Журнал «Если» - «Если», 1999 № 04

• Название: «Если», 1999 № 04
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство Любимая книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: ISSN0136-0140

Лестер Дель РЕЙ. НЕБО ПАДАЕТ

Название — не метафора. В невероятном мире, придуманном фантастом, на его обитателей обрушивается небо, причем огромными кусками.

Спрэг ДЕ КАМП. ВЕЕР ИМПЕРАТОРА

Магическими предметами рекомендуем пользоваться с осторожностью.

Ларри НИВЕН. ЗАГАДАЙ ЖЕЛАНИЕ

Если в очередной раз вы загадываете желание джинну, золотой рыбке и пр., то правильно ставьте техническое задание.

С. М. СТИРЛИНГ. УКРАДЕННЫЕ ГЛАЗА

Вечный спор на тему «кто кого?». На сей раз в поединке участвуют маг и колдунья.

Джордж МАРТИН. ОДИНОКИЕ ПЕСНИ ДАРЕНА ДОРРА

Волшебная история о красавице, блуждающей по мирам, и рыцаре, который не способен покинуть свои пустынные владения.

Лайза ГОЛДСТАЙН. НОВАЯ ИГРА

Думаете, изменения в мире определяются технологиями? Напрасно…

Владислав ГОНЧАРОВ. БОЛЕЗНЬ, СИМПТОМ, ЛЕКАРСТВО?

Читатели имеют возможность познакомиться с ролевыми играми, что называется, из «первых рук».

Вл. ГАКОВ. ВЕЛИКИЙ МАСТЕР: ЖИЗНЬ КАК РОМАН

У большого писателя и биография непростая!

ВИДЕОДРОМ

Привидения страшные и забавные… Заметки о режиссере — лидере австралийской «Новой волны»… В рубрике «экранизация» размышления о киносудьбах произведений братьев Стругацких…

БАНК ИДЕЙ

Состязание с зарубежным автором закончилось полной победой наших читателей.

Александр РОЙФЕ. АНАТОМИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ

Новый роман Евгения Лукина в поле зрения критика.

РЕЦЕНЗИИ

На книжном фронте идут бои местного значения.

КУРСОР

Новости — хорошие и разные.

Борис СТРУГАЦКИЙ. КОММЕНТАРИИ К ПРОЙДЕННОМУ

В этом номере писатель заканчивает свои своеобразные мемуары.

ПЕРСОНАЛИИ

Подробности об авторах журнала.

---

Не успели смолкнуть последние звуки и погаснуть сполохи разноцветного пламени, как Ларен начал другую балладу, слова которой, очевидно, знал не так твердо. Его тонкие пальцы не раз замирали над струнами, порой возвращаясь к только что прозвучавшим аккордам, а голос неуверенно дрожал, ведь он сочинял новую песню, посвятив ее Шарре. Он поведал о горячей любви и нескончаемых поисках, о мирах, сменяющих друг друга, темной короне и затаившихся в укромных уголках стражах, что ведут войну при помощи острых когтей, обмана и коварства. Он принял каждое слово, произнесенное Шаррой, и использовал его, а потом изменил по-своему. В спальне, где они сидели, рождались красочные картины, на которых обжигающее белое солнце полыхало на дне вечного океана, откуда вырывались шипящие облака пара, и люди древнее самого времени зажигали радуги, стараясь разогнать мрак. А еще Ларен пел о Кайдаре, ему удалось понять, ухватить истинную суть возлюбленного Шарры, вернуть ей огонь, горевший в его глазах, разбудить самые сокровенные воспоминания. Он помог ей снова поверить в то, что она сумеет его отыскать.

Однако музыка смолкла, и в воздухе повис вопрос, который рассыпался множеством осколков многоголосого эха. Оба, Ларен и Шарра, ждали продолжения, и оба знали, что его нет. Пока нет.

Шарра плакала.

— Вот и моя пришла очередь, Ларен, — сквозь слезы прошептала она, а потом добавила: — Благодарю тебя. Ты вернул мне Кайдара.

— Я всего лишь спел песню, — пожав плечами, ответил он. — Прошло немало времени с тех пор, как я сочинял песни.

И снова он оставил ее, легко прикоснувшись пальцами к щеке, а она еще несколько минут стояла, кутаясь в теплую мохнатую простыню. Затем Шарра закрыла дверь на засов и задула все свечи превратив свет в мрак. Она забралась в постель, но еще долго не могла заснуть.

Когда Шарра открыла глаза, сама не зная, почему, стояла глубокая ночь. Она лежала, не шевелясь, и тихонько оглядывала комнату. Ничего. Совсем ничего. Или?..

И тут она его увидела, он сидел в кресле, в углу спальни, положив подбородок на сцепленные пальцы — как и тогда, в первый раз. Его невероятные глаза были широко раскрыты и черны в комнате, наполненной ночью. Он не шевелился.

— Ларен? — тихонько позвала Шарра, еще не до конца уверенная в том, что видит именно его.

— Да, — ответил он, не меняя позы. — Прошлой ночью я тоже за тобой наблюдал, когда ты спала. Я провел в одиночестве так долго, что ты и представить себе не можешь, очень скоро ты меня покинешь. Даже во сне ты для меня чудо.

— О, Ларен, — прошептала Шарра.

Одно короткое мгновение в спальне царила тишина, словно ошни пытались понять, оценить происходящее, рассказать друг другу без слов, что чувствуют. А потом Ларен поцеловал ее.

Оба видели, как приходят и рассыпаются в прах столетия. Месяц, минута — какая разница?

Они проводили вместе все дни напролет, а вечерами Ларен пел свои баллады, и Шарра слушала его. Они разговаривали в сгущающихся вечерних сумерках, а днем купались в озерах с хрустальной водой, в которой отражались пурпурные лучи солнца.

Но вот месяц подошел к концу. В последний вечер, в сумерках они отправились на прогулку в окутанный тенями лес, где Ларен впервые увидел Шарру.

За этот месяц Ларен научился смеяться, сейчас же его снова охватила грусть. Он медленно шел рядом с Шаррой, крепко сжимая ее ладонь, а его настроение было еще более серым, чем ткань шелковой рубашки, облегавшей его грудь. Наконец они оказались на берегу ручья; Ларен уселся на траву, робко притянув к себе Шарру. Они сняли обувь и опустили ноги в прохладную мягкую воду. Вечер был на удивление теплым, дул легкий, шаловливый ветерок, из далека доносились жалобные стоны птиц.

— Месяц, который я просил, истек, — сказал Ларен, не выпуская руки Шарры и не поднимая глаз.

— Да, — согласилась она, и ее тоже коснулась печаль.

— Мне кажется, я забыл все слова, Шарра, — проговорил Ларен. — Если бы я смог создать для тебя видение о мире, когда-то пустом и безжизненном, о мире, в котором вдруг появились ты, и мы, и наши дети. В моем королевстве достаточно красоты, чудес и тайн — только их некому увидеть и оценить. Я могу предложить тебе все, чем владею. Да, здесь злые ночи, но ведь людям и раньше приходилось сталкиваться со злом, в других мирах и в другие времена. Я бы любил тебя, Шарра, как сильно я бы тебя любил! И постарался бы сделать счастливой.

— Ларен… — начала Шарра, но он посмотрел на нее, остановив слова.

— Я мог бы все это тебе предложить, но я молчу. Потому что не имею права. Ты была счастлива с Кайдаром. Только себялюбивый дурак станет просить тебя отказаться от радости лишь для того, чтобы разделить с ним печаль. Кайдар исполнен огня и веселья, а я создан из дыма, песен и боли. Я слишком много времени провел в одиночестве, Шарра. Серый цвет занял прочное место в моей душе. Я не хочу, чтобы твоя тоже лишилась света. И все же, если бы ты пожелала…

Шарра взяла руки Ларена в свои, поднесла к губам и быстро поцеловала.

— Пойдем со мной, Ларен, — предложила она. — Возьмешь меня за руку, когда мы будем проходить врата. А вдруг темная корона сумеет защитить и тебя?

— Я готов сделать все, что ты скажешь. Только не нужно просить меня поверить в невозможное. — Ларен вздохнул. — Тебя ждут бесчисленные миры, Шарра, и я не вижу конца твоего пути. Но уверен лишь в одном — он не здесь. Пожалуй, это к лучшему. Не знаю, если вообще когда-нибудь знал. Мои воспоминания о любви окутаны дымкой, мне кажется, я помню, какая она… и еще — любовь не вечна. Мы оба бессмертны и не стареем. Оставшись вместе, мы рано или поздно наскучим друг другу. И тогда не придет ли на смену любви ненависть? Я не хочу. — Он посмотрел на нее и улыбнулся так печально, что у Шарры защемило сердце. — Полагаю, ты любила Кайдара совсем недолго… Кажется, я и в самом деле пытаюсь с тобой хитрить. Не хочу! Не хочу… Только может случиться так, что, отыскав своего Кайдара, ты его потеряешь. Наступит день, и огонь погаснет, а волшебство умрет. И вдруг тогда ты вспомнишь Ларена Дорра?

Шарра заплакала, и Ларен прижал ее к себе и спросил:

— Нет?

Она коснулась в ответ его руки, и они еще долго сидели, прижавшись друг к другу.

Когда в последних пурпурных лучах появились проблески черного, они поднялись на ноги, и Ларен улыбнулся.

— Я действительно должна уйти, — проговорила Шарра. — Должна. Но мне трудно тебя оставить, Ларен, поверь, так трудно!

— Я тебе верю, — ответил он. — И мне кажется, люблю именно потому, что ты уходишь. За то, что ты не в силах забыть своего Кайдара и свое обещание. Ты — Шарра, девушка, странствующая между мирами. Я полагаю, Семеро должны бояться тебя гораздо больше, чем они опасались того бога, которым когда-то был я.

Прежде чем мир окутал мрак, они оказались за стенами замка чтобы отобедать вместе в последний раз, чтобы спеть и послушать последнюю балладу. Они почти не спали, а перед самым рассветом Ларен снова взял в руки свой инструмент. Впрочем, на сей раз песня была не так хороша, как предыдущие: бесцельные, дрожащие звуки, посвященные странствиям менестреля по какому-то тусклому, серому миру. Ничего особенного с ним не происходило, Шарра никак не могла понять смысла баллады, которую Ларен исполнял холодно и без души. Оба были взволнованы, и прощание получалось каким-то растерянным.

Пообещав встретить ее во дворе, Ларен ушел на рассвете, чтобы переодеться. Когда Шарра спустилась вниз, он, конечно же, ждал ее, снова уверенный в себе и улыбающийся. Он надел белоснежный костюм — обтягивающие панталоны, рубашку с пышными рукавами и тяжелый плащ, который развевался на ветру, точно снежный полог. Впрочем, пурпурные лучи солнца расцветили его алыми сполохами.

Шарра подошла к нему и взяла за руку. Она была в костюме из кожи, на поясе висел кинжал, предназначенный для схватки с стражем. Ее угольно-черные волосы развевались так же свободно, как плащ Ларена, но темная корона по-прежнему украшала лоб.

— Прощай, Ларен, — промолвила она. — Жаль, что я не смогла излечить тебя.

— Это не важно. Я буду помнить тебя долгие столетия и сменяющиеся солнечные циклы, что ждут меня впереди. Теперь я стану измерять время тобой, Шарра. И однажды взойдет солнце цвета синего пламени. Я посмотрю на него и скажу: «Вот первое синее солнце после того, как приходила Шарра».

Она кивнула.

— А я даю новое обещание. Когда-нибудь я найду Кайдара. Если я его освобожу, мы вернемся за тобой и направим силу моей короны и огонь Кайдара против мрака Семерых!

Ларен пожал плечами.

— Ладно. Если меня не окажется на месте, обязательно оставь записку, — сказал он, а потом усмехнулся.

— А теперь — врата. Ты сказал, что покажешь мне врата.

Ларен повернулся и махнул рукой в сторону самой низкой башни — в этом закопченном каменном строении Шарра ни разу не была. В башню вела широкая деревянная дверь. Ларен достал ключ.