Федор Раззаков - Век террора

• Название: Век террора
• Автор: Федор Раззаков
• Издательство: ЗАО «Издательство «ЭКСМО»
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00154-1

Почему наш век именуют «веком террора»? Что побуждает человека к убийству? Каким образом совершается террористический акт? Что и кто способствует или мешает его свершению? Почему одного убивают 15 раз и он остается жив, а другой погибает от первого выстрела? Автор дает ответы на эти вопросы, рассказывая о крупнейших покушениях нашего века.

---

Распутин начал искать в своем кошельке монету. В этот момент Гусева ударила Распутина в живот спрятанным перед тем под платком ножом. Так как на Распутине была надета лишь рубашка, то нож беспрепятственно вонзился глубоко в тело. Тяжело раненный, с распоротым животом, Распутин побежал к дому. Кишки выступали через рану, и он держал их руками. Гусева бежала за ним, намереваясь ударить его еще раз. Но Распутин был еще в силах подобрать полено и им выбить у Гусевой нож из рук. Гусеву окружили прибежавшие на крики люди и изрядно избили. Бесспорно, над ней был бы устроен самосуд, но Распутин попросил за нее. Рана оказалась очень опасной. Врачи считали чудом, что он остался живым. Он употреблял какие-то целебные травы и свое исцеление приписывал исключительно им».

Надо отметить, что Г. Распутина до поры до времени хранило не только провидение, но и бросавшийся в глаза непрофессионализм покушавшихся. Крестьяне и женщина с провалившимся носом явно не тянули на матерых террористов. Не тянули на них и те, кто все-таки убил Г. Распутина в ночь на 17 декабря 1916 года, однако на их стороне была поистине звериная злоба к старцу и весьма удачное стечение обстоятельств.

Покушение задумали осуществить племянник царя Великий князь Дмитрий Павлович, молодой князь Феликс Юсупов и член Государственной думы В. Пуришкевич. Князя Ф. Юсупова Распутин в свое время лечил весьма успешно. Поэтому безо всяких задних мыслей он воспринял предложение князя принять участие в вечеринке, где надеялся познакомиться с интересующей его дамой.

Заговорщики начинили ядом чуть ли не все, что стояло у них на столе, — любимое вино старца «Мадера», пирожные, которые Распутин просто обожал. Однако отрава старца не взяла. Вернее, взяла, но не настолько, чтобы тот от нее тут же и скончался. Почувствовав неладное, Распутин вскочил из-за стола и бросился во двор. За ним устремился Пуришкевич, который, единственный, еще не утратил самообладания. В руках депутат Госдумы сжимал пистолет. На улице он догнал обессилевшего старца и стал в упор расстреливать его. В общей сложности он выпустил в Распутина одиннадцать пуль. Шуму было наделано столько, что заговорщиков охватил страх. И тогда молодой Юсупов застрелил свою собаку, чтобы тем самым найти хоть какой-то предлог для этой беспорядочной ночной стрельбы. Прибежавшего на звуки выстрелов городового это вроде бы успокоило.

После расстрела тело Распутина погрузили в машину и, довезя до Каменного моста, сбросили в Неву. Когда следственные работники извлекли тело убитого на поверхность, экспертиза показала, что под водой старец был жив еще несколько минут. Таким образом, можно смело сказать, что покушение на Г. Распутина было не только самым громким, но и самым непрофессиональным убийством XX века.

4. Покушения на Ленина и его соратников

Серия очередных покушений началась после октябрьского переворота семнадцатого года. Двадцатого июня 1918 года от рук эсеровского террориста пал видный большевик, комиссар по делам печати, пропаганды и агитации Петрограда 27-летний Моисей Гольдштейн, больше известный как В. Володарский.

Это убийство организовали эсеровский боевик Григорий Семенов и его соратница Лидия Коноплева. А осуществил акцию террорист Сергеев. Дело было так.

В тот роковой день Володарского ожидали на фарфоровом заводе, и Сергеев, по всей видимости, был об этом осведомлен. В результате он занял позицию недалеко от завода, возле часовни, в Прямом переулке. При появлении автомобиля с Володарским он намеревался на бегу расстрелять комиссара и тут же скрыться. Однако судьба в тот день послала ему удачу: возле самой часовни в автомобиле комиссара по делам печати кончился бензин, и Володарский решил идти до завода пешком. Его сопровождали две женщины. Шофер Гуго Юргенс (кстати, даже не вооруженный) остался возле машины.

Однако не успел Володарский сделать и несколько шагов от машины, как перед ним внезапно возник молодой человек в темном пиджаке и кепке. Незнакомец выхватил из кармана пиджака пистолет и несколько раз выстрелил в Володарского. Однако, то ли от волнения, то ли еще по какой причине, не попал, пули просвистели мимо. Женщины, стоявшие рядом, закричали и бросились обратно к машине. А Володарский опустил руку в карман своего пиджака, чтобы достать револьвер. Но

Сергеев оказался проворнее. Подбежав к Володарскому вплотную, он оставшиеся пули выпустил ему в грудь. После чего развернулся и побежал прочь по переулку. Володарский сделал несколько шагов к автомобилю и упал на руки своего шофера. Через несколько минут он уже был мертв.

Не прошло и месяца со дня этого покушения, как новое, теперь уже в Москве, потрясло Россию, да и не только ее. Шестого июля левый эсер Яков Блюмкин и его соратник Николай Андреев застрелили германского посла в России Вильгельма Мирбаха. Удивительным здесь было то, что тридцатилетний Я. Блюмкин с мая 1918 года возглавлял контрразведывательный отдел Управления по борьбе с контрреволюцией ВЧК. В то время левые эсеры выступали в коалиции с большевиками, и Я. Блюмкин и стал самым молодым руководителем отдела за всю историю ВЧК — КГБ. Однако Брестский мир развел в разные стороны бывших соратников, и, чтобы сорвать этот договор, левые эсеры решили убить германского посла.

Через месяц с небольшим после гибели германского подданного пуля убийцы вновь настигла большевика: председателя петроградской ЧК сорокапятилетнего Моисея Урицкого.

Главным чекистом Петрограда М. Урицкий стал в марте 1918 года, однако уже через несколько месяцев после этого назначения он разочаровался в своей должности. М. Алданов об этом писал: «Вскоре этот человек, не злой по природе, превратился в совершенного негодяя. Он хотел стать Плеве революции, Иоанном Грозным социализма, Торквемадой Коммунистического Манифеста. Первые ведра или бочки крови организованного террора были пролиты им…» Говорили, что единственным спасением Урицкого в те дни было вино, и вскоре он стал чуть ли не алкоголиком. Россия была больна «кровопусканием», в провинциях людей резали без всяких формальностей. Урицкий старался упорядочить террор, но в Совнаркоме это его желание не находило должного отклика. Тогда Урицкий подал заявление об отставке с поста председателя петроградской ЧК. Но отставку его принять не успели: 17 (30) августа 1918 года в здании Министерства иностранных дел северной коммуны М. Урицкий был убит выстрелом в упор эсером Лeoнидом Каннегисером, отомстившим таким образом за своего погибшего друга. Каннегисер бежал с места преступления, но был схвачен на улице и вскоре осужден к расстрелу.

В тот же самый день, когда в Петрограде был убит М. Урицкий, в Москве было совершено «покушение века» — на этот раз жертвой террориста стал председатель Совнаркома Владимир Ульянов-Ленин.

Если следовать строгой хронологии, то следует отметить, что в 1918 году на Ленина уже готовились два покушения. Причем одно из них едва не достигло цели. Первого января на Симеоновском мосту в Петрограде машину, в которой ехал Ленин, обстреляли террористы, возглавлял их князь Д. Шаховской. Пули стрелявших не причинили вреда ни Ленину, ни его сестре Марии Ильиничне, но ранили в руку швейцарского революционера Ф. Платтена.

После этого инцидента прошло чуть меньше трех недель, и вот уже в Москве едва не осуществилось новое покушение на вождя большевиков. Убить Ленина на этот раз замышляли бывшие офицеры Московского военного округа. Однако один из офицеров, что называется, «сломался» и явился с повинной в ЧК. После этого арестовать остальных заговорщиков было уже делом техники.

И вот после двух неудачных попыток в августе 1918 года последовало третье покушение, надо отметить, самое громкое из всех предыдущих.

В тот день, несмотря на то что весть о покушении на М. Урицкого уже достигла Москвы, Ленин выехал на бывший завод Михельсона безо всякой охраны. Единственным, кто сопровождал его в этой поездке и был вооружен, являлся его шофер — С. Гиль.

Когда автомобиль Ленина остановился на заводском дворе, ни один человек не вышел встречать вождя пролетарской революции. Ленин вышел из машины и направился в гранатный цех. Через несколько минут после этого там состоялся митинг, на котором и выступил Ленин.

Через час митинг закончился и рабочие потянулись на улицу. Вышел из цеха и Ленин. Он шел не один, его сопровождала какая-то женщина, которая, судя по всему, была обычной просительницей. Когда до автомобиля оставалось всего несколько шагов, внезапно откуда-то сбоку раздались выстрелы. Предательские пули попали как в Ленина, так и в его спутницу (она была ранена в руку). Оба они упали на землю. На звук выстрелов из машины с револьвером в руке выскочил С. Гиль. Он подскочил к лежавшему на земле Ленину и попытался оказать ему первую медицинскую помощь. Между тем к месту происшествия со всех сторон уже бежали рабочие. Среди них — помощник военного комиссара 5-й московской пехотной дивизии С. Н. Батулин. Это именно он одним из первых грамотно оценил обстановку, погнался за предполагаемым убийцей и вскоре задержал его. Случилось это рядом с заводом, на Большой Серпуховской улице. Правда, кто конкретно стрелял в Ленина, Батулин не видел, поэтому он задержал того, кто показался ему в тот момент самым подозрительным. Этим «подозрительным» оказалась женщина с портфелем и зонтиком в руках, одиноко стоявшая под деревом. Арестовав ее, Батулин тут же отправился с нею в Замоскворецкий военкомат. Там выяснилось, что задержанная — Фанни Ефимовна Каплан (Ройдман), 1887 года рождения, член партии эсеров. Во время ночного допроса в тот же день она призналась, что именно она стреляла в Ленина. И тогда же председатель ВЦИК Я. Свердлов составил заявление для печати, в котором обвинил в покушении на Ленина правых эсеров, «наймитов англичан и французов».