Сергей Гомонов - Изгнанник вечности, полная версия

• Название: Изгнанник вечности, полная версия
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Научная Фантастика

Фраза-лидер:

«Сам себе и враг, и бог»…

Там, любознательный Путник, обнаружишь ты мир, полный всесильной магии, а также необычных явлений и знаний, носителями которых являются «бессмертные». Там люди при встрече говорили друг другу: «Да не иссякнет солнце в сердце твоем», а прощаясь: «Пусть о тебе думают только хорошее». Там «человек человеку — волк» (читай — друг), но может оказаться и так, что «человек человеку — человек». Не в лучшем смысле этого слова…

И когда человек явил свои пагубные стороны, позволил проявиться лжи, зависти, алчности, мелочности, ревности и беззаконию, явились в наш мир беды… Человек все-таки победил магию: он ее лишился…

Это история о том, как погибал Оритан. О том, как ори тяжело и скорбно искали себе новый дом взамен той ледяной пустыне, в которую превращалась их Колыбель. О том, как они любили и ненавидели, сражались за жизнь и погибали, побеждали и проигрывали.

Они стояли у истоков. Они сотворили наш нынешний мир. Они достойны того, чтобы мы, их потомки, знали о них.

На фоне быстрого угасания двух могущественных миров прошлого — Оритана и Ариноры — на Земле разворачиваются события, связанные с судьбой тринадцатого ученика целителя. Учитель всеми силами старается помочь тому вспомнить и осознать самое себя. Но слишком большое сопротивление со стороны объективной реальности лишь усугубляет ошибки Падшего Ала — того самого тринадцатого ученика, душа которого, однажды расколовшись, воплотилась сразу в трех телах.

Такая же беда произошла и с его попутчицей: отныне она воплощена в двух женщинах, которые… до смерти ненавидят друг друга, и речи о примирении не может и быть!

И остается лишь выяснить: в ком же из воплощений тринадцатого ученика затаился Минотавр — страж лабиринта, попасть в который можно лишь после жуткого испытания?!

КНИГА ПРЕДВАРЯЮЩАЯ ЦИКЛ

Приключения героев продолжатся в наше время в романе

«Душехранитель»

---

И с утра Ал отправился на поиски господина Корэя, чтобы узнать о его внуке. Молодого человека даже не остановило предупреждение Паскома, к которому он заглянул сначала: вызовами на Поединок не разбрасываются, да и вообще это жестокий пережиток древности. Конечно, Учитель отказался быть наблюдателем, поскольку кулаптрам издревле запрещено участвовать в дуэлях в каком бы то ни было качестве.

— Братишка! — вдруг послышался в коридоре за спиной знакомый тенор.

Ал круто обернулся. В арке главной галереи сектора стоял Тессетен, закутанный в осенний плащ, как будто снаружи были холода.

— Да ты никак ищешь приключений, братишка? Я не ошибся?

Ал обрадовано вскрикнул, побежал к нему навстречу, и они обнялись.

— Откуда ты, Сетен? Какими судьбами?

Сетен был загорел, и оттого его въедливые голубые глаза на грубом лице смотрелись еще ярче. Но что-то в нем неуловимо изменилось.

— Разве же мог я пропустить праздник Теснауто? Ну так что ты затеял, братишка? Какого гвардейца ты ищешь и зачем?

— Нам с Дрэяном надо поговорить, — и, подумав, что это удачный случай и что Сетен, коли уж Учитель дал отказ, как нельзя лучше подойдет на роль наблюдателя в этом Поединке, молодой человек ухватил друга за рукав: — Идем, идем! Слушай-ка, а что ты так закутался?

— Да холодно здесь что-то… — поморщился Сетен, увлекаемый Алом по коридору. — Мерзну.

— Холодно?! Да это самое теплое лето за последние лет десять!

Сетен не стал с ним спорить, но угрюмо насупился и ускорил шаг.

Какой-то чиновник, узнав Ала, счел своей обязанностью проводить гостей до кабинета господина Корэя и услужливо предупредить того о визите.

Советник поднялся из-за стола, а стоявший перед ним юноша оборотился, и все замерли в безмолвии. Этим юношей был Дрэян.

— Как раз о вас мы и говорили, — объявил господин Корэй, кивая посетителям. — Да будут «куарт» ваши едины, господа… Я хотел бы… э-э-э… принести вам…

— Дрэян! — вдруг выходя из-за спины Ала, вскричал Тессетен и бросился навстречу Дрэяну, лицо которого вытянулось от недоумения. — Зима тебя заморозь! Я же сообщил, что приеду не раньше Теснауто — так чего ты поперся ко мне заранее?

— Я?! — изумился Дрэян. — Э… я…

— О чем вы? — озадаченно уточнил господин Корэй, переводя взгляд с внука на Сетена и обратно.

Не менее растерянным чувствовал себя и Ал.

Тессетен повернулся к деду Дрэяна:

— Господин Корэй, ваш внук изъявил желание войти в состав исследовательской группы на Рэйсатру. В качестве военизированной охраны, вестимо, — он лучезарно улыбнулся гвардейцу, выставив свои крупные белые зубы, которым тесновато было во рту, и они налезали друг на друга, как гагары у кормушки. К тому времени Дрэян уже опомнился и подобрал отвисшую челюсть. — Но, похоже, у Дрэяна плохо с математикой, и он ошибся на день, без предупреждения нагрянув сотоварищи к моему дому, где временно живет семья господина Ала. Между прочим, своей мужланской выходкой они переполошили моих друзей, в связи с чем я требую, чтобы гвардеец сейчас же принес извинения.

Дрэян соорудил некое подобие покаянной речи и смолк, уже перестав понимать хоть что-либо.

— На Рэйсатру? — улыбнулся дед. — Ну что ж, похвальное намерение. Во всяком случае, это отвлечет тебя от дурных дружков с их уродливыми убеждениями…

Юноша беспрекословно кивнул.

Раскланявшись с господином Корэем, Ал и Тессетен покинули его огромный — раза в полтора больший, чем у Паскома — кабинет.

— Что за спектакль? — отойдя подальше от дверей, дал волю удивлению Ал. — К чему ты кинулся выгораживать этого парня?

— Этот парень, идиот ты этакий, сделал бы из тебя фарш через пару мгновений после начала Поединка, — с неподдельной злобой прошипел вдруг Сетен. — Когда-нибудь ты все-таки нарвешься со своей самонадеянностью!

— Разве не ты учил меня…

Но договорить он не успел. Приятель взревел и, яростно бросившись на него в своем обычном мороке, прижал Ала к стене лобастой головой тура. Молодой человек так и замер между огромными прямыми рогами быка, с трудом пытаясь схватить ртом воздуха и вздохнуть, подвешенный над полом.

Морок стёк, словно растаявшая наледь, а на его месте остался Тессетен, одной рукой держа друга за горло мертвой хваткой. Кровь ушла из его глаз, но зрачки его теперь стали темны, и словно сама погибель смотрела теперь на Ала. В один миг из старого и проверенного приятеля Сетен превратился вдруг в кого-то чужого и до жути опасного.

— Я учил тебя обычному бою, бою с холодным оружием я тебя учил! А к Поединку второго уровня ты не приспособлен от рождения. Ты и замахнуться бы не успел своей ковырялкой, как его зверь располосовал тебя своими когтями…

— Зверь? — пролепетал, слабо подергивая ногами, висящий Ал.

— Да. У него огромная кошка, которая растерзает такого, как ты, двумя ударами.

Прорычав тираду ему в лицо, Сетен отстранился, ослабил хватку и небрежно убрал руку. Грузно приземлившись на ноги, Ал сполз по стене и закашлял.

— Не иначе как в твоих джунглях тебя настиг малярийный москит! — просипел он, растирая горло. — Сдурел?

— Это ты сдурел, расшвыриваясь вызовами. Не нарывался еще.

— Господа, господа!

К ним со всех ног спешил Дрэян. Придерживая рукоять стилета у бедра, он почти бежал, позабыв про солидность учреждения.

— Я хотел поблагодарить вас за… — юноша взглянул на Тессетена. — В общем, я просто хотел поблагодарить вас. Я и в самом деле хочу извиниться перед вами обоими. А я действительно мог бы оказаться вам полезен на Рэйсатру? — он посмотрел на встающего Ала.

— Не сейчас, — сухо ответил мальчишке Сетен.

Он не хотел говорить с Дрэяном. Он стал высокомерен и до странности напомнил Алу Ормону, о которой тот даже забыл спросить в суматохе.

— Там сейчас нет никаких условий, — чуть смягчившись, продолжил Тессетен. — Через несколько лет там будет все обустроено, появится новый город, и тогда можно будет подумать о полной эмиграции… Вот тогда вы и ваши подчиненные окажетесь очень кстати. А до тех пор можете продолжать громить дома ори со светлыми волосами: они же северяне.

— Поверьте, я…

— Послушайте, Дрэян, я не настроен на Поединок, но если вы скажете еще хоть слово, мы сойдемся в любом удобном для вас месте! — рыкнул тот, и глаза его снова начали обретать нехороший темный отлив.

Дрэян, явно раскаявшись в своих поступках, покорно отступил, не желая ссориться с другом Ала. Сетен махнул рукой и зашагал к выходу из сектора, где их поджидал электровагон, спускавший посетителей Ведомства к шоссе. Юноша еще долго провожал взглядом алый шарик, что умчал по спирали, увозя в себе друзей. Покусав губы, Дрэян вернулся в кабинет деда.

* * *

Нат давно уже вертелся возле университета Новой Волны. Солнце разошлось не на шутку, и не спасала даже глубокая тень под большой и пушистой елью с жесткими синеватыми иглами. Пес терпеливо ждал, когда наконец на аллее появятся хозяин и его друг. Язык бедняги-волка свисал до усыпанной хвоей земли, а светло-серые бока ходили ходуном. И это он еще полинял к лету!

На Сетене, когда он вместе с Алом возник вдалеке, развевался длинный плащ до пят. Нат подивился этому чудачеству и решил показаться позже, по укоренившейся привычке наблюдая за приятелями издалека. Правда, то, что проходило с Алом, Тессетен почувствовал сразу и оглянулся в поисках волчьей морды, которую уже видел нынче утром. Натаути дернул губами в короткой улыбке и выпустил язык еще сильнее. Сетен подмигнул в ответ.

Из сфероида — здания университета — выехал прозрачный лифт и выпустил целый курс студентов на ступени портала, живописно обрамленного витыми колоннами.

Нат поднял вострые уши и стал ловить каждый звук. Он предчувствовал, что будет дальше. Увы, он ведал больше, чем Учитель Ала, но не смел и не умел сказать об этом. Всё, всё неспроста…

От группы студентов отошла хозяйка, легкая и подвижная в своем цветастом летнем платье, перехваченном на тонюсенькой талии атласной тесьмой, а у плеча скрепленного маленькой брошью. Увидев мужа, она помахала ему рукой и остановилась в растерянности. Не всякий мог спокойно выдержать чудовищный взгляд Тессетена.

— Это моя жена, Танрэй, — сказал Ал. — А это мой друг, тот самый Тессетен.

Она замерла, не сводя глаз с высокого и широкоплечего северянина, чей лик убедил ее в несправедливости Природы к некоторым людям, которые достойны большего. Сетен тоже задержался чуть дольше, чем приличествует в таких случаях, но в итоге отвесил невозмутимый поклон и обронил повседневную формулу приветствия. О, да! Он обманул бы любого! Любого человека…

Нат чихнул и помотал ушастой головой. Наконец-то и тебя бросило в жар, великий путешественник, который привез с собой одуряюще прекрасные запахи чужих земель и дальних морских странствий…