Самия Шариф - Река слез

• Название: Река слез
• Автор: Самия Шариф
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Харьков, Книжный клуб "Клуб семейного досуга". Белгород
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9910-1238-6, 978-966-14-0890-5, 978-2-89431-389-3

Она нашла в себе силы воскресить терзавшие душу чувства и излить их в этой интимной исповеди…

Юная мусульманка Самия жила в атмосфере постоянного страха и полной беспомощности перед жестокостью и до брака. А в супружестве она узнала, что женское тело — это одновременно и поле битвы, и военный трофей, и способ укрощения мужской агрессии. Нет, ее дочери не повторят ее судьбу! Из этого ада два выхода: бежать или умереть…

---

Неужели я была глуха к ее молчаливым воплям оттого, что зациклилась на своем несчастье? Или потому, что была поглощена разработкой плана побега, не замечая, что у меня под носом разворачивается настоящая драма?

Когда он следовал за дочерью в ванную комнату под предлогом, что хочет потереть ей спинку, я говорила себе: «Он жесток со мной, но, по крайней мере, правильно ведет себя с дочерьми». Мысль, что он не наказывает их, не набрасывается на них с кулаками, служила мне утешением. О боже, какое простодушие!

По вечерам моя малышка молча рыдала в руках отца-извращенца. Сможешь ли ты меня простить, дорогая Нора, за то, что я не заметила, как ты несчастна, не услышала твоего приглушенного плача, потому что слышала только свой? Прости за то, что считала, будто страдаю только я одна, ни на миг не допуская, что ты тоже можешь страдать. Возможно, даже больше, чем я. Прости, мое дитя, за то, что не охраняла твою спальню каждую ночь, как ты охраняла мою, готовая прийти на помощь после первого же моего крика. Прости свою мать, крошка, за то, что она не смогла ни защитить тебя, ни отомстить за твои страдания этому злобному существу.

Как человек может быть настолько жестоким? Было ли это в нем заложено изначально или он стал таким со временем? Каким образом отец, предназначением которого является защита своего потомства, может сам стать опасен для него? Никогда я этого не пойму. Никогда.

А смогу ли я простить своих родителей? Несмотря на все то зло, которое они мне причинили, я никогда по-настоящему их не ненавидела. Когда я жила под гнетом мужа, в моей душе не было места ненависти по отношению к ним, потому что меня переполняло желание выбраться из ада, избавить моих детей от его пагубного влияния. Только эта цель была важна для меня. Прежде всего благополучие детей, потом мое, а все остальное — как получится.

Какой пройден путь! Между моей семейной тюрьмой и перелетом в страну мечтаний лежит целая вечность. Никто не следит за мной, и, несмотря на наличие собственных демонов, я не перестану радоваться представившейся возможности.

Случайный попутчик

Самолет еще стоял возле посадочного терминала, и заходившие в салон пассажиры старались поудобнее устроиться на отведенном им ограниченном пространстве. Предстоял долгий перелет, времени будет достаточно, чтобы и помечтать, и побороться со своими демонами. В Париже мне придется сделать пересадку в том аэропорту, который сыграл в судьбе моих детей особую роль, — эта история достойна самого душераздирающего триллера.

Воспоминания заполонили мое сознание, а лицо, должно быть, изменило цвет, потому что человек лет сорока, сидевший рядом, который, возможно, также летел в Египет, обеспокоенно спросил:

— С вами все в порядке, мадам?

— Все хорошо. Спасибо.

Отвернувшись к иллюминатору, я старалась справиться с волнением. «Да успокойся ты, в самом деле. Ты путешествуешь, Самия. По своей воле. Рядом с тобой симпатичный мужчина. Будь любезна и отвечай, как положено».

Но как забыть тот октябрьский день 2001 года, когда я шла по переходам аэропорта «Шарль де Голль», ощущая, как внутри все сжимается от страха? Будущее моих детей зависело от одного человека, незнакомого, человека из другой жизни, от его способности заметить, что наши документы фальшивые. Наше освобождение, наше бегство из ада висело на волоске. Оборвет он его или нет?

Мелисса тоже была ни жива ни мертва от волнения. Еще несколько минут — и мы услышим вердикт: пожизненное заключение или свобода.

Я постаралась вернуться в настоящее время. Теперь у меня был подлинный паспорт. Я ничем не рисковала и путешествовала как любая свободная женщина. Я могла ехать куда угодно, ничего не боясь, и эта мысль подействовала на меня, словно бальзам на рану.

Итак, я перевела дух м, взглянув на сидящего рядом мужчину, застенчиво спросила:

— Вы один путешествуете?

Он удивленно посмотрел на меня, так как, без сомнения, счел меня чересчур застенчивой, потому что я сразу отвернулась после его вопроса. Внимательно меня осмотрев, он ответил с едва заметной улыбкой:

— Да, один. А вы?

— Я тоже. Одна.

— Вы сами из Египта?

— Нет. У меня алжирские корни. Но родилась я во Франции.

— Прекрасное сочетание, А я коренной житель Квебека, — сообщил он не без гордости.

— Квебек и для меня стал домом, — отозвалась я с не меньшей гордостью, совсем забыв, что общаюсь с незнакомцем. — Это моя вторая родина, земля, сделавшая меня свободной.

— Свободной? Что вы имеете в виду?

Его вопрос был понятен. Но что я должна была ему ответить? И можно ли было отвечать искренне? Видя мое замешательство, он пришел мне на помощь:

— Извините. Думаю, это меня не касается.

— Дело не в этом. Просто это длинная история.

— У нас впереди семь часов полета. Времени достаточно для любого рассказа.

— Для этого нужно семь дней.

Мастер завязывать разговор, он тут же заверил меня, что будет рад провести следующие семь часов в моем обществе. Щеки его зарумянились от собственной смелости. Подошла стюардесса, и это разрядило ситуацию, избавив меня от необходимости отвечать.

— Пожалуйста, пристегните ремни.

Лайнер готовился к взлету. Я воспользовалась этим, чтобы избежать испытывающего взгляда и необходимости отвечать на вопросы моего слишком любопытного попутчика. Как и во всех аэропортах мира, вокруг самолета привычно суетились техники, заканчивая предполетное обслуживание, и слышался гомон все еще устраивающихся в салоне пассажиров.

Мысленно я перенеслась в Алжир, где находились в это время мои сыновья. Как они себя чувствуют, как прошла их встреча с отцом? Близнецы, конечно, радуются, но как отреагировал малыш Захария? Он совершенно не помнил отца. Ему сложно сразу привыкнуть к новой обстановке, и он, наверно, скучает по дому. Может быть, он сейчас плачет, не желая проводить время со своим папой-иностранцем. Внезапно меня охватила паника.

«Самия, успокойся. Твои дети сейчас на пляже с отцом. Они развлекаются, носятся как сумасшедшие. Они все наслаждаются общением с отцом после долгих лет разлуки. Не порть себе это замечательное путешествие».

Я с трудом взяла себя в руки, когда попутчик снова спросил:

— Вы в первый раз летите на самолете?

— Что вы! Я даже не могу вспомнить, сколько раз мне приходилось это делать.

— Вот как! Летали ради развлечения либо этого требовала ваша профессия?

Вопрос, как у следователя… Моя профессия? И что, что ему ответить? Что у меня часто бывает отпуск?

Или придумать род занятий, который всегда меня привлекал?

Но врать не хотелось, а он ждал ответа. Глубоко вздохнув, я приготовилась открыть рот, но тут наконец самолет пошел на взлет. Уф! Благодаря реву турбин я смогла промолчать, а еще можно было симулировать внезапный приступ воздушной болезни.

Голос стюардессы вернул меня к реальности, и вдруг я с удивлением заметила, что сосед потихоньку стягивает со своего пальца обручальное кольцо и прячет его в карман рубашки. Я сделала вид, что ничего не видела.

Мужчина есть мужчина, будь он из Квебека или любого другого места. Все они одинаковые! Готовы бежать за первой же юбкой, как только представится случай. Самолет летит в другую страну. Рядом сидит женщина-иностранка. И — раз! Нет больше ни супруги, ни сожительницы, ни просто подруги. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

— Все нормально? — тревожно спросил он.

— Уже намного лучше.

— Значит, теперь вы в состоянии мне сказать, почему вы так часто летаете на самолетах.

Он не забыл о своем вопросе, но что я могла придумать? Не рассказывать же, в самом деле, автобиографию.

— Я сопровождала своего бывшего мужа в деловых поездках.

— Надеюсь, у вас было время увидеть мир?

— Можете быть уверены, я не упускала случая.

Я представила его состояние, если бы он узнал, как обходился со мной мой муж, когда я жила под одной крышей с этим чудовищем. Наверное, этот господин, спрятавший обручальное кольцо, свалился бы с кресла.

«Забудь, Самия, забудь. Все кончено».

В глубине души я повторяла эти слова как молитву, но они не доходили до моего сознания. Страх был настолько сильным, что мне мучительно захотелось забиться в какую-нибудь щель. Когда же я наконец освобожусь от этих проклятых воспоминаний?

Сосед терпеливо ждал объяснения. Сказать правду? Что я была проклята с самого рождения? Что страх и угнетенность были моим хлебом насущным? А также насилие и физические страдания? Что я нашла в себе силы бежать после долгих лет мучений, когда угроза нависла над дочерьми? И вся моя вина только в том, что я родилась женщиной?

Абракадабра какая-то. Он сразу решит, что перед ним заторможенная в развитии, убогая женщина из третьего мира, которая жила у мужа под башмаком. С другой стороны, мой внешний вид не подтверждал, что я такая. Я выглядела, как обычная женщина, а возможно, производила впечатление сильного, счастливого и свободного человека.