Гай Эндор - Любовь и Ненависть

• Название: Любовь и Ненависть
• Автор: Гай Эндор
• Издательство: Армада
• Жанр: Современная проза
• Год: 1998
• ISBN: 5-7632-0747-5

«Вольтер! Вольтер! Как славно звенело это имя весь XVIII век!» Его превозносили до небес, знакомством с ним гордились самые знатные и богатые особы, его мечтали привлечь ко двору Людовик XV, Екатерина Великая, Фридрих II…

Вольтер — гениальный философ и писатель, «вождь общественного мнения» и «ниспровергатель авторитетов». Его любили и ненавидели, им восторгались, ему завидовали. Он дважды был заточен в Бастилию, покидал родину, гонимый преследованиями.

О великом французе и его окружении, о времени, в котором жил и творил сей неистовый гений, и в первую очередь о его роли в жизни другой ярчайшей звезды того времени — Жан-Жака Руссо рассказывает писатель Гай Эндор в своем романе.

На русском языке издается впервые.

Примечание. В русском издании книги, с которого сделан FB2-документ, переводчик и комментатор сделали много ошибок. Так, например, перепутаны композиторы Пиччини и Пуччини, живший на сто лет позже событий книги, вместо Шуазель пишется Шуазей, роман Руссо «Эмиль» называется «Эмилией», имя автора книги «офранцужено» и пишется Ги Эндор вместо Гай Эндор и т. д. Эти глупости по возможности я исправил.

Кроме того сам автор, несмотря на его яркий талант, часто приводит, мягко говоря, сомнительные факты из биографий Вольтера и Руссо и тенденциозно их подает. Нельзя забывать, что книга написана евреем, притом американским евреем.

Amfortas

---

Почему в таком случае маркиза не может позволить себе увлечение? Пусть, если хочет, с де Сен-Ламбером или с кем-нибудь другим. Несмотря на то что она — мать двоих детей и у нее есть муж — военный, служивший тогда в Дижоне.

Почему бы и нет? В нашей суматошной, деловой жизни, размышлял Вольтер, иногда возникает аппетит к таким удовольствиям. Для них можно выкроить время. Требуется только одно — благоразумие. Особенно в его случае, так как у него полно врагов. Люди не дремлют, ожидая очередного повода для сплетен, они готовы на новые опасные атаки.

Он и его племянница действовали с такой осмотрительностью, что только спустя два века исследователи нашли в искусно спрятанных письмах свидетельства интимных отношений между племянницей и дядюшкой. Эти послания писались на итальянском языке, Вольтер подписывал их такой фразой: «Ваш навсегда, осыпающий тысячью поцелуев Вашу сладкую маленькую попку». Или другими ласковыми выражениями, говорящими, что он относился к мадам Дени далеко не как подобает дядюшке.

Мадам Дени на всякий случай выцарапывала дядюшкины фривольные выражения и заменяла их другими. Так, вместо слов: «Ваша пышная грудь» появлялось: «Ваше пышное остроумие», а вместо «сладенькой попки» — «тонкая душа».

Мадам Дени хотела, чтобы ее любили за ее характер и таланты, а не за слишком пышную плоть. Вместе с Вольтером они делали все, чтобы не давать пищи для сплетен. Даже в тот волнующий период, когда дядюшка питал надежду на появление наследника. И это было вовремя и должным образом улажено. Поэтому маркиза, официальная любовница Вольтера, не могла его упрекать.

Он всегда оставался ей верен. Как прежде. За исключением одного периода, когда отказался спать с ней в общей кровати. Но он дал ей откровенно понять об этом в стихах, которые весьма точно отражали возникшую ситуацию:

Хотите ли, чтоб я еще любил,—
Верните мне те годы молодые,
Чтоб сумерки предгробовые
Авроры луч победно озарил.
Тогда с небес призвал я дружбу,
Пускай заменит мне любовь,—
И в нежности нет больше нужды,
И сердце не пронзит язвительная боль.

Нельзя сказать, что Вольтер полностью лишился мужской силы, — когда он писал эту поэму, ему было сорок семь лет.

Но маркиза постоянно проявляла такую страстную ненасытность, что Вольтер просто ничего не мог с ней поделать. Его племянница оказалась женщиной куда менее требовательной в этом отношении. Может, потому, что она могла занять у других мужчин то, чего не хватало любимому дядюшке.

Что это — развращенность? Или заурядная человеческая потребность? Все зависит от того, как на это взглянуть, с какой стороны.

В истории с де Сен-Ламбером Вольтера шокировал не сам факт увлечения маркизы сорокалетним офицером, нет, и мы об этом уже говорили. Его возмутило неуважительное отношение влюбленной парочки к нему. Связь маркизы с де Сен-Ламбером началась при дворе бывшего польского короля Станислава в Люневиле. Этот лотарингский двор[206], Версаль в миниатюре, на лето выезжал в Коммерси[207]. Однажды Вольтер допоздна засиделся за работой. Ему показалось, что все уже поужинали, а его так никто и не позвал. Он спустился в покои мадам дю Шатле. Слуги не оказалось, и он, ничего не подозревая, открыл дверь в ее будуар. Боже, какую же картину он увидел! Его Эмилия лежала на софе с де Сен-Ламбером. Они занимались любовью. Их не потревожило даже внезапное появление Вольтера. Гневу его не было предела.

— Измена! Измена! — заорал он во всю мощь своих легких, осыпая любовников грязными оскорблениями. Их беззастенчивое поведение давало ему понять, что каждый слуга во дворце знает о происходящем и все они мерзко хихикают у него за спиной. Необходимо дать понять мерзавцам, что он не собирается терпеть такое!

Маркиза первой пришла в себя, оттолкнула любовника и подбежала к Вольтеру. Она пыталась успокоить разгневанного рогоносца. Де Сен-Ламбер, не теряя обычного хладнокровия, попросил Вольтера немедленно удалиться, он предложил встретиться рано утром, в другом месте, но уже с оружием в руках по выбору оскорбленного. Вольтер проигнорировал этот вызов — еще чего не хватало! Сначала получить рога, а потом еще и пулю в лоб! Нет уж, увольте! Он стремглав выбежал из комнаты маркизы, оставив дверь распахнутой.

Вольтер, не медля ни секунды, приказал своему секретарю подогнать к крыльцу экипаж, чтобы ехать в Париж.

— Как вы можете меня оставить? — воскликнула маркиза. — Вы этого не сделаете! Вы знаете, что я вас люблю и буду любить вечно!

— Если у вас такая манера доказывать вечную любовь, — сердито ответил Вольтер, — то должен сказать, она малоубедительна!

Но маркизе удалось подкупить секретаря, и тот, явившись через два часа к хозяину, заявил, что нигде нет свободного экипажа.

— Вот, держите деньги, — взъярился Вольтер. — Сегодня утром отправляйтесь верхом в Нанси и купите мне там карету. Любую, какая попадется под руку. Я не намерен здесь оставаться!

А пристыженная мадам дю Шатле вновь пришла к Вольтеру. Она терпеливо, до двух часов ночи, ждала, когда тот уляжется в постель. Потом, присев на краешек кровати, принялась утешать его. В своих мемуарах секретарь Вольтера утверждает, что через тонкую перегородку слышал всю их беседу до последнего слова.

Маркиза дю Шатле обратилась к Вольтеру по-английски: «Dear Lover!» — «Дорогой возлюбленный!» На него обрушился бурный поток оправданий. Мадам страстно утверждала, что ни в чем не виновата, хотя он видел все собственными глазами. Вероятно, ее разогретое только что пережитыми любовными восторгами красноречие настолько поразило стареющего мудреца, что он, вопреки своей воле, начал прислушиваться к ее доводам.

— Ах, мадам, — сказал он. — Я положил все силы, отдал все богатство, чтобы превратить вас в мудрейшую женщину всех времен, чтобы вы жили как принцесса, а вы обманули меня!

— Я люблю вас по-прежнему, — повела она вновь наступление. — Но с некоторых пор вы постоянно жалуетесь на то, что прежние силы покидают вас, что вы уже больше не можете. Боже, как я огорчена этим! Я совсем не желаю вашей смерти, и ваше здоровье для меня превыше всего на свете. Ведь и вы всегда так трогательно заботились о моем. Так как вы сами все время твердите, что больше не можете, что это связано с риском для вашего здоровья, то стоит ли сердиться, если один из ваших друзей пришел вам на смену, стал вам помогать? Вы сами всегда говорили, что у меня чудовищный темперамент и мое тело требует частых физических упражнений!

— Ах, мадам! — воскликнул восхищенный ее наглостью Вольтер. — Вы, как всегда, правы, но если вы этого так хотите, то нельзя ли позаботиться, чтобы все не происходило у меня прямо на глазах?

Эта ночная сцена напомнила о связывающих их пятнадцати годах жизни. Рвать с маркизой теперь? Когда ему стукнуло пятьдесят пять? Он никак не мог назвать разумным такое решение. Они дружески поболтали еще чуть-чуть, она поцеловала Вольтера и вернулась к себе утешать второго, оскорбленного первым, любовника.

Она долго уговаривала его отказался от дуэли со стариком, но тот упорно стоял на своем: задета честь мундира, и не важно, кто это сделал — безусый юноша или убеленный сединами старец. Неизвестно, к каким ухищрениям прибегла Эмилия, но утром де Сен-Ламбер появился перед дверью покоев Вольтера, чтобы принести ему свои извинения.

Выслушав его сбивчивую речь, Вольтер, отечески обняв его за плечи, сказал: «Дитя мое, я уже все забыл, я был не прав. Вы пребываете в том счастливом возрасте, когда можете любить и нравиться женщинам. Так наслаждайтесь же этими мгновениями — жизнь так коротка. Такой больной старик, как я, увы, на это уже не годен!»

На самом деле он никогда не оставлял своей философии терпимости. На следующий день вся троица как ни в чем не бывало обедала у мадам де Буффле. За столом царила непринужденная обстановка. Вольтер обменивался с де Сен-Ламбером комплиментами, шуточками и стихами, а мадам дю Шатле зачитывала им отрывки из своего перевода одного из трудов Ньютона.

Пара старых, испытанных любовников, примирившись, уехала в Сирей. В начале 1749 года они собрались в Париж. Маркиза дю Шатле, которая всегда была такой жизнерадостной, вдруг почувствовала легкое недомогание. Вольтер уже не раз замечал, что она изменилась за последнее время, стала какой-то странной, рассеянной, озабоченной, раздраженной. Теперь она с меньшим старанием отдавалась работе. Вольтер решил все выяснить. Его передернуло, когда он услышал: «Боюсь, я беременна!» Как всегда, он попытался пошутить: «Этого младенца никак не представить в списке ваших научных книг. Скорее всего, вам придется поместить его в конец под рубрикой «Разное».

Да, она забеременела. В сорок четыре года! Отцом будущего ребенка, несомненно, был отважный офицер де Сен-Ламбер. Ситуация была не из приятных. Назревал большой скандал. Бежать? Чтобы маркиза родила в каком-нибудь укромном месте и об этом никто никогда не узнал. Нет, это невозможно. Им не удастся таким образом никого одурачить. И как объяснить всем при двух королевских дворах внезапное исчезновение маркизы? Нет, нужно принять какое-то более разумное решение. И хитроумный Вольтер его нашел! Он посоветовал маркизе немедленно вызвать в Сирей де Сен-Ламбера, чтобы на общем совете решить, что делать с ребенком, как убедить месье дю Шатле, что он и есть его отец.