Сандра Мэй - Теория страсти

• Название: Теория страсти
• Автор: Сандра Мэй
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-7024-1838-7

Гладко зачесанные волосы, поджатые губы, очки в роговой оправе — такой знает университет Констанцию Шелтон, «Зануду Шелтон», как прозвали ее однокашники. Но однажды она уезжает на летнюю практику, а когда возвращается — ее не узнает даже лучшая подруга. За один месяц Конни прожила целую жизнь — яркую и удивительную. Страшный тропический шторм перетряхнул все ее представления о жизни, а отчаянный рыжий летчик научил летать…

---

Остается воздушный. Здесь нужно быть профессионалом, иметь лицензию, иметь, наконец, сам самолет, а кроме того, обладать безупречной репутацией.

Конкурентов здесь тоже хватает. В данный момент их ровно на одного больше, чем надо. Будь проклят Дон Мартинес со своей расписной этажеркой!

Именно так размышлял молодой человек двадцати восьми лет, наблюдавший, как разрисованная орлами и драконами шестиместная «дакота» его единственного конкурента, пыхтя и скрежеща, идет на разбег.

Молодой человек стоял рядом с младшей сестрой взлетавшей «дакоты». Точнее, с братом. Четырехместный «дакота-дуглас», умеренно ржавый. Габаритные огни по бокам фюзеляжа презрительно таращились на раскрашенную нахалку «дакоту».

Молодой человек сердито хлопнул ладонью по фюзеляжу, лишь в последний момент разжав кулак, ударом которого намеревался угостить железного друга. Отошел в тень, повалился в пыльную траву аэродрома и уставился в небо пронзительными зелеными глазищами.

С самого детства Дик Джордан знал, что у него именно глазищи. Мать удивлялась:

— В кого у тебя такие глазищи? Прям прожектора.

В школе учителя смотрели в них с ненавистью:

— Что вытаращил свои бесстыжие глазищи? Марш домой и без отца не приходи.

Они прекрасно знали, что отца у парня нет. Отец был шофером-дальнобойщиком и погиб в аварии несколько лет назад. Знали учителя и то, что Дик Джордан страшно, неистово переживает смерть отца. Знали — и постоянно напоминали о ней.

— У, глазищи твои нахальные…

Девушки не выдерживали с ним больше недели, и тогда по барам полз шепоток:

— Не могу я в его глазищи без дрожи смотреть. Так и кажется — возьмет ножик и зарежет, ей-Богу, девочки! Чокнутый он!

Так всю жизнь. Все двадцать восемь лет. Ну, может, за вычетом первых трех-четырех.

Да, Дику Джордану было двадцать восемь лет, из них четырнадцать, то есть половину, он провел в пути. Дорога поманила его однажды, мелькнула загадочным изгибом пыльной улыбки, и зеленоглазый, рыжий, бесшабашный парень из Техаса поверил этой лживой, лицемерной, продажной и доступной блуднице — дороге.

Она ложилась под всякого, легла и под него. А Дик Джордан ни разу не пожалел об этом. Он впитывал мир, как губка — воду, учился всему разом, и хорошему, и дурному, отчаянно дрался и отчаянно влюблялся, но ни разу не захотел только одного: собственного гнезда.

Он сменил тысячу профессий, сходил на войну, проплыл вокруг земного шара вслед за солнцем и вернулся на самолете навстречу восходу. Он говорил на пятнадцати языках мира, везде был своим и никогда не принадлежал никому.

Так написал бы о Дике Джордане романтик. Сухой язык полицейских протоколов был менее цветист, зато куда более конкретен. Неуравновешенный тип личности, имеет навыки обращения с холодным и огнестрельным оружием, владеет несколькими видами единоборств, замечен в связях с лицами, которым запрещен въезд на территорию США, склонен к бродяжничеству, постоянной работы не имеет. Привлекался за то же бродяжничество, драки, проходил свидетелем по делу о незаконном ввозе оружия на территорию США.

Дик Джордан был высок, худощав, широкоплеч, у него были огненно-рыжие волосы, зеленые глазищи и очень дурной нрав.

Лицензию на пилотирование самолета он получил еще в армии, в знаменитом Форте Брагг, где готовили «зеленых беретов». Туда, в свою очередь, он попал из чистого любопытства, поддавшись на агитацию вербовщиков. Ему было всего семнадцать, но он прибавил себе два года, а хорошие физические данные помогли армейскому начальству закрыть глаза на это несомненное нарушение американских законов.

Война, в которой он поучаствовал, многому научила парня из Уичито-Фолс. Прежде всего, она открыла ему глаза на тот факт, что человек — крайне хрупкое создание. Когда на руки Дику свалился его дружок Флай, у которого не было половины черепа и одной руки, а лишился он всего этого ровно через минуту после того, как рассказал Дику очередной непристойный анекдот, Дик неожиданно понял, что быть солдатом ему не хочется. Он довоевал и уволился из армии. Денег на счету было более чем достаточно, парню было двадцать два года, и дорога вновь подмигивала ему, зазывая в дальний путь.

Он был объездчиком лошадей в родном штате, проводником в лесах Монтаны, инструктором по рукопашному бою в Гонконге, поваренком в Таиланде, вышибалой во Фриско, дальнобойщиком в Австралии, ловцом акул на Антильских островах, а вот теперь осел здесь. Точнее, не здесь, не в Уэст-Палм-Бич, от этого города его тошнило. Дику приглянулись Багамы. Место было райское, туристов море, а денег на счету скопилось достаточно, чтобы купить небольшой двухмоторный самолет и заняться частным извозом. Для себя Дик Джордан этот шаг определил как попытку остепениться. Все-таки двадцать восемь лет, а по армейским документам — и все тридцать.

Воздушным таксистом он работал уже полгода, славился крайне неприятным нравом и способностью отшить даже самого перспективного пассажира только лишь по причине эстетического неудовлетворения его внешним видом. Все бары побережья, от Майами до Тампы, предпочитали поить его виски в кредит, а хозяева отелей на Багамах прозвали его «Божьим Наказанием».

Сейчас Дик лежал в пыльной траве и обливался потом. Духота царила страшная. Ничего не попишешь — май.

Дон Мартинес увел у него из-под носа последних на сегодня пассажиров. Скоро стемнеет, и до завтра о полетах можно забыть, а если нынешняя духота разродится чем-нибудь типа бури, то и еще на несколько дней. Денег от этого не прибавится, за стоянку в ангаре требуют наличные, да и находиться в этом паршивом городишке Дику уж до смерти надоело.

Он закрыл глаза и представил себе Багамы. Белый песок, изумрудные пальмы, кружевные барашки на волнах, девичий смех, аромат цветов…

Махнуть порожняком? На топливе он все одно сэкономил, пару недель назад купил по дешевке у одного метиса из блатных несколько больших канистр. Только сегодня заправился, баки полны, а если лететь порожняком, то оставшиеся канистры можно взять с собой. На каком-нибудь острове можно договориться, поставить самолет…

Пыльная трава зашуршала, и Дик открыл глаза. Гремучие змеи тут так и кишат, им жара нипочем.

Это была очень симпатичная гремучая змея, пожалуй, самая симпатичная из всех возможных. Девица в белых брючках и розовых сандалиях. Пушистые волосы лезли ей в лицо, и она откинула их усталым, немного неловким движением.

Девица была худенькая, ноги длинные, а глаза голубые и немного испуганные. При виде Дика, поднимающегося из травы, она ойкнула и отступила назад, при этом едва не споткнувшись о гроб на колесиках. Вернее, это был чемодан, но таких размеров, что в нем запросто можно было бы кого-нибудь похоронить.

Дик легко поднялся на ноги и постарался улыбнуться как можно приветливее.

— Добрый день, мисс. Точнее, уже вечер. Почти. Что-то потеряли?

— Нет. То есть… да. Свой самолет.

Понятно. Бестолковая богатенькая дочка. Дик разом поскучнел.

— Что ж он, такой маленький? Посмотрите получше. Здесь их немного. Вот этот — мой.

Девица с некоторым сомнением оглядела «Дуглас», и недоверие слишком явно отразилось на ее лице. Дик окончательно обиделся.

— Можете пройти к начальству. Это через поле. С вашим чемоданом к ночи доползете.

— Спасибо. Вы очень любезны.

Голос у нее был низкий, чуть с хрипотцой. Смотрела она на Дика строго и неприязненно. Дику стало почему-то совестно.

— Я не хотел быть грубым, мисс. Вы ищете свой самолет?

— Не совсем так. Я не вполне точно дала определение. Я ищу самолет, который должен захватить меня на Багамы. Автобус привез нас из Майами, но потом я немного задержалась… с чемоданом.

Дик понимающе кивнул, глядя на глубокие борозды в сухой земле, которые оставил потрясающий драндулет.

— Ясно. Вы банально опоздали на рейс. Жаль. Гостиница здесь поганая.

— А больше туда ничего не полетит?

Дик оценивающе прищурился. На Багамы. С таким чемоданом. Глупа как пробка. Можно содрать с нее двойную таксу, она и не чихнет. И не обеднеет.

— Вообще-то я собирался лететь, но вечер…

— О, быть может, я могла бы вас нанять, мистер…

— Джордан. Ричард Джордан.

— Очень приятно.

— Четыреста баксов.

— Что?

— Для вас триста девяносто. Сами понимаете, порожняком гонять целый самолет…

— Не очень-то он большой.

— Не хотите — не надо.

— Да нет, я, пожалуй… С этим чудовищем я не доберусь до гостиницы.

— Это точно. Так как, по рукам?

— По рукам.

— Грузитесь, через пятнадцать минут взлетаем.

Он легко вспрыгнул в кабину и стал крутить ручку радиосвязи. Кабина была раскаленной как духовка.

Девица попыталась приподнять чемодан, но это ей не удалось. Тогда она поднялась на нижнюю ступеньку трапа и с трудом подтащила чемодан к самой лестнице. Еще ступенька… еще одна… Дик завороженно наблюдал за борьбой девицы с земным притяжением. Притяжение победило, чемодан свалился в траву. Девица умоляюще взглянула на Дика, но он сделал вид, что не замечает ее взгляда. Тогда она закусила нижнюю губу и предприняла вторую попытку.