Джон Данн - Эксперимент со временем

• Название: Эксперимент со временем
• Автор: Джон Данн
• Издательство: Аграф
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2000
• ISBN: 5-7784-0130-2

Английский философ Джон Уильям Данн вошел в историю философии XX века как создатель многомерной модели времени. Проанализировав известный феномен сбывающихся ("пророческих") сновидений, Дани пришел к выводу, что на самом деле человек во сне перемещается в свое будущее по четвертому пространственноподобному временному измерению. В дальнейшем, проведя эксперименты со временем на себе и на других людях, Данн убедился в своей правоте и написал об этом книгу, которая на протяжении 1920-х годов была интеллектуальным бестселлером в Европе. Парадоксальное сочетание фундаментальных идей психоанализа (толкование сновидений) и теоретической физики (общая теория относительности) — своеобразный междисциплинаризм идей Данна — позволило ему стать основателем темпоральной философии XX века. Данн интересен также тем, что на основе его идей построены все рассказы Х.Л. Борхеса, в свое время написавшего о Данне отдельное эссе.

Книга Данна предназначена философам и филологам, психологам и культурологам, писателям и поэтам, а также любителям научно-фантастической литературы.

---

ФИЗИКА. — В вышеизложенном нет ничего удивительного. Конечная задача физики — отыскать, выделить и описать такие элементы природы, которым можно было бы приписать существование, независимое от существования какого бы то ни было непосредственного наблюдателя. Следовательно, физика — наука, специально предназначенная для изучения не вселенной вообще, а того, что предположительно остается в ней, если изъять из нее все проявления чисто сенсорного характера. С самого начала она не выказывает никакого интереса к цвету, звуку и тому подобным непосредственно воспринимаемым явлениям, которые зависят от присутствия непосредственного наблюдателя и не существуют в его отсутствие; и ограничивается языком и набором понятий, пригодных только для описания фактов, относящихся к ее собственной четко очерченной области.

ПСИХОЛОГИЯ И ПСИХИЧЕСКИЕ ЯВЛЕНИЯ. — Исследуя научным путем положение, в котором мы оказались, мы, разумеется, не можем пренебречь изучением группы явлений столь многочисленных и очевидных, что поначалу кажется, будто они-то и образуют весь известный нам мир. Постепенно зарождается отдельная дисциплина, пытающаяся объяснить эти и добрую долю других отброшенных физикой явлений. Эта наука была названа психологией, а факты, с которыми ей приходится иметь дело и которые существуют только в присутствии непосредственного наблюдателя, — ментальными или, говоря более привычным языком, психическими.

ГЛАВАIII

С научной точки зрения неопровержимо, что мозг как часть физического механизма не может самостоятельно и из ничего сотворить ни одно из тех ярких психических явлений, которые мы называем «цветом», «звуком», «вкусом» и т. д. Но вместе с тем экспериментально установлено, что эти явления не возникают без определенного раздражения соответствующих органов чувств. Более того, их природа обусловливается природой задействованного органа чувств:

цвет и свет сопровождают деятельность глазных нервов; звук связан с наличием уха, а вкус — нёба. Психические явления различны постольку, поскольку различно устройство органов чувств. Цвета, воспринимаемые человеком, варьируются от фиолетового до темно-красного в зависимости от длины волн электромагнитных лучей, падающих на глаз. Если чуть увеличить длину волны, соответствующим психическим опытом будет лишь ощущение тепла. Однако известно, что при очень незначительном изменении задействованных элементов зрительного восприятия ощущение тепла должно сопровождаться восприятием видимого инфракрасного цвета.

Следовательно, физический мозг, — хотя он и не может создать такие чувственно воспринимаемые явления — играет решающую роль в определении их природы и в силу этого служит важным фактором в любом порождающем их процессе.

До сих пор мы, как правило, резюмировали проблему в осторожном утверждении о том, что конкретные психические явления, с одной стороны, и соответствующие им раздражения органов чувств, с другой, непременно сопутствуют друг другу или протекают, так сказать, по параллельным линиям во времени. Это утверждение, однако, никоим образом не выдается за «объяснение»: оно есть всего лишь простейший способ сообщить о рассматриваемых фактах, не прибегая к разнообразным метафизическим трактовкам.

ПСИХОФИЗИЧЕСКИЙ ПАРАЛЛЕЛИЗМ. -Концепция, в соответствии с которой параллелизм нервных[1] и психических явлений распространяется на весь доступный наблюдению мыслительный опыт, иначе говоря, о том, что нет доступной наблюдателю психической активности без соответствующей активности мозга, называется «психофизическим параллелизмом», причем активность одного рода считается «коррелятом» активности другого рода, и наоборот.

Доказательств этой концепции предостаточно. Напряженное размышление приводит к утомлению мозга; препараты, отравляющие мозг, влияют на рассудочную деятельность; ухудшение состояния мозга отражается на способности запоминать новую информацию. Более того, сотрясение мозга, по-видимому, уничтожает всю память о событиях, непосредственно предшествовавших инциденту. Действительно, именно неудавшаяся попытка пациента вспомнить причины несчастного случая заставляет врача диагностировать сотрясение мозга. Это дает нам в руки почти неопровержимое доказательство того, что средство припоминания — «следы в мозге»; и для того чтобы они наверняка запечатлелись, требуется некоторое время.

Факт существования таких следов в мозге (обособленных дорожек, проторенных потоками нервной энергии) хорошо известен. Установлено также, что чем выше способность человека к ассоциативному мышлению, тем многочисленнее дорожки в его мозге и замысловатее их разветвления.

НАБЛЮДАТЕЛЬ. — В рамках нашего введения мы, наконец, приблизились к очень кроткому созданию, известному в современной науке под именем «Наблюдатель». Невозможность полностью избавиться от этой фигуры постоянно затрудняет исследование внешней реальности. Как бы мы ни изображали вселенную, изображенное всегда будет нашим творением. Вместе с тем верно, по-видимому, и другое утверждение: как бы мы ни пожелали раскрасить нашу картину, мы вынуждены делать это имеющимися у нас красками. Однако нет никаких причин, по которым какое-либо из указанных ограничений сделало бы недействительным полученный результат — карту, позволяющую нам в безопасности продолжать свой путь. Более того, мы можем ее проверить. И, как свидетельствует опыт, проверка подтверждает надежность карты. В этом — оправдание наших поисков знания.

Следует отметить, что на основании изучения нарисованной картины мы всегда можем сделать некоторые выводы относительно характера и положения оставшегося за ее рамками художника. Действительно, науке часто приходится признавать, что определенные изменения в наблюдаемых явлениях или их особенности объясняются лишь подразумеваемыми изменениями или особенностями самого наблюдателя.

В любой науке изучение наблюдаемых явлений начинается с точной регистрации и классификации различий между ними. Обнаружив впоследствии, что различия порождены природой или действиями наблюдателя, мы можем увидеть в этом объяснение различий и соответствующим образом строить научные схемы; но такое добавление к нашему знанию отнюдь не обесценивает про веденного нами ранее анализа наблюдаемых различий.

Все науки имеют дело только с идеальным наблюдателем — до тех пор, пока не докажут обратного. И психология — не исключение. Наблюдателем считается в психологии любой нормальный человек. Тот же самый наблюдатель в конечном счете используется и в физике. Когда психолог говорит о цвете «после-впечатлении», а физик — о спектре звезд, то в обоих случаях подразумевается присутствие одного и того же идеального наблюдателя — причем наблюдателя, различающего цвета.

Для этого наблюдателя принципы психофизического параллелизма звучат, признаться, не особенно обнадеживающе, ибо предполагается, что с прекращением работы мозга прекращаются и психические явления. Более того, применяемый в науке способ отодвижения наблюдателя как можно дальше — с целью как можно полнее приблизить изображаемое к наблюдаемому — низводит его до положения беспомощного созерцателя, у которого не больше возможностей вмешиваться в происходящее, чем у сидящего в кинозале зрителя — изменить развитие сюжета на экране. Мало утешения и от изучения различных метафизических трактовок (ни одна из них не дает объяснения) параллелизма между умом и телом. Идеалисты и реалисты могут горячо спорить о том, в какой степени наблюдатель, так сказать, окрашивает наблюдаемые им явления; но из сделанных ими выводов не следует, что он способен изменить возникшую у него цветовую гамму или саму воспринятую именно в таких цветах вещь — ни тем более продолжать наблюдение тогда, когда не наблюдается никакой мозговой активности.

АНИМИЗМ. — В данном контексте нельзя не упомянуть о небольшой, но очень мощной группе философов, известных как «анимисты». В XX веке ведущим представителем анимизма, бесспорно, является профессор Уильям Макдугалл, в чьей книге «Тело и ум» самым добросовестным образом изложены аргументы за и против этой теории. Я действительно не могу припомнить никого больше, кто бы сформулировал позицию противников анимизма с такой поразительной силой.

Согласно анимизму, наблюдатель — это все что угодно, только не «пустое место», не «наделенный сознанием автомат». Разумеется, он может находиться за пределами нарисованной вселенной, но он — «душа», обладающая способностью вмешиваться в ход наблюдаемых событий и изменять их, иначе говоря, ум, который не только считывает показания мозга, но и использует последний в качестве своего орудия, — точно так же владелец механического пианино может либо слушать исполняемую на нем музыку, либо сам играть на нем.