Френсис Брайан - Джим Хокинс и проклятие Острова Сокровищ

• Название: Джим Хокинс и проклятие Острова Сокровищ
• Автор: Френсис Брайан
• Издательство: Книжный клуб 36.6
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2006
• ISBN: 978-5-98697-062-2,5-98697-033-0

Фрэнсис Брайан написал лучшее продолжение «Острова Сокровищ» – с теми же героями, только немного повзрослевшими и постаревшими, с сохранением сюжетных линий, с пиратами, схватками и погонями, а главное, с сохранением места действия – основные события романа происходят все на том же «Острове Сокровищ». Причем написан роман в точности так, как его написал бы сам Стивенсон. Наверное, он и прочитал бы его с огромным удовольствием. В любом случае это удовольствие книга подарит всем современным читателям.

---

Он взял мою руку в свои и долго не отпускал.

– Ах, Джим, как это хорошо! Как хорошо! Мы уже думали, что потеряли тебя. – Казалось, он тоже не в силах говорить.

– А я знал, что вы вернетесь, – сказал Луи.

– А теперь, – услышал я голос капитана Рида, – я полагаю, у вас имеется какой-то план? Я так понимаю, что вы именно поэтому носите маску?

Я говорю, что услышал голос капитана, но он звучал смутно и как бы издалека, потому что я смотрел на Грейс. Она слегка загорела на солнце – не очень сильно; лицо ее стало чуть более смуглым, веснушки выступили немного ярче, их стало больше. Я поднял свою муслиновую вуаль, чтобы получше разглядеть лицо Грейс. И тут же пожалел об этом, потому что она ахнула:

– Ах-х-х! Отчего это произошло с вами?

Она глядела мне прямо в глаза, ее взгляд зачаровывал меня, и я знал, что готов пройти сквозь десять тысяч таких же мук, готов на то, чтобы на моем лице было в десять раз больше трещин и шрамов, лишь бы она смотрела на меня таким взглядом.

– А капитан Рид учит меня владеть саблей, – сказал Луи.

– Нам это может понадобиться, – заметил капитан. – Как знать, что теперь может случиться?

Он отвел нас в капитанскую каюту. Она была достаточно просторна, чтобы в ней можно было свободно двигаться. Наш кот Кристмас благородно сошел с кресла, чтобы уступить кому-то из нас место, и Баллантайн стал рассказывать Риду о том, кто находится на борту брига.

– Вы сказали – Сильвер? – спросил капитан Рид.

Мы все говорили шепотом, будто боясь, что нас услышат; но эти опасения были не столь уж невероятными – звук далеко разносится по воде.

– Джон Сильвер. Он вас знает, сэр, – проговорил я.

Капитан почти улыбался.

– Ну-ну! Кто может знать, как пересекутся пути? Провидение играет с нами странные шутки.

Я огляделся: все вокруг казалось таким спокойным, что эта сцена могла бы происходить в Бристоле.

– Сэр, вы содержите корабль в совершенно замечательном состоянии, – воскликнул я. Впрочем, на самом деле я был не так уж удивлен.

– Можно было бы возразить, мистер Хокинс (как завлекательно снова слышать свое собственное имя!), что у нас мало было, чем еще заняться, кроме этого.

– Выходили ли вы на ост… – начал я.

– Ни в коем разе, я этого не допустил бы. Мы оставались на борту. Ждем корабль-спасатель и все прочее.

– Надеюсь, корабль-спасатель вам не понадобится, сэр.

Но я никак не мог сосредоточиться. Сердце мое было переполнено чувствами; я не мог перестать смотреть на Грейс. Как же я скучал о ней! Она много раз дарила мне ответный взгляд – ясный и благожелательный, а Луи не отпускал мою руку, будто я был самой значительной в его жизни персоной.

Каковы бы ни были обстоятельства, можно ли счесть слово «счастлив» слишком неподходящим в такой момент?

Доктор Баллантайн решил, что ему следует остаться на «Испаньоле». Мое же присутствие среди дорогих мне людей должно было быть кратким. Найдя подходящий момент, чтобы остаться с капитаном наедине, я коротко посвятил его в наши планы, но попросил разрешения покинуть судно, сказав, что доктор Баллантайн расскажет ему все подробно. Все, что мне требовалось в тот момент, – это чтобы капитан сообщил мне, считает ли он какую-либо часть плана настолько неприемлемой, что нам придется от него отказаться. Он высоко поднял брови, пораженный нашим бесстрашием и тем, что он назвал нашим «оптимизмом», однако сам он, казалось, был воодушевлен и даже доволен.

– Итак, вы наняли одного разбойника, чтобы покончить с другим? Будьте осторожны, мистер Хокинс. Часто бывает, что человек, который кричит: «Держи вора!», – сам и есть вор. Вам известна эта пословица?

– Да, конечно, – ответил я, не желая участвовать в исследовании этических вопросов под руководством капитана Рида.

– Очень хорошо, – проговорил капитан Рид. – Могу сказать, что это плавание оказалось вовсе не таким, как я ожидал. Но я – с вами, и мы добьемся успеха.

– Ну, как все они тут жили – сами они, я хочу спросить? – осмелился я задать вопрос.

Он посмотрел на меня все понимающим взглядом.

– Дама была расстроена. Мальчик постепенно взрослеет, и сделан он из хорошего материала. А сам я пристрастился задавать мистеру Хэтту множество вопросов о законах и праве.

Без слов, лишь махнув всем рукой на прощание, я вышел на палубу и направился к веревочной лестнице. По желтому вечернему небу тянулись черные полосы; на шлюпке меня заметили, подошли и помогли мне в нее спуститься. И тут со мной произошла неприятность: спускаясь по лестнице, я слишком резко наклонил голову – посмотреть, куда ступаю, шляпа моя соскользнула, и ветер унес завесу, закрывавшую мое лицо. Матросы в шлюпке поморщились, увидев мою подживающую кожу.

Меня же тревожило другое, и эта тревога потоком заливала мою душу. Когда я вернусь, горбун может меня увидеть и узнать. И по мере того как мы приближались к бригу, эта тревога возрастала, вызывая чуть ли не панику. Уголком глаза я мог видеть зловещую фигуру Распена на полуюте и понимал, что он наблюдает за нами.

Мы поднялись на борт. Взбираясь по лестнице, я наклонил голову, низко надвинув на лоб шляпу, и, даже когда ко мне подошел тощий секретарь, тоже следивший за нашим прибытием, не поднял лица.

– Сэр Томас желает немедленно побеседовать с вами, – сказал секретарь.

У себя за спиной я услышал тяжелые шаги и еще более тяжелое дыхание Распена, который шел в нашу сторону затем – как я предположил, – чтобы получше меня рассмотреть. Но секретарь поспешно увел меня с палубы вниз.

Молтби сидел, развалясь, на диване и ждал. Мысли мои по-прежнему были заняты проблемой, как мне получше скрыть лицо от горбуна. Проблему решил сам Молтби, сказав:

– Черт побери, дружище, теперь я понимаю, почему вы прикрываете лицо! Где же ваша… – и он показал жестом, что имеет в виду.

– Мне очень жаль, сэр, но я ее потерял.

Он сорвал с подлокотника лежавший там шелковый платок.

– Возьмите это, Миллз. Ваше лицо плохо на меня действует.

Я понял, что ему неприятно на меня смотреть. Доктор Баллантайн правильно судил о Молтби: этот человек отгонял от себя все, что так или иначе говорило о нездоровье.

Я доложил ему об «Испаньоле», представив состояние дел на судне как можно более неопределенно, чтобы у Молтби не появилось желания посетить корабль. Доктор Баллантайн полагает, сказал я, что сумеет очистить атмосферу «Испаньолы» настолько, чтобы ее можно было безопасно отвести обратно в Англию, но это займет несколько дней: он должен быть уверен, что судно свободно от чумной заразы. Когда я перечислил тех, кто был на судне (естественно, не упомянув Грейс, Луи и дядюшку Амброуза), он прищурил глаза:

– И никто из них не подхватил чуму? – он произнес эти слова тоном палача, опасающегося, что его обманывают.

– Нет, сэр.

После этого Молтби задал мне странный вопрос:

– А высказывал ли доктор мнение о том, насколько здоровое место сам остров?

Я не понял причины, заставившей его спросить об этом, но потом догадался, почему: ему надо было знать, сколько матросов он может рискнуть отпустить на берег, когда завтра утром мы отправимся на холм Подзорная труба, и особенно – сколько «джентльменов». Мне пришло на ум, что он замышляет какую-то подлость – зло, о котором предупреждал Джон Сильвер: а именно, послать нас на остров, а потом захватить все, что мы с собой принесем.

Я ответил, солгав, но моя ложь была прикрыта маской правды:

– Доктор Баллантайн не знает острова, сэр. Но когда я плыл сюда, Хокинс, владелец гостиницы – он ведь побывал здесь еще раньше, – всем на борту рассказывал о каком-то летучем насекомом, вроде мухи или комара, чей укус ужасно болезненный. Лихорадка, которую он вызывает, может поразить человека сразу, а может и через несколько месяцев. Хокинс мне говорил, что один из их команды, когда вернулся из плавания, паралич получил от этого укуса.

Я замолчал, пытаясь понять, попала ли в цель моя ложь. Молтби не сводил с меня глаз.

– А наш корабль? Он ведь стоит близко от острова. Разве это не опасно?

– Это насекомое не летает через водное пространство, сэр. Такое довольно часто встречается.

Он принял и это.

– Теперь слушайте мои распоряжения, Миллз. Сегодня же вечером поговорите с капитаном Сильвером. В том, что касается предпринимаемой экспедиции, главным будет он. Полагаю, вам следует быть готовыми за час до рассвета. Доказательство существования сокровища контрабандистов принесете и положите мне на стол.

И он снова развалился на диване; его выпуклые глаза, казалось, выпучились еще больше, небольшие острые зубы оскалились, словно у собаки. Его общество и его вид были для меня совершенно непереносимы.

Когда я вышел на палубу, спускалась ночь – очень быстро, как это бывает в тропиках: только что с запада тянулись длинные солнечные лучи, миг – и уже глубокая тьма. По спине и плечам у меня побежали мурашки, как от холода: мне будет недоставать доктора Баллантайна. Я осторожно прошел на корму и остановился, глядя на воду; совсем недалеко слышалось поскрипывание стоящей на якоре «Испаньолы», но видеть ее я не мог.