Сергей Бузиновский - РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)

• Название: РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини)
• Автор: Сергей Бузиновский
• Издательство: Оранта
• Жанр: Эзотерика
• Год: 1994

Эта книга — о загадочной судьбе Роберта Бартини — ученого, конструктора, философа. О вмешательстве извне в дела человечества. И о смысле такого вмешательства. Роберт Людвигович Бартини. Посетил эту Землю с 1897 по 1974 год.

Знатокам техники известен факт: еще до войны в СССР был испытан так называемый «Невидимый самолет» — летательный аппарат, буквально растворявшийся в воздухе. Прямо на старте. Но документов нет, очевидцы не найдены, несколько упоминаний в технической литературе скупы и неправдоподобны. Эта книга — отчет о расследовании. А также первая попытка документально установить факт прогрессорства — вмешательства извне в дела земной цивилизации. Десятилетний поиск привел к ошеломляющим результатам: ученый, создавший таинственный аппарат, появился в нашей стране словно ниоткуда. Он принес в Россию новую модель Вселенной — самую «безумную» за последние четыреста лет! — и оказался вовлечен во все наиболее значительные события уходящего века. И что совсем невероятно — этот загадочный человек стал прототипом многих литературных героев: булгаковского Воланда, Друда из гриновского «Блистающего мира», Маленького принца Экзюпери, ефремовского Дара Ветра. И даже — Остапа Сулеймана Марии Берты Бендер-бея!..

Книга не предназначена для широкого круга читателей.

---

Анаграмма: РОСО. РОЗА?

«— Я люблю розы», — говорит булгаковский Мастер. Крест Голгофы и аромат роз, сводящий с ума сына звездочета, пятого прокуратора Иудеи всадника Понтия Пилата…

Основателем розенкрейцерства считается таинственный C.R.C., немец по происхождению, получивший в Дамаске (Сирия!) посвящение в секреты Великих Адептов Востока. Он также перевел на латынь и привез в Европу священную книгу «М».

Но именно эту букву вышивает Маргарита на шапочке мастера! «М» — таинственный АУМ Востока — энергия зова, связывающая человека с Владыками Шамбалы. И — символ мистической Воды, Великой Бездны. Но в «широком» — экзотерическом — индуизме АУМ трактуется как знак Тримурти: Брахма, Вишну, Шива — три верховных бога. Буква «М», соответственно, принадлежит Шиве — созидателю и разрушителю миров.

…Согласно имеющимся свидетельствам, Братья Розы и Креста, обладая сверхъестественными способностями, жили очень неприметно, не раскрывая своей принадлежности к Ордену даже своим близким. Розенкрейцеры сами выбирали учеников. Многие исследователи связывают с этим чрезвычайно конспиративным обществом такие известные имена, как Лейбниц, сэр Фрэнсис Бэкон, граф Сен-Жермен, граф Калиостро, князь Ракоши. Возможно, они не правы — эти лица были слишком на виду!

Процесс инициации ученика в члены Братства якобы проистекал в астрале, где посвящаемые переживали самые необычайные приключения, «умирали» и «возрождались» к новой жизни. Это называлось — «поднять Розу с Креста» — освободиться от рабской привязанности к телу, к физическому миру. Кого же посвящают в романе Булгакова? Усталый мастер, пройдя через «смерть», уходит на покой. «Он не заслужил свет…» Поэт Иван Бездомный стал учеником («Этим и кончилось, мой ученик…»). В эпилоге Иван уже профессор, историк, и он ждет продолжения этой истории. У него странная болезнь, она обостряется в ночи полнолуния.

…Поэт Иван Бездомный. Профессор Иван Ефремов. Какая нелепая мысль, не правда ли? В 1920-м Ефремову тоже было двадцать три — как и поэту. Бездомный?.. Так ведь из экспедиций не вылезал! И — странная болезнь, свалившая его перед войной. Допустим, что…

— Совершенно безосновательное допущение! — запротестовал оппонент. — Начать с того, что Иван Антонович никогда не был поэтом!..

Но Воланд тоже — не авиаконструктор! Все возможно — даже то, что все это — бред. Изначально. Но тогда почему так легко удается плести эти бесконечные цепочки? Есть старинный анекдот — про миссионера, который плыл по реке и обращал в свою веру прибрежные племена. Однажды, приобщив к Богу рыбацкую деревню, он отплыл. И уже на середине реки был, видит — туземцы бегут за ним — «по воде аки по суху»! Подбежали и спрашивают: «Святой отец, вы забыли указать, в какую сторону обращать лицо свое, когда молишься?» Монах в ужасе: «Как молились раньше — так и молитесь!!!»

— Вперед!.. — безнадежно махнул рукой Скептик. — Аки по суху…

…Допустим, что Иван Николаевич Понырев, он же — поэт Бездомный, «списан» с Ефремова. Можно ли подтвердить эту догадку?

Мы предположили, что девичья фамилия матери И. Ефремова — Вульф. У Булгакова есть такой эпизод: поэт в одних кальсонах в писательском ресторане. Он пытается вспомнить фамилию иностранного профессора:

«— Ве, ве, ве! Ва… Во… Вашнер? Вагнер? Вайнер? Вегнер? Винтер? — волосы на голове Ивана стали ездить от напряжения.

— Вульф? — жалостливо выкрикнула какая-то женщина. Иван рассердился.

— Дура! — прокричал он, ища глазами крикнувшую. — При чем тут Вульф? Вульф ни в чем не виноват!..»

«Вульф» — три раза. Умный поймет.

В одной из ранних редакций — Иван Безродный…

У Ефремова «автобиографический» Гирин — Иван Родионович!

Отчество Ивана Ефремова — «Антонович». А в самом первом булгаковском варианте Безродный не Иван, а… Антон!

Итак, Булгаков заканчивает роман и — умирает. Все булгаковеды так или иначе отождествляют мастера с самим Булгаковым. Кто же тогда «заслужил покой» в последней, 32-й, главе? Если символическая смерть мастера — посвящение в более высокую степень, то это — 32-я степень. Известно, что последняя, высшая степень просветления — 33-я. Но «он не заслужил свет, он заслужил покой»!

Совершенно бредовая мысль: мастер Булгаков умирает, ученик Ефремов ждет. Тем временем с ним происходит метаморфоза, «зеркальная» описанной в эпилоге романа: ученый становится писателем! Совпадение? «Неисчислимы слои паутины кармы, связывающей самые разнородные существа», — эта выписка из «Агни-Йоги» найдена в одной из рабочих тетрадей писателя-фантаста.

Паутина…

В одной из своих публицистических статей Ефремов жестко отчитывает Стругацких, прямо их не называя: появились, мол, в советской фантастике «боги»-неврастеники, которые чуть что — сразу за мечи хватаются! Это он о Румате — первом образе прогрессора у братьев-фантастов. Любопытно проследить за дальнейшим развитием темы: в последних вещах налицо разочарование в самой идее прогрессорства. Ситуация вывернута наизнанку — интеллектуальный поединок с чужими «прогрессорами», но уже на Земле («Волны гасят ветер»). «Бой с тенью»: оказалось, что это — люди, вернее сверхлюди, «людены». И главное — они уходят…

…Перед смертью Ефремов просит жену передать Стругацким «кое-какие интересные им материалы». Странно… Трудно представить более «диаметральных» писателей! Что было в тех бумагах? Можно только предположить: нечто важное и прямо относящееся к сквозной теме братьев — идее подталкивания прогресса. Может быть, это объясняло резкость того отзыва о «Трудно быть богом»? Или — что-нибудь о Булгакове, Бартини и Волошине? В общем, домыслы… Но ровно через 12 лет появляется вещь, вызвавшая недоумение почитателей Стругацких — «Хромая судьба». Как и у Булгакова, это — «роман в романе»: некий писатель создает свою главную книгу жизни, и сюжет этой книги — вторая линия повести.

«Подражание!» — пренебрежительно сказали ценители. Действительно, авторы дошли до абсурда: в конце повести появляется лично Михаил Афанасьевич Булгаков (в 70-е годы!) и выговаривает писателю: «…Единственное, что меня интересует, это ваша Синяя Папка, чтобы роман ваш был написан и закончен. А как вы сделаете, какой ценой — это, право же, мне не интересно…» Далее Булгаков… диктует писателю окончание его романа!

«Ваш роман вам принесет еще сюрпризы…»

…«Все родилось с моим рождением, я породил себя и все вещи. В моих руках собственная судьба и судьба всех вещей!» Любой буддист с радостью узнавания припадет к этим строчкам. Но их написал в XIV веке немецкий доминиканец, ревностный «пес Господа» (canis — собака!), доктор теологии Иоганн Экхарт, прозванный Мастером. Он вовремя умер, преследуемый гарью костров, на которых горели его ученики. На этот счет существовал обычай: перед тем, как суд выносил приговор еретику, местный епископ просил «обойтись без пролития крови». Мастера объявили еретиком уже посмертно — перед Святой Пасхой 1329 года от Рождества Христова.

У Бартини в «Цепи» превосходно описана процедура сожжения. А разве непонятно: «…Кожу на лице Воланда как будто навеки сжег загар»?..

Мастер Экхарт.

1329–1929. Ровно через 600 лет «заслужил покой» другой мастер, затравленный другой инквизицией — человек, написавший роман о Голгофе. Но этот человек — литературный персонаж, придуманный третьим мастером. И этот третий тоже чудом избегнул смерти, чтобы написать о втором — и умереть.

«Как причудливо тасуется колода!..»

Булгаков хорошо знал Волошина и гостил у него в Коктебеле. В начале века «Духовные проповеди» Мастера Экхарта перевела и снабдила замечательным предисловием… Маргарита Сабашникова, первая жена Максимилиана Волошина!

Максимилиан и Маргарита?

Четвертый Мастер…

Пятый отразится спустя 45 лет — в «Хромой судьбе».

…Нечто подобное испытываешь в детстве, ставя друг против друга два зеркала — и тонешь в зеленой бездне бесчисленных отражений…

Мастер и зеркало. И — Ян ван Эйк, средневековый мастер иллюзий, запечатлевший отраженный в нарисованном зеркале профиль Булгакова…

«Око, которым я вижу Бога — то же самое око, которым Бог зрит меня. Мое око и Божье око — это одно, и мы едины, и мудрость, и любовь едина» — учил Мастер Экхарт.

Он заглянул в Великую Бездонность — и увидел… себя. Вселенная — сферическое зеркало! Мы замкнули круг: маленький зеркальный самолетик Бартини вспыхнул звездочкой и погас. Предчувствие догадки…

— Самолетик?.. — наморщил лоб ехидный Скептик. — Признаться, я уже с трудом припоминаю — с чего мы, собственно, начали… Разве был какой-то самолетик?

Был. Или не было — это уже не важно.

Самый первый «непонятый гений авиации» — Дедал — известен еще тем, что по просьбе царя протянул нить сквозь большую спиралевидную раковину: он привязал ее к муравью. Мы тоже тянем свою нить…