Павел Алёшин Алёшин - Юрий Сёмин. Народный тренер России

• Название: Юрий Сёмин. Народный тренер России
• Автор: Павел Алёшин Алёшин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009

В книге описан жизненный путь основоположника современного «Локомотива» Юрия Сёмина. Это пусть становления большого футболиста, а впоследствии, и тренера европейского уровня. На основе фактов отражено превращение «Локомотива» из «пятого колеса» московской футбольной «телеги» в первоклассный клуб, получивший европейское признание.

Это история того, как команда железнодорожников занимала передовые позиции и откатывалась с них.

В книге приведены суждения наиболее авторитетных отечественных и зарубежных специалистов о роли Сёмина и его «Локомотива» в подъеме российского футбола.

---

Возглавлявший краснодарскую команду все тот же Виктор Корольков рассчитывал, что 30-летний футболист, как обычно, станет лидером в коллективе, поможет ему вывести «Кубань» в высшую лигу. Так оно в итоге и произошло.

«Кубань», и в первой лиге прежде звезд с неба не хватавшая, быстро почувствовала руку своего нового диспетчера. На финише турнира краснодарцы замкнули первую шестерку, а малоизвестный до той поры центрфорвард команды Александр Плошник разделил бомбардирское первенство с Сергеем Андреевым из ростовского СКА (по 20 забитых мячей), львиную долю из которых провел с ювелирных передач плеймейкера «Кубани». И сам Сёмин успешно атаковал ворота соперников — 10 голов для разыгрывающего полузащитника — результат мастерский.

На следующий год он потряс видавшую футбольные виды ленинградскую публику, спас игру с местными динамовцами сумасшедшим ударом с 35 метров точно в «девятку». Победой над харьковским «Металлистом» — 2:0 кубанцы в предпоследнем туре обеспечили себе 2-е место вслед за львовскими «Карпатами» и право дебютировать на следующий год в высшей лиге. И там они не затерялись.

— Уже весной сложилась в команде средняя линия, опытные игроки которой — Батарин, Сёмин, Еркович, Калешин — в состоянии были не только раздуть пламя атаки, но и тактически грамотно действовать в сложных ситуациях, — писал корреспондент «Советского спорта» Юлий Сегеневич.

— В «Кубани», как и прежде, внимание к себе привлекали Сёмин и Плошник, — отмечал Лев Филатов. — Сёмин — своей обычной, прямо-таки неугомонной, яростной активностью, которая делает его ведущей фигурой на поле.

И Сёмин получал большое удовольствие от краснодарского этапа своей карьеры.

«Народ в то время в Краснодаре валил на футбол, как в Италии, билетов нельзя было достать, — вспоминал он. — Для меня после полупустого Черкизова это было невероятным стимулом. Когда мы выходили на поле, мурашки по телу пробегали...»

Краснодарцам в итоге удалось закрепиться в группе сильнейших, но для Юрия Сёмина тот сезон стал последним в большом футболе. В первом тайме краснодарского матча с ростовским СКА 8 ноября он получил разрыв связок плечевого сустава, потребовавшего операции — третью травму за сезон, поставившую крест на его игровой карьере. Виктор Корольков, с которым Сёмин частенько спорил, дискутировал по различным аспектам тактики, построения и другим нюансам игры, настоятельно рекомендовал ему выбрать в дальнейшей жизни тренерскую профессию. И Сёмин поступил в Высшую школу тренеров.

* * *

Судьба определила Юрию Сёмину в большом футболе путь, которому позавидовали бы многие. И если в «Спартаке» он недолго побыл на одной из ведущих ролей, в московском «Динамо» считался лишь одним из тех, кто определял игру команды, то в «Кайрате», «Локомотиве», «Кубани» стал уже подлинным, неоспоримым лидером, непререкаемым авторитетом, главным организатором атакующих действий. И не его вина в том, что, например, Никита Симонян хотел видеть в центре нападения «Спартака» столь же идеально сложенного футболиста, каким был он сам. А Константин Бесков в поиске команды своей мечты все тасовал, омолаживал состав «Динамо» до такой степени, что в нем не находилось уже места 25-летним игрокам. Да еще и считал, что дружба с Валерием Масловым и Виктором Аничкиным до добра довести не может. Что Артему Фальяну опытные москвичи были поперек горла. Так сложилось.

И все же после обстоятельного знакомства с игровой карьерой Сёмина остается ощущение и какой-то внутренней недосказанности, неполной реализации заложенного в нем футбольного потенциала. В этой связи уместно вспомнить, что в большой футбол Сёмин входил полусредним нападающим, прекрасно чувствовал себя в этом амплуа, которое в начале его карьеры, когда на смену «дубль-вэ» пришла бразильская система 4—2—4 (а затем 4—3—3), было списано в архив. Бесков, видя в Сёмине классического, но не востребованного при новой системе инсайда, пытался препарировать его лучшие качества для роли атакующего полузащитника и, как мы могли убедиться, не без успеха. Но это была уже другая специальность, хотя и получившая в дальнейшем диспетчерский уклон — костюмчик вроде бы на вид всем был хорош, но кое-где все-таки чуть-чуть поджимал.

Специфика футбола такова, что его новомодные тактические схемы не бывают однодневками, сменяют одна другую спустя десятилетия, а то живут и еще дольше. В то же время век футболиста недолог. И кому-то, рожденному по добротной, но уходящей в прошлое футбольной мерке, приходится порой от звонка до звонка носить на себе тактический кафтан с чужого плеча.

Вспоминая Юрия Сёмина в годы его расцвета, невольно прикидываешь, как он выглядел бы на поле в нынешние времена, вписался бы в современные командные построения? Как ни крути, ответ получается утвердительный: вписался бы! В роли второго — оттянутого форварда ему сейчас цены бы не было. Его широкий шаг, колоссальная работоспособность, неистовость, тактическая смекалка, позволявшая связывать воедино атакующие устремления партнеров, способность вовремя выскочить из засады на прострел с фланга или неожиданно и точно пробить из-за штрафной, а при потере командой мяча затерроризировать до колик в животе соперника на его половине поля — сейчас ценились бы на вес золота. От игрока, обладающего подобными достоинствами, не откажется ни один современный тренер. В том числе и сам Юрий Сёмин. Но его игровая карьера, увы, уместилась между многообещавшим прошлым и оказавшимся несбыточным будущим.

— Для тренеров я был не подарок, поскольку из тех, о которых говорят, что «им больше всех надо», — рассказывал Сёмин о своих годах в командах мастеров. — Свое мнение всегда отстаиваю до конца. К тому же терпеть не мог скамейку запасных. Поэтому однажды поменял «Спартак» на «Динамо», поэтому и оттуда ушел, поэтому и ходил-бродил по футбольному белу свету. Переход из команды в команду — каждый раз ломка. Иной раз это скитания без дома, без семьи. Но, оставаясь все время в одном клубе, игрок зачастую хиреет. У меня же все время были новые ориентиры, раздражители, эмоции, постоянное стремление чего-то добиться. Своей карьерой доволен. Счастливых дней было много. А играл у кого! У Бескова (рядом с Яшиным), Симоняна, Старостина... Разве это не счастье для футболиста?

Подвести итог игровой карьере Сёмина хотелось бы меткой характеристикой популярного в 1980-е годы журналиста Виктора Асаулова:

«Футболистом он был задиристым. Случалось, спорил, где был прав. И где неправ. Заводился сам, заводил соперников. Судей. В единоборствах — колюч, неуступчив. Бывало, после поражения не спал. Мог переругаться со всей командой. Словом, рвал и метал. А его любили. Тренеры. Партнеры. Судьи. Зрители. Его друзья. И до сих пор с удовольствием вспоминают его финты, его голы. Это он, Юрий Сёмин, своим отношением к футболу сумел убедить всех, в том числе и строгих членов спортивно-технической комиссии, порой разбиравших его проступки, в том, что если он что-то и делал, выходившее за рамки дозволенного, то в пылу борьбы, теряя иногда контроль над своими поступками. Иными словами, каждый, кто видел Сёмина в игре, кто с ним встречался за пределами поля, его не оправдывал, но сознавал, что все хорошее и все плохое в нем от страстной любви к футболу, от неумения сдерживать эмоции, признавать свое поражение. Проигрывать он не любил. Таким игроком и остался в нашей памяти».

ГЛАВА 7. ЭКСПЕДИЦИЯ НА «ПАМИР»

Историю отечественного футбола писали не только великие игроки, но и выдающиеся тренеры. Профессия эта, зародившаяся у нас лишь в 1930-е годы, сразу выявила лучших, еще довоенных новаторов своего дела Константина Квашнина, Михаила Козлова, Сергея Бухтеева, Юрия Ходотова, Михаила Товаровского, Виктора Дубинина, Бориса Аркадьева. Однако фамилии этих первых подвижников тренерской профессии в СССР ничего не скажут даже самым дотошным зарубежным знатокам футбола.

Лишь осенью 1945 года в Великобритании впервые прогремело имя советского специалиста Михаила Якушина, только начинавшего свой тренерский путь в московском «Динамо». Триумфальное шествие динамовцев по британским стадионам создало Якушину ореол величия в глазах давно осознавших цену, значение тренерской профессии тамошних болельщиков. В отличие, кстати, от нас, научившихся уважать тренерский талант гораздо позже, и то не в полной мере, которой он заслуживает. Даже сейчас от иного руководителя популярнейшего клуба можно услышать, что вклад тренера в успех команды составляет всего лишь десять процентов. А при так называемом социализме роль личности, в том числе и тренерской, тем более всячески нивелировалась, и если популярность звезд, выходивших на поле перед публикой, невозможно было заглушить, то тренер в большинстве случаев оставался за кадром.