Константин Аксаков - Богатыри времен великого князя Владимира по русским песням

• Название: Богатыри времен великого князя Владимира по русским песням
• Автор: Константин Аксаков
• Жанр: Критика

---

Люди, о которых упоминают Владимировы песни, суть следующие: великий князь Владимир, Добрыня Никитич, Чурила Пленкович, Алеша Попович, Иван Гостиной сын, Иван Годинович, Горден Влудович, Дунай сын Иванович, Поток Михайло Иванович, Дюк Степанович, Соловей Вудимирович, Михайло Казарин, Ставр-боярин, Вермята Васильевич, старый боярин, Данило Ловчанин, Данило Игнатьевич и сын его Иван Данилович, Илья Муромец, Дмитрий, богатый гость, Гришка Долгополый, боярский сын, Путятии Путятович, наконец сорок калик со каликою. Упоминаются однажды: Самсон Колыванович, Сухан сын Домантьевич, Святогор, Полкан, семь братов Сбродовичей, мужики Залешане (Заолешане), два брата Хапиловы. Из враждебных лиц: король Золотой Орды Этмануйл Этмануйлович, король Задонский, Калийцарь, Змей Горыиыч, Тугарин Змеевич, Збут Ворис-королевич. Женщины: княгиня Афросинья и сестра ее Настасья-королевишна, Марина Игнатьевна Блудова жена, Чесова жена, жена Добрыни Настасья Дмитриевна, грозная Настасья Никулишна, Василиса Микулишна и другие.

Поговорим прежде всех о том, около которого собрались все эти славные богатыри и гости, о великом князе Владимире; повторяем, что мы говорим не об историческом, а о сказочном и песенном Владимире.

ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВЛАДИМИР

Святое крещение, принятое великим князем Владимиром, христианское значение, которое приобрел он для Руси и православия, вытеснило из памяти народной прежнюю языческую жизнь его; народ удержал в своей памяти лишь обновленного христианским учением князя, и хотя в песнях не имеет он ни величавого, ни строгого вида, но зато в нем не встречается и следов языческой жизни. В песнях ни слова не говорится о том женолюбии, которое обладало Владимиром до принятия св<ятого> крещения. В начале песен Владимир является холостым и женится на Афросинье-королевишне, дочери Этмануйла Этмануйловича, короля в Золотой Орде, как говорится в песне. Вероятно, здесь речь идет о византийском императоре, но Орда, как туча, облегшая русскую землю, заслонила от нее все окрестные страны, так что всякий иностранец, тем более всякий враг, становился в наших песнях ордынцем после нашествия татар.

Владимир в песнях не одарен богатырской силой, не имеет даже храбрости, часто смущается и пугается перед бедою; в особенности страшен ему грозен посол из Орды, — одним словом, образ его в песнях вовсе не величав. Но зато образ этот вполне добродушен, но зато привет и ласка — его неотъемлемые качества. Добрая душа греет людей, и страшно-могучие богатыри Владимира, от подвигов которых он иногда не знает сам куда деваться, любят его, служат ему охотно и зовут "красное солнышко, ласковый Владимир-князь!" Постоянно радушный и ласковый хозяин, Владимир является, в песнях, почти всегда на веселом пиру со своими гостями. Большая часть песен начинается так:

Во стольном городе во Киеве,

У славного князя Владимира,

Было пированье, почестный пир.

Было столованье, почестный стол.

На многи князи, бояра,

И на русские могучие богатыри,

И гости богатые.

Будет день в половину дня;

Будет пир во полупире;

Владимир-князь распотешился,

По светлой гридне похаживает,

Таковы слова поговаривает.

Таков Владимир, но не такова его супруга. Она влюбчива и сластолюбива: лицо совершенно вымышленное. В рассказах о богатырях мы увидим ближе Владимира и супругу его.

ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ

Самое название Добрыня уже обрисовывает нрав этого богатыря, — и точно, доброта и прямодушие — его отличительные свойства. Добрыня — дядя Владимира по летописям и племянник его по песням. В детстве Добрыня пошел купаться иа Израй-реку, там унес его Змей Горынчище и хотел сожрать, но Добрыня убил змея, зашел в его пещеру, перервал пополам его детенышей и освободил тетку свою Марью Дивовиу, сестру князя Владимира. Позднее, Добрыня постоянно служит великому князю Владимиру как один из самых могучих и надежных богатырей. Песня говорит, что

Во стольном городе во Киеве,

У ласкова, осударь, князя Владимира,

Три года Добрынюшка стольничал,

Три года Никитич приворотничал.

Он стольничал, чашничал девять лет,

На десятый год погулять захотел.

Гуляя по улицам киевским, Добрыня выстрелял из лука по голубям, сидевшим под косящатым окном на тереме Марины Игнатьевны.

А вспела ведь тетивка у туга лука,

Взвыла да пошла калена стрела.

Но поскользнулась его левая нога, дрогнула правая рука, не попал он в голубей, а попал в окошко, расшиб зеркало стекольчатое, пошатнулись белодубовые столы, плеснулись питья медвяные. Марина умывалась в это время, сильно разгневалась и, чтобы наказать Добрыню, взяла его следы молодецкие, положила на огонь вместе с дровами и приговаривала, чтобы так же разгоралось сердце у Добрыни Никитича. Приговор подействовал: хлеба не ест и не спит Добрыня. Рано поутру пошел он к заутрене и оттуда пошел на широкий двор к Марине, там увидел он Змея Горынчища (следовательно, Змей ожил, как ту же способность имеет и Тугарин Змеевич) и

Тут ему за беду (_обиду_)[1] стало.

Добрыня взбежал на красное крыльцо, ухватил бревно в охват толщины, взбежал на сени косящатые. Марина и Змей подняли брань и угрозы на Добрыню, но Добрыня выхватил свою саблю {В песнях везде употребляется сабля, а не меч; эта замена, вероятно, следствие козацкого влияния или вообще времен позднейших. Оружие древних славян был меч. Когда козаре пришли войною на полян и потребовали дани, то поляне дали от дыма меч. Не добра эта дань, князь, сказали своему князю козаре, мы деремся оружием острым с одной стороны, т<о> е<сть> саблями, а их оружие обоюду остро, то есть меч. (П<олное> с<обрание> р<усских> л<етописей>. Т. 1, стр. 7.)}, и Змей побежал, поджавши хвост, не слушая слов Марины, его удерживавшей. Но Марина в гневе обратила Добрыню в гнедого тура и пустила его далече во чисто поле к девяти другим турам, тоже превращенным богатырям:

Что Добрыня им будет десятый тур,

Всем атаман — золотые рога.

Пропал без вести Добрыня Никитич, но на пиру у князя Владимира расхвасталась Марина своей мудростью и разболтала, что обратила девять богатырей и десятого Добрыню в гнедых туров. Слушали эти речи _похваленые_ и мать Добрыни Афимья Александровна, и крестная мать его Анна Ивановна. Видя горесть матери и сама раздраженная похвальбою Марины, Анна Ивановна кинулась на Марину, сбила с ног и била, приговаривая, что она мудренее ее, что она обернет ее сукою:

Женское дело прелестивое,

Перелестивое, перепадчивое.

Марина обернулась касаточкой, полетела в чистое поле, села к Добрыне на правый рог и говорит ему:

Нагулялся ты, Добрыня, во чистом поле,

Тебе чистое поле наскучило

И зыбучие болота напрокучили.

Хочешь ли жениться, возьмешь ли меня?

"А право, возьму, ей-богу, возьму, — отвечает Добрыня, — да еще дам тебе поученьице". Обернула Марина Добрыню опять добрым молодцем, сама обернулась девицею; венчались они вокруг ракитова куста — указание на языческий обычай, за которым следовало (как видно из песен) и настоящее христианское венчание. Добрыня, может быть с намерением, или остается только при одном языческом обычае, или не спешит христианским венчанием. Пришел Добрыня вместе с Мариной в ее терем и говорит: "Гой еси, моя молодая жена, у тебя в тереме нет Спасова образа,

Некому у тя помолитися,

Не за что стенам поклонитися.

Чай моя острая сабля заржавела".

Сказав это, начал Добрыня учить свою жену. Первое ученье — отрубил ей руку, приговаривая: "Не надобна мне эта рука, трепала она Змея Горынчища", — потом, также приговаривая, отрубил ей ногу, наконец и голову с языком, сказавши:

А и эта голова мне ненадобна,

И этот язык мне ненадобен;

Знал он дела еретические.

Такая строгая казнь, совершенная с полным спокойствием Добрынею, не может служить определением его нравственного образа и кидать на него теиь обвинения в жестокости. Это обычай всех богатырей того времени; будучи не личным делом, а обычаем, подобный поступок лишен злобы и свирепости, вытекающих уже из личного ощущения. Где постоянно играют палицы, копья и стрелы, там главное дело подвиг, а жизнь становится делом второстепенным, и большего уважения к ней не оказывается. Надобен уже личный подвиг духа, чтобы возвыситься над воззрением, зависимым от своего времени, к истине воззрения, независимого ни от какого времени. Добрые и прямые, но часто суровые, богатыри все подчинены своему времени, в нем ходят и действуют. Один из них стоит выше всех их, и по силе руки, и по силе духа, один возвышается над удалым временем разгула силы физической, один как можно реже прибегает к ней, один вполне щадит жизнь человека и вполне благодушен и кроток — это крестьянин, богатырь Илья.

Что поступок Добрыни с Мариною и другие в подобном роде не мешают ему быть добрым — в доказательство тому служит песня об нем и Василии Казимировиче, помещенная в 1 томе "Московского сборника". В этой песне великий князь Владимир посылает Василия Казимировича отвезти дани и пошлины к Батыю-царю (позднейшая вставка). Батый-царь, не обращая внимания на принесенные дани и пошлины, спрашивает у Василия Казимировича: "Нет ли с ними умильна (умельца от слова: уметь) игрока поиграть в тавлеи вальящатые {11}?" Добрыня садится играть с царем и скоро выиграл игру. Тогда царь Батый предлагает бороться с его татарами; Добрыня опять выходит; против Добрыни три бойца татарина. "Батый царь, — говорит Добрыня, — как прикажешь ты мне бороться: со всеми ли вдруг, или по одиночке?" — "Как хочешь, так и борись", — отвечает царь. Добрыня всех трех бросил о землю. Тогда Батый предлагает стрелять из лука. Добрыня опять выходит; Батый велит принести лук, Добрыня натягивает, лук ломается, Добрыня требует свой дорожный лук. Натянув его, он спрашивает: "Царь Батый, куда стрелять, по татарам или в чистое поле?" — "Куда хочешь", — отвечает царь. Но если царю Батыю все равно, то Добрыне не все равно; ему жалко стало стрелять по татарам, и он выстрелил в чистое поле по дубу. Стрела расшибла дуб: