Александр Алтунин - На службе Отечеству

• Название: На службе Отечеству
• Автор: Александр Алтунин
• Жанр: Биографии и Мемуары

Аннотация издательства:

Герой Советского Союза генерал армии Александр Терентьевич Алтунин прошел по фронтовым дорогам Великой Отечественной войны сотни огненных верст. О своем участии в боях под Смоленском, в Крыму, в Белоруссии, на берегах Вислы и в Германии он рассказал в повествованиях мемуарного характера "Повесть о тревожной молодости" и "Звезды над Вислой", вышедших в Воениздате Они и легли в основу этой книги. Автор дополнил их главами о своей довоенной жизни и о своей службе в Вооруженных Силах в послевоенные годы.

---

Все минометчики дружно аплодируют. Стаднюк, подняв руку, чтобы восстановить тишину, продолжает:

— "Что касается того, что часть нашей территории оказалась все же захваченной немецко-фашистскими войсками, то это объясняется главным образом тем, что война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для немецких войск и невыгодных для советских…"

По выражению лиц видно, что красноармейцы поражены стремлением Сталина не преуменьшать опасность, которая угрожает стране, а, наоборот, подчеркнуть ее. Особенно потрясли нас слова: "Дело идет, таким образом, о жизни и смерти Советского государства, о жизни и смерти народов СССР, о том — быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение".

Я заметил, как побледнели лица бойцов. Нетрудно было понять, какую бурю в их сознании вызвали эти поистине страшные слова, произнесенные человеком, каждое слово которого было для нас непреложной истиной! Мы понимали, что, если Сталин со всей присущей ему прямотой и суровостью заявляет о такой возможности, значит, положение на фронте серьезнее, чем мы полагали.

"Ну уж нет, — думаю я, сжимая кулаки, — лучше смерть, чем фашистское ярмо! Превратиться в их раба? Никогда этого не будет!" По лицам бойцов я понимаю, что подобные мысли волнуют и их.

Наконец Стаднюк, решительно тряхнув головой и строго обведя глазами слушателей, твердым голосом произносит:

— "Необходимо… чтобы в наших рядах не было места нытикам и трусам, паникерам и дезертирам…"

Минометчики переглядываются, словно стараются убедиться, что среди них подлецов нет и не может быть. А слова "нужно немедленно предавать суду военного трибунала всех тех, кто своим паникерством и трусостью мешают делу обороны…" вызывают всеобщее одобрение.

Стаднюк аккуратно складывает газету, завертывает ее в носовой платок и прячет в нагрудный карман гимнастерки.

— Вы понимаете, товарищи, что началась не обычная, а народная война против фашизма. И в ней мы не будем одиноки. Нас поддержат все честные люди мира…

Негромкий голос Стаднюка потонул в возбужденных возгласах красноармейцев и сержантов. Яростно потрясая над головой жилистыми руками, черными от въевшегося в поры антрацита, командир расчета Василь Сероштан, озорно сверкая белыми зубами, кричит:

— А не желают ли фашистские "лыцари" попариться в кровавой бане? Мы устроим им свинцовую баню! Так, хлопцы?!

— Так, Василь, так! — подтверждают товарищи.

— Не видать фашистам победы як своих ушей! — вновь слышится прокуренный баритон Федора Браженко. — Только бы до них, сучьих детин, добраться! — грозит он кулаком воображаемым фашистам.

— Товарищи! — Утробный бас парторга Лысова привлек общее внимание. В теплушке наступила тишина. Этот среднего роста степенный забойщик пользуется непререкаемым авторитетом у минометчиков, многие из них знают его по совместной работе в шахте. — Дорогие товарищи! — повторяет Лысов, распрямляя слегка сутулые плечи. Заметный шрам, рассекающий правую щеку, делает неулыбчивое лицо парторга суровым. Лишь спокойный взгляд больших серых глаз смягчает его. — Выслушав обращение товарища Сталина поклянемся бить треклятих фашистов до последнего вздоха! — говорит парторг медленно, словно мысленно взвешивает каждое слово. — Будем бить их по-нашему, по-шахтерски, кайло им в горло! Покажем где раки зимуют! — Лысов угрожающе взмахнул кулаком, шрам на щеке побагровел, а в ответ со всех сторон послышались страстные возгласы:

— Клянемся!

— Будем бить проклятых!

— Клянемся!

— Клянемся!

В теплушке еще долго продолжается взволнованный разговор. Выступление Председателя Государственного Комитета обороны явилось в те трудные дни поистине лучом света, которым Центральный Комитет нашей ленинской партии осветил путь к победе над смертельным врагом. Меня особенно поразило, что партия в тяжелые для нашей Родины дни провозгласила лозунг об оказании помощи "всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма". Это убедительнее всего свидетельствовало об уверенности руководителей нашей Коммунистической партии и Советского правительства в победе над фашистскими агрессорами.

Началась третья неделя войны. Наш эшелон миновал какой-то крупный город, растворившийся в вечерней мгле. Не светилось ни одного огонька. Уже на выезде из города кто-то крикнул стрелочнику, встречавшему состав у переезда:

— Какой город?

— Смо-ле-е-е-нск! — донеслось из темноты.

Когда проскочили Рудню, стало ясно, что следуем на Витебск. Однако за станцией Лиозно машинист резко затормозил. Отодвинув дверь теплушки, пытаюсь узнать причину остановки. Вдруг из первого вагона, в котором размещалось командование батальона, выпрыгивает один из командиров и что-то кричит. От вагона к вагону передают команду:

— Выгружаться! Командиры подразделений, к командиру батальона!

Поручив Стаднюку вывести людей из вагонов и рассредоточить их, поспешил к штабному вагону. Там в глубокой задумчивости прохаживался капитан Тонконоженко. Когда командиры подразделений собрались, он внимательно и строго посмотрел на них.

o — Товарищи! — Голос капитана спокоен. — Путь по железной дороге закрыт: следующая станция разрушена. Дальше предстоит следовать пешим порядком. Главные силы дивизии уже выступили на Яновичи и далее на Витебск. Наш полк следует на соединение с ними.

Перечислив населенные пункты, через которые пролегал путь батальона, комбат поручил начальнику штаба лейтенанту Веселову указать командирам рот места расположения перед началом марша, порядок следования подразделений.

Когда начальник штаба выполнил это указание, снова заговорил Тонконоженко:

— Товарищи! На марше будьте особенно бдительными. Сплошного фронта нет. Возможно внезапное нападение не только мелких воздушных десантов, но и прорвавшихся подвижных частей противника. При встрече с противником действуйте активно. Особое внимание уделяйте разведке и наблюдению…

В назначенное время батальон выступил из района сосредоточения. Даже июльская ночь после изнуряющей духоты теплушки не казалась такой душной, какой она была в действительности. С удовольствием вдыхаю ароматный воздух. Легкий ветерок щекочет обоняние запахами окружающих лесов и скошенного сена. Идем без опаски, благо фашистские самолеты пока не летают. На западе в небе танцуют яркие всполохи: там проходит фронт. До него, видимо, еще далеко, поскольку не слышны даже разрывы артиллерийских снарядов. Настроение у всех приподнятое. Шахтеры — люди, как я уже убедился, не унывающие ни в какой обстановке, обладающие большим чувством юмора. Во время десятиминутных остановок они собираются кучками, беззлобно подшучивают друг над другом. То в одной, то в другой группе слышится смех. Я завидую им. У меня на душе тревожно: предстоит вести в бой умудренных жизнью людей. Обладаю ли я необходимыми для этого знаниями и морально-боевыми качествами? В военном училище нам, курсантам, постоянно указывали, что верность коммунистическим идеалам и высокое сознание долга, патриотизм и интернационализм должны быть у командира Красной Армии развиты особенно сильно. Ведь он наделен властью, которая дается только военному руководителю. Только командиру предоставлено право вести людей навстречу смертельной опасности во имя победы над врагом. Значит, командир обязан стоять выше своих подчиненных в нравственном отношении, быть для них авторитетом, примером, образцом для подражания. Нам постоянно внушали, что командир должен обладать особым характером, который часто именуют военным. А в основе его лежит прежде всего сильная воля, ибо все другие качества командира — дисциплинированность и самодисциплина, неукоснительная требовательность к себе и подчиненным, личная храбрость и мужество присущи лишь человеку сильной воли. Нам постоянно внушали, что среди всех качеств командира особое место занимают храбрость и мужество. Быть храбрым — значит не дрогнуть перед лицом любой опасности, с которой командир встретится в бою. Быть мужественным, говорили нам, — значит обладать способностью принимать смелые решения, пойти на разумный риск, принять на себя всю полноту ответственности за свое решение и с железной настойчивостью провести его в жизнь. Память воскрешает слова, услышанные однажды на лекции: "Воля должна быть обязательно одухотворена высокой, благородной идеей. В противном случае сильная воля может оказаться направленной и не в ту сторону".

Каждого командира, а не только начинающего, волнует мысль: сможет ли он проявить все эти необходимые качества военного характера в предстоящем бою? Волновала, естественно, эта мысль и меня.

Обхожу отдыхающих бойцов, прислушиваюсь к их беседам. Незамеченным подхожу к группе, где смеются особенно заразительно.