Шарлотта Лэм - Жизнь за любовь

• Название: Жизнь за любовь
• Автор: Шарлотта Лэм
• Издательство: Радуга
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997

Телефонные звонки. «Ты помнишь меня?» Чей это голос? Чего он добивается от нее, этот человек? А тут еще какие-то странные сны… Может, он ее гипнотизирует? Но зачем? А может, он сумасшедший? Или это она сходит с ума? Бедная девушка в полном смятении. И это только начало. «Ей предстоит еще немало пережить до того, как она найдет свое счастье — там, где она меньше всего его ожидает.

---

— Ты ее, живой образ, Энни. Знаешь ли ты это? Тебе надо посмотреть на ее фотографии, где твоя бабушка снята молодой. Годы спустя после того сотрясения мозга я увидел твое лицо на обложке английского компакт-диска. Я сразу тебя узнал, хотя ты была моложе, чем та Энни, которую я тогда знал. Впервые я услышал о тебе, когда тебе исполнилось двадцать два года. В этом возрасте та Энни уже была замужем. А потом у нее были очень трудные десять лет жизни. С ней многое случилось за этот срок. — Марк страдальчески поморщился. — Многое случилось за это время и в мире. И во Франции, и в Англии наступила великая экономическая депрессия, росла безработица, люди боялись за свое будущее, опасались новой войны. А потом война стала реальностью. К тому времени Анна хлебнула горя в полной мере, и это отразилось на ней. Она исхудала и высохла, страдания и лишения оставили на лице свои следы. Но все равно она была очень привлекательна.

Внезапно, к своему полному изумлению, Энни почувствовала ревность! Выражение лица Марка, тон, каким он говорил о ее бабушке, — все свидетельствовало о том, что этот человек был сильно влюблен в нее. Да, он был влюблен в мертвую женщину, которую никогда в жизни не видел. И Энни почувствовала себя задетой. Она не могла заставить себя перестать ревновать его. Это оказалось гораздо труднее, чем выбить из головы Марка всю эту блажь.

А Марк глянул на нее глазами, сверкавшими в свете камина.

— Вот и ты, Энни, очень привлекательна.

— Значит, вы признаете, что я и она не одно лицо! — поспешила она отметить.

— Как и я — не он, — пробормотал Марк, тоже беспокойно кусая губы. — Моя жизнь отличается от той, что вел Марк Грант, так же как и твоя жизнь разительно отличается от жизни твоей бабушки. Но это так, мелочи повседневной жизни. У меня такое ощущение, что наша плоть — это вроде упаковки или корпуса для того, что упрятано глубоко внутри, как бы это ни называть. В общем, духовная сущность, которая является бессмертной…

Энни молча слушала. Марк улыбнулся.

— Сейчас ты еще больше похожа на свою бабушку. Та тоже была не очень разговорчива, часто задумывалась. У твоей бабушки были длинные черные волосы, спускавшиеся до пояса, обычно она их собирала в пучок на затылке. И почти всегда одевалась в черное. В сельской Франции в те годы так было принято. Если случалось овдоветь, то траур носили долгие годы, а некоторые и всю жизнь. А ведь она пела, ты знала об этом? Голос у твоей бабушки не был поставлен, но звучал…

— Вы не можете ничего об этом знать! — прервала его Энни, вся словно в лихорадке. — Вы все выдумали! Даже я не знаю этого о ней, а она была моей бабушкой, а не вашей!

— Я любил ее больше жизни, — глухо сказал Марк, — это было именно так. Я отдал за нее жизнь.

Девушка едва не задохнулась.

— Твоя бабушка была со мной, когда появились германские солдаты. Если бы они обнаружили еще и ее, то непременно расстреляли бы тоже.

Но перед этим стали бы пытать, чтобы вырвать у нее сведения о движении Сопротивления в этой местности. Я не мог допустить, чтобы такое случилось. Твоя бабушка не хотела оставлять меня одного, но она понимала, что ей грозит в случае поимки. И не ей одной, а всем ее товарищам по Сопротивлению. Она была очень смелой, но боялась, что под пыткой не устоит и выдаст других. Я заставил ее уйти, а потом выскочил в лес и побежал в противоположную сторону, стараясь как можно громче шуметь, тем самым давая возможность любимой благополучно добраться до деревни. У немцев были собаки, фонари, словом, дело было лишь вопросом времени, которое оставалось у меня до того момента, как меня схватят. Я мог бы сдаться, но полагал, что немцы будут и меня пытать, чтобы вызнать, кто помог мне спрятаться, поэтому я продолжал бежать от них, пока меня не застрелили.

По лицу Энни текли слезы. Она не хотела верить его рассказу, но он прозвучал столь убедительно, что не поверить было просто невозможно. Да, действительно, того английского летчика убили в лесу недалеко от французской деревеньки, действительно, его похоронили на местном деревенском кладбище, и не исключено, что Марка назвали в его честь. Но что касается остального… Ну, можно ли, скажите, принять все это за чистую монету?

— Очень романтичная история, — стараясь говорить бесстрастно, начала девушка. — Но вы ведь не рассчитываете, что я вам поверю?

Марк не отвечал, но и не спускал с нее темных, как колодцы, глаз.

— Слишком далеко вы зашли! У вас чрезвычайно живое воображение, вы сами себя убедили в том, что все произошло именно так, но, боюсь, вам не удастся убедить в этом же меня.

Следя, чтобы ее голос звучал ровно и спокойно, Энни глянула на часы, стоящие на каминной полке, выше горящего очага…

— Становится поздно. Я очень устала и хочу лечь спать.

Девушка поднялась, вскочил и Марк, причем получилось так, что оба они заторопились и столкнулись на пути к двери. От его прикосновения Энни замерла, вперив в него взгляд широко раскрытых глаз.

— Энни, не уходи, — хрипло попросил он. Он был бледен, и уголок рта у него нервно дергался.

— Я должна идти, — возразила девушка, вновь впав в лихорадочное волнение. — Я должна, Марк. Сегодня был очень долгий и трудный день, и я совсем без сил.

— Но ты должна мне поверить, — заговорил он напряженным шепотом. — У нас совсем не остается времени. Не закрывай свою душу от меня. Я знаю, ты уже прошла половину пути. Я все время наблюдаю за тобой и убежден, что ты уже припомнила многое, и тебе не надо противиться воспоминаниям. Открой поскорее двери и впусти их в себя!

Новая волна страха окатила девушку.

— Нет! Я не хочу стать такой же помешанной! — С этими словами Энни оттолкнула его и бросилась к двери. Марк — за ней, поймал ее за плечи и рванул на себя. — Отпустите меня, Марк! — умоляла она. Но Марк уже крепко обнял ее за талию, его щека прикоснулась к ее щеке, Энни через одежду ощутила жар его тела, услышала, как бурно и шумно вздымается его грудь. Она поняла, что сопротивляться сейчас было просто невозможно, даже если бы она и попыталась…

— Не надо бояться, Энни! Я не позволю себе обидеть тебя, будь спокойна. Ты помнишь, сколько раз я уже говорил тебе это? Со мной ты в полной безопасности.

Энни почувствовала жар его губ на своей коже и тревожно затрепетала и вспыхнула огнем, когда он теснее прижался к ней.

— Нет! Не надо…

Его губы нежно и неспешно ласкали ее шею. Энни полуотвернула голову в сторону, чтобы не встретиться с ними.

— Хватит! Отпустите меня! — бормотала она, отбиваясь. Обнимавшая ее за талию рука Марка сдвинулась. Вот она скользнула в вырез ее джемпера, чуть коснувшись грудей. У нее перехватило дыхание. Ее губы приоткрылись, и Марк повернул ее к себе и сжал ее лицо ладонями. Энни была бессильна погасить разгоревшееся внутри у нее сильнейшее ответное желание. Девушка закрыла глаза, жадно целуя его, но чертов рассудок никак не хотел уступать ее эмоциям. Он продолжал требовать ответа на свои вопросы. Думай, думай, твердил ей здравый смысл.

Это не тебя он сейчас целует, а твою бабку. Женщину его мечты, женщину, которую он обожал все эти годы. Женщину, ради которой, как он считал, он отдал свою жизнь полвека назад. Его страсть, обожание — все было иллюзией, самообманом. А она оказалась в фокусе лишь потому, что была жива, а та, которую Марк любил по-настоящему, теперь для него недоступна.

Он любит твою бабку, продолжал взывать рассудок. Марк любит ее! Сумасшедший дом, думала Энни. Да, сумасшедший дом. А пальцы Марка нежно ласкали ее затылок, и кровь бурлила в ее жилах. Она задыхалась.

— Энни, Энни, — шептал Марк, опускаясь губами вниз по ее шее. А его руки ласкали теплую плоть ее грудей. Энни страстно застонала, зажмурившись от наслаждения.

Форменное безумие, думала Энни. Ну разве не так, если я знаю, что Марк не различает, кого он ласкает, меня или ту, Энни? И почему я это ему дозволяю?

Потому что ты дура! Потому что он успел промыть тебе мозги. Но если ты сейчас же не прекратишь это безумие, то вскорости свихнешься следом за ним. Марк целует тебя потому, что ты похожа на ту, другую Энни, в дни ее молодости. Но страдать придется именно тебе, потому что ты уже почти влюбилась в него…

От этой мысли Энни прошиб холодный пот. Нет! Никогда! — ужаснулась девушка. Ничего подобного. Я не влюбилась, я не влюбилась. Только не это!

А всего лишь неделю назад она считала, что любит Филиппа. Нет, она не считала, она была абсолютно убеждена в том, что любит его. Тогдато и раздался первый звонок и Марк спросил ее: «Помнишь меня?» Энни была тогда подавленна, чувствовала себя одинокой и всеми покинутой, потому что Филипп женился на Диане. Вспоминая те дни, Энни поразилась, как все изменилось с тех пор. Время бешено закружилось, завертелось и понеслось вскачь. Сейчас Энни с трудом могла припомнить переживания, которыми терзалась до встречи с Марком. У нее было такое ощущение, что сейчас она совсем иной человек, с новым взглядом на жизнь, на себя, на все вообще.