Луи-Фердинанд Селин - Север

• Название: Север
• Автор: Луи-Фердинанд Селин
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2003
• ISBN: 966-03-2121-X

Перед вами первое издание на русском языке романа «Север» классика французской литературы, одного из самых эксцентричных писателей XX века Л.-Ф. Селина (1894–1961). Как и все другие книги автора, они автобиографичны.

По обожженной войной Европе скитаются четверо: сам Селин, его жена Лили, друг Ле Виган и кот Бебер, ставший самым знаменитым котом во французской литературе. Это главные действующие лица, все остальные – эпизодические персонажи: генералы без армий, начальники разбомбленных вокзалов, жители разрушенных немецких городов и деревень, беженцы, потерянные родителями дети, животные, огромное и скорбное шествие живых и мертвых, и все они – вместе с Селином – свидетели Апокалипсиса, где писатель, по его признанию, «и есть хроникер спектаклей Всемирного Театра Гиньолей».

---

– Забавно!

– Здесь, правда, все несколько иначе, старика интересуют девчонки, он их порет!.. а потом сам снимает штаны, и уже они его секут!.. его маленькие служанки, вы их видели? они его наказывают! птаф! птаф! пока у него не пойдет кровь! это его слабость! но он-то просто так развлекается! это вам не ландрат!

В этот момент Харрас снова спускается с фермы по маленькой лесенке, и действительно, прямо на ходу застегивает ширинку…

– Ваш кореш!.. шухер!

Они снова прячутся в хлеву…

– Возьмите у него еще пачку!

– Ага!

– И приходите сегодня вечером, после mahlzeit'a!

А вот и Харрас, он уже нас ищет…

– Мадам, и вы, друзья мои, я вас сейчас представлю!.. вы увидите сына фон Лейдена, он калека, и всегда в плохом настроении, но она-то будет рада вас видеть… она хочет пригласить вас на ужин…

Мы идем за ним… цементная тропинка… между двух луж… навоз… очень много птиц… индюшки, куры… масса гусей… слышна возня… хлев, с другой стороны – силосные башни… вот и свиньи… их ведет человек с Верхней Марны… а мы поднимаемся в дом по лесенке… и сразу же попадаем в гостиную… мадам Изис фон Лейден и ее муж… здороваемся!.. я вижу, что этот безногий съежился в кресле и на нас едва взглянул… причем враждебно… она немного кокетничает… о, она еще очень даже ничего… ей лет сорок, такую бы в Нейи назвали очень красивой «жэншшиной»… в теле, медлительная, не лишена шарма… любезна, но держит дистанцию… чтобы никто не вздумал подойти поближе?… наверное?… наш Ле Виган, наверное, чувствует, что пора показать себя, он ведь всегда считался сердцеедом № 1…

О, впрочем, это все чепуха!.. он, скорее, романтик!..

– Представьтесь и вы, мсье!

– Очень приятно, мадам!

Похоже, он не собирается ею заниматься… отчаялся… у нашего некогда ретивого наездника пропало желание… у него уже не стоит!.. полная фригидность! Цорнхоф, что ли, подействовал? я тоже понял, во что мы вляпались, как только увидел этого безногого и ландрата… бедный Ля Вига… но я по-прежнему – сама любезность!.. Лили не говорит по-немецки, она знает только «Komm mit!», так она обращается к Беберу, чтобы он следовал за ней… он всегда слушается… он уже дважды прошел через всю Германию, Констанц, Фленсбург, под шквалом пулеметного огня, под бомбами! он видел пять армий в рукопашном бою, просто finish!.. фосфорные снаряды, бронепоезда… и ни на дюйм не отстал от Лили! а ведь он никого не слушался… komm mit! и все… единственное немецкое слово, которое ему нравилось, единственное, которое выучила Лили… а там, перед безногим и его женой, я старался как мог… воспевал красоту этой природы, этих великолепных горизонтов… они молчали… и действительно, из окон их обеденной залы были видны только брюква, капуста и огромные стада гусей… опять гуси!.. несколько баранов… а вдали, очень далеко, подобно кайме из деревьев, большой лес из секвой… и какие-то люди… судя по их сапогам, это русские, русские мужчины… и женщины русские, судя по их манере завязывать пояс под грудью… вокруг полно ребятишек, которые носятся, не обращая внимания на затрещины, натыкаются на взрослых, смеются… когда люди перестают быть детьми, они становятся мрачными, их не развлекает даже кино… куда там… с чего им быть веселыми?… нужно быть законченным алкоголиком, чтобы находить прелести в скитаниях… скитания!.. а тут, в просторах Цорнхофа, в картофельных полях, эта босоногая детвора ужасно веселилась… из-за репки! из-за морковки! девочки против мальчиков!.. позже, когда у тебя появляется обувь, ты боишься ее испортить… а вот в таком прекрасном возрасте ты ни на что не обращаешь внимания, пфлак! одна затрещина, другая!.. и Лили хотелось туда пойти, поразвлечься с ребятней… с нами ей было скучно… с нами, безногим, невесткой, Харрасом… Ле Виган тоже становился все более задумчивым, а это кое о чем говорило!..

– Вы найдете общий язык с Кретцерами, они о вас позаботятся…

Изис отсылает нас к Кретцерам… Харрас меня предупреждал… эти двое меня и вовсе мало привлекали, он был «директором» Dienstelle… провинциального подразделения Reichsgesund… на тот случай, если все будет разрушено, и от Грюнвальда ничего не останется, даже подземных убежищ… о, этого нам только не хватало!..

Наконец Изис, ее ведь зовут Изис, начинает рассказывать мне про ферму… про нынешние трудности… о которых я и не подозревал!.. нет, они бы ни за что не стали жить на ферме, если бы не отсутствие бензина и бомбардировки Берлина… этот двор отвратителен… лужи и запах силоса… мы же почувствовали? и потом, самое неприятное: здесь мало дождей, ничего не растет!.. эта засуха стоит здесь с начала войны!.. ладно, теперь я спрашиваю ее…

– Мне кажется, у вас здесь двое французов?

– Да, двое!.. один занимается свиньями, Жозеф… а другой – садами, Леонар!

Я не вижу в этом ничего смешного, но она смеется…

– Вот уж эти люди нас не особенно любят!

Безногий ее перебивает…

– Еще бы! да они нас на дух не выносят! ты сошла с ума, Изис!.. ты когда-нибудь видела французов, которые бы нас любили?… почему же тогда не поляки? не русские?… не китайцы?… все эти люди – наши враги, они спят и видят, как бы нас всех уничтожить… не так ли, Харрас?… а эти-то зачем сюда приперлись?

– Ну, будет!.. будет!.. умерьте свой пыл, фон Лейден! вы плохо спали, вот и все!

Изис считает, что он говорит лишнее, а нас ведь его слова могут и задеть…

– Мой муж в плохом настроении… в очень плохом!.. вы же его знаете, Харрас, он мучился всю ночь!.. извините его!.. у него отвратительное настроение!

Он протестует против отвратительного настроения!.. и опять за свое…

– Нет!.. нет!.. я знаю, о чем говорю!.. все эти люди – шпионы!.. они приехали сюда заниматься саботажем! а вы сошли с ума, дорогая!

– Ладно! ладно! отдыхайте! вы слишком грубы!.. я сейчас провожу этих людей! Харрас, прошу вас!..

И нам:

– Извините его, прошу вас! он просто смотрит на вас и завидует! я ведь не могу постоянно делать ему уколы!

– О, конечно нет!

Мне все понятно!.. Харрасу тоже все совершенно понятно… мы выходим… когда мы проходим мимо хлева, два француза, Жозеф и Леонар, делают мне знаки, что хотели бы покурить… «ладно! ладно!»… с этими, я вижу, нам уже повезло, они от нас хотя бы не шарахаются… я согласен… «Кэмел»?… «Нэви Кат»?… ладно!.. мы выходим с фермы, за нами как раз пришли Кретцеры… очень приветливые! реверанс в сторону Изис фон Лейден… а нам – горячие рукопожатия… он забавный, тип, какие встречались до 14-го года, с моноклем и в люстриновых нарукавниках… его жена, нервная домашняя хозяйка, на вид вовсе не идиотка, даже довольно живая, но стерва… всем заправляет она… ладно!.. нам дают понять, что мы будем зависеть от нее, она же терпит нас только из-за хавки!.. а он молчит, ему нечего сказать, хоть у него и нарукавная повязка, и даже свастика в бутоньерке… это она отдает распоряжения и все решает… они еще раз показывают нам нашу конуру, мы уже все видели, башенка с железной кроватью, кувшином, раковиной… ах да, еще литография с Фридрихом… я ее не заметил!.. везде, везде здесь Фридрихи… их больше, чем Гитлеров!.. внизу у старика их по меньшей мере пять!.. я забыл вам сказать… они настаивают, чтобы мы выглянули в нашу амбразуру, какой прекрасный парк, аллея, спроектированная Мансаром… и листья так красиво облетают с огромных ясеней… осень… много синиц… уже довольно прохладно… но мы сюда не развлекаться приехали… мы прибыли на лечение… я думаю о сигаретах… для Леонара и Жозефа…

– Вы часто будете сюда приезжать, Харрас?

– Довольно часто… если только у нас будет бензин!

И добавляет…

– Все же я хотел бы, коллега, чтобы вы обдумали одну вещь, ведь время у вас будет!.. это ради меня! на тему истории медицины… ради меня!.. мы с вами это еще обсудим после ужина… история медицины… я буду ужинать у фон Лейденов, напротив, на ферме… а вы будете ужинать внизу с барышнями из Dienstelle… заодно и познакомитесь… и с господином и госпожой Кретцер!.. ах да, еще и с Крахтом! запомните это имя, Крахт!.. он мое доверенное лицо здесь!.. в отличие от всех прочих!.. он звонит мне каждый день… захотите пожаловаться? ему! только ему!..

Это полезно!.. когда все вокруг начинают вас преследовать, любая, даже самая незначительная, информация может спасти вам жизнь… имя Крахта мне ни о чем не говорило… но что за мерзкие рожи у этих Кретцеров!.. все прояснится, когда уедет Харрас!.. а что это за работа?… слияние истории с наукой… на кой хрен ему это сдалось?… чтобы мы больше уставали… ведь отдых – это большая роскошь, причем наказуемая, стоит галернику заснуть, как большое весло сразу вспарывает ему живот, и все внутренности – наружу… вот и все!.. а если уж вас все вокруг ненавидят, более того, за вами охотятся миллионы потрошителей, то вас может спасти только одно: полный отказ от сна! В общем, наше положение было нешуточным! я всюду видел тому подтверждения!.. мы буквально находились на краю пропасти…

Но к делу!.. к делу!.. где мы с вами были? в Цорнхофе! я снова к вам возвращаюсь! наш первый ужин за столом вместе с Dienstelle… обеденная зала замка, тоже достаточно мрачная… друг друга почти не видно… на окна падают тени больших деревьев!.. две свечи – на противоположных концах стола… барышни-секретарши, тоже улыбающиеся, приветливые, но не так, как в Грюнвальде… одна попыталась с нами заговорить, маленькая горбунья… ах, вот и Крахт!.. бухгалтер представляет нас друг другу… он в эсэсовской форме… до войны он был аптекарем… а после мобилизации стал шефом СС в Цорнхофе… он воевал на Восточном фронте, а теперь отдыхает… этот молодой человек вовсе не вызывает антипатии… но он не особенно общителен… похоже, он верит в эти пропагандистские штучки… пожалуй, это был первый нацист, похожий на то, как их обычно изображают… на упертого болвана… наверное, он жесток? еще молодой, лет тридцати… этакий забавный Омэ-нацист!..[98] ах, все-таки он заговорил!.. его все слушают… я перевожу для Лили и Ля Виги… сводка последних событий, коммюнике…