Дон Делило - Весы

• Название: Весы
• Автор: Дон Делило
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12170-6

Эта книга — о том, как творится история. Не на полях сражений и не в тройных залах — а в трущобах и пыльных кабинетах, людьми с сомнительным прошлым и опасным настоящим. В этой книге перемешаны факты и вымысел, психология и мистика, но причудливое сплетение нитей заговора и человеческих судеб сходится в одной точке — 22 ноября 1963 года, Даллас, штат Техас. Поворотный момент в истории США и всей западной цивилизации — убийство президента Кеннеди. Одинокий маньяк или сложный заговор спецслужб, террористов и мафии?

В монументальном романе «Весы» Дон Делилло предлагает свою версию.

---

Но, может быть, и нет. Николас Брэнч считает, что знает лучше. Он достаточно долго изучал дни и месяцы, предшествующие двадцать второму ноября, и сам этот день, чтобы прийти к выводу: заговор против президента — хаотичное мероприятие, которое привело к недолгому успеху, в основном случайно. Ловкачи и дураки, двойственность и жесткая воля, а также — какая была погода. У Брэнча есть не только материал, полученный в результате внутреннего расследования Управления: Эверетт и Парментер до какой-то степени пошли на сотрудничество, — он располагает также основной информацией о последних стадиях заговора, которую предоставили источники из «Альфы-66».

Документы продолжают поступать. Куратор прислал журналы наблюдений ФБР. Прислал тридцатипятичасовой фильм, полную хронику событий на выходных после 22 ноября. Прислал обработанную на компьютере версию любительского фильма Запрудера — 8-мм пленку, отснятую производителем одежды, стоявшим на бетонном парапете над Элм-стрит, когда начали стрелять. Эксперты тщательно изучили каждую смутную деталь этого фильма. Это основная хроника убийства — и главный символ неуверенности и путаницы. Здесь запечатлен мощный момент смерти, расплывчатые пятна, обрывки и тени.

(Анализ фильма и других фактов привел Брэнча к выводу, что первый выстрел произошел гораздо раньше, чем предполагается в большинстве гипотез. Возможно, в 186-м кадре. Губернатор Конналли был ранен через 2,6 секунды, в 234-м кадре. Сокрушительный выстрел, убивший президента, раздался через 4,3 секунды после этого. Хотя Брэнч уже сделал четкие выводы, он все равно посмотрит компьютерную версию фильма Запрудера. Он зашел уже слишком далеко, чтобы останавливаться.)

Куратор прислал специальный отчет ФБР, в котором подробно описываются сны свидетелей убийства Кеннеди и Освальда, которые им привиделись в ночь после этих событий.

Куратор прислал материалы о Бобби Дюпаре. Брэнч узнал о Дюпаре только от Куратора. Но откуда о нем знает сам Куратор? Рассказывал ли кому-нибудь Дюпар о своем участии в покушении на Уокера? Проговорился ли о нем Освальд в Новом Орлеане?

В записях имеются тревожащие пропуски, периодические пробелы. Конечно, Брэнч понимает, что Управление — секретная структура. Они не выдадут того, что знают, другим агентствам, а тем более публике. Вот почему та история, которую он взялся писать, секретна, предназначена для внутренней коллекции ЦРУ. Но почему и от него утаивают материал? Они чего-то не договаривают. С недавних пор Куратор с опозданием выполняет определенные запросы, а некоторые вообще игнорирует. Что они скрывают? Сколько еще всего? Может, есть некое внутреннее ограничение на выдачу секретной информации? Нельзя выдать все, даже своему человеку, поклявшемуся молчать. Перед отставкой Брэнч анализировал разведданные, пытался логически связать массу разрозненных фактов. Он считал, что секреты — ребячество. На него не производили впечатления достижения тайных служб, кураторов шпионов, подпольного персонала. Они создают пространную теологию, кодифицированный объем знаний, который, по сути своей, — материал для игры в хранение секретов, одно из самых острых удовольствий и конфликтов детства. Теперь Брэнч думает, что, возможно, Управление защищает чуть ли не свою сущность — свою истину, свою теологию секретов.

Куратор начал присылать художественную литературу — романы и пьесы об этом убийстве за двадцать пять лет. Присылает игровое кино и документальные передачи. Присылает расшифровки бесед за «круглым столом» и дискуссий по радио. Брэнчу ничего не остается, кроме как изучать эти материалы. Еще не все важные вещи он узнал. Еще не все жизни исследовал. Это важно для овладения материалом.

Рамон Бенитес, человек с «травянистого пригорка», виден на фотографии, сделанной в апреле 1971 года на церемонии возжигания Вечного огня на плазе Памяти Кубы, на Юго-западной 8-й улице в Майами. Урну с Вечным огнем водрузили на колонну высотой двенадцать футов. Пять досок с именами погибших — los martires de la brigada de asalto. Куратор отправил ему туманный отчет, что Бенитес под другим именем несколько лет водил такси в Юнион-Сити, штат Нью-Джерси. А кроме этого — ничего.

Также в этот день в толпе присутствовал, как это видно на фотографии, Антонио Весиана, основатель «Альфы-66». Через восемь с половиной лет его ранят в Майами. Это произойдет после публикации отчета о покушениях, подготовленного особой комиссией Палаты представителей: в отчет входило заявление Весианы о том, что незадолго до 22 ноября Ли Освальд встречался в Далласе с представителем американской разведки. Никого не задержат.

Бренда Джин Сенсибау, стриптизерша, которой Джек Руби перевел деньги, найдена повешенной на своих лосинах в тюремной камере в Оклахоме, в июне 1965 года, после ареста по обвинению в проституции. Признано самоубийством.

Два дня спустя Бобби Ренальдо Дюпара застрелили во время налета на «Скобяную лавку Рэя» в Западном Далласе, где он работал помощником управляющего. Брэнч мгновенно связал название магазина с одним из прилипчивых бесполезных фактов, который не давал ему уснуть. Именно там в 1960 году Джек Руби купил револьвер, которым убил Освальда.

Джек Леон Руби умер от рака в январе 1967 года, ожидая повторного слушания дела об убийстве Освальда. В тюрьме он пытался покончить с собой — бился головой об стену и засовывал палец в патрон для лампы, стоя в луже.

Он говорил Верховному судье Эрлу Уоррену на докладе Комиссии, что его использовали с определенной целью, что он хочет поведать истину и покинуть этот мир. Но сначала пусть его отвезут в Вашингтон. Он расскажет истину президенту Джонсону.

Джек Руби сидит в изолированном отсеке окружной тюрьмы, в маленькой квадратной камере с унитазом и матрасом на полу. Охранник читает ему Библию. Джек думает, что у этого человека в одежде спрятано подслушивающее устройство. Они аккуратно сохраняют все его опасные высказывания, а затем стирают те замечания, которые доказывают, что он совершил непредумышленное убийство, поддавшись эмоциональному порыву.

Когда ему становится совсем тошно и он чувствует себя полным ничтожеством, он перечитывает телеграммы, которые получил в первые дни после выстрела. «Да здравствует Джек! Вы герой, мистер Руби. Мы восхищаемся вашим мужеством и храбростью. Вы убили змею. Вы заслужили медаль, а не тюрьму. Целую ваши ноги — рожденная в Венгрии, с любовью». Затем он вспоминает вердикт о виновности, смертный приговор, его отмену на основании неубедительных формальностей. Он знает, что Даллас хочет его смерти, как хотел и смерти Освальда. Знает, что люди относятся ко всем этим выстрелам, как к вспышкам единой нити накала убийств. И считают, что Джек совершил преступление. Он боится, что ему отводят не ту роль. Бегает по комнате и бьется головой об стену.

Он носит белый тюремный комбинезон и царапает записки, когда его адвокаты заходят в комнату для допроса, стены которой увешаны «жучками». Он настаивает, чтобы его проверили на детекторе лжи, потому что искренность и честность — ценные качества для американцев. «Чем глубже во что-то влипаешь, тем сильнее кажется, — пишет он в блокноте, — что, хотя знаешь, что совершил, оно как-то действует против тебя, промывает мозги, будто ты не уверен в том, о чем хочешь сказать правду». Власти организовали ему детектор лжи в июле 1964 года. Результаты не позволяют сделать никаких определенных выводов.

Он начал слышать голоса. Слышит крики одного из своих братьев, которого люди поджигают за стенами тюрьмы.

Он считает, что его братьев и сестер убьют из-за того, что он сделал.

Он считает, что люди искажают его слова сразу, как только слышат. Они делают вид, будто все правильно услышали, а на самом деле меняют смысл, как хотят.

Он считает, что в Америке евреев загоняют в машину смерти и уничтожают в огромных количествах.

Ему отводят не ту роль, или же навязывают чужую — например, роль Освальда. Теперь они соучастники преступления. Они повязаны навсегда.

Адвокаты удаляются, и заходят, пританцовывая, врачи. Рак распространяется. Он чует это по рукам тех, кто его обследует. Джек Руби читает свои телеграммы.

Понимает ли кто-нибудь всю глубину его отчаяния, нескончаемую муку бестолковой жизни, начиная с беззубой Фанни Рубинштейн[28] на Рузвельт-роуд, которая кричит по ночам, начиная с самых первых конфликтов, какие он помнит: прогульщик, живущий на попечении штата, в чужих семьях, начиная с первого удара, с шока от понимания, каково это — быть ничтожеством, осознавать свою ничтожность, каково это, когда изо дня в день, год за годом тебе вдалбливают, что ты никто?

Вы не понимаете меня, Верховный судья Уоррен.

Он начинает сливаться с Освальдом. Не видит разницы между ними. Он знает наверняка только одно — не хватает какой-то детали, слова, которое вычеркнули полностью. Джек Руби перестал быть человеком, который застрелил убийцу президента. Он — тот, кто убил президента.