Максим Дегтярев - Максим Дегтярев

• Название: Максим Дегтярев
• Автор: Максим Дегтярев
• Жанр: Детективная фантастика

Пятый роман цикла "Редакция" о детективе Федре Ильинском.

---

Ее падение в океан вызвало столб аммиачного пара. «Фэлкон» (во всяком случае, наша модификация) в воде плавает как кирпич, и мы мало чем могли помочь Клемму. Вся надежда была на планетолет или подлодку с базы — жившие там ученые изучали океан, и их средства передвижения умели плавать.

К счастью, даже в неплотном аммиаке, капсула сумела всплыть. База сообщила, что планетолет уже вылетел. Он подцепит капсулу самозакрепляющимся тросом и отбуксирует в ближайшую бухту. Да берега здесь было не более трех километров, и у меня родилось подозрение, что умный эолийский ИИ нарочно направил капсулу в океан, чтобы смягчить удар.

С БПК-8997 пришли плохие новости. От «Мшахта» отделилось несколько посадочных модулей. Они не были похожи на капсулу с Клеммом, но командир БПК решил все же не открывать по ним огонь — в них могли находиться эолийцы, убивать которых, по мнению командира, было еще рано. Он обещал только предотвратить ядерную бомбежку. Я слышал, как он предупредил «Мшахт», что будет уничтожать все, хотя бы отдаленно похожее на ракету. Эолиец снова напомнил, что капсула является их собственностью, и что действия людей приведут к серьезному конфликту.

«А мы и сейчас не шутим», — ответил командир.

Мы полетели посмотреть, что за модули высадил «Мшахт» на суше. Сканер определил их как низкие металлические цилиндры о четырех ногах каждый. Высота модуля — пять метров стоя, диаметр — метра два. Всего село шесть модулей и они, не распаковываясь, двинулись вдоль берега к той бухте, куда мы планировали отбуксировать капсулу.

— Это роботы! — воскликнула Долорес. — И они наверняка вооружены. Для пилотируемых аппаратов они слишком малы.

— Означает ли это, что они не будут нас бомбить? — поинтересовался Говард.

Я переадресовал вопрос командиру БПК-8997.

— Я решил подстраховаться и сейчас завариваю им ракетные шахты. Наконец-то нашлось применение для малых постоянных лазеров. А я еще ругался с адмиралом, зачем мне ставят это старье.

— Ваш адмирал умеет предвидеть подобные ситуации. Не могли бы вы заодно заварить роботам суставы?

— К сожалению, нет. Атмосфера планеты засорена углеводородным смогом, лазер ее не пробьет. Кроме того, я их уже не вижу.

— Будем разбираться сами, — со сталью в голосе произнесла Долорес.

Планетолет уже приближался к капсуле. Мы попросили оттащить ее дальше к востоку. Наступавшие с запада роботы передвигались по суше медленней, чем капсула по аммиаку, и у нас был шанс создать фору, необходимую для того, чтобы эвакуировать Клемма.

Наушники разорвал истошный крик пилота планетолета.

— По нам стреляют с земли! Есть повреждение!

Это была моя вина. Я не предупредил его, что надо держаться на небольшой высоте, чтобы кривизна поверхности скрыла его от лазеров. Я спросил, сможет ли он уйти.

— До базы дотяну.

— Уходите. Капсула пусть дрейфует. Похоже, эти роботы не водоплавающие.

— Хорошо, но учтите, течение будет нести ее на северо-восток и, рано или поздно, прибьет к берегу.

— Сможете дать мне приблизительные координаты, где это произойдет, и сколько времени у меня в запасе?

— Да, сейчас подсчитаем.

Я велел Долорес лететь к базе.

— Зачем? — спросила она.

— Высадим профессора. Мы не можем рисковать его жизнью.

— Между прочим, — возмутился Говард, — в университете я был чемпионом по кроссу.

— А это тут причем?

— Если придется соревноваться с роботами на пересеченной местности, я обгоню любого.

— Да, но проблема в том, что мы собираемся не убегать от них, а наоборот, атаковать.

— Я не это имел в виду, — обиделся Говард, — не надо тратить время на мою высадку. Я могу оказаться вам полезен. Все-таки я разбираюсь в роботах. Кроме того, не поймите меня неправильно… вы оставляете даму, а спасаете меня!

— Эта дама нас с вами переживет.

— Потом, — произнесла Долорес сквозь зубы, — когда разберемся с роботами, я скажу вам обоим, что я о вас думаю.

С планетолета сообщили, что у нас есть четыре часа до того, как капсула сядет на мель. Это произойдет в десяти километрах от текущего положения роботов, которые перемещались со скоростью три километра в час.

Долорес посадила «Фэлкон» в устье вытянутого, углубленного образования, напоминавшего реку. В этой расщелине мы были защищены с флангов и имели хороший обзор в сторону берега. Жидкость в «реке» была неподвижна и имела красноватый оттенок — от растворенных в ней минералов, как объяснил Говард.

Когда мы видели роботов последний раз, они шли вдоль берега широкой цепью. Мы рассудили, что возле устья им придется прижаться к океану, чтобы миновать крутые берега «реки», как бы рассекавшей прибрежное плато. Тут, в куче, мы их и будем атаковать, используя навесное оружие. Тех, кого не уничтожим, мы попытаемся отвлечь на север, в глубь континента.

— Неуютное место, — поежился Говард, оглядывая скалы, едва освещенные далеким и слабым светилом. Азотная атмосфера Примы-2 была насыщена вулканическим пеплом, и видимость нигде не превышала один километр. Собственно, пепел и спас планетолет — в более прозрачной атмосфере его повреждения были бы гораздо значительней.

Двух первых роботов мы сожгли совместным залпом из лазера и компактной ракетной установки. Третий робот пережег нам стойку, флаер накренился, и вторая ракета прошла мимо, задев робота лишь осколками и взрывной волной. Долорес взяла резкий вертикальный старт, и у меня потемнело в глазах. Едва мы поднялись над краем обрыва, четвертый робот атаковал нас с плато. То ли он решил искать другую дорогу, то ли специально заходил к нам во фланг, но оказался он всего в двухстах метрах. Его луч срезал нам половину правого крыла и остатки шасси. Долорес сдала назад и снова опустилась ниже края плато.

Пока мы находись на высоте, радар успел заметить еще двух роботов. Оба, видимо, хотели присоединиться, к тому, который произвел удачный выстрел. Долорес уже знала, как нам суждено погибнуть:

— Если они сумеют удержаться на самом краю, они смогут стрелять в нас сверху вниз, и у нас не будет никаких шансов.

— Они не удержатся, — сказал я и выстрелил ракетой в край обрыва, над которым, за мгновение до этого, показалась коленчатая опора.

Огромный осколок породы пролетел в метре от обрубка правого крыла. Вместе с ним пролетел мимо робот. Упав в реку, он попытался подняться на покалеченные ноги, но его уже настиг лазерный импульс.

— Три, — сосчитал Говард, больше измученный перегрузками наших рывков, чем выстрелами врагов. — Или даже три с половиной. По-моему, того, у берега, мы все же задели.

Мы снова пошли вверх, а когда поднялись над плато — назад. Я использовал последнюю, четвертую ракету по пятому роботу, оказавшемуся почему-то к нам боком. Шестой успел за него ответить, и Долорес сказала, что грядущая посадка не будет отличаться от падения. Ей удалось дать боковой импульс, и мы свалились не в глубокую расщелину, а на ее восточный берег. Она рассчитала так, чтобы между нами и роботом оказался валун, который не давал тому бить прямой наводкой с противоположного берега.

— Сколько ему нужно времени, чтобы найти обход? — задумалась Долорес.

Говард, как самый сильный из нас в арифметике, принялся рассуждать:

— В этом месте все обрывы крутые. Ему надо вернуться назад, это примерно километр, потом километра три по берегу, потому подняться сюда. Выходит, часа полтора.

— Пойду на разведку, — сказал я.

Скафандры были уже давно надеты, и я полез в шлюз. По дороге я прихватил бластер, который так и оставался висеть, прикрепленный скотчем над внешним люком.

Я пошел на юг, к океану. Плато было достаточно ровным, и минут через пять я достиг обрыва. Внизу, в метрах тридцати, было нагромождение скал, среди которых ковылял недобитый третий робот — вряд ли тот, шестой, успел за это время сюда добраться.

У меня было несколько секунд, чтобы попытаться прожечь ему окуляры. Видимо, мой успех был не полным, поскольку робот огрызнулся мощным лазерным импульсом. Оказалось, что когда ты стоишь под выстрелом в одном скафандре, импульс выглядит гораздо неприятней. Несколько камней брызнули расплавленной породой. Я бросился на землю, размышляя о том, способны ли эти брызги прожечь обшивку скафандра. Система жизнеобеспечения отметила только ушибы и нервный стресс. Лично я даже этого не заметил.

— Вы чего орете? — спросила Долорес. — Нашли кого-то?

— Убавьте громкость, и не буду орать. Внизу лезет раненый третий. Прицельной стрельбы не получится, но я могу попробовать побить его каменьями.

— Можно подумать, вы сами без греха. Ладно, ждите.

В комплекте боевого скафандра (Долорес прихватила «Фэлкон» с правильной комплектацией) была камера на телескопической штанге — чтобы смотреть из-за угла. Я поднял камеру над собой и посмотрел за обрыв. Робот перебирал тремя ногами, используя подбитую четвертую как опору. Нечего было и мечтать о том, чтобы из ручного бластера сломать ему еще одну конечность. Я дал увеличение и буквально уперся взглядом в окуляр лазера. Появилась вспышка, и штанга камеры превратилась в оплавленный обрубок. СЖО предупредила, что еще один такой ожег, я должен буду искать себе другой скафандр. При этом, учитывая погоду за бортом, я вряд ли успею его найти.