Грэм Хэнкок - Власть Талисмана

• Название: Власть Талисмана
• Автор: Грэм Хэнкок
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2005
• ISBN: 5–699–12400–4

Многие архитектурные памятники, здания и даже целые города, расположенные в разных концах света, выстроены в соответствии с канонами, традициями и сакральной символикой тайной религии, берущей начало в Древнем Египте и на протяжении многих веков существовавшей параллельно с христианством, с которым она постоянно вступала в непримиримые кровопролитные конфликты.

Гностики, герметики, катары, богомилы, манихеи, тамплиеры, розенкрейцеры, иллюминаты, масоны — все эти религиозные ордена и тайные организации в разное время исповедовали и поддерживали традиции одного и того же сакрального эзотерического учения, во многом определившего пути развития современной западной цивилизации. К таким выводам пришли авторы этой книги, изучив множество уникальных архитектурных и письменных памятников древности.

Грэму Хэнкоку и Роберту Бьювэлу удалось обнаружить следы секретной религиозной организации, которая в течение многих веков выполняла масштабные проекты оккультного городского планирования, скрытые от общественного внимания: она строила па Земле так называемые «Талисманы», являющиеся, по ее мнению, точной копией сооружений, находящихся в «небесных городах» и «обителях богов». Известные исследователи прошлого нашли также убедительные доказательства существования «тайного всемирного заговора» и плана религиозной борьбы за мировое господство, составленного более 2000 лет назад…

---

В разгар торжеств некая мадемуазель Обри, красивая популярная актриса, в синей тунике с белой вуалью и во фригийском колпаке появилась из «храма», посвященного «философии», и была усажена на трон под общее ликование собравшихся. Затем процессия двинулась к Конвенту, где гражданин Шабо — пылкий революционер и один из создателей нового культа — постановил, что с этих пор парижский собор Нотр-Дам, старейший и наиболее почитаемый христианский собор во Франции, становится «храмом Рассудка». Впоследствии там состоялось несколько церемоний, где роль «богинь» играли разные парижские красавицы, в том числе мадемуазель Молар, мадемуазель Лакомб и мадемуазель Моморо.[11]

Обелиск и картина

В 1813 году, через 26 лет после штурма Бастилии, мощный культурный и общественный импульс французской революции внезапно был прерван поражением Наполеона. Воспользовавшись моментом, изгнанный граф Прованский Людовик-Станислас — Ксавьер, младший брат Людовика XVI, пообещал французскому народу, что он сохранит некоторые завоевания революции в новой форме монархии. Затем по совету блестящего государственного деятеля Талейрана он вступил в Париж в мае 1814 года, где был принят с распростертыми объятиями уставшими от войны французами и после бурных торжеств возведен на трон под именем Людовика XVIII.[12]

Людовик XVIII правил в течение десяти лет. Он был франк масоном. После его смерти в 1824 году на трон вступил его брат, граф д'Артуа (тоже франкмасон), который взял себе имя Карл X. Оба монарха выказывали явное предпочтение древнеегипетской символике в своей общественной деятельности; два проекта Карла X особенно интересны в этом отношении. Первый был связан с транспортировкой в Париж сохранившегося древнеегипетского монумента, а второй — с заказом огромной картины для Лувра.

Обелиск

В 1827 году Жан-Франсуа Шампольон (которого окрестили «отцом современной египтологии» за блестящую расшифровку древнеегипетских иероглифов) получил заказ от Карла X для организации транспортировки в Париж одного из двух египетских обелисков, стоявших в Александрии, возраст которых составлял 3500 лет.[13]

Обелиск предполагалось установить на площади Согласия — почитаемом месте, имевшем огромное личное значение для Карла X. Первоначально площадь была названа в честь его отца, Людовика XV, конная статуя которого некогда красовалась в ее центре, но статую свергли и разрушили во время революции 1789 года, а Конвент переименовал это место в «площадь Согласия». Здесь была воздвигнута гильотина, обезглавившая Людовика XVI в январе 1793 года, а Марию-Антуанетту — в октябре того же кровавого года. Можем ли мы предположить, что установка обелиска предназначалась для того, чтобы увековечить идею возрожденной и восстановленной монархии с древним солнечным символом божественных царей Египта, словно Феникс, восставшим в центре французской столицы?

Картина

Вторым достойным упоминания проектом Карла X было обращение к художнику Франсуа-Эдуару Пико с предложением украсить потолок его личного музея в Лувре «египетскими» мотивами.

Пико, как и многие другие видные художники того времени, обучался под руководством Жака-Луи Давида. Поэтому не стоит удивляться, что ту самую «Исиду» можно найти на картине Пико, выполненной по заказу Карла X.

Это огромное полотно, по-прежнему украшающее потолок Лувра, было завершено в 1827 году. Его размеры составляют примерно 4 х 5 м. Она называется LEtude et le Genie devoilent a Athenes VAntique Egypte («Ученость и Гений открывают Древний Египет для Афин»). Над сценой главенствует фигура Исиды, сидящей на троне, со львами по обе стороны от нее (как и статуя Исиды работы Давида, стоявшая на площади Бастилии). Внимание зрителя, однако, сразу же обращается к небу над головой богини, где можно видеть двух летящих ангелов, «раскрывающих» тайны Исиды.

Мы можем увидеть смутно знакомый ландшафт, содержащий на далеком расстоянии группу пирамид и обелиск, на который бросает свой благосклонный взор Исида. Из облаков рядом с ангелами появляется греческая богиня Афина; сова у ее ног символизирует мудрость и посвящение в таинство. Слева от Афины парит крылатая богиня с лавровым венком, символизирующим «ученость» (LEtude). Справа от Афины изображен так называемый Genie de Paris — обнаженный крылатый юноша, поднимающий факел, чтобы осветить для Афины сцену с египетским ландшафтом.

После отречения Карла X в 1830 году новым правителем Франции стал Людовик-Филипп I. Известный как король-гражданин, он заказал памятник в честь Trois Glorieuses — Трех дней (26, 27 и 28 июля 1830 года), ознаменовавших Вторую французскую революцию. Этот монумент, завершенный в 1836 году, представляет собой высокую колонну, воздвигнутую на площади Бастилии на том самом месте, где Давид поставил свою статую Исиды в августе 1793 года. На вершине колонны находится почти точная копия крылатого юноши с факелом, изображенного на картине Пико в Лувре.

Копия или совпадение?

Давайте представим, что мы находимся в современном Париже, летим на вертолете над колонной Бастилии и взгляд наш обращен на запад — туда же, куда смотрит Gertie de Paris. Мы пролетаем над одним из старейших и красивейших районов города. Под нами находятся некоторые из наиболее впечатляющих зданий и монументов, которыми Париж поражает гостей. Слева проходит бульвар Генриха IV, спускающийся к реке Сене. Сама река течет приблизительно с востока на запад и, таким образом, совпадает с нашей линией зрения, а за бульваром Генриха IV виден старый мост Салли, изгибающийся над восточным краем острова Св. Людовика со знаменитым аббатством, которое носит такое же название. Западная оконечность островка связана пешеходным мостом со значительно более крупным островом Ситэ, где высится знаменитый собор Нотр-Дам и стоит величественный Дворец Правосудия.

По другую сторону Сены расположена высокая колокольня аббатства Сен-Жермен; последняя, как мы вскоре убедимся, некогда была святилищем, посвященным богине Исиде. Однако все эти чудеса меркнут, когда мы обращаем взор на запад вместе с Genie de Paris, где перед нами разворачивается самый завораживающий городской ландшафт в Европе. Параллельно Сене на запад тянется Рю-де-Риволи, ведущая к церкви Сен-Жермен Л'Осэр, старейшей в Париже, где традиционно крестили королей Франции. Сразу же за церковью виднеется крабовидное здание Большого Лувра, возможно, самого удивительного музея в Европе и до 1663 года главной резиденции французских королей.

Однако на этом осмотр не заканчивается. В наши дни внушительная стеклянная пирамида, построенная по распоряжению президента Миттерана в честь 200-летнего юбилея Французской республики в 1989 году, возвышается, как огромный алмаз, в луврском Cour Napoleon. Эта на первый взгляд неуместная пирамида очерчивает открытое пространство в западном направлении и открывает вид на наполеоновскую Карусельную арку в безупречно ухоженные сады Тюильри. Следуя дальше в этом направлении, мы попадаем на широкий и абсолютно прямой проспект Елисейские Поля — становой хребет Парижа, некогда известный под названием Axe historique, или «историческая ось». Отсюда невозможно не увидеть высокий египетский обелиск, тянущийся к небу посреди площади Согласия у начала Елисейских Полей. Нельзя не обратить внимание и на то обстоятельство, что весь план, который мы можем наблюдать с вершины колонны Genie de Paris, имеет странное и поразительное сходство с планировкой и общей схемой, обозначенной на картине Пико. Если мы тщательнее изучим его картину и попытаемся представить себя рядом с другим крылатым Genie de Parisу парящим над таинственным египетским ландшафтом, изображенным на шедевре Пико, кое-что сразу же становится ясным. Обелиск и различные пирамиды не только обозначают центральную ось картины, но, если наложить их на план Парижа, соответствуют обелиску на площади Согласия и пирамиде Лувра, обозначающим центральную, или «историческую», ось города.

Решение Карла X послать Шампольона в Египет за обелиском было принято в 1826–1827 годах, когда Пико трудился над созданием своего шедевра в Лувре. Мы знаем также, что Пико принимал деятельное участие в обустройстве Египетского музея Карла X в Лувре и что он, почти несомненно, был посвящен в обсуждение, связанное с перевозкой и установкой обелиска. Таким образом, хотя обелиск занял свое место на площади Согласия лишь в 1836 году, легко понять, почему художник разместил обелиск на своей картине 1827 года как раз в нужном месте.

Гораздо труднее объяснить связь между пирамидами, изображенными Пико, и стеклянной пирамидой, которую мы можем видеть в центре Парижа. Дело в том, что эта пирамида является современным произведением и была воздвигнута архитектором И. М. Пэем в 1984 году — за 20 лет до того, как мы приступили к работе над этой книгой.

Спрашивается, каким образом Пико мог предвидеть сооружение стеклянной пирамиды? Или, если обратиться к конспиро — логии, не является ли картина 1827 года указанием на существование некоего оккультного плана для Парижа, осуществлявшегося более 150 лет? Или тот факт, что египетский ландшафт, открывающийся на картине, был воспроизведен в архитектуре Парижа, является лишь вопиющим совпадением?