Линда Уоррен - Чарующая мелодия

• Название: Чарующая мелодия
• Автор: Линда Уоррен
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7024-0359-2

Неприятности, грозящие брату, приводят героя романа Зика Норта, человека, отличающегося суровым, независимым характером, в джазовый клуб, где выступает местная звезда, пианистка Челси Коннорс. Музыка, исполняемая ею, равно как и она сама, производят неизгладимое впечатление на Зика, но он ни за что не желает себе в этом признаться, ведь никогда еще ни одну женщину Зик не допускал в тайники своей души…

---

— Так что ему передать? — заскрежетав зубами, спросил Зик.

Мгновение никто не двигался и ничто не нарушало наступившей после вопроса настороженной тишины; потом мужчина, спиной прижатый к пианино, тяжело вздохнул и скривил губы в слабой злорадной усмешке.

Она чувствовала охватившую Зика ярость по напряженным мышцам его тела, по натянутым как струна нервам; казалось, еще немного, и он даст волю гневу, но его железная воля победила и на этот раз. Медленно, постепенно расслабляя руку, Зик выпустил пиджак противника, и отступил, дав ему возможность выпрямиться.

Еле приметная улыбка, игравшая у того на губах, исчезла. Заложив большие пальцы за края лацканов, мужчина одернул пиджак, но, выпрямляясь, резко повел плечом и со всего размаху сбоку ударил локтем Зика по лицу.

У Челси вырвался судорожный всхлип, сердце ушло в пятки. Пошатнувшись, Зик сделал шаг назад.

Взгляд из-под полуопущенных ресниц снова скользнул по ней, оценивающий и холодный.

— Не забудьте, что я сказал, — тихо произнес он и отвернулся.

Зик подошел к ней, не обращая внимания на уходившего мужчину, и загородил ее собой. Обняв ее за плечи, Зик помог ей встать. Колени ее тряслись так, что она не была уверена, что сумела бы подняться без его помощи. Она схватилась обеими руками за края разорванной блузки, сжимая шелковую ткань, словно та была защитными доспехами.

— Как вы? — процедил он сквозь зубы, все еще стискивая их, чтобы держать себя в руках.

— Нормально. — Она кивнула, шаря рукой в поисках пианино, чтобы опереться на него, и пытаясь еще плотнее запахнуть блузку у воротничка. — А вы?

Зик машинально ощупал лицо, подал ей руку, помогая встать, снял куртку и набросил ей на плечи.

— С чего, черт побери, вы решили, что сами можете справиться с такими вот типами? — Он говорил, едва сдерживая гнев, но все же стараясь держать себя в руках. — Вы не на сцене, черт бы вас побрал!

Она принялась теребить пальцами отвороты куртки.

— Просто он… подошел, это было так неожиданно…

— Тогда почему вы не закричали? Что, черт возьми, вы стали бы делать, если бы ему вздумалось тащить вас на улицу через черный ход? Сыграли бы ему песенку на рояле, авось, передумает?

— Я думала, он хотел что-то сказать про Билли… — С трудом проглотив подступивший к горлу комок, она заставила себя говорить отчетливо. — Про Билли.

— Ага. А потом он попробовал перешибить вам пальцы. Вы что, даже кричать толком не научились? Или, может, решили, что Большой Эдди будет рядом, так что и кричать не понадобится?

Она закусила губу. Зубы стучали так, словно она весь день провела на лютом морозе.

— Я думала, — что, если закричу, вы все равно не услышите, — упрямо пробормотала она. — Вы же сидели за картами, а говорить не хотели.

Зик от души выругался и плотнее натянул куртку ей на плечи.

— Наденьте, — ворчливо произнес он. — Всуньте руки в рукава, как полагается.

Молча она повела плечами и сунула сжатые кулачки в рукава куртки. Руки ее полностью скрылись в рукавах, а куртка висела на ней мешковато, доходя до самых бедер.

— Нужно было…

— Мне не нужно было терять вас из виду. Надо было держать вас…

Она покачала головой.

— Нет. Я хотела сказать… Билли… Нужно было дать ему время, чтобы он рассказал про Билли все, что знает.

Услышав эти слова, он в порыве неподдельного, острого разочарования еще крепче сжал ей плечи, словно желая встряхнуть, глубоко вздохнул, плотнее запахнул куртку поверх разорванной блузки и застегнул на ней верхнюю пуговицу.

— Послушайте, — задумчивым, охрипшим от волнения голосом произнес он. — Забудьте про неприятности Билли. Больше я вам не позволю играть с огнем. Все это слишком рискованно, черт побери!

Она невольно вздрогнула, и он привлек ее к себе. Она уткнулась лицом ему в плечо. Отвернувшись от пианино, они посмотрели в направлении выхода.

В дверях сгрудившись стояли мужчины, поднявшиеся из-за карточного стола, и с любопытством смотрели на них. Испуганный взгляд Челси остановился на Гарри, который, как ей показалось, сочувственно глядел на нее. Он пробормотал:

— Что случилось?

Зик крепче обнял ее за плечи.

— Ничего, — отрывисто ответил он. — Так, вышла размолвка кое с кем, только и всего.

Повернувшись к группе спиной, Зик проводил Челси к черному ходу, а потом повел вниз по деревянной лестнице.

Дойдя до конца лестницы, она почувствовала, что полностью пришла в себя, и уже уверенно ступила на тротуар.

Остановившись, Зик привлек ее к себе, ласково гладя по руке, скрытой под курткой из светлой шерсти.

— Все в порядке, — внезапно произнес он нежным, тихим голосом. — Выбрались. Я отвезу вас домой.

Прижимаясь к нему боком, она позволила ему обнять себя и отвести к джипу. Она наслаждалась спокойствием от ощущения того, что он рядом, с головой погружаясь в произносимые им слова, словно в ноты неоконченной фортепьянной пьесы, зыбкие и неуловимые, но все же недостаточно четкие, чтобы выразить порыв, шедший из самой глубины души.

Открыв дверцу джипа, он бережно усадил ее на сиденье, и она до боли мучительно почувствовала, как ей не хватает рядом его мужского тела, его руки, обнимающей ее за плечи. Когда он сел в джип, она искоса посмотрела на него. Интересно, мелькнула у нее мысль, чувствует ли он такое же смятение, как и она, протянет ли он снова руку, чтобы обнять ее?

Он этого не сделал. Но, посмотрев на его шею и плечи, она увидела, что они напряжены так же, как и тогда, когда он садился в джип, поцеловав ее в первый раз. Зубы его были стиснуты так плотно, что на скулах выступили желваки. Она уже видела у него такое выражение, и этот слабый симптом обуревавших его противоречивых желаний вызвал у нее волнение и внезапную, острую, непонятно откуда взявшуюся боль в горле.

— Зик, — тихо позвала она, с трудом выговорив это единственное слово.

Последовала секундная пауза, потом он мельком посмотрел на нее.

— Я так рада, что ты оказался рядом.

Он втянул голову в плечи, у него вырвался глубокий, тяжелый вздох.

— Если бы я не привез тебя туда, то и не понадобился бы тебе. Да тебя и самой там бы не было.

— Не будь в этом так уверен.

Он снова стиснул зубы.

— Я в этом не уверен. Но уверен, что ты туда больше не пойдешь.

Челси ничего не сказала, не сводя глаз с его напряженных плеч.

— Что ему было нужно? Деньги?

На секунду ей показалось, что он не будет отвечать или, на худой конец, отделается каким-нибудь ничего не значащим ответом, мол, это не ее ума дело, но он снова посмотрел на нее и отрывисто бросил:

— Ага. Но, судя по его виду, ему это занятие нравится.

Челси почувствовала, как по спине у нее, как и в прошлый раз, побежали мурашки, правда уже послабее. Она мысленно представила глаза, глядевшие из-под полуопущенных ресниц, наманикюренные ногти. Усилием воли она отогнала от себя этот образ.

— Может… если я положу побольше денег в свою копилку…

— Ты что, думаешь, Билли еще возьмет у тебя деньги? — резко спросил Зик.

В наступившей тишине слышалось только, как дворники с силой ударяют по ветровому стеклу.

— Нет, — наконец ответила она. — Нет, если своим воспитанием он обязан тебе.

Он плотно сжал губы.

— Я воспитал его так, чтобы он во всем полагался на себя, если ты это имеешь в виду.

— Не всегда так получается… — Челси запнулась, уставившись на Зика, зная, что она все равно ни в чем не сможет убедить его. — А как так вышло, что воспитанием Билли пришлось заниматься тебе? — передумав, спросила она.

Однако в следующую же секунду пожалела об этом. Не нужно было задавать этого вопроса. Во всяком случае, не Зику Норту. Он ведь на личные вопросы не отвечает. Вдруг еще подумает, что из любопытства она станет расспрашивать всякий уличный сброд чтобы они втолковали ей, что к чему. Она вцепилась в полу куртки и начала теребить ее. Когда он заговорил, она подняла голову, вздрогнув от удивления.

— Мой старик пил почем зря. Не каждый день. Время от времени. Но если уж напивался, то в стельку. — Она замерла, не желая неосторожно брошенным словом нарушить хрупкое доверие, установившееся между ними. — Он то и дело попадал в вытрезвитель и торчал там по нескольку недель.

Челси разжала руки в карманах куртки. Он же говорил ей, что вытаскивал своего старика из множества переплетов и в конце концов выяснил, что тот попадал туда не от любви к музыке. Интересно, мелькнула у нее мысль, сколько раз потребовалось, чтобы он угомонился? И почему именно Зику приходилось вести подсчет?

— А мать?

Мельком бросив на нее взгляд, Зик отвел глаза.

— Она не могла терпеть его бесконечные запои, — кратко ответил он.

Челси подавила желание протянуть руку и дотронуться до него, она почти забыла о случившейся с ней самой неприятной истории, охваченная состраданием к Зику и желанием, чтобы он открылся ей.