Юлиана Суренова - По ту сторону гор

• Название: По ту сторону гор
• Автор: Юлиана Суренова
• Жанр: Фэнтези

---

— Никогда не совершаешь столько ошибок, сколько делаешь, исправляя те, которых не совершал.

Эти слова заставили юношу остановиться, задумавшись. Но, видят боги, как он ни старался, юноша был не в силах понять то, в чем, по его мнению, не было никакого смысла.

— Есей, если ты хотел запутать мальца, — глядя на торговца из-под густых бровей, обронил Ларг, — то тебе это удалось, — он повернулся к царевичу. — Перестань думать о будущем, которого никогда не будет, потому что у него нет ни настоящего, ни прошлого.

— Объяснил, то же мне! — фыркнул торговец, видя как юноша зачарованно переводит непонимающий взгляд расширившихся от удивления глаз с одного спутника на другого.

— Парень, с чего ты взял, что за тобой пошлют погоню?

— Н-ну… — Аль так растерялся, что даже стал заикаться. Он даже не задумывался над этим, будучи совершенно уверен — так будет, потому что иначе и быть не может!

— Ты совершил что-то ужасное, прежде чем убежать? Убил кого-то? Украл царские сокровища?

— Нет, но…

— Если нет, чего ради тебя ловить?

— Отец не любит, когда что-то нарушает его планы. Ему не понравится, что его сын…

— Послушай меня, парень, послушай внимательно. Твой отец — не наивный беспомощный ремесленник, не способный заглянуть за стены своей мастерской, не земледелец, весь мир которого — его надел. Он — царь. И, надеюсь, ты согласен — мудрый царь.

— Да, но…

— Почему же он не остановил тебя?

— Он не знал…

— По-твоему, он не знает, что происходит в его собственном доме? — хмыкнул старший торговец, весь вид которого наталкивал на единственно возможный ответ.

— Правителю не нужно иметь глаза, чтобы видеть, — между тем, продолжал Ларг. — Ему совсем не обязательно стоять за твоей спиной, чтобы знать, что ты делаешь. На это есть слуги, стражи — множество внимательных глаз и чутких ушей. Поверь мне: то, что уходя, ты не встретил никого, лишь подтверждает, что они были рядом. Следили за тобой, но не стремились попадать на глаза. Такой наивный и неопытный малец, как ты, не смог бы незамеченным покинуть дворец.

— Но шел же я за вами незаметно…

Торговцы кашлянули, сдерживая смех, в отличие от проводника, которых захохотал в полный голос, заставив пещеру наполниться гулом.

— Вот я и говорю — детская наивность! — сквозь смех прогромыхал он. — Да я следил за тобой с того самого мига, как ты догнал нас у подножия гор.

— Но как же так…? И почему тогда…

— Почему я не спешил укоротить твое самомнение? Хотел приглядеться к тебе, понять, что ты за фрукт. Да и не было особой нужды.

— А…

— Пока ты не встал на край обрыва, с которого в любой миг, куда бы ни сделал шаг, мог сорваться.

— С-спасибо, что спас меня, — он был повторять слова благодарности сколько угодно раз, понимая, что даже тысячи не достаточно.

— Вернемся к началу. Так вот, что я хотел сказать. Если бы царь хотел тебя остановить, он сделал бы это еще во дворце. Просто не позволил покинуть его стены, и все.

— Почему же он… — как страстно Алю ни хотелось во всем разобраться, он не мог понять. Он слишком привык верить в обратное, чтобы вот так взять и согласиться, что все это время ошибался.

— Почему он позволил тебе убежать? Тебе виднее.

— Я… не знаю… Я… не думал об этом… — он смотрел на проводника с мольбой — ему нужна была хотя бы тень объяснения — какая-нибудь пусть самая узенькая тропинка по краю обрыва.

— Должно быть, он хотел, чтобы ты покинул дворец.

— Зачем? Я ему надоел? И если бы я не решил уйти сам, он бы прогнал меня, да? — в его глазах блеснули слезы боли. Ему стало вдруг очень жалко себя — маленького, одинокого, незащищенного посреди огромного бушующего мира…

Нельзя сказать, что царевич страстно любил отца или был к нему сильно привязан. Он почти не видел его — у царя были постоянные дела, разъезды, аудиенции, советы… Брат — другое дело, его отец почти всегда брал с собой. Но это и понятно: старший сын — наследник, а младший… К тому же, такой странный, день напролет сидевший в библиотеке… А что если не только брат со товарищи, но и отец считал его дурачком? Тогда понятно…

— Жалеешь себя и дуешься на отца? — прочтя в его сердце все чувства, качнул головой старший торговец. — Даже ненавидишь его? А что если он хотел, чтобы ты увидел мир, живущих в нем людей? Чтобы ты повзрослел?

— Если выживу в горах, — юноша сидел нахохлившимся воробьем. — Он ведь знал, как опасно в горах, и не остановил меня!

— Путь во взрослую жизнь всегда идет через испытания. И очень часто — смертельно опасные. Но необходимые.

— Может быть… — Аль думал совсем иначе, просто не хотел спорить.

— Не может быть, а точно, — взмахнул рукой, как отрезал Ларг. — Вот что, — он сменить тему разговора, — скажи лучше, зачем этот путь понадобился тебе?

Тот молчал, глядя на огонь. Юноше не хотелось лгать, однако и правду сказать он не мог, боясь не презрительного смеха — он достаточно узнал своих спутников, чтобы доверять их осторожности, — а снисходительной улыбки взрослого, глядевшего на ребенка. Действительно, кто еще мечтает о чуде? Странно, обидно, но почему-то с годами эта вера слабеет… Ему бы этого очень не хотелось — потерять начавшую исполняться мечту в огне не судьбы, не вечности, а всего лишь улыбки…

— Да ладно, Ларг, — заглянув в глаза юноши, прервал затянувшееся молчание торговец, — что пристал к парню? Как будто и так не ясно, зачем молодые впервые отправляются в путь? За приключениями. За подвигами. За славой… И вообще, уже поздно, а завтра рано вставать. Спать. Все спать…

С благодарностью взглянув на Есея, юноша облегченно вздохнул и поспешно — словно боясь, что собеседники передумают — отодвинулся к стене пещеры, чтобы, укутавшись в тяжелый шерстяной плащ, устроиться поудобнее на каменном полу, сбегая в мир сна.

Еще совсем недавно Аль, вечерами засиживаясь в библиотеке, ловил себя на том, что начинает клевать носом, погружаясь в дрему, однако, добираясь, наконец, до постели, обнаруживал, что от сонливости не осталось и следа. Ему приходилось часами мучиться, перебирая в памяти все известные молитвы и заклинания сна, прежде чем он приходил. В дороге же все было иначе: постоянное напряжение узкой тропинки, вившейся на грани высоких стен и ужасных обрывов, когда каждый неверный, неосторожный шаг мог стать роковым, не давало не то что дремать на ходу, но даже фантазировать, выдумывая иные мира. Впрочем, ему и этого, единственного было вполне достаточно. Когда же, наконец, приходило долгожданное время привала он, с трудом дожидаясь отбоя, проваливался в сон столь быстро, что не успевал даже услышать пожелания доброй ночи.

Все было так же и в этот раз, за исключением того, что сон оказался неглубоким, когда любой, даже самый случайный звук заставлял нервно вскидывать голову, непонимающе таращить глаза на спавших торговцев с единственно бодрствовавшим среди них дозорным, который следил за тем, чтобы не погас огонь костра, несший тепло и, одновременно, отпугивавший от людей диких людей и призрачных духов. Он никак не мог понять, в чем дело? Может быть, рядом опасность и ему суждено предупредить о ней своих спутников? Или сами боги собрались прийти в уснувший мир, чтобы поведать бодрствовавшим тайну мироздания или дать ответ на все вопросы?

В какой-то миг, проснувшись, он услышал негромкий голос Есея:

— Ты уверен, что нам ничего не угрожает?

— Холодать что-то стало больно рано. Как бы не занесло перевал… — вытянув руки над костром пробормотал тот.

— Я не об этом.

Проводник взглянул на собеседника, затем, отвернувшись, несколько мгновений молча следил за танцем языков огня.

— Все, что ни делается, все к лучшему, — наконец, ответил он.

— Ты уверен?

— Есей, хоть я и бродяга, проводящий большую часть жизни вне дома, но родом я из Десятого царства, там мои родственники и друзья.

— Если они под стать тебе, то не удивлюсь, что они — не какие-нибудь ограниченные земледельцы или ремесленники…

— Конечно, нет! Они воины. Есть даже стражи из царского дворца.

— Так то, что ты сказал парнишке, не твои предположения?

— Как бы тебе сказать…. - наклонив голову к плечу, проводник потер нос.

— Понятно, — не дожидаясь от него дальнейших объяснений, кивнул торговец. — А я-то думал, что ты медлишь… Не ясно только, почему ты мне ничего не рассказал.

— Прости, — с сочувствием взглянул на него проводник. — У меня была причина молчать, — видя, что торговец опустил голову, отведя взгляд в сторону, он, вздохнув, качнул головой: — Прости меня, но я дал слово…

— Оставим это. Главное, мы можем не опасаться погони. Раз мы всего лишь оказываем царю услугу.

— Да тут еще как посмотреть, кому мы большую услугу оказываем: царю или мальцу.

— О чем ты? — почувствовав что-то особенное в его голосе, торговец насторожился, как и Аль. Боясь шевельнуться, чтобы случайным шорохом не прервать явно не предназначавшийся для его ушей разговор, он весь ушел в слух.