафетерий. Перед дверью чуть помедлил, ощущая, как медленно тает недавний страх, как приходит облегчение, а вместе с ним — неожиданный и неприятный взрыв ревности к чужой девчонке, с которой его Анне Игоревне, по-видимому, весело. Интересно, о чем они там шепчутся?

Глава 3

Анна Игоревна оказалась замечательной собеседницей. Совершенно недетская уверенность в себе, совершенно не по-детски обширный словарный запас — и восхитительно детские забавные конструкции, которые она непринужденно лепила из взрослого лексикона. Ольга боялась, что за ее Чижиком придут слишком скоро.

— Они быстро не придут, — будто читая ее мысли, уверенно заявила Анна, когда они устроились за высоким столиком, взяв две чашки чаю, ватрушки и рулет с орехами. Все равно денег на туфли не хватает, махнула рукой Ольга, а рулет с орехами, как оказалось, они обе сто лет не ели.

— Почему ты так думаешь? — с надеждой спросила Ольга.

— Я не думаю, я знаю. — Анна многозначительно поджала пухлые розовые губки. — Папа и Саша-маленький пошли в подвал. А Нина радио не слушает.

— Почему Нина не слушает радио? — удивилась Ольга. — И зачем папа с Сашей пошли в подвал? И почему Саша-маленький? Он кто?

— Нина слушает музыку… ну, где продается музыка. Папа с Сашей-маленьким пошли в подвал смотреть, что бы там получше бы посмотреть. Саша-маленький потому, что маленький еще. Большой тоже Саша, но они не братья. Они с папой работают. Я понятно объясняю?

Ольга обнимала Чижика, вдыхала чудесный аромат детского тельца, слушала чуть картавящий детский голос, довольный, негромкий смех и наслаждалась каждой секундой, пока никто не пришел и не вынул у нее из рук Чижика. И так этих секунд осталось мало, незачем тратить их на мысли о расставании.

— А что тебе подарят? — поинтересовалась Ольга, вытирая липкие лапы Чижика бумажной салфеткой, смоченной чаем.

— Пианину. — Анна тяжело вздохнула. — Я краски хотела, разноцветные. Чтобы рисовать. А то все рисуют, а я, значит, как дура на пианине играть должна.

— Ну почему, — рассудительно возразила Ольга. — Музыке учиться тоже неплохо.

— Я эту проклятую музыку терпеть ненавижу, — выразительно начала Анна.

Но Ольга уже отвлеклась от темы. Зря она сюда ребенка привела. Лучше бы остаться с той толстой радиотеткой или, например, подождать в комнате милиции на первом этаже. Вон тот черный тип — что ему надо? Минуту назад он тихонько вошел в кафе, как кот в кладовку, взял чашку кофе, устроился через стол от них и уставился в затылок Анне хищным взглядом. Он не похож на человека, который проводит время за чашечкой кофе в паршивой забегаловке паршивого универмага. К тому же к своему паршивому кофе он так и не притронулся.

— Давай-ка, Чижик, мы сейчас пойдем и объявим по радио опять. — Ольга занервничала.

— Зачем? — Анна обняла Ольгу за шею и уткнулась ей в щеку липкими от сладкого губами. — Нам и здесь хорошо. Разве неправильно?

— Правильно, Чижик. Только… — Ольга увидела, что подозрительный тип встал из-за стола, выпрямился и шагнул к ним, не отрывая взгляда от ребенка. Она подхватила Анну на руки, прижала к себе покрепче, загородила ее плечом и, собираясь проскользнуть к двери за высокими столиками, подальше от подозрительного типа, торопливо шепнула: — Там дядька какой-то… Смотрит и смотрит… Давай от него сбежим?