Шэрон Мэтис - Возвращенная любовь

• Название: Возвращенная любовь
• Автор: Шэрон Мэтис
• Издательство: Редакция международного журнала "Панорама"
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7024-0179-4

Они любили друг друга с детства, по обстоятельства сложились так, что им пришлось расстаться. Случайная встреча помогла понять, что они нужны и всегда были нужны друг другу. Волшебство, жившее когда-то в их сердцах, возродилось вновь. Для широкого круга читателей.

---

— Боюсь, что это твоя проблема, — прошептала она. — Я занята.

Она расстегнула его кожаный пояс, потом откинула голову, глядя на него сквозь завесу ресниц и вытягивая пояс.

— Ты попался в когти бесстыжей развратницы, Риордан. Крепись, потому что ты ничего не можешь сделать. Я тебя похитила.

— Мне нравится эта фантазия.

— Я так и думала.

— Но ты не думаешь, что у меня есть шанс… — хрипло прошептал он, целуя ее в шею.

Поцелуи заставили ее задрожать.

— …Что я мог бы принять участие в совращении?

— Нет.

Она должна быть твердой.

— Нет?

— Нет. Я решила…

На мгновение, когда его щека коснулась ее плеча, она забыла, что она решила. Затем вспомнила:

— Я решила, что мне это нравится. Ты в моих когтях. Похищенный и беспомощный. Может быть… я заставлю тебя терпеть пытки долго-долго.

Его пальцы погрузились в ее волосы, укрепляя ее для глубокого поцелуя, который оказался горячее пара и горел, как клеймо. Он заставил ее отступить назад; не прерывая поцелуя, стряхнул один башмак, а затем другой. Когда они остановились, Карен смутно заметила шоколадного цвета простыни, одеяла цвета ванили и пространство огромной кровати на расстоянии шага. Она увидела также, что ее "жертва" способствует своему принудительному совращению, освобождаясь от брюк и прочего с молниеносной скоростью.

Затем он принялся за нее. Медленно опустил вниз по плечам тоненькие бретельки комбинации, открыв своему взгляду ее упругие набухшие груди, затем также медленно позволил шелковой ткани соскользнуть вниз, на бедра и, наконец, лечь у ее ног. На ней остались только чулки и черный кружевной пояс. И ничего больше.

Карен никогда прежде не боялась высоты, но заглянув в глаза Крэйга, испытала приступ головокружения, очнувшись, почувствовала, что ее поднимают на руки и кладут на середину постели. В следующее мгновение Риордан покрыл ее собой, руками, губами.

Его ладонь охватила ее грудь, нежно сжимая упругую белую плоть, палец ласкал темно-розовый сосок, пока она не почувствовала горячую сладостную, ужасную боль. Это ощущение повторилось снова, когда он расстегнув пояс и опустив с нее чулки, стал следовать за ними бархатными поцелуями.

Карен занималась с мужем любовью миллион раз. Но не так. Они устроили фейерверк в бунгало, тогда, поздним утром в сентябре. Даже тогда… было не так.

Желание нарастало все эти недели, но прежде не было времени, чтобы побыть вдвоем. Наслаждение наполняло ее всю, и она открывала для себя новизну своего любовника, новизну чувства к человеку, которого она когда-то знала.

Ее кожа начала лосниться. Его кожа стала скользкой. Даже неистовство прикосновений не утоляло их взаимной жажды друг друга. Карен хотела его со страстью, рвавшейся прямо из глубины души. Где-то там было солнце, проникавшее сквозь спущенные жалюзи, пушистое одеяло, скомканное, шуршащее, мешающее. Но все, что она сознавала, была волна тепла, исходящая от Крэйга, текущая по ее жилам как жидкий огонь.

Крэйг поднял голову. Его глаза, блестящие, как черные агаты, оглядывали ее спутанные влажные волосы и искусанные губы, быстро вздымающуюся грудь. Не отрывая от нее взгляда, он открыл ящик в ночном столике, пошарил там и достал маленький пакетик.

— Ты думала, что я рискну тобой, мое солнышко? — прошептал он.

Его губы коснулись ее губ. Это был больше, чем поцелуй, они разделяли острую близость, они, наконец, были вместе… и будут. Она чувствовала его любовь так же отчетливо, как силу его желания. И затем она обвила руками его шею и он оказался сверху.

Это длилось долго и было и земным, и утонченным, и парящим эмоциональным полетом над пиками и равнинами чувственности. Ощущение чуда наполняло ее и было столь пронзительным и сильным, что затмевало все остальное. На вершине, прежде чем наслаждение потрясло их обоих, она успела прошептать:

— Я люблю тебя.

Он слышал ее. Если совесть этим утром требовала не торопить ее с любовью, теперь Крэйг жалел, что не затащил ее в постель давным-давно. Если бы он знал, что она готова сказать эти три слова, он бы так и сделал.

Кара обвилась вокруг него как сонный, ослабевший котенок. Крэйг гладил ее по спине, прижимая ближе, и чувствовал себя на седьмом небе и одновременно защитником и обладателем бесценного дара. Он вспоминал ее в этой чертовой комбинации с усмешкой распутной девчонки и мгновеньем позже ее глаза, такие незащищенные, когда он потерял голову.

Постель должна быть вся в дыму, сонно думал он, столько было чувственного огня.

От отклика Карен у него еще кружилась голова. Поражала ее необузданность, свобода и открытость — все это она дала ему, благодаря вновь пришедшему доверию.

Крэйг боялся радоваться раньше времени, ведь он еще не надел снова кольца на палец. И слова любви, произнесенные в минуту страсти, еще не равны обязательству. Но если он будет осторожно, бесконечно осторожно укреплять ее доверие и не наделает ошибок, то, конечно же, сможет убедить ее поверить в их будущее.

Она шевельнулась в его объятиях, прижавшись щекой к его груди. Лениво потянулась. Сонно зевнула. Пока он не видел ни одного признака беспокойства и, прежде чем оно могло проявиться, он привлек ее немного ближе.

— Помнишь нашу свадебную ночь? — прошептал он.

Она вскинула голову. Сон внезапно пропал.

— Катастрофа эпических масштабов, — прошептала она в ответ.

— Нет, Кара. Не вся.

Его палец скользил по ее бровям, по линии носа.

— Первая часть была приключением. Я помню, как я тебя похитил. Бешеную гонку сквозь ночь. Мирового судью. Помню твое возбуждение, нервы. Хотя я должен признаться, что это не та часть, которую я запомнил лучше всего…

— Может, мы поговорим о погоде, — заметила она хмуро.

Он не хотел говорить о погоде. Он повернулся на бок и оказался с ней рядом на одной подушке.

— Я помню точно момент, когда мы получили на руки брачное свидетельство — мы были законно женаты, дело было сделано, но никто из нас не имел ни малейшего представления, что делать дальше. Нам некуда было идти. У нас не хватило мозгов, чтобы планировать так далеко вперед.

Нежно, как дуновение ветерка, его палец скользил по ее нижней губе.

— Ты ненавидела этот мотель.

— Там было красиво.

— Это был мотель.

— Мы должны были где-то остановиться. Мы, очевидно, не могли ехать всю ночь…

— Это был мотель, — повторил он мягко, — и ты почувствовала себя грязной. Бегство было романтичным, все эти запретные тайны и гонка сквозь ночь. Но внезапно мы оказались в холодном безличном номере мотеля. И затем, чтобы добавить оскорбление к увечью, ты открыла, что у тебя "дела" и спряталась в ванной.

— Риордан…

Тон был суровым, но он видел вспышку румянца на ее щеках и как она пыталась подавить улыбку.

— Я все спрашивал, что случилось, что случилось? А ты все отвечала, что ничего, но не выходила. Ты просидела там по меньшей мере час, прежде чем набралась храбрости сказать мне…

— Риордан…

— Это был уникальный опыт. В восемнадцать лет, в свою свадебную ночь, возвращаться на дорогу искать открытую аптеку, где продаются гигиенические тампоны…

Очевидно, ей надоело, что ее дразнят, потому что она резко накрыла его лицо подушкой. Когда он стащил ее и провел пальцем по ее ребрам, она сквозь смех изрыгала грубые угрозы мести. Возня кончилась тем, что усевшись ему на грудь, она заявила, что он побежден.

Он думал иначе. Ощущение ее нагого тела питало новую жажду и желание. Они ушли так далеко со времен той давней свадебной ночи. Он хотел, чтобы она вспомнила. Они пережили не только хорошие времена, но и массу неудобных, неловких моментов. Он хотел, чтобы она вспомнила это тоже и, кажется, она вспомнила. На мгновение она задержала дыхание, глаза были полны любви, смеха, мягкого света желания.

— Крэйг, я…

Дрожащими пальцами она коснулась его лица. Он чувствовал, что в ней растет уверенность в их будущем и она готова говорить об этом. Момент был, однако, потерян, когда она случайно заметила часы за его плечом. Любовная чувственность мгновенно сменилась выражением комического ужаса.

— О-ой!

Ему не нужно было смотреть на часы, чтобы понять, что час ленча истек. Кара пыталась оттолкнуться от его груди, но он лениво привлек ее назад. Теперь у нее не было способа от него удрать.

— Ты не вернешься на работу.

— Крэйг, я должна. Я уже и так отпросилась сегодня утром…

— Позвони. Скажи, что у тебя заражение крови, что ты рожаешь близнецов, что, наконец, Боинг-747 столкнулся с твоей машиной. Что-нибудь да подействует. Когда ты в последний раз брала свободный день?

— Если дети не болели, я никогда этого не делала.

— Солнышко, ты еще хуже, чем я.

Он укоризненно покачал головой.

— Даже пара сверхответственных работоголиков может прогулять несколько часов. Школьный автобус раньше не придет. А ты и я имеем неоконченное дело.