Василий Егоров - Стратегия на доверии

• Название: Стратегия на доверии
• Автор: Василий Егоров
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Превратившись в конце двадцатого века в дорогостоящий товар, доверие в двадцать первом веке продолжает расти в цене, вследствие чего, никто никому не доверяет (ведь это дорого). Отсюда масса проблем: патологическая скрытность, разобщенность, невозможность полноценных совместных усилий в решении проблем и т. д. Главные герои романа искусственно поставлены в условия, когда лишь сообща можно добиться успеха и остаться в живых в незнакомом, а потому опасном мире. Им придется опровергнуть тезис "Умалчивать — наука королей" или погибнуть, в ходе страшного эксперимента, о сути которого на протяжении всего романа умалчивают исследователи.

---

Настя для убедительности стучит по каменным перилам балкончика и усмехается.

— Нонсенс.

Почувствовав, воздействие высоты даже в шаге от балкона, Настя затворяет окно, возвращаясь к осмотру комнаты. Еще при первом (беглом) осмотре внимание привлекает необычный шкаф, забытый на время из-за гипнотической силы окна.

Не шкаф, а произведение искусства, с вида почти настоящее дерево в три обхвата, кроной вросшее в потолок, а корнями в пол.

"Что ж посмотрим, — осторожно ступая босыми ногами по мягкому ковру, Настя, приближается к "Дереву". Пальцы, чуть касаясь коры, пробегают по складкам. Полная иллюзия, будто дерево живое.

Малейшее нажатие и широкая полоса поверхности, бесшумно втягивается внутрь. Взгляду предстает обширный гардероб, из средневековых одеяний. Блеск и роскошь впечатляют, неважно, что Настя привыкла равнодушно относиться к одежде.

Двенадцать слов мата, три нейтральных и четыре междометия, лишь частично отражают чувства девушки.

— Вот дура. Проснулась в средневековом замке в окружении дворян, рыцарей и прочей хни, а больше всего удивляюсь при виде каких-то тряпок, пусть и красивых.

"Как есть дурра".

Настя поспешно тянется к первому попавшемуся платью, зеленому с вышивкой. Развеваясь в воздухе, наряды, один за другим, летят на кровать. Девушка с азартом отмечает любопытную особенность, платья одного размера. И, что особо приятно: Ее размера!

"Если здесь кормят, как одевают, я остаюсь", — мысль, промелькнув, не успевает окраситься эмоциями. Для Насти — человека весьма эмоционального — дикость.

Урчание в желудке звучит как условный рефлекс, в "Надежде" наступило время завтрака. Закончился обязательный всепогодный марафон вокруг жилой зоны, воспитанникам выдают скудный паек, кусок вареной свеклы, сухарь и стакан по недоразумению названой чаем мутноватой жидкости.

Уже после первого месяца пребывания в специнтернате Настя приобрела устойчивое отвращение к свекле, реагируя на ее вкус спазмами желудка, теплые мысли касаются исключительно жалкого сухаря, так желанного по утрам (и вечерам).

Неожиданно нарушая поток ностальгических воспоминаний, со стороны входной двери доносится неясный шум. Настя, вздрагивает, очередное платье летит в сторону, мгновение спустя в руках зажат массивный табурет, располагавшийся у изголовья кровати.

Веселость, охватившая минуту назад, улетучивается. Мышцы напряжены, на лице застывает выражение абсолютной решимости. "Надежда" отучила верить в сказки и девушка не ждет увидеть за порогом друзей.

Как нельзя, кстати, приходит догадка относительно личности пока неизвестного "благодетеля". Настя вспоминает, беспричинный вызов для беседы к Зикикакису, тогда пришлось отвечать на глупые вопросы неприятного старика, косящего под Мерлина. Незнакомец обладал немигающим взглядом и лицом — восковой маской.

Вспоминания не вызывают приятных эмоций. Так палач трудоголик смотрит на очередную жертву. Пахло от старика тошнотворно, лекарствами и тухлятиной.

"Только не этот урод", — мысль, едва успев появиться на свет, приживается всерьез и вероятно надолго.

Дверь медленно, словно в нерешительности приоткрывается. Мелодичный скрип весьма оригинален. Табурет стремительно взвивается в воздух, готовый обрушиться на непрошеного гостя.

Настя напряженно замирает.

— Ваша светлость, вы проснулись? — наперекор ожиданиям с порога слышен тоненький испуганный голосок, не сочетаемый с образом гадкого старикашки, и, скорее всего, принадлежащий ребенку.

Насте в очередной раз приходится испытать ставший привычным за последние минуты коктейль из чувств удивления и растерянности.

Табурет от неожиданности выпадает из рук, треск и грохот заставляют вздрогнуть. Девушка резко отворяет дверь. На пороге переминается с ноги на ногу курносая девчонка, лет тринадцати, бледная как сама смерть и перепуганная донельзя. Нежданная гостья вжимает голову в плечи и снизу вверх смотрит на Настю, будто ожидая неминуемого удара со стороны недружелюбно настроенной девушки.

— Ты кто? — не находит более подходящего вопроса Настя, при этом голос звучит напряженно и необычайно громко. Мысли ворочаются непривычно медленно, перестроиться с ожидаемой картинки на реальную оказывается непросто.

— Лина, ваша светлость, служанка вашей светлости, — сбиваясь на каждом слове, дрожит девчонка, ничуть не проясняя ситуацию.

Указательным пальцем Настя касается зачесавшегося носа.

— Ага, ясно, — девушка с сарказмом кивает, и тут же впадает в крайнее раздражение, — "какого…".

Вспышка возникшего на ровном месте гнева, так и не вырывается наружу, раздавленная другими чувствами.

— Желаете, чтобы я помогла вам одеться, ваша светлость? — чуть успокоившись и несколько преждевременно решив, что бить ее, пока не собираются, интересуется Лина.

Настя подавляет нервный смешок, напряженные пальцы впиваются в плечи. Девушка не знает, как реагировать на необычное предложение, в голове царит полная сумятица, приправленная солидной порцией нецензурных мыслей.

— Думаешь, я не справлюсь? — наконец спрашивает девушка с легкой иронией. — "Интересно эта малолетка тоже спит со старикашкой?"

Думать о подобных вещах в сложившейся ситуации на первый взгляд глупо но, по крайней мере, от них в голове не возникает каша.

— Что вы, ваша светлость, — смущается служанка, отвечая, не на мысли ее светлости, а на прямой вопрос.

— Ладно, помоги, — великодушно разрешает Настя, пожимая плечами. Примерить роль влиятельной особы, пожалуй, интересно. Остается справиться с приступами паранойи, мешающей получить от происходящего фарса удовольствие.

Лина бодро переступает порог, рука машинально скользит по белому переднику, сглаживая незаметные складки. Взгляд по-хозяйски облетает комнату, останавливаясь на неприметной дверце, возле окна. Настя с интересом наблюдает за происходящим. Лина пройдя в угол, осторожно отворяет дверь, предоставляя взору небольшое ухоженное помещение. Главной особенностью и гордостью крошечной, хорошо освещенной комнаты, является изящный умывальник, выполненный под золото и украшенный рельефными узорами. Служанка потягивает за золотую цепочку над раковиной. По лицу скользит виноватая улыбка.

— Придется подождать минутку. Покои слишком высоко, вода из родника поднимется не сразу.

Настя равнодушно пожимает плечами, ханжество жителям "Надежды" не свойственно. Да и спешить некуда.

— Что желаете надеть, ваша светлость? — проносится маленьким ураганчиком мимо госпожи Лина. Непоседливый взгляд перемещается со шкафа на кровать и обратно. Гора одежды, извлеченная в угоду инстинктам, внушает уважение, смешанное с удивлением.

Настя неопределенно хмыкает, испытывая гордость за произведенное впечатление.

— Давай посмотрим, — девушка во второй раз, за утро, уделяет пристальное внимание ветвистому шкафу.

Подыгрывать организатору спектакля нет желания, но "не в ночной же рубашке по замку шастать? Да и, примерить что-нибудь отличающееся от надоевшего демисезонного комбинезона любопытно".

К немалому удивлению девушка обнаруживает в шкафу кроме изысканных старинных нарядов, замеченных еще при первом осмотре, пару кожаных мини-юбок, а также кожаные жакеты и топы, из иной эпохи.

"Оригинальненький набор в компанию к раритетам!"

— Может, посоветуешь? — обернувшись вполоборота к служанке, Настя хитро прищуривается. В глазах горит такой огонь, что не ответить может только очень самоуверенный человек.

Лина, несколько смутившись, указывает на второй ряд и говорит, что ей нравятся розовое и салатное пышные платья с картейской вышивкой, модные в нынешнем сезоне.

Настя кивает, погасив во взоре пламя. Из шкафа на свет появляются юбка и топ. Разумно предположить, что служанка подыгрывает хозяину замка и советует исходя из его вкусов, а значит нужно послушать и сделать наоборот.

Пусть подобная выходка и отдает изрядно детством, но Настя ничего не может поделать с собственной натурой. Кроме того, старомодные платья выглядят ужасно неудобными, в отличие от юбки и топа.

— Я надену эти вещи, — с вызовом сообщает девушка.

Лина, как и положено примерной служанке, ни словом, ни жестом не выказывает недовольства.

"Зато, в этих шмотках я точно буду выделяться из толпы. Никто из людей внизу не носит таких".

— Вода пошла, ваша светлость, — встрепенувшись, сообщает Лина, хотя Настя и сама слышит журчание в дальнем углу. Девушка быстренько умывается освежающей родниковой водой и без помощи переодевается. Кожаный топ и юбка превращают ее в воинственную амазонку из любимой книги.

— Что у нас дальше по программе? — понемногу начиная привыкать к новой обстановке, Настя с удовольствием вертится перед зеркалом.