Георгий Ушаков - Остров метелей

• Название: Остров метелей
• Автор: Георгий Ушаков
• Издательство: Магаданское книжное издательство
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1982

В книге известного полярного исследователя Г. А. Ушакова, написанной на основе дневниковых записей, отражены первые годы (1927–1929) освоения острова Врангеля. Это рассказ о первых поселенцах острова, о мужественных людях, сознательно избравших трудную судьбу первопроходцев.

Книга содержит сведения о природе острова Врангеля, о быте и культуре эскимосов в первые годы Советской власти, о их приобщении к новой жизни.

---

Отец стал раздеваться. Верхнюю одежду он отдал Югунхаку и приказал ему надеть ее на себя. Потом, он снял нижнюю теплую одежду и заставил меня надеть ее. Отец дал мне в руки винчестер, повернулся ко мне спиной и сказал:

— Анъялык, сын мой, я учил тебя стрелять. Пусть твоя рука будет крепкой.

Я повернулся к охотникам. Они все отвернулись и смотрели в другую сторону. Югунхак лежал на льду, закрыв голову руками. У меня текли слезы. Отец голый стоял на льду, спиной ко мне.

— Делай, Анъялык! — сказал он.

Я поднял винчестер, почувствовал, как ствол стукнулся в затылок отца, выстрелил и упал вместе с телом отца на лед.

Анъялык замолчал. На его глазах были слезы. Он повернулся кто-рю. Я молча положил ему руку на плечо. Прошло несколько минут. Анъялык заговорил вновь.

— Умилык! Видишь ту льдину? Солнце сделало ее красной. Когда я вижу такую льдину, я думаю, что это та, на которой я убил своего отца. Когда я убиваю на льду зверя и вижу кровь, я вспоминаю кровь моего отца. Тогда болит мое сердце. Ты, умилык, хорошо делал, что не трогал его.

— Что_ же было дальше Анъялык? Как вы спаслись? — спросил я.

— Мы с Югунхаком долго плакали и, мешали на своих лицах кровь отца с нашими слезами. Потом оставили отцу гарпун, нож, трубку, немного табаку, кусок ремня, который мы ели, и пошли искать берег. Когда кончался день, мы услышали крики моржей и скоро увидели их самих. Они вылезли из полыньи и лежали на льду. Их было столько, сколько пальцев на обоих руках и еще три. Мы очень обрадовались. Охотники сказали:

— Анъялык, это твой отец выпросил у бога помощь. Это он тебе послал моржей. Ты сам должен стрелять.

У меня был только один патрон. Ты знаешь, как трудно убить моржа одной пулей. Я боялся, что раненый зверь уйдет в воду. Но моржи очень крепко спали. Я подошел к ним очень близко и одной, пулей убил большого зверя. Мы хорошо наелись, согрели в его внутренностях свои руки, взяли с собой мяса и пошли дальше. Еще две ночи спали мы на льду. Но теперь я не мерз. Одежда отца хорошо меня грела. Так же тепло было Югунхаку. На третий день мы увидели берег. На берегу было эскимосское селение. Жители увидели нас на льду, приехали на байдарах и перевезли через воду, отделявшую лед от берега. Мы отдохнули и пошли к себе.

— А другие охотники видели моржей? — спросил я.

— Да, умилык, ветер, который унес нас в море, поломал лед. После этого началась настоящая весна. Моржа пришло очень много. Все охотники возвращались домой с хорошей добычей. Жить нам стало легче.

— Ну, а что сказала твоя мать, когда вернулись вы домой без отца?

— Мать сказала: «Хорошо, что вернулись мои дети. Мы живем для наших детей».

Была полночь. Стоял полный штиль. Бесшумно приходил и уходил прилив. Огромное солнце, низко висящее над горизонтом, щедро расцветило и льды, и море, и небо. Редко разбросанные в темном море льдины блестели, и переливались, точно драгоценные камни, оправленные в вороненую сталь. Линии были необыкновенно мягкими, точно их кто-то слегка растушевал. Нежнейшие оттенки всех цветов — от ярко-красного до густо-фиолетового — незаметно переходили друг в друга. Словно звуки прекрасной музыки, они переплетались, расходились, вновь сбегались и сливались, образуя неповторимую цветовую гамму: Воздух застыл. Молча пролетали обычно крикливые чайки. Ни звука, ни шороха. Мы сели в байдару. Я налег на весла, Анъялык сидел на руле. Обводя байдару вокруг льдины, он сказал:

— Умилык, мы долго прожили вместе и хорошо узнали тебя. Ты много рассказывал эскимосам о новых людях, которых ты зовешь большевиками. Мы знаем, как они к нам относятся. Я думаю: если бы вы пришли раньше, я в тот день не пошел бы на лед и сейчас мой отец был бы с нами.

Вместо заключения

Три года прожили мы на острове, но у нас не было уверенности, что пароход со сменой сможет пробиться к нам и в этом году. Ледовая обстановка летом 1929 года была исключительно неблагоприятной. Мы стали готовиться к четвертой зимовке.

Как же забились наши сердца, когда однажды рано утром мы увидели стоявшее близ берега судно! Это был ледорез «Литке», прорвавшийся к нам сквозь стену льдов. С тех пор как в 1927 году два гидроплана доставили нам годовой комплект «Правды» и несколько писем, мы не имели никакой связи с внешним миром. Ведь радио у нас не было.

На палубе стояло несколько десятков человек — нам они показались огромной толпой. Наконец наша байдара подошла к борту «Литке». Мы поднялись по трапу, попали в дружеские объятия, услышали теплые слова приветствий, познакомились с нашими сменщиками. Потом с жадностью накинулись на газеты. Все было для нас новым, все интересовало, все манило. Мы стремились как можно скорее попасть на материк, окунуться в шум городов, уловить происшедшие за это время перемены. Да, в эти минуты нам хотелось скорее расстаться с островом…

Но вот передача дел закончена, наступил день отъезда. Прогудел гудок. Надо прощаться. До боли пожимаем друг другу руки, еще больнее становится на сердце. Три года борьбы плечом к плечу. Три года жестоких морозов, метелей, льдов. Общие радости, неудачи сроднили, спаяли нас в одну семью.

«Литке» дал ход. Скрывается в тумане наш домик. Расплываются очертания берега. Мы уходим от острова. Не раз за три года у нас срывались проклятия по его адресу. А теперь мы почувствовали, как крепко сжились с ним.

Мне потом не раз задавали вопрос, скучали ли мы? Нет, скучать нам было некогда. Но я долго скучал потом по моим спутникам-эскимосам. Я многому у них научился, отбирая все ценное из их многовекового опыта жизни на Севере, я гордился их оценкой: «Умилык делает все, как эскимос», зная, что в их устах это высшая похвала.

Я скучал по суровой, но удивительной природе, по моей упряжке собак, даже по метелям.

Три года, проведенные мною на острове Врангеля, определили дальнейшую мою судьбу. Я навсегда полюбил Арктику.

Послесловие

Остров Врангеля приютился на крайнем северо-востоке Советского Союза, на стыке Восточно-Сибирского и Чукотского морей. 180-й меридиан делит остров на две почти равные части, одна из которых лежит в западном полушарии, вторая — в восточном. Летом, когда солнце круглые сутки не покидает небосклона, остров окутывают туманы, долгой полярной ночью на нем беснуются метели. Это типичная, но в то же время и необычная часть суровой арктической суши.

Остров горист, однако горные хребты с величественными, круглый год заснеженными пиками перемежаются здесь обширными участками равнинных тундр. Растительность на большей части острова, как и всюду в Арктике, чахлая и скудная. Большие пустынные пространства его покрыты россыпями камней, окутанных разноцветными накипными Лишайниками. Однако в речных долинах здесь можно встретить настоящие оазисы, где буйно разрастаются травы, по пояс взрослому человеку поднимаются заросли ивняков, звенят птичьи трели, порхают бабочки, басовито жужжат шмели.

Разнообразие видов растений на острове поражает ботаников. Причина тому — особенности его геологической истории. Некогда он был частью Берингии — той обширной суши, которая в далеком прошлом соединяла Азию с Америкой и которую принято считать центром формирования арктической фауны и флоры. К тому же ледники никогда не покрывали сразу всю поверхность острова, поэтому здесь сохранилось многое от его самобытной первозданной природы.

Уникален животный мир острова Врангеля. Здесь располагаются главный в Арктике «родильный дом» белых медведей место массового залегания в берлоги беременных медведиц и единственное в нашей стране, грандиозное по размерам колониальное гнездовье белых гусей. На скалистых берегах в летние месяцы царят шум и суета, там обосновываются гнездовья морских птиц — птичьи базары. А осенью с плавучих льдов, с побережья несется рев моржей. Лишь на юго-западное оконечности острова в отдельные годы скапливаются десятки тысяч этих исполинов арктических вод (здешняя залежка моржей, Очевидно, самая крупная в мире).

В 1975 году с аляскинского острова Нунивак сюда били Завезены овцебыки — крупнейшие из копытных животных Арктики, обитавшие здесь в давние времена. Переселенцы хорошо прижились и регулярно размножаются. Предполагается, что отсюда эти ценные животные будут расселяться в другие районы советской Арктики. А еще раньше на ост-. ров Врангеля были завезены домашние олени, и оленеводство стало существенным подспорьем в жизни островитян.

Многое изменилось здесь по сравнению с тем временем, о котором пишет в своей книге Г. А. Ушаков. Не увидишь теперь на острове яранги, крытой моржовыми шкурами, или землянок, в которых ютились первые поселенцы. Все местное население сосредоточено в Наши Дни в поселке Ушаковском, названном так в честь первого советского начальника острова и автора этой книги. На трех его улицах стоят обыкновенные бревенчатые дома, тянутся электропровода. В поселке есть отделение связи и магазин, клуб, больница и детский сад. На улицах шумят снегоходы и тракторы. Прилетают и улетают самолеты. Словом, все теперь как на Большой земле.