Яков Голосовкер - Сказания о Титанах

• Название: Сказания о Титанах
• Автор: Яков Голосовкер
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос

В книге собраны древнегреческие сказания, относящиеся к древнейшему мифотворческому периоду: сказание о титане Атланте, кентавре Хироне, титаниде Горгоне Медузе и Сыне Золотого дождя, и др. Они отражают события, происходившие, согласно мифологии, в момент перехода власти от титанов Уранидов к обитателям Олимпа богам Кронидам.

Рассчитана на широкий круг читателей.

---

Неистово-стихийно проявлялись изначально их чувства и воля. Их образ был человекоподобен и прекрасен, исполнен той дикой гармонии, какою поражает наш взор далекий горный пейзаж или волнующееся море. И были среди них мужи-титаны и жены-титаниды.

Никто не знает их первоначального числа. Предание об этом умалчивает. Но оно сохранило имена самых могучих из перворожденных титанов, которых стали именовать вождями, когда у титанов появились враги — боги Крониды и когда между титанами Уранидами и богами Кронидами вспыхнула борьба за власть над миром.

Всех древнее титан Океан и Тефида, жена Океана. Они жили в Мировой реке-океане, опоясывающей землю, и остались ее владыками даже тогда, когда мир попал в руки богов.

О прочих перворожденных титанах наши сведения смутны и скудны: о морских титанах Форкии и Тазманте, о пучине Кето, о горном Кое и горном Крии, о солнечном Гиперионе и вольнолюбивом Япете. Были среди них и титаниды: все помнящая Мнемосина, сама справедливость Фемида, земная Рея, небесная Тейа и яркая Феба.

Всех человекоподобнее был вольнолюбивый титан Япет, но и всех мятежнее и непримиримее в борьбе. Такими были и его три сына, япетиды: сверхмогучий Менэтий, Прометей-Промыслитель, знающий тайны Судеб-Мойр и думы матери-Земли, и Атлант.

Стало множиться племя титанов. В Мировой реке-океане от титана Океана и Тефиды родились бессмертные красавицы океаниды. Сколько валов видит глаз в дали океана, столько было и океанид. И любили их титаны и боги. В морях от правдолюбивого титана Нерея родились морские девы нереиды — все сереброногие. Сколько их было, не счесть: сто — не сто, десять — не десять, а как засеребрятся на море, досчитаешь до полета и рукой махнешь: море…

Солнечный Гиперион породил от небесной Тейи Гелия-Солнце, и Селену-Луну, и Эос-Зарю. А титан горный Крий породил звездного Астрея. И уже от Астрея Эос-Заря родила звездных титанов.

Так размножились титаны, что уже появились на земле титанические благие народы — островные, лесные, горные, степные, порою диковинные по образу, одаренные от природы мудростью, вольные и правдолюбивые: блаженные феаки и кентавры, древолюди-лапиты и дриопы, амазонки и другие народы титановой крови.

Из всех перворожденных титанов самым младшим был Крон, любимец Геи-Земли. Не стерпела мать-Земля мук рождения и тяжести ввергнутых Ураном обратно в ее чрево рожденных ею исполинов, создала она тогда в недрах своих адамант — металл пожелезнее железа и потверже алмаза, сделала из него серп и взмолилась к своим сыновьям — перворожденным титанам, чтобы освободили ее от свирепой власти Урана.

И внял ее мольбе титан Крон. Принял он от Геи волшебный адамантовый серп и, подкравшись к Урану, лишил его ударом серпа деторождающей силы.

Радостно вздохнула Гея. Вышли снова на свет из ее материнского чрева Сторукие и Киклопы. Главой мира и титанов стал Крон. Но и новый владыка мира устрашился мощи Сторуких и Киклопов. И когда сковали Киклопы адамантовые цепи, наложил он эти цепи на самих Киклопов и на Сторуких и снова сверг их в тартар.

Говорит предание, будто тогда, в царствование Крона, наступил на земле золотой век — век блаженства детей Земли.

Женой Крона была перворожденная титанида — Рея.

Стала Рея рождать детей от Крона. Но, опасаясь участи Урана — утраты власти, ревниво следил Крон за рождением детей и, как только рождался юный бог, сын или дочь, тотчас поглощал новорожденного. Но все в мире изменилось, когда Рея родила третьего, самого младшего из сыновей, Зевса, и тайно выпестовала его, обманув Крона.

Говорит предание устами поклонников Олимпа:

Как крив был серп, так криводушен был Крон. Кривыми путями пришел он к власти. Но Зевс был властительно-умен. И когда вырос в тайном убежище и стал могуч, решил он овладеть миром и покорить титанов Уранидов. Но сперва дал он Крону волшебное зелье, и Крон вырыгнул проглоченных им детей — богов Кронидов: братьев Зевса — Посейдона и Аида — и его сестер.

По совету Геи — она всем мать и советчица — первыми вывел Зевс из тартара Киклопов, подземных ковачей, и благодарные Киклопы выковали Зевсу громовой перун-молниемет, Посейдону — трезубец, холодную молнию, и Аиду — шапку-невидимку.

Стали сильны боги. И возгорелась Титаномахия — великая борьба титанов и богов, Уранидов с Кронидами.

Титаны Ураниды боролись за свою титанову вольность и свою титанову правду, Крониды — за власть над миром.

Долго длилась эта борьба, и не одолел бы Зевс титанов, если бы не вывел из тартара Сторуких.

Близ древней Фтии, в горной Фессалии, где протекает бурный Сперхей, меж Офридским хребтом и Олимпом разыгралась мировая битва. Титаны стали на отрогах Офриды, Крониды — на многовершинном Олимпе.

Бесхитростность погубила титанов. Они поплатились за свою простоту чувств, прямолинейную честность и гордость, за веру в прямую силу. Они пренебрегали лукавством ума — лукавство претило их гордости. Они пренебрегали силой мысли, овладевшей оружием. Коварство было непонятно их правде.

Исход битвы решили Сторукие и молнии Киклопов. Взвились тьмы рук-вихрей. С такой быстротой устремились, будто само бегущее время помогало Кронидам. Полетели в титанов тучи исполинских глыб и жгучие молнии. В глубины тартара были свергнуты самые могучие из перворожденных титанов-вождей, и рассказывает предание, будто дальновидный новый властитель мира поставил над ними стражами Сторуких, чтобы избавить богов от опасной мощи своих союзников-исполинов.

Над миром воцарились Олимпийцы.

Но не завершилась борьба великой битвой. Еще долгие века все новых и новых не покорившихся Крониду одиноких грозных титанов низвергали в тартар молнии Зевса и солнечные стрелы его сына — Солнцебога Аполлона. А других отверженных титанов, утративших бессмертие, истребили полубоги-герои.

Об их участи повествуют сказания этой книги.

Часть 1. Сказание о титане Атланте и о счастливой Аркадии

В те далекие времена, когда мудрость еще не была седой, а была юной, как раннее утро, жил могучей жизнью в Счастливой Аркадии титан-исполин — брат Прометея Атлант. Было ему тысяча лет или еще и еще тысяча, о том не знали ни боги, ни люди. Годы и века скользили по нем, словно мимо него, а он оставался в расцвете сил, бессмертный, как каменная гора.

Опаленный молниями, пребывал во мраке тартара[1] низвергнутый туда его отец, титан Япет. И, как все сыновья Япета, знал Атлант больше, чем другие титаны, и больше, чем того желали победители Крониды, боги Олимпа.

Но не любят боги тех, кто хочет быть мудрее богов.

Высоки Аркадские горы. Каменной грядой опоясали они Счастливую Аркадию, отделив ее от угрюмо-бурных морей и печальных долин. И всех выше поднималась среди Аркадских гор Чудо-гора. И впрямь, не гора, а чудо!

На той Чудо-горе и жили титан-исполин Атлант и его семь дочерей титанид, по имени их матери, красавицы Плеоны, прозванных Плеядами — звездными девушками.

Да и чем Плеяды не звездные девушки! Разве есть еще где-нибудь на земле такие сияющие девушки-титаниды, как на Чудо-горе, под небом Счастливой Аркадии! И пусть будут у них дети полубоги или боги, на небе или на земле, — они все те же Плеяды, звездные девушки.

Был счастлив титан Атлант, так счастлив, что, бывало, говорили меж собой пастухи далеко за хребтом Тайгета:

— Есть на Чудо-горе невиданный сад, не доступный для смертных. Перед входом в сад стоит великан, счастливый Атлант, и на поднятых руках держит небо.

А когда в полдень чудно сверкали каменные горы, говорили меж собой пастухи:

— Плеону встречает счастливый Атлант у небесной дороги.

А когда наступал вечер и зажигались первые звезды, говорили меж собой пастухи:

— К счастливому Атланту, выйдя из моря, прошла через горы сияющая Айфра.

Такое прозвище дали Плеоне пастухи.

Семь дочерей у Атланта, семь Плеяд: шесть веселых, а седьмая, Меропа, невеселая. Веселых любили бессмертные боги Олимпа, а невеселая, Меропа, полюбила титана Сизифа.

О, и сметлив же Сизиф! И смел умом. Не то что с богами — с самой Мойрой-Судьбой мог бы поспорить. Сам хотел быть ковачом своей судьбы. И за смелый ум полюбил Сизифа мудрый Атлант. Но и Сизифа не любили боги и таили коварные замыслы. И, как оно часто бывает при борьбе с коварным врагом, научился и Сизиф коварству: стал лукавейшим из лукавых. Поэтому много небылиц, как птицы на ягоды, налетело на жизнь Сизифа и поклевало правду о нем.

Говорила одна птица-небылица, будто был смертен Сизиф и будто до того стыдилась Меропа своей любви к смертному, что, бывало, чуть станут играть сестры Плеяды в мерцание звездных огоньков, перебегая по исполинским елям, уходила Меропа из хоровода сестер, садилась одна над глубоким ущельем Киллены и окутывала лицо, словно шалью, туманом.