Джастин Дэйвис - Лунные любовники

• Название: Лунные любовники
• Автор: Джастин Дэйвис
• Издательство: ОАО Издательство «Радуга»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 0-373-76557-6, 5-05-006140-7

Получив известие о гибели кузена, Эмма Перселл приезжает в небольшой портовый городок, чтобы выяснить: как погиб двоюродный брат и почему именно ей, ненавидящей море, он оставил свой морской парусник?

Вряд ли Эмма нашла бы ответы на эти вопросы, если бы не странный мужчина, живущий на соседней яхте…

---

Наконец, закрыв за собой дверь кают-компании, он бросился вниз по трапу, желая укрыться в нижней каюте. И только опустившись на койку, Харлан осознал, насколько учащено у него дыхание, как быстро колотится его сердце. Он ведет себя, как трус, и это было самое ужасное.

Харлан наклонился вперед, закрывая лицо руками. Он-то думал, что существенно восстановил душевное равновесие с момента последнего ночного кошмара и уже готов в недалеком будущем уехать отсюда. Но если пятиминутный разговор с незнакомым человеком произвел на него такое впечатление, то врачевать себя придется еще очень долго.

Успокоившись, Харлан поднялся на ноги, вышел из каюты и направился в мастерскую, где стоял его компьютер, — он так и не решился поселиться в хозяйской каюте, которую предлагал ему Джош. Личные дела Харлана понесли потери из-за его долгого отсутствия. Он решил, что, улаживая проблемы, сможет успокоиться, ведь это потребует от него полной сосредоточенности.

Если повезет, эти маневры завладеют всем его вниманием, и он проведет несколько часов в поисках, вызывающих у него острый интерес, — с тех пор как у Харлана появилось достаточно денег для ведения этой игры. Вот только правила игры становились все более беспощадными и опасными, чем в те времена, когда он начинал играть.

У местных жителей, если они вообще обращали на Харлана внимание, наверняка сложилось впечатление, что он никчемный человек, живущий за счет своего богатого дружка, использующий его компьютер для игр. Но Харлан слишком устал, чтобы беспокоиться о мнении других людей на свой счет.

А все-таки забавно, что он забыл про свою усталость на некоторое время, пока удирал от Эммы Перселл…

Еще ни разу в жизни Эмма не была настолько сбита с толку, во всяком случае, она не помнила, когда от нее так быстро убегали.

Ей не очень-то везло с мужчинами — это правда. Эмма полагала, что это происходило, скорее, из-за недостатка интуиции, чем из-за внешнего вида: она не была красавицей, но и уродкой ее никто бы не назвал.

Впрочем, странное поведение этого мужчины с большой яхты никак не связывалось с ее внешностью.

Присев на потрепанную подушку на скамье, Эмма наклонилась вперед, положила локти на исцарапанный и выщербленный, но чистый стол и обхватила голову руками.

Уэйн говорил о вас…

Эти слова вызвали в не смирившемся с необратимой потерей сердце Эммы почти невыносимую боль. Уэйн принял ужасную смерть — утонул в этих темных водах, которые так пугали ее.

А этот Маккларен был с ним в ту ночь или, по крайней мере, видел Уэйна еще живым, а может, он был вообще последним, кто видел его живым… За час до смерти. Так он сказал.

По показаниям полиции, Уэйн был сильно пьян. Эмма не могла представить себе Уэйна в таком состоянии. Конечно, он баловался выпивкой еще в юношеские годы, но никогда не терял контроль над собой. Вспомнила Эмма и случай, когда застала своего жениха, обнимающимся с сослуживицей. Именно тогда Уэйн выговаривал ей, что нельзя найти успокоения на дне бутылки. Такого никогда и не было — она вообще терпеть не могла спиртного. Но тогда Эмму тронуло беспокойство брата, и она полюбила его еще больше.

Так что же, Уэйн забыл свой собственный совет и искал утешения в бутылке? Или гонение семьи, в конце концов, сделало свое дело, что он…

А может, Уэйн и Маккларен выпивали вместе? Поэтому в ту ночь он был так пьян? Ведь были же в жизни Уэйна ситуации, когда, вовремя не сказав «нет», он позволял своим дружкам втягивать себя в неприятные истории, в которые никогда не попал бы один.

Нет, выводы делать пока рано. Сначала ей надо оглядеться.

Эмма порылась в дорожной сумке, ища письмо Уэйна. Конверт выглядел сильно потрепанным, будто его использовали во второй раз, просто вычеркнув имя и адрес первоначального получателя. Вытащив его, она увидела то, чего не заметила раньше: на конверте был адрес Харлана Маккларена, а на месте обратного адреса — напечатанный логотип некоей фирмы, старательно зачеркнутый Уэйном.

Эмма вытащила письмо из конверта. Получив послание уже после известия о смерти Уэйна, она пару дней не решалась его вскрыть. Уэйн умер через день после того, как отправил письмо. Он так долго не писал — и вот такие вести…

Когда Эмма в конце концов вскрыла письмо, то была озадачена: много извинений и бессвязных разъяснений и в конце достаточно зловещая фраза о том, что независимо от обстоятельств ей следует «заглянуть на «Прелестницу» и найти ответ. Парусник хранит свои секреты глубоко, но они там».

Теперь он мертв — ее очаровательный, чувствительный, импульсивный двоюродный брат. Эти лучистые голубые глаза закрылись навсегда, а красноречие, которое часто втягивало его в неприятные истории, ушло навеки. Интересно, сожалеют ли его или, если уж на то пошло, ее собственные родители о своем жестоком обращении с ним?

Зазвонил сотовый, прерывая ее раздумья. Порывшись в сумке, она достала телефон.

Звонили родители. Они были в отъезде, когда Эмма решила прилететь сюда. Она оставила им сообщение на автоответчике, радуясь в душе, что не придется говорить с ними лично. Родители могли попытаться отговорить ее от поездки, как поступали всегда, если дело касалось Уэйна.

— Эмма, что ты делаешь? Что за шутки? Куда ты убежала?

Мать Эммы говорила на повышенных тонах. У Эммы перед глазами встала картина: мать заламывает руки или прижимает одну из них к груди, будто ее своенравная дочь собирается довести ее до сердечного приступа. Маргарет Перселл всегда драматизировала ситуацию, если дело касалось ее дочери.

— Как ни странно, мама, здесь очень красиво, — произнесла Эмма, пытаясь казаться несерьезной и бодрой.

— Хочешь сказать, что ты уже там? — прозвучал низкий голос отца, очевидно, поднявшего трубку параллельного телефона.

— Да, папа, я уже здесь, — ответила она и добавила, решив ускользнуть от дальнейших расспросов: — Я рада, что приехала. Здесь красиво.

— И повсюду одна вода? — спросила мать. — Ты ненавидишь воду с тех пор, как в детстве выпала из лодки.

— Я ненавижу океан, — подчеркнула Эмма. — Это не одно и то же.

— Разницы нет, — произнес отец, как всегда бесцеремонно. Он полагал, что женщины его семьи всегда должны находиться с ним рядом. — Я хочу знать, что ты вообще там делаешь? Наверняка есть тот, кто сможет уладить твои дела с продажей судна.

— Конечно есть, — согласилась Эмма, — но я хотела увидеть его первой.

— Потому что это принадлежало Уэйну? — догадалась мать.

— Ничего из того, что мог оставить тебе этот парень, не представляет большой ценности, — резко сказал отец. — Ведь он закончил жизнь так, как мы и предрекали, не правда ли?

Эмма почувствовала боль в сердце. Ее родители, вообще-то любящие, добрые люди, относились к Уэйну довольно холодно. Безусловно, здесь была вина и ее двоюродного брата, постоянно попадавшею в неприятности, но Эмма знала: это были лишь отчаянные попытки привлечь внимание семьи, пусть даже таким, негативным, способом.

«Они ненавидят меня, — говорил семнадцатилетний Уэйн. — Думаю, они всегда ненавидели меня. Ты — единственный человек, Эмми, кто относится КО мне иначе. Не отворачивайся от меня, ладно?»

Она обещала Уэйну тогда, что не отвернется от него, а теперь — от памяти о нем. Да, он мог сбиться с пути, но ее брат никогда не был таким ничтожеством, каким считали его родители.

Он был, печально подумала Эмма, моим двоюродным братом. Он утешал меня после разрыва с Расселом Баркером и убеждал, что не все мужчины одинаковы и не надо на всех ставить клеймо.

— Я не собираюсь обсуждать это снова, — твердо произнесла Эмма в трубку. — Я знаю о ваших чувствах, вы — о моих, и давайте каждый останется при своем мнении.

Эмму чересчур опекали и баловали — поздний ребенок! — и этому было трудно положить конец. Но Уэйн говорил, что хотя она навсегда останется ребенком для своих родителей, ей пора становиться взрослой. Сейчас, когда ей было уже тридцать три года, она, не колеблясь, поставила точку там, где нужно.

— Но ты так далеко… — промолвила ее мать почти капризным голосом, отчего Эмма чуть не рассмеялась.

— Два часа на самолете, мама. Успокойся. Я не собираюсь переселяться сюда.

— Этого и не следует делать, — пробормотал отец. — Хочешь, я приеду посмотреть судно? — предложил он с неохотой. — Держу пари, это старое дырявое корыто, которое с трудом держится на плаву.

— Не хочу, папа, но все равно спасибо. Судно хорошо держится на плаву, но я не собираюсь оставлять его себе, просто должна осмотреть его раньше всех. Я скоро вернусь домой, — пообещала Эмма.

Эмма разглядывала обстановку, насколько это было возможно при свете, идущем из четырех маленьких иллюминаторов. Даже с ее почти полным незнанием морского дела Эмма могла сказать, что хотя судно и не было старым дырявым корытом, как назвал его отец, оно знавало лучшие времена. И сейчас, оглядываясь вокруг, молодая женщина неодобрительно поморщилась.