Ольга Грейгъ - Красная фурия, или Как Надежда Крупская отомстила обидчикам

• Название: Красная фурия, или Как Надежда Крупская отомстила обидчикам
• Автор: Ольга Грейгъ
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9265-0567-9

Несмотря на множество книг, написанных о Надежде Константиновне Крупской, ни одна из них не раскрывает ее реальный образ. Искажены ее биография, ее родословная, ее внутренняя сущность, ее вклад в дело создания хомо советикус. Вовлеченная в заговор международных сил, поставивших своей целью разрушение Российской империи, она становится одной из центральных фигур дьявольской игры. Пережившая насилие в юном возрасте, а затем шантаж, Крупская со временем сама становится мстительной фурией революции.

Уникальность мозга этой гениальной женщины была воистину всесокрушающей силой, уничтожающей и карающей всех и вся. Она обыграла практически всех соратников по Компартии, но осталась для потомков в тени, словно бы непричастной ко всем чудовищным преступлениям, совершенным во имя революции.

Автор нашла для повествования парадоксальный ход: цитатами из советских источников она подтверждает многое из вышесказанного и тем са: мым… уличает советских авторов во лжи. Книга поможет лучше разобраться в том, что происходило в конце XIX — начале XX века, ибо эту ТАЙНУ не открывал еще никто!

---

Рассматривались все кандидаты тщательно и щепетильно. Учиться в этих заведениях было и почетно, и престижно.

Но что же такое в имперской России Институты благородных девиц и кто мог там учиться? Откроем «Педагогическую энциклопедию» т. 2, раздел 249–250, и узнаем, что это «…привилегированные учебно-воспитательные заведения… предназначенные для дочерей дворян. Первый Институт благородных девиц был открыт в 1764 г. по инициативе И.И. Бецкого в Петербурге при Воскресенско-Смольном женском монастыре под названием «Воспитательное общество благородных девиц» (впоследствии переименован в Смольный институт. — Авт.). В 1765 г. при институте, было открыто т. н. мещанское отделение для девочек не дворянок (!!! — Авт.)… В 1-й половине XIX в. институты благородных девиц были учреждены в Москве, Харькове, Одессе, Казани, Оренбурге, Киеве, Тифлисе, Иркутске, Астрахани, Керчи, Нижнем Новгороде, Новочеркасске, Тамбове, Саратове, Белостоке». Каково?! В каждом крупном городе были привилегированные институты для девушек, дающие им поистине университетские знания.

По завершении гимназии с золотой медалью Надежда Константиновна Крупская поступила на Бестужевские женские курсы. Было это в 1887 году.

Откроем книжку советских биографов «жены красного вождя» Клары Маштаковой и Людмилы Кунецкой «Крупская», читаем: «В 1889 году в Петербурге открылись Бестужевские женские курсы. Осенью Надежда Константиновна поступает на математическое отделение и одновременно слушает лекции на филологическом факультете» (с. 21).

Откроем книжку «доктора филологических наук, профессора кафедры социальной антропологии Московского государственного социального университета, автора более 20 книг и 500 научных статей» (так указано на первых страницах) Бориса Вадимовича Соколова «Любовь вождя», читаем: «Осенью 1889 года Надя поступила на только что открывшиеся в Петербурге Бестужевские высшие женские курсы на математическое отделение. Но любовь к русскому языку тоже сохранилась: Крупская посещает лекции на филологическом факультете» (с. 23).

Ну что ж, просветимся: «Бестужевские курсы, женское высшее учебное заведение, основанное в Петербурге в 1878 (почувствуйте разницу в годах! — Авт.); получили название по фамилии профессора русской истории К.Н. Бестужева-Рюмина» (БСЭ, т. 3, с. 274). И во имя памяти этого великого человека (не путать с так наз. «революционером и декабристом» Михаилом Павловичем Бестужевым-Рюминым), приведем такие сведения: «Бестужев-Рюмин Константин Николаевич (14(26).5.1829, дер. Кудряшки Нижегородской губ., — 2(14).1.1897, Петербург), русский историк. Родился в дворянской семье. Окончил юридический факультет Московского университета (1851). С 1865 профессор кафедры русской истории Петербургского университета, с 1890 академик. В 1878–1882 гг. возглавлял Высшие женские курсы в Петербурге (Бестужевские). Член Археографической Комиссии, Русского географического общества и др. научных обществ. Активный деятель Петербургского славянского комитета. Вел большую публикаторскую (издание источников) и научно-общественную деятельность. В своих работах выдвигал на первый план требование установления конкретных исторических фактов, основываясь на документальных источниках, но при объяснении исторических событий считал возможным исходить из художественно-психологических мотивов.» (БСЭ, т. 3, с. 274; курсив мой. — Авт.); удивительная, тонко схваченная мысль, подпитывающая всякое желание при написании публицистических трудов опираться не только на документальные источники (ведь могут быть и сфабрикованы!), но и на психологические мотивы, изъясняясь художественным языком. Именно этот принцип я и старалась положить в основу всей данной книги.

Даже советские деятели не могли це признать, что «Бестужевские курсы были по существу первым женским университетом в России»; Высшие женские курсы имели по 2 факультета: физико-математический и историко-филологический (см. БСЭ, т. 5, с. 559–560; однако и тут ошибка! — 2 факультета назывались: физико-математический и словесно-исторический. Так что Надежда слушала лекции не по русскому языку, как нам подают разные авторы, а по русской словесности, — и этот нюанс очень важен…). И именно в таком престижном заведении постигала науки Надежда Константиновна, пытливая девушка, отдающаяся всей душой наукам.

Но вернемся к упоминаемым выше источникам и общепринятой, пропагандируемой и поныне версии.

«Здесь (имеется в виду на курсах. — Авт.) она встретила старую знакомую Ольгу Витмер… Она привела Крупскую в кружок студентов-технологов, которым руководил Мйхаил Иванович Бруснев… Бруснев был образованнейшим марксистом того времени. Его группа уже имела под своим влиянием 20 рабочих кружков Петербурга. Надежда Константиновна трудно сходилась с людьми — мешала природная застенчивость… Занятия в кружке увлекли Крупскую, и она оставила Бестужевские высшие курсы, решив, что кружок ей даст больше необходимых знаний (это откровенная, нечистоплотная ложь, так что больше к этой теме возвращаться не будем. — Авт.)…В марксистском кружке, где занималась Крупская, изучали «Капитал»… Как-то ей в руки попалась рукописная тетрадь «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельса… А чтобы прочесть «Анти-Дюринг», Надежда Константиновна досконально изучила немецкий язык и не пожалела о потраченном на это времени». Это писали Клара Александровна и Людмила Ивановна (с. 21–23). О том, что Крупская в разные годы и при разных обстоятельствах (то на досуге, то находясь в тюрьме, то в ссылке, то за границей и т. д.) вновь и вновь «учила» то немецкий, то английский, то польский, можно встретить в совершенно разных источниках.

«На курсах она встретила старую подругу Ольгу Витмер. Та и привела Надежду в кружок студентов-технологов Михаила Ивановича Бруснева, одного из первых русских марксистов. Здесь Крупская познакомилась с «Капиталом» Маркса, рукописной копией работы Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства». А чтобы одолеть «Анти-Дюринг» того же автора, Надя самостоятельно изучила немецкий». А это из книги Бориса Вадимовича (с. 23).

Кстати, учащимся советских школ (а товарищи вышеназванные авторы прошли школьное обучение при советской власти) учителя в старших классах, вплоть до 70-х гг. XX столетия, демонстрировали размещенную в школьных учебниках фотографию аттестата зрелости Владимира Ильича Ульянова (Ленина), закончившего с золотой медалью Симбирскую гимназию. Подобный фотодокумент зачастую вывешивался еще и в школьном мини-музее или на настенном стенде. В аттестате, приводимом как пример, к которому должны стремиться все советские ученики, стоят «5» по Закону Божьему, немецкому, французскому, английскому языкам и латыни, а по логике — отметка «4». Юный Вова Ульянов по окончании гимназии, которой руководил друг его отца Ф. Керенский, свободно владел тремя этими языками.

Так что откровенная фальш агитпроповских текстов состоит в том, что по завершении гимназии в Российской Империи каждый (!) должен был свободно владеть немецким, французским и английским языками, а также уметь читать по латыни! Иначе аттестата зрелости, т. е. документа об окончании гимназии не видать! При этом «аттестат зрелости — документ об окончании средней общеобразовательной школы. В России был введен в 1872 в классических гимназиях…давал право на поступление в университет. В СССР введен с 21 июня 1944 постановлением СНК СССР… Выдавался до 1962, когда был введен аттестат о среднем образовании» (ПЭ, т. 1, раздел 149). Ну а «царский» аттестат зрелости по сравнению с советским аттестатом о среднем образовании, как говорят, небо и земля…

Для того чтобы завершить тему о знании иностранных языков учениками школ Российской Империи, обратимся к свидетельству «отца русской революции» Лейбы Давидовича Троцкого. В его книге, написанной за рубежом в конце 20-х гг. XX века, а потому достаточно правдивой в некоторых отдельных деталях, есть такие слова: «Прибывшая из деревни сестра доставила мне, по моей просьбе, четыре Евангелия на иностранных языках. Опираясь на школьное знакомство с немецким и французским языком, я, стих за стихом, читал Евангелие также и по-английски и по-итальянски» (Л. Троцкий. Моя жизнь. М., 1991, с. 125–126). Во время чтения евангелических стихов недавний выпускник захолустного реального училища (даже не гимназии!) 18 лет от роду находился в одесской тюрьме.

…Несколько последних лет прошли относительно спокойно, если не считать внутреннего трепета юной Надежды; она не верила, что темные люди оставили ее с матерью в покое. И не ошиблась.

После поступления Наденьки на Бестужевские курсы, к ней подослали Ольгу Витмер (в некоторых современных источниках фигурирует как лесбиянка); путем шантажа та вытребовала, чтобы курсистка явилась на встречу с М.И. Брусневым. Их первая встреча произошла «в маленькой комнатке, которую Бруснев снимал с еще одним товарищем-технологом» (Л. Кунецкая, К. Маштакова, с. 22). Затравленная обреченность владела чувствами Надежды Константиновны в первое время контактов с так наз. революционерами, — отсюда и правдивые замечания, что Крупская «трудно сходилась с людьми» и что во время большевистских «вечеринок она всегда молчала».