Нора Филдинг - Приговоренные к любви

• Название: Приговоренные к любви
• Автор: Нора Филдинг
• Жанр: Современные любовные романы

Никогда не считавшая себя красавицей, обыкновенная современная девушка работала в книжном магазине и любила грезить о Пре­красном принце. И он появился! Он вышел из мечты и дождя, но судьба уготовила доверчи­вой Джейн нечто большее, чем жестокое разо­чарование... И вот она, омытая слезами, в не­лепо драматической ситуации сталкивается на шоссе с незнакомцем. Великолепный зеленог­лазый блондин трижды — случайно? — вторга­ется в ее одинокую жизнь, но ничто не предве­щает ей счастья. И только большой говорящий попугай и огромный черный ньюфаундленд ока­зываются парадоксальными союзниками Джейн в ее подчас экстравагантной и полной юмора борьбе за нечаемую награду...

---

— Нет-нет, — скороговоркой пробормотала я с улыбкой.

— Не говори глупостей, дорогой, — осадила мужа Дороти. — Салат из мидий — замечатель­ное блюдо. Сегодня оно у нас на ужин, так по­чему бы не рассказать о его рецепте? — И Доро­ти продолжила объяснять способ приготовления салата.

После мидий она подала жареного тунца и посвятила нас во все тонкости приготовления этого блюда.

Мистер Коллинз с некоторым удивлением поглядывал на жену. Я внимательно слушала, благодарная Дороти за то, что мне не надо са­мой ничего говорить.

После ужина пили чай с яблочным пирогом.

— Джейн, это пирог сестер Татен, — объяви­ла Дороти.

— У тебя появились новые знакомства, доро­гая? Кто это, сестры Татен? — поинтересовался консул, видимо довольный, что разговор при­нял другое направление.

— Сестры Татен прославились созданием это­го пирога. Они держали ресторанчик вблизи Орлеана в начале двадцатого столетия. Именно им принадлежит его рецепт, — наставительно пояснила Дороти и тут же принялась перечис­лять ингредиенты: — Четыре столовые ложки размягченного сливочного масла, три столовые ложки сахарного песка, одно яйцо, стакан муки...

— Дороти, что случилось?

— Ничего, дорогой! Все нормально. У Джейн теперь есть Джон и ему...

— Джон? Но Джон — собака! Впервые слышу, что для псов надо готовить салат из мидий, жарить рыбу и печь пирог сестер Тетлен...

— Не Тетлен, дорогой, а Татен. А знание при­готовления блюд всегда пригодится.

Мистер Коллинз неопределенно пожал пле­чами.

— Возможно. Но Джейн может встретиться приверженец нашей, английской кухни. Лично я больше люблю суп из петуха, ростбиф, запе­канку из телячьих почек, чем все эти француз­ские штучки.

— Да-да, — тут же подхватила Дороти, — хо­рошая английская кухня — это песнь песней. Для того чтобы приготовить ростбиф, надо взять...

Я уже не вникала в объяснения Дороти, но стала кое-что понимать. Дороти специально го­ворит только о еде, чтобы не дать возможности мистеру Коллинзу о чем-то ее спросить. Моя женская солидарность тотчас же явилась на по­мощь Дороти.

— У меня есть подруга Энн, — вступила я в разговор, — которая очень хорошо готовит. Ког­да она делает ростбиф, то под решетку, на ко­торой он жарится, ставит сковородку с йорк­ширским пудингом. Он получается особенно вкусным и сочным. А когда я работала в собачь­ей гостинице миссис Кроу...

— Где ты работала, Джейн? — удивленно спро­сила Дороти.

Я хотела ответить, но она внезапно потеряла интерес к заведению миссис Кроу.

— Я поняла, Джейн. Не надо уточнять.

Произнеся эту фразу, Дороти очень внима­тельно на меня посмотрела. Я потупила взгляд, но она снова обратилась к кулинарным рецептам. Под аккомпанемент ее уроков мы закончи­ли пить чай, и я, пожелав хозяевам спокойной ночи, отправилась спать.

Утром, подходя к кухне, я услышала ту же лекцию. Блюдо, способ приготовления которо­го объясняла Дороти, изменилось, но тема ос­тавалась постоянной — кулинарное искусство. Бедный мистер Коллинз! Неужели Дороти та­кая зануда, что не может простить мужу какой-то проступок и теперь донимает его одними и теми же лекциями?

К своему удивлению, вступив в кухню, я обнаружила, что внимательным слушателем спо­соба приготовления зеленой фасоли является не кто иной, как Джон. Вряд ли он был горячим поклонником вегетарианского питания, но слу­шал очень внимательно, не сводя с Дороти глаз и склонив голову набок.

— Вот и Джейн! — радостно воскликнула До­роти при моем появлении. — Доброе утро! Мы с мистером Коллинзом решили, что тебе с Джоном надо несколько дней провести в на­шем домике на берегу моря. Мы снимаем его в Хаммамете. Езды туда всего ничего — каких-нибудь три четверти часа. Я уже позвонила хозяину этой маленькой виллы. Он не против пребывания там собаки. Джон очень хочет туда поехать. Правда, Джон? — обратилась она за поддержкой к псу.

Как я могла противиться этому предложению Дороти? Мне нашли временное жилье, и я не вправе капризничать. Я попала сюда в момент ссоры Дороти с мужем и своим неожиданным появлением внесла, по-видимому, дополнитель­ный разлад. Не могу же я заставлять мистера Коллинза и сегодня слушать лекции Дороти. Судя по ее утреннему настроению, она поступит именно так.

— Хорошо, Дороти. Мы с Джоном сейчас же туда отправимся, — согласилась я, не предпола­гая на что себя обрекаю.

Дороти напоила меня кофе и предложила воспользоваться их машиной.

ГЛАВА 16

Через час я подъезжала к Хаммамету. Домик, который снимали супруги Коллинз, оказалось не так-то просто найти.

— Это вон там, — объяснил мне прохожий. — Вам надо вернуться обратно и на развилке по­вернуть не в сторону пляжа, а по направлению к Нобелю.

— А я могу пройти туда пляжем?

— Пройти можете, а проехать на машине — нет! Здесь тупик. Эти части города разделяются скалой и гуда можно добраться только в объезд.

Я поблагодарила местного жителя и реши­ла дойти до домика пешком. Оставив машину, мы с Джоном зашагали по белому как сахар­ный песок пляжу. Он был почти пустынен, и появление собаки не привлекло ничьего вни­мания.

Мы медленно брели вдоль моря. Зеленова­тые волны с ленивой грацией накатывали на берег. Солнце еще не добралось до середины небосклона, и поэтому его лучи приятно лас­кали кожу, заставляя забывать о том, что скоро небесное светило станет беспощадным и спастись от пекла можно будет только под кон­диционером.

Джон с радостью шлепал лапами по кромке моря, поднимая мириады соленых брызг, кото­рые окружали его импровизированным душем. Он весело встряхивал намоченной шкурой и бежал вперед, пытаясь спастись от играющего с ним моря.

Вдалеке маячила небольшая человеческая фигурка, толкающая перед собой тележку с ящиком. Пляжный сезон еще не закончился, и торговцы едой и напитками старались в эти пос­ледние дни делать свой бизнес.

Я тоже, как и Джон, расслабилась. Сняла с себя легкие спортивные тапочки, закатала брю­ки и зашагала по теплой морской воде. Поводок я держала еле-еле, но Джон не проявлял ника­кого стремления удалиться от меня. Наслажда­ясь этой морской прогулкой, я невольно про­должала наблюдать за торговцем. Вот кто-то встал с песка и направился к нему.

— Краскруты, краскруты! — послышались гор­танные призывные крики торговца. — Халва, халва!

Я ускорила шаг. Краскруты — это сандвичи с различной начинкой. Чаще всего их делают на основе готового багетного хлеба, вкладывая внутрь мясо индюшки, курицы, колбасу, кар­тофель фри, оливки и другую вкуснятину, а иногда помещают все это в испеченную лепеш­ку. Мне нравились краскруты из лепешки.

Неожиданно я почувствовала голод, и все мои рассуждения о том, что глупо с утра возить еду по пляжу, на котором почти никого нет, пока­зались мне надуманными, чисто теоретическими. Пусть дневная выручка этих торговцев едой мизерна, но я хочу есть и очень хорошо, что можно без труда утолить голод.

Тележка с краскрутами почти достигла кон­ца пляжа, за которым чуть повыше стоял нуж­ный мне дом. Я ускорила шаг, поняв, что тор­говец не собирается возвращаться назад.

— Быстрее, — скомандовала я Джону, — бе­жим!

Мы на всех парах помчались к торговцу. Не знаю, как я выглядела со стороны. По-видимо­му, это было довольно странное зрелище: неук­люже бегущая женщина, державшая тапки в одной руке, а в другой — поводок со стреми­тельно несущейся вперед собакой. Одна штани­на брюк у меня спустилась, другая оставалась высоко закатанной.

Аппетитные запахи уже начали щекотать мой нос, как Джон с силой рванул поводок и стрем­глав бросился к торговцу. Я сломя голову кину­лась за ним, пытаясь на бегу крикнуть, чтобы он остановился. Но не тут-то было. Мои ноги увязали в песке. Не сбавляя темпа, я попыталась изменить траекторию. Наконец я выбралась на сухой горячий песок, который обжег мои голые ступни. Я вскрикнула, прыгнула в сторону. Меня занесло, и я упала.

Джон же, как черная пантера, грациозно, ог­ромными прыжками приближался к торговцу. Я вскочила и снова ринулась вперед. Но Джон не думал сбавлять темп. Отталкиваясь задними но­гами, Джон взмывал в воздух, парил в нем, потом опять отталкивался и снова взмывал. Его лапы еле касались песка. Казалось, что огром­ная черная птица пребывает в бреющем полете.

Сама того не желая, я залюбовалась мчавшимся во весь опор псом.

Время было упущено. Я, и без того не спо­собная тягаться в быстроте бега с Джоном, от­стала. А он, увлекшись, несся к торговцу. Тот в страхе рванул в сторону со скоростью, достой­ной профессионального легкоатлета-спринтера.

Джон огромным прыжком пролетел вперед и с громким лаем набросился на добычу — ко­роб с краскрутами. Он не учел только одного — что его противник имеет колеса. Когда Джон опустил передние лапы на край тележки, ут­верждая свое монопольное владение, она по­ехала от него дальше. Пес взвыл от этого неожиданного поражения и вновь устремился за добычей.