Эдгар По - Т. 1. Стихотворения и поэмы Эдгара По в переводе Валерия Брюсова

• Название: Т. 1. Стихотворения и поэмы Эдгара По в переводе Валерия Брюсова
• Автор: Эдгар По
• Издательство: Фолио
• Жанр: Поэзия
• Год: 1995
• ISBN: 5-7150-0178-1 (т.1) 5-7150-0177-3

В первый том сочинений Эдгара По входит его поэзия. Основу книги составили переводы прославленных поэтов «Серебряного века» — Константина Бальмонта и Валерия Брюсова. Особенностью настоящего издания является то, что здесь в наиболее полном объеме собраны русские переводы лирики Эдгара По, создававшиеся на протяжении более чем ста лет. В итоге читатель получит возможность составить себе максимально близкое к подлиннику представление о «Вороне» и других шедеврах великого американского романтика, а также проследить различные этапы освоения его поэтического творчества в России.

---

3

ПРЕЖНЯЯ ЖИЗНЬ ПРЕДО МНОЙ…

К ***

Прежняя жизнь предо мной
Предстает, — что и верно, — мечтой;
Уж я не грежу бессонно
О жребии Наполеона,
Не ищу, озираясь окрест,
Судьбы в сочетании звезд.
Но, мой друг, для тебя, на прощанье,
Одно я сберег признанье:
Были и есть существа,
О ком сознаю я едва,
Во сне предо мной прошли ли
Тени неведомой были.
Все ж навек мной утрачен покой, —
Днем ли, — во тьме ль ночной, —
Наяву ль, — в бреду ль, — все равно ведь;
Мне душу к скорби готовить!

Стою у бурных вод,
Кругом гроза растет;
Хранит моя рука
Горсть зернышек песка;
Как мало! как спешат
Меж пальцев все назад!

Надежды? Нет их, нет!
Блистательно, как свет
Зарниц, погасли вдруг…
Так мне пройти, мой друг!

Столь юным? — О, не верь!
Я — юн, но не теперь
Все скажут: я — гордец.
Кто скажет так, тот — лжец!
И сердце от стыда
Стучит во мне, когда
Все то, чем я томим,
Клеймят клеймом таким!
Я — стоик? Нет! Тебе
Клянусь: и в злой судьбе
Восторг «страдать» — смешон!
Он — бледен, скуден — он!
Не ученик Зенона —
Я. Нет! — Но — выше стона!

4 МЕЧТЫ

О! будь вся юность — лишь единый сон,
Так, чтобы дух проснулся, пробужден
Лучами Вечности, как мы — денницы,
Будь этот сон — страданье без границы, —
Его все ж предпочел бы, чем коснеть
В реальности, тот, кто привык терпеть,
Чье сердце было и пребудет страстно —
Мук хаосом здесь, на земле прекрасной!
Но был ли б этот, в долгой темноте
Прошедший, сон похож на грезы те,
Какими в детстве был я счастлив? — (Ибо
Небес прекрасней ждать сны не могли бы!)
При летнем солнце я тонул в мечтах
О Красоте и о живых лучах;
Я сердце отдал, с жаром неустанным,
Моей фантазии далеким странам
И существам, что сотворил я сам…
Что, большее, могло предстать мечтам?

То было раз, — лишь раз, — но из сознанья
Не выйдет этот миг! — Очарованье
Иль чья-то власть гнели меня; льдяной
Во тьме дышал ли ветер надо мной,
В моем уме свой облик оставляя?
Луна ль звала, над сном моим пылая,
Холодной слишком? — звезды ль? — только тот
Миг был как ветер ночи (да пройдет!),
Я счастлив был — пусть в грезах сна пустого!
Я счастлив был — в мечтах! — Люблю я слово
«Мечта»! В ее стоцветной ворожбе,
Как в мутной, зыбкой, призрачной борьбе
С реальностью видений, той, что вещий
Бред создает, — прекраснейшие вещи
Любви и рая есть, что мне сродни,
Но чем не дарят юношества дни!

5 МНЕ В ЮНОСТИ ЗНАКОМ БЫЛ НЕКТО…

Как часто мы забываем время, когда
в одиночестве созерцаем трон Вселенной, —
ее леса, ее пустыни, ее горы, — мощный
ответ, даваемый Природой нашему сознанию.

I

Мне в юности знаком был некто, кто
С землей был в тайной связи, как она с ним, —
С рожденья, в блеске дня, и в красоте;
В нем пылко-зыбкий факел жизни — черпал
Свой свет от солнца и от звезд, из них
Огни, себе родные, извлекая.
Но этот мощный дух знал — (не в часы
Своих пыланий) — власть свою над ними.

II

Быть может, мысль мою мог увести
К порывам яркий свет луны сходящей,
Но верить я готов, что этот свет
Властней, чем нам об этом повествуют
Науки дней былых, и что (будь то
Лишь невещественная сущность мысли)
Он волшебством живительным кропит
Нас, как роса ночная, летом, травы.

III

Она ль влияет в час, когда (как глаз,
Что ширится при виде милом) спавший
Сном косным, вдруг, — слеза в очах, — дрожит?
А, между тем, таиться ей зачем бы
При нашей яви? но, что здесь, при нас
Все время, — лишь тогда колдует странным
Созвучьем, как разбитой арфы стон,
И будит нас. — То — символ и страницы.

IV

Того, что мы найдем в иных мирах,
Что в красоте дарует Бог наш тем лишь,
Кто иначе лишился бы небес
И жизни, их в бреду страстей утратив;
А также зов — высокий зов к душе,
Боровшейся не с верой, с благочестьем,
Чей трон с отчаянья повержен в прах, —
Венчанной чувств огнем, как диадемой.

6 СТРАНА ФЕЙ

Сядь, Изабель, сядь близ меня,
Где лунный луч скользит играя,
Волшебней и прекрасней дня.
Вот — твой наряд достоин рая!
Двузвездьем глаз твоих я пьян!
Душе твой вздох как небо дан!
Тебе взвил кудри отблеск лунный,
Как ветерок цветы в июне.
Сядь здесь! — Кто нас привел к луне?
Иль, дорогая, мы — во сне?

Огромный был цветок в саду
(Для вас он роза), — на звезду
В созвездьи Пса похож; колеблем
Полночным ветром, дерзко стеблем
Меня хлестнул он, что есть сил,
Живому существу подобен,
Так, что, невольно гневно-злобен,
Цветок надменный я сломил, —
Неблагодарности отмстил, —
И лепестки взвил ветер бурный,
Но в небе вдруг, в просвет лазурный.
Взошла из облаков луна,
Всегда гармонии полна.

Есть волшебство в луче том
(Ты поклялась мне в этом!)
Как фантастичен он, —
Спирален, удлинен;
Дробясь в ковре зеленом,
Он травы полнит звоном.
У нас все знать должны,
Что бледный луч луны,
Пройдя в щель занавески,
Рисуя арабески,
И в сердце темноты
Горя в любой пылинке,
Как в мошке, как в росинке, —
Сон счастья с высоты!

Когда ж наступит день?
Ночь, Изабель, и тень
Страшны, полны чудес,
И тучевидный лес,
Чьи формы брезжут странно
В слепых слезах тумана.
Бессмертных лун чреда, —
Всегда, — всегда, — всегда, —
Меняя мутно вид,
Ущерб на диск, — бежит,
Бежит, — улыбкой бледной
Свет звезд гася победно.

Одна по небосклону
Нисходит — на корону
Горы, к ее престолу
Центр клонит, — долу, — долу, —
Как будто в этот срок
Наш сон глубок — глубок!
Туман огромной сферы,
Как некий плащ без меры,
Спадает в глубь долин, —
На выступы руин, —
На скалы, — водопады, —
(Безмолвные каскады!) —
На странность слов, — о горе! —
На море, ах! на море!

7 АЛЬБОМНЫЕ СТИХИ

I К РУЧЬЮ

Живой ручей! как ясен ты,
Твой бег лучами вышит,
Твой блеск — эмблема красоты,
Души, открытой тайнам чувств,
Привольной прихоти искусств,
Чем дочь Альберто дышит.

Когда она глядит в тебя,
Дрожишь ты, многоводен,
И, детский лик волной дробя,
Со мной, ручей, ты сходен;
Как ты, вбираю я в себя
Ее черты глубоко,
И я, как ты, дрожу, дробя
Души — взыскующее око!

II

К ***

Та роща, где, в мечтах, — чудесней
Эдемских, — птицы без числа:
Твои уста! и все те песни:
Слова, что ты произнесла!

На небе сердца, — горе! горе! —
Нещадно жгуч твой каждый взгляд!
И их огни, как звезды — море,
Мой дух отравленный палят.

Ты, всюду — ты! Куда ни ступишь!
Я в сон спешу, чтоб видеть сны:
О правде, что ничем не купишь,
И о безумствах, что даны!

III

К ***

Не жду, чтоб мой земной удел
Был чужд земного тленья;
Года любви я б не хотел
Забыть в бреду мгновенья.

И плачу я не над судьбой
Своей, с проклятьем схожей:
Над тем, что ты грустишь со мной,
Со мной, кто лишь прохожий.

1830–1831