Андрей Бондаренко - Книжник. Сладкая месть

• Название: Книжник. Сладкая месть
• Автор: Андрей Бондаренко
• Жанр: Детективная фантастика

Происходит что-то страшное. На протяжении последних трёх месяцев бесследно исчезают главные и ведущие редакторы крупных издательств, специализирующихся на выпуске фантастической и приключенческой литературы. Санкт-Петербург, Москва, Нижний Новгород, Киев, Берлин, Гамбург, Тель-Авив.

Сегодня пришла информация, что похищение известного книжного магната зафиксировано и в Нью-Йорке…

Что происходит, господа и дамы? Куда катится наш безумный, призрачный и странный Мир?

---

Борман, вяло покусав тощее утиное крылышко, предложил:

– А теперь давайте-ка попробуем напиток из второй бутылки. Ну-ка, талантливый сеньор Оскар, откройте пробку, понюхайте…. Что это такое, как вы думаете?

Денис, сильно упираясь пальцами, с трудом выдавил пробку из узкого горлышка бутылки, старательно принюхался и – через пятнадцать-двадцать секунд – сознался:

– Знаете, экселенц, честно говоря, я теряюсь в догадках. И характерный пивной аромат, без сомненья, присутствует, и фруктовой неочищенной водкой, определённо, пахнет…

– Браво, браво! – рейхсканцлер несколько раз вяло похлопал одной пухлой ладошкой о другую. – Это не что иное, как классический немецкий пивной шнапс, мой любимый напиток. Знаете, как он изготовляется? Не знаете? Хорошо, коротко расскажу…. На первом этапе процесса берётся выдержанное светлое пиво и заливается в обычный перегонный аппарат. Вот, именно, в обыкновенный самогонный аппарат! Пиво тщательно перегоняется, получается крепкая пивная самогонка. А потом этой самогонкой укрепляют обычное свежее пиво, каждый – на свой вкус…. В данной бутылке содержится «золотая» немецкая классика: литр пивного самогона двойной перегонки и литр светлого баварского пива. Разливайте, сеньор Рамос, вон в те высокие бокалы. Смело лейте!

Опытный рейхсканцлер предсказуемо оказался прав, всё содержимое зелёной бутылки – тютелька в тютельку – поместилось в рекомендованных бокалах.

– Пить данный напиток надо только крупными глотками, желательно – до половины за один раз, – скупо пояснил Борман. – Ну, за нашу победу…

Вкус пивного шнапса показался Денису знакомым, то бишь, явственно напоминал о существовании русского народного напитка под ёмким названием – «ёрш». Разве что – в данном конкретном случае – вкусовые рецепторы явственно ощущали некую приятную «бархатинку». Он поставил наполовину опустевший бокал на стол и немного расслабился – в голове приятно зашумело, внезапно-проснувшийся аппетит выражал настойчивое желание ещё раз отведать тёмного мяса дикой утки, вкус которого представлялся уже почти приятным…

По лестнице звонко застучали торопливые шаги, и в зал вбежал один из «кожаных плащей».

– Партайгеноссе! – как резанный завопил охранник. – Английские бомбардировщики прорвались! Восемь штук наши зенитчики сбили, а два – прорвались через грозу! Летят прямо сюда! Видимо, прав был штурмбанфюрер Шульц, кругом вражеские агенты, кругом…

Рейхсканцлер неожиданно побледнел и несолидно засуетился:

– Извините, дорогие друзья, но мне надо срочно спуститься в подземное укрытие. Я не могу позволить себе – погибнуть в такое трудное для Великого Рейха время. Фюреру без меня будет очень тяжело…. Извините, ещё раз!

Борман, невежливо отодвинув Третьякова в сторону, устремился к лестнице.

– И вам, господа, я настоятельно рекомендую спуститься вниз, – обратился к Денису и Гарику «чёрный плащ». – Скорее всего, именно этот маяк и является конечной целью подлых англичан. Больно уж целенаправленно идут, собаки бешеные. Строго по прямой…

Денис спускался следом за Третьяковым, перед которым маячила широкая чёрная спина телохранителя Бормана. В нижнем холле маяка охранник, резко остановившись, заявил:

– Извините, господа, но вас я не могу пропустить в подземное укрытие. Должностные инструкции строго запрещают.

Рейхсканцлер – тем временем – уже скрылся за массивной железной дверью. Судя по звуку его шагов, там была оборудована ещё одна лестница, ведущая глубоко под землю.

– И, куда нам теперь? – недоумённо спросил Третьяков.

«Чёрный плащ» равнодушно пожал кожаными плечами:

– Не знаю, честное слово. Попробуйте спрятаться где-нибудь снаружи, только от маяка отойдите подальше. Там, возле морского берега, имеется небольшой сосновый лесок, песчаные дюны…

За дверью старого маяка стоял-властвовал тихий июньский вечер. Тускло-жёлтое солнце робко выглядывало из-за пухлых сиреневых туч, обещавших весёлый летний ливень. Над светло-серой песчаной косой – чёрными быстрыми молниями – мелькали шустрые стрижи. На море установился полный и безграничный штиль. Тёмная вода – огромным нескончаемым зеркалом – разлилась до самого горизонта…

– Чёрт, скоро начнётся нешуточная гроза, могли – хотя бы – выделить по паршивому плащу. Вот же, жадные морды, засранцы натуральные! – всерьёз обиделся Гарик. – Если под английскими бомбами не умрём, так до последней нитки промокнем под дождём. Всё, как и всегда. Не понос, так золотуха….

Денис, слегка хлопнув Третьякова по плечу, посоветовал:

– Кончай, любезный Фриц, ерундой заниматься. Надо быстро спрятаться куда-нибудь. В любой момент – из подозрительных сиреневых туч – могут вынырнуть английские бомбардировщики. С ними долго не поговоришь, мокрого места не останется…

Они, не тратя времени на пустые разговоры, побежали в сторону ближайшего соснового леса, видневшегося в полукилометре на севере, за низкими серо-жёлтыми дюнами. Когда до спасительных деревьев оставалось метров тридцать-сорок, над головами угрожающе и зловеще загудело.

Добежав до леса, Денис крепко ухватился руками за тёплый ствол высокой сосны и задрал голову вверх – два тёмно-тёмно-зелёных самолёта грузно заходили со стороны моря, оставляя мрачные сиреневые тучи чуть в стороне.

– Вот же, блин горелый! – Третьяков нервно перешёл на язык родных рязанских берёзок. – А, как же хвалёные немецкие асы? Где эти непроходимые и надёжные кольца Генриха Геринга? Бардак полнейший! Нет, надо же! Столько дешёвого трёпа, а как доходит до дела, так только полный и стыдливый «пшик». Я – на месте Адольфа Гитлера – вешал бы всех этих хвастунов на Центральной площади Берлина. Причём, сугубо за интимные места…

Денис, ловко упав в невысокие кустики вереска, сильно дёрнул Гарика за брючину и велел – злым «командирским» голосом:

– Капитан Третьяков, немедленно замаскироваться! Перейти на немецкий язык! На гауптвахте – при первом же удобном случае – сгною! Твою мать.

– Я воль, герр майор! – падая на землю, пообещал Гарик. – Просто обидно стало…. Как пивной шнапс жрать под дикую утятину, так все равны. А, как прятаться от английских бомб, так пожалуйте на улицу, ибо мордой и экстерьером не вышли…. Вот же, лицемерные уроды! Ничего, сейчас английские джентльмены подбросят красного молотого перца – под ваши трусливые хвосты…

– Ну, и что, собственно, не устраивает? – удивился Сергей.

– Всё! – изобразив на физиономии гримасу брезгливого отвращения, заверил Конкин. – Для кого написана эта глава?

– Для людей, конечно.

– Какие, Хрусталёв, люди, в конскую задницу? Ты, морда, пишешь для читателей! Сиречь, для конкретных потребителей, имеющих чёткие и однозначные предпочтения…. Так, вот. Потребителей, читающих авантюрно-приключенческую литературу в «бумажном» виде, не интересуют ни подробные историко-географические очерки, ни кулинарные рецепты, ни гнилые философские изыскания. Для всего этого существует профильная литература. Понимаешь?

– Нет, не понимаю, – набычился Хрусталёв. – Я к людям привык относиться с уважением. Зачем же их приравнивать к однобоким недоумкам и причёсывать под единую гребёнку? Кстати, а что – по твоему авторитетному мнению – интересует современного читателя-потребителя авантюрных романов?

– Погони, драки, преследования, схватки, поиски, трупы, сексуальные сцены, убийства…. Короче говоря, высочайшая динамика процесса. Больше ничего. Всё должно быть непритязательно, доходчиво и просто. Как говорится, вперёд и вверх. За разлапистыми орденами и громкой славой, не ведая сомнений…

– А, размышления о смысле жизни? А, жаркие споры – возле дружеского походного костра? Муки жгучей ревности, в конце-то концов?

– Дурак ты, Хрусталёв, – поморщился Конкин. – Почему твои разведчики не замочили Бормана?

– Им надо было получить пропуска в тайную подземную лабораторию, где фашисты обогащали урановую руду.

– Молчи лучше. Молчи…. Да, не получилось из тебя писателя…

Шестой параграф. Ретроспектива 03. Глухие кайманы

Помолчав с минуту, Хрусталёв – сугубо для очистки совести – решил немного поспорить.

– В этом романе насчитывается двадцать пять глав, – заявил он. – И только одна глава, посвящённая встрече с Мартином Борманом, является относительно-спокойной и неторопливой.

– Ни одной быть не должно! Динамика, она не терпит перерывов. Даже кратких.

– А Бормана – в самом конце книги, уже в 1955-ом году – ребята, всё же, убьют. Взорвут – к чёртовой матери. В Аргентине.

– Это пошло, – подключился к разговору Крыленко.

– Что – пошло?

– То, что Бормана взорвут в 1955-ом году, причём, именно в Аргентине. Стереотип такой, давно затасканный и всем известный.