Валентина Осеева - Васек Трубачев и его товарищи (книга 3)

• Название: Васек Трубачев и его товарищи (книга 3)
• Автор: Валентина Осеева
• Жанр: Детская проза

Трилогия известного детского прозаика В.А.Осеевой рассказывает о пионерах - Ваське Трубачеве и его товарищах. Это честные, смелые ребята, готовые защитить товарища, взять на себя самое трудное дело. В начале войны они оказались на территории, оккупированной фашистами, где принимают участие в борьбе с врагами. После долгих скитаний, горестей и потерь пионерский отряд возвращается домой. Жизнь продолжается. Надо восстанавливать все, что разрушено, надо работать, учиться. И все ребята, так рано повзрослевшие во время войны, идут строить школу.

Для среднего школьного возраста.

---

— Идет! — кричал вдруг кто-нибудь, завидев на дальних путях серый дымок. — Сашка, идет!

— Где, где? — бросался на голос Саша.

— Не идет — так придет! — хлопая его по плечу, успокаивал Мазин. — Приедут уж теперь, не бойся!

К приходу поезда на перроне собралось много народу, но ребята проталкивались к каждому вагону, и, когда в широкой двери мелькнула гладко причесанная голова женщины, тревожными глазами разыскивающей своего сына, громкие, торжествующие крики оглушили присутствующих:

— Сашка! Сюда!

— Здесь! Приехали! Вот они!

— Мама!..

Саша заторопился, неловкий, растерявшийся в толпе. Товарищи протолкнули его вперед. Лида и Нюра бросились за ним, удерживая кучку людей, давивших с боков:

— Пустите, пустите… Он к своей маме… Это его мама!..

Семья казалась огромной. И люди с сочувственными улыбками смотрели на молодую еще женщину с мокрым от слез лицом и на мал мала меньше, которые висли у Саши на шее и заполняли веселым щебетанием перрон.

— Ребята, принимайте вещи!

Товарищи шумно выгружали из вагона узелки и корзинки, по очереди подходили к Сашиной матери.

— Батюшки! Выросли-то как! — говорила она, обнимая каждого из них и поглаживая косички девочек. — Милые вы мои!

А Саша, почувствовав себя снова главой семьи и хозяином, звонким, окрепшим голосом отдавал распоряжения товарищам:

— Ребята, берите что потяжелее!.. Васек, держи Витюшку! Валерка, иди с Мазиным… Нюта! Эх, и большая же ты стала!.. Русаков, тебе узел нести… Мама, давай руку!

Шествие занимало весь тротуар. Люди переходили на мостовую, чтобы уступить дорогу приезжим. Васек нес Витюшку. Малыш крепко обнимал его за шею и, не смолкая, что-то рассказывал, прерывая свой лепет длинными, пронзительными гудками. Заглядывая в черные Витюшкины глаза, круглые, как у Саши, Васек с нежностью прижимал к себе малыша. Мазин, нагрузившись узелками и корзинками, гордо шел впереди. громыхая огромным чайником. Девочки жались к Сашиной матери, наперебой рассказывали ей что-то, а Саша, возвышаясь над сестрами круглой бритой головой, шагал во главе своей семьи, ведя за руку Валерку.

Дома у Булгаковых Лида и Нюра уже навели уютный порядок. Комнаты стали такими же, как раньше, только детские кроватки с полосатыми матрасиками были покрыты газетами.

Мать, остановившись на пороге, низко поклонилась родным стенам своего старого, обжитого угла. Витюшка заковылял к ящику с игрушками. Ребята молча поставили на пол вещи.

— Вот наш дом! — серьезно и торжественно сказал Саша. Потом сияющими глазами обвел всех своих мал мала меньше: — Выросли-то как!.. Ребята, а мы еще думали, кому собирать лом и бутылки! Вот они, работнички!.. Я Нютку своим бригадиром сделаю! — Саша, смеясь и тормоша озадаченных ребятишек, повторял: — Работнички! Работнички!

Нютка, в ситцевом платьице с голубыми горошками, с ямочкой на подбородке и сметливыми глазами, с готовностью кивнула головой:

— Лом — это все железное… Да, Саша?

— Да, да… Я все тебе расскажу. Железное, медное — все нужно… В соседнем дворе много детей. Вот соберитесь все вместе и обойдите квартиры — у каждой хозяйки что-нибудь найдется. Может, и Валерку будешь с собой брать? — глядя на подросшего братишку, добавил Саша.

Ребята засмеялись:

— Да они еще малыши совсем!

— Ну, Валерка, пожалуй, еще мал, — согласился Саша, — а эти мал мала уже выросли. Каждый должен работать — правда, Нюта?

— Правда, — серьезно ответила брату Нюта.

Саша обхватил обеими руками своих сестер и братьев.

— Они пойдут! Они будут работать! — повторял он, глядя на мать влажными черными глазами.

— Конечно, Сашенька! Самое это дело для них! Что зря по двору бегать.

— Правильно, Саша! — поддержал и Одинцов.

* * *

Родители Нюры Синицыной приехали тихо.

— Почему ж ты нам ничего не сказала? Мы бы их встретили! — удивились ребята.

— Да так как-то… Папе с работы машину дали, — тихо ответила Нюра.

Забирая свои вещи от Лиды, она вдруг заплакала. Лида тоже заплакала.

— Как хорошо мы жили вместе! Как скучно теперь будет!

— Да вы что, с ума сошли обе? — засмеялась Лидина мать. — Ведь к Нюре папа и мама приехали! Я бы на ее месте бегом домой бежала… Разве ты им не рада, Нюра?

— Нет, что вы, я рада! Только мы с Лидой привыкли уже вместе быть.

Девочки еще раз обнялись. Нюра ушла. Но ребятам не понравился такой приезд родителей их подруги.

— Мы ведь Нюре как братья теперь, вместе на Украине были… Что ж, они даже видеть нас не хотят? То ли дело Сашина мама! Мы у нее как свои!

— Может, Нюра сама виновата в этом? Не сказала им ничего, скрытничает — вот они нас и не знают, — осторожно заметил Саша.

— Ну нет! Нюра не скрытничает, а просто родители у нес какие-то неправильные! — с жаром сказал Петя.

— Ну да! — усмехнулся Мазин. — Чудные какие-то. Я помню, они один раз на праздник в школу пришли. Он толстый, маленький, а она большая, в шелковом платье, шуршит идет!.. Чудные!

— Перестань, — нахмурился Васек. — Вам лишь бы погоготать лишний раз! Ну как тебе не стыдно, Мазин!

— И вообще нечего нам тут разбирать за глаза! — рассердился Одинцов. — Правильные родители, неправильные — не наше дело!

— А если Нюра сама не захотела, чтобы мы к ней пришли? Надо бы прямо спросить у нее, — серьезно сказал Сева Малютин. — Или это тоже не наше дело?

Мальчики замолчали.

— А может, у нее что-нибудь дома неладно? — предположил Одинцов.

Мазин решительно махнул рукой:

— Все равно. Пока не жалуется — не наше дело! Я бы голову оторвал тому, кто без спросу влез в мои дела. Пожалуется, скажет — тогда и разбирать будем.

— Верно, Мазинчик! Вот умник! — расхохотались ребята.

— Умник! Умник! Молодец мальчик! — хлопая Мазина по плечам и поглаживая по голове, шутил Петя Русаков.

— Одним махом все решил! Сразу по всем вопросам высказался!

— Конечно! А что тут долго цацкаться! — отбиваясь от товарищей, кричал Мазин. — Малютину только попадись у него любой вопрос к небу, как тянучка, прилипает. Я его знаю!

Сева Малютин тоже смеялся, но, уходя, грустно сказал Трубачеву:

— А все-таки у Нюры нехорошо на душе. И, что бы вы ни говорили, я это чувствую.

Глава 17 ВЕСЕННИЙ ДЕНЬ

— Какое же время года вы любите больше всего? — спрашивает у ребят Анатолий Александрович.

Он идет без шапки. Весенний ветер развевает его серебряные волосы, румянит помолодевшие щеки. Ребята, подпрыгивая, забегают вперед, ноги их скользят по мокрой земле, глаза щурятся от солнца.

— Мы все любим! Когда приходит зима, кажется, что это самое лучшее время, а когда осенью пойдешь в лес, то кажется, что самое лучшее — это осень! — весело говорит Васек.

— А весной — весна. А летом — лето. Мы все любим! — шумно подхватывают ребята.

— А я люблю весну! — выпрямляя грудь и быстрым физкультурным движением откидывая в стороны сжатые кулаки, громко говорит Костя.

Весна! Влажная черная земля, залитая солнечным светом, изумрудная зелень озимых, освободившихся от последнего серого снега, мутные веселые ручьи в колеях дороги…

— Ребята! Поставьте веху на повороте. Ну, кто быстрей? Давайте снимем этот участок дороги!

Ребята с шумом несутся до поворота. Лида скользит и с хохотом падает на одну коленку. Петя острым ножиком подрезает голый куст. Мальчишки топчутся на повороте, втыкают в мокрую землю веху и, прижав к бокам локти, несутся обратно. Калоши и ботинки их заляпаны грязью, на засученных штанах сохнут серые лепешки глины. Ребята снимают калоши и обчищают их о мокрую прошлогоднюю траву.

«И вы тут! И мы тут!» — шарахаясь с дороги, кричит стая воробьев.

«Буль-буль-буль! Тра-ля-ля!» — сбегая с пригорка, захлебываясь, поет весенний ручей.

Как могло быть хорошо, если б не было войны, если б на сердце не давил тяжелый камень!..

И, радуясь весне, люди с болью вспоминают о тех, кому, может быть, никогда уже не придется слушать веселую песенку ручья и греться под весенним солнышком.

Проклятье тебе, война! Нет пощады врагу! Не уйдет отсюда живым тот, кто пришел убивать! Не будет он смотреть в наше синее-синее небо, могилой станет ему наша земля!

* * *

— Ребята, у кого планшет?

Саша Булгаков ориентирует планшет и обозначает булавкой точку. Ребята собираются кучкой за его плечами, нетерпеливо подсказывают:

— Наводи визирную линейку на веху!

— Да я сам знаю! — отбивается от непрошеных советчиков Саша.

— Славные ребята! Просто жалко мне расставаться с ними! — улыбаясь, говорит Анатолию Александровичу Костя.

— Когда уезжаете? — тихо спрашивает тот, глядя, как ребята старатель — но отмеривают шагами расстояние до поворота.