Шэрон Мэтис - Возвращенная любовь

• Название: Возвращенная любовь
• Автор: Шэрон Мэтис
• Издательство: Редакция международного журнала "Панорама"
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7024-0179-4

Они любили друг друга с детства, по обстоятельства сложились так, что им пришлось расстаться. Случайная встреча помогла понять, что они нужны и всегда были нужны друг другу. Волшебство, жившее когда-то в их сердцах, возродилось вновь. Для широкого круга читателей.

---

Крэйг ожидал и был готов к чему угодно от Уолта Хеннесси, кроме сострадания.

— Может быть, я почти сломался, — признался он и затем заколебался.

Он пришел сюда ради Кары, а не потому, что был обязан чем-нибудь Уолту. Но будучи теперь сам отцом, он не мог просто встать и уйти, не сказав больше ни слова.

— Когда я был в школе, — проговорил он медленно, — я был золотой мальчик. Успехи в спорте. Недурная внешность. Достаточно быстро соображал, чтобы приносить домой хорошие отметки, не заглядывая в учебники. Никаких трудностей, за исключением развода родителей.

Он поднял руку, ладонью вперед, в прямом и честном жесте.

— Во мне не было глубины. Ни когда я встретил Кару, ни в годы после этого. Я просто решил, что могу иметь все, что хочу, поскольку я вырос с этой верой. Я не был избалован, в том смысле, что я имел слишком много. Но жизнь сделала хорошую работу, избаловав меня, ибо все получилось легко. Так если вы хотите знать, что пошло плохо, — это был я. Не Кара. Я был эгоистичным и надменным и принимал ее как должное.

На столе зазвонил телефон. Уолт нажал кнопку, поднял трубку и вежливо сказал:

— Меня нет, миссис Риверс.

Затем положил трубку. Послеполуденное солнце, пробиваясь через открытое окно, подчеркивало следы возраста на его лице. Карандаш в его руках был неподвижен.

— Вы прошли долгий путь от мальчика, которым были, — заметил он наконец.

— Я надеюсь убедить в этом вашу дочь.

— Тяжкая задача. За тридцать шесть лет мне ни разу не удалось убедить мою дочь ни в чем, — сухо заметил Уолт и выдержал паузу. — Если бы это примирение стояло на гранитном фундаменте, я сомневаюсь, что вы были бы здесь. Итак, Карен не столь уверена, как вы?

Вопрос заставил вибрировать все нервы внутри. Крэйг сказал тихо:

— Я люблю ее.

Это был единственный ответ, который он имел, но он был недостаточно убедительный, чтобы удовлетворить отца.

Однако Уолт в своем кресле расслабился и резко повел разговор вперед.

— Когда вы будете во всем уверены… я возьму на себя ее мать. А тем временем я могу почаще брать детей, чтобы освободить вам руки. Они становятся такими взрослыми, что редко теперь находят время для деда, но я еще могу увлечь их за город раза два-три. Футбольный матч. Прогулка верхом. Я что-нибудь придумаю.

Крэйг прочистил горло.

— Хотите верьте, хотите нет, но я пришел сюда не за вашей поддержкой. Я рассказал вам о ситуации только для того, чтобы вы были на стороне Кары, что бы ни случилось.

— В этом не было необходимости. Я всегда был на стороне моей дочери. Ничто, что она могла бы сделать, не изменит этого. — Он задумчиво добавил:

— Вы знаете, когда она росла, мальчишки вились вокруг, как мухи. Если не было одного по телефону, то другой болтался у порога или загораживал дорожку в какой-нибудь убогой машине. Но со времени, когда вы встретились, это было то, что ей нужно. И хотя я сомневаюсь, что могу убедить вас поверить этому, Крэйг, я всегда думал, что она сделала чертовски хороший выбор.

Он склонил голову набок и дружелюбно добавил:

— Но если вы снова причините ей боль, я лично накину вам петлю на шею.

Крэйг встал.

— Я куплю веревку, — тихо сказал он.

Легко было предсказать, что когда он опаздывал, во всем Колорадо Спрингс не было ни одного зеленого светофора. В мгновение, когда красный свет потух, Крэйг вдавил акселератор в пол. Движение не слабело, пока он не достиг Кайлдвуда. Воздух, свежий и бодрящий, нес запах осени, но солнце ярко освещало домики пригорода. Было уже семь минут первого. Он договорился, что встретит Карен у себя ровно в двенадцать, поскольку ни один из них не мог отлучиться с работы более чем на час.

Крэйг взглянул на себя в зеркальце заднего вида. Выглядел он так, как будто все утро сражался с волками. Что он и делал, но с волками корпоративной породы. Как только он затормозил на подъездной дорожке, то увидел, что машина Кары уже стояла там. Он попытался одновременно поправить галстук, вытащить из кармана три ручки и блокнот и пригладить рукой волосы, дабы придать себе хоть сколько-нибудь благопристойный вид.

Он мысленно прорепетировал то, о чем будет с ней говорить. Вчерашняя встреча с ее отцом еще висела на его совести. Уолт неожиданно поддержал бывшего зятя, имевшего долгую и печальную историю неприятностей, причиненных дочери. Это должно было бы принести Крэйгу облегчение.

Вместо этого он лег вчера спать с чувством вины. Он давил на Кару. И знал это. Книга, цветы, свидания украдкой на чердаках, в темных углах, в машине, соблазняющее сексуальное давление, напоминание о том, как хорошо им было бы вместе. Он хотел ее, но не просто в своей постели, а постоянно в своей жизни.

Уолт косвенно намекнул на то, в каком состоянии была Кара в период развода. Ее уверенность в себе расшатана неудачей в браке. И Крэйг хорошо знал, что она все еще была уязвима.

Рискнуть повредить ей, несмотря на то, что он любил ее и верил, что примирение возможно, было бы более чем бессовестно. Он должен замедлить темп и притормозить их обоих. Прошел всего месяц, и Карен не могла поверить ему так быстро.

Шагая к дому, Крэйг поклялся про себя, что это будет милый, легкий, спокойный ленч для Карен. Они поговорят. И ничего больше. Он должен быть джентльменом. Никакого подталкивания и давления. Все следы давления изгнаны из его характера, и гормоны под крепким замком.

Он шагнул через две ступеньки на порог своего дома. После развода Карен и дети остались в "их" доме. Крэйг купил первый же дом, который продавался по соседству — старый, тесный и неудобно спланированный. Решающую роль в этой покупке, так считал тогда Крэйг, была потребность жить ближе к детям. Он не осознавал тогда, что в этом было и подсознательное желание быть поближе к Карен. Но это было так.

Он толкнул переднюю дверь, зовя ее по имени. Ранее, по телефону, Карен сказала, что ее шеф уехал на целый день, так что она легко найдет время забежать в китайский ресторан и взять ленч с собой, что было очень кстати, потому что у него все утро не было минуты перевести дыхание.

Карен не ответила сразу. Он хотел было позвать ее снова, когда заметил ее туфли. Высокие каблучки, черные с белыми носками, лежали рядом на его сером ковре, как близнецы. Серо-стальной ковер был такой же простой и темный, как вся его гостиная, оживляемая только детскими электронными игрушками. Только они украшали комнату. Радиосистемы, телевизор с огромным экраном, компьютер и стол с дискетами, "мышью" и прочими принадлежностями — все это было куплено для детей. Крэйг почти не бывал в этой комнате.

Дети всегда оставляли после себя хаос. Джулия оставила пленку, лак для ногтей и голубой свитер. Все это еще лежало на сером диване. Футбольное снаряжение в углу, старые школьные сочинения, темные очки принадлежали Джони Джэйкобу.

Крэйг все это видел, но взгляд его уперся в красный шелковый жакет, небрежно брошенный на единственное кресло.

Проходя дальше, он наткнулся на другой предмет одежды в холле между гостиной и кухней. Изящное, тонкое, строгое черное платье. С длинными рукавами и высоким воротничком. Платье для офиса. Ничего соблазнительного. Кроме того, что хозяйки в нем не было. Оно лежало на ковре.

Крэйг открыл было рот, чтобы позвать Карен еще раз, но спазм, появившийся в горле, заткнул его голосовые связки. Он прочистил горло, но состояние не улучшилось.

Он сделал осторожный шаг к кухне и тут же услышал, как она напевает про себя. Повернув за угол, он ее увидел. Кухня была узкая и длинная, с терракотовым кафельным полом, кремовыми стенами и островным баром, разделявшим комнату. По утрам он пил кофе за кухонным столом, но сейчас все было завалено почтой, чертежами и инструментами, неразобранными вовремя. Ел он обычно у стойки бара.

— Крэйг!

Карен обернулась на его шаги. Она быстро поднесла руку к горлу, когда заметила его.

— Ты меня напугал! Я не слышала, как ты пришел.

Ее усмешка была милой и приветливой. Ничто не предполагало, что происходит что-то необычное.

— Если тебе не понравится ленч, сам будешь виноват. Ты опоздал.

— Я… э-э… ничего не мог поделать.

Спазм все еще стоял в горле.

Она показала на еду, стоящую на стойке.

— Я сказала, что зайду к китайцам, но это мне показалось проще. Не нужно ни разогревать, ни готовить, ни мыть. Все, что нужно — это бумажные тарелки и руки.

Все это была еда для пикника, где едят руками. Свежие креветки, белые и холодные, с коктейльным соусом. Маленькие треугольные сандвичи, каждый на один укус. Искусно выложенные на блюде овощи, в том числе сердцевинки артишоков, его любимые. Зубочистки. Ничто не требовало вилок. Даже маленькая стеклянная чаша в середине стола, наполненная пьяными вишнями.

— Это выглядит… прекрасно, — выдавил он наконец.

— Так забавно было все это собирать. Единственная проблема в том, что есть руками несколько неопрятно. Ты-то в своем доме и всегда можешь переодеть рубашку, но я-то лишена такой роскоши.