Лиза Смедман - Жертва Вдовы

• Название: Жертва Вдовы
• Автор: Лиза Смедман
• Издательство: Фантастика СПб
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9565-0180-1

Богиня Ллос завершила свое Молчание и вступила в борьбе с другими божествами за души дроу. Жрицы Эйлисти отчаянно сражаются с неведомыми врагами, которые похищают души их сестер. В этом им мог бы помочь Лунный Клинок, но он пропал на Дне Дьявольской Паутины. Каватина Ксаранн, воительница Эйлистри, отправляется на его поиски в сопровождении… самой Госпожи Покаяние, когда-то носившей имя Халисстра Меларн, Избранной Эйлистри. Побежденная в неравном бою и превращенная мстительной Ллос в ужасного монстра, Халлистра еще смеет надеяться на помощь Эйлистри и освобождение от страшной оболочки, в которую заключила ее Паучья Королева. Судьба сталкивает бывшую жрицу с родным братом, который уцелел после разрушения их родного города Чед Насада. К'арлайнд Меларн пытается найти свое место в меняющемся мире, но его не прельщает перспектива вновь подчиняться власти женщин-дроу, даже если те поклоняются не Паучьей Королеве, а Эйлистри.

---

Опуская рог, Каватина сорвала с шеи свой священный символ. Подняв его над собой, она пропела молитву. Рядом с подвеской возник луч света, он удлинялся, пока не достиг размеров ее меча. Лунный луч, принявший облик клинка, затрещал магической энергией, когда Каватина взмахнула им над головой.

— Выходи оттуда! — крикнула она. — Я знаю, кто ты такая.

Из-за колонны, пошатываясь, появилась женщина-дроу — на лице страдание, руки прижаты к ушам. На миг Каватина даже поверила, что это йоклол — ослабевшая, страдающая от звукового удара. Потом она увидела подвеску в виде меча, болтающуюся между грудей женщины. Ни одна служанка Ллос не стала бы носить священный символ Эйлистри, даже фальшивый. Когда женщина покачнулась и упала на колени, но при этом не зашуршал и не сдвинулся с места ни единый камушек, Каватина поняла, что все это — иллюзия. Она взглянула вверх и увидела огромную паутину, летящую на нее.

— Эйлистри да защитит меня! — воскликнула она.

Магический щит возник над нею как раз вовремя, чтобы отбросить падающую паутину в сторону. Оставляя клейкую массу внизу, Каватина взмыла в воздух. Наконец она смогла увидеть, с чем столкнулась: аранея, паук, способный принимать человеческий облик. Аранея сейчас представляла собой помесь: на первый взгляд женщина-дроу, но с чрезмерно развитыми челюстями и черной щетиной на голове вместо волос. Она была в кроваво-красном платье, тяжело обвисшем из-за прикрепленной с изнанки кольчуги, но ноги ее были голыми. С нижнего края платья свисали нити паутины, достаточно длинные, чтобы прикрывать шарообразную, раздутую, как у пауков, часть ее туловища. Она уцепилась за каменную колонну босыми ногами и голой правой рукой. Левая рука ее была упрятана в латную рукавицу и сжимала кинжал, торчащий из кулака. На шее ее висела цепочка с диском. Каватина поняла, какой символ должен быть на этом медальоне, по одеянию аранеи. Она была из паствы Селветарма — Селветаргтлин.

Похоже, рев горна Каватины совершенно не причинил ей вреда. Наверное, аранея оказалась вне его воздействия, заранее забравшись повыше.

Все это в одно мгновение промелькнуло в мозгу Каватины, и ее охватила холодная ярость: враг проник в пещеры, окружающие храм Эйлистри. Аранея закричала. Голова Каватины заполнилась приятным жужжанием, но в следующий миг все прошло. Какое бы заклинание ни сотворила аранея, оно оказалось слишком слабым, чтобы подействовать на Рыцаря Темной Песни.

Каватина ответила ей своим заклинанием, разящей песнью. Когда оно ударило в аранею, существо пошатнулось, глаза его закатились, но паук-дроу вовремя пришла в себя и спрыгнула с колонны, пока Каватина подступала к ней с лунным мечом.

Аранея приземлилась на пол пещеры, и Каватина последовала за ней. Она сделала ложный выпад лунным мечом, ударила, но Селветаргтлин была достаточно опытной, чтобы попасться на такую уловку. Внезапно она оказалась совсем рядом, и ноздри Рыцаря Темной Песни заполнило зловоние паучьего мускуса. Каватина крутанулась вбок, ожидая удара зажатого в рукавице лезвия, раз уж подпустила врага на расстояние вытянутой руки, но, вместо этого, аранея растопырила пальцы.

— Селветарм! — взвизгнула она.

Из рук, ног, лица, головы аранеи — даже из ее одежды — вылетели клинки. Сотни клинков, тонких и смертоносных. Продолжая вопить имя своего божества, она набросилась на Каватину.

Это было самоубийство. Каватина ударила лунным мечом в грудь противницы. Возможно, кольчужная подкладка кроваво-красного одеяния жрицы Селветарма смогла бы отразить или, по крайней мере, смягчить удар любого другого меча, но лунный клинок был порождением чистой магии, как и ранее созданная Каватиной завеса из лезвий. Он прошел сквозь кольчугу, как горячий нож сквозь мягкий воск, и рука Каватины увлажнилась от крови. Хотя удар был нанесен прямо в сердце, у аранеи еще хватило сил обхватить ее руками, вонзая тонкие, как шипы, лезвия между звеньями кольчуги Рыцаря Темной Песни. Каватина задохнулась от боли, когда они впились в ее бока.

Аранея повисла на Каватине, но все еще не умирала. Горячая пурпурная кровь струилась по груди и лицу Каватины, а Селветаргтлин, неистово вращая глазами, изогнула левую руку, пытаясь пустить в ход перчатку с клинком. Лезвие сумело лишь оцарапать правую щеку Каватины, но рана горела, будто в нее плеснули кипящего масла. От раны исходило зловоние, и Каватина почувствовала, что слабеет с каждым ударом сердца. Амулет у нее на шее принял на себя основную рану — сам порез, — но тут было что-то еще.

Аранея использовала магию, чтобы отравить ее.

Рассвирепев, Каватина отшвырнула от себя врага, закричав, когда лезвия с мясом вырывались из ее тела. Кровь аранеи стекла с лунного меча в руке Каватины, и он вспыхнул серебристо-белым огнем.

Жрица Селветарма упала на землю и осталась лежать, на ее губах пузырилась кровь.

— Ты опоздала, — выговорила она, захлебываясь кровью и безумным смехом. — Все уже сделано.

Окровавленная дрожащая рука потянулась к священному символу, висящему на шее. Каватина, сама полуживая от множества ран, истекающая кровью, ручьями струившейся по ее бокам, поняла, что Селветаргтлин пытается сотворить еще одно, последнее заклинание. Она рубанула лунным мечом аранею по запястью, отсекая ей кисть. Кровь хлынула из обрубка, как вода из порванной трубы. Аранея дернулась и затихла.

Едва Каватина начала отворачиваться, как тело врага взорвалось, осыпав ее дождем из окровавленной плоти и осколков костей. Она увернулась и взглянула туда, где лежала аранея. Единственное, что осталось, — пропитанное кровью платье, валяющееся на полу пещеры. Самая крупная из оставшихся от тела частей была величиной с ноготь.

Размышлять о случившемся было некогда. Каватина ослабела от потери крови, и ее ноги готовы были подломиться в любое мгновение. Взывая к своей богине, она пропела исцеляющее заклинание. Лунный свет Эйлистри озарил ее тело, наращивая плоть и возмещая потерянную ею кровь. Тонкий порез на щеке, однако, остался. Со временем он затянется, но пока злая магия Селветарма препятствовала успеху магического исцеления.

Однако беспокоиться об этом было некогда. Каватина поспешила за колонну в поисках Талесте.

Начинающая лежала лицом вниз на полу, погребенная под толстым слоем паутины. Срывая липкую массу, Каватина увидела кровавую точку на задней стороне шеи Талесте: укус. Обычно яд аранеи бывал не смертельным — как правило, он только лишал сил, — но в отдельных случаях мог и убить. Упав на колени, Каватина положила ладонь на рану и пропела исцеляющую молитву. Под ее прикосновением рана затянулась. Вторая молитва удалила оставшийся яд из тела начинающей.

Застонав, Талесте села. Каватина обняла ее за плечи, поддерживая. Лишь тут она заметила, что меч начинающей лежит рядом. Острие его было окровавлено, но лишь чуть-чуть — какую бы рану ни нанесли этим оружием, она была совсем несерьезной.

Талесте дрожащей рукой ощупала шею, потом посмотрела на пальцы, явно удивляясь, что не видит крови. Все-таки у нее было слишком мало опыта, чтобы не удивляться тому, что другая дроу пришла ей на помощь.

— Мы ее убили?

Каватина повесила свой священный символ на шею.

— Убили. Твой удар ослабил ее, и я завершила дело.

Талесте улыбнулась. В глазах ее появилось крохотное зернышко уверенности, и со временем оно вырастет.

Каватина прошептала молитву и передала: «Ильрени, это была Селветаргтлин. Я убила ее. Мы были ранены, но исцелились».

Ответ Ильрени пришел сразу: «Молодцы, но будь настороже. Там, где одна Селветаргтлин, обычно есть и другие».

Каватина кивнула, ее продолжали тревожить последние слова аранеи. Селветаргтлин говорила не про спеллгонта, которого она каким-то образом протащила в пещеры в окрестностях Променада, но про что-то иное, и при мысли об этом злобное удовольствие вспыхивало в ее глазах даже перед смертью. Она умирала, уверенная в том, что Селветарм вознаградит ее за ту темную службу, которую она ему сослужила.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

К'арлайнд указал пальцем на обломок плиты с неровными краями и прошептал заклинание. Плита — кусок кальцинированной паутины, бывшая некогда частью стены Дома Иш'нил, — поднялась в воздух, явив взорам скрытую под ней брешь в каменной кладке.

Он кивнул свирфнеблину, который стоял рядом:

— Полезай туда.

Глубинный гном склонил набок плешивую голову. Глаза его, черные как галька, изучали лаз.

— На вид ненадежный, — негромко отозвался Флиндерспелд скрипучим голосом.

К'арлайнд раздраженно раздул ноздри.

— Конечно, он ненадежный, — огрызнулся он. — Город не опустился сюда ровными рядами, как камни в кладку. Он обрушился.

— Будет лучше, если его сперва укрепить.

К'арлайнд легонько повел пальцем, переместив каменную глыбу по воздуху туда, где стоял Флиндерспелд. Он выразительно кивнул на нее: