Жюль Верн - Вечный Адам

• Название: Вечный Адам
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-86218-136-9, 5-86218-022-2

В результате космической катастрофы земная цивилизация погибает, а оставшиеся люди возвращаются практически в первобытное состояние. Лишь единицы из оставшихся в живых пытаются сохранить память о былом. И спустя тысячелетия на Земле возникает новая цивилизация, а ученый Софр-Аи-Ср пытается восстановить события давнего прошлого.

---

Симона, который сконцентрировал внимание на дороге, сказал, обернувшись:

— Мы на полпути к вершине. Это час езды.

Все содрогнулись. Ого! Через час мы будем на перевале, а потом придется спускаться! И не поможет нам никакая скорость! Нас неизбежно настигнет лавина бешеной воды!

Час прошел, но ничто не изменилось. Мы уже видели высшую точку хребта, как вдруг раздался сильнейший удар и лимузин круто занесло; казалось, он вдребезги разобьется на откосе дороги. В тот же миг позади вздулся огромный вал, устремился на приступ, на мгновение завис и обрушился пенной массой на автомобиль… Итак, мы погибли?

Нет! Вода отступила, кипя от возмущения, а мотор вдруг взревел, увеличив обороты, и машина рванула вперед, ускользнув из-под удара следующей волны.

Почему вдруг резко возросла скорость? Отчаянный крик Анны Рэлей все объяснил: бедняжка увидела, что ее муж больше не цепляется за рессоры. Видимо, прибой смыл несчастного, и облегченному автомобилю удалось одолеть подъем.

Внезапно машина резко затормозила.

— Что такое? — спросил я Симона. — Авария?

Даже в таких трагических обстоятельствах Симона сохранил профессиональную гордость; он с пренебрежением пожал плечами, давая понять, что авария — невозможная вещь для шофера его класса, и без лишних слов показал рукой на дорогу. Причина остановки стала мне ясна.

Дорога была перерезана менее чем в десяти метрах от нас. «Перерезана» — точное определение: как будто кто-то рассек ее ножом. А за острым краем открывалась темная бездна.

Мы растерянно обернулись, уверенные, что пробил наш последний час и ненасытный океан поглотит нас через несколько секунд…

Неутешная Анна и ее дочери рыдали; мы же, как это ни кощунственно звучит, вдруг испустили единый крик радостного удивления: вода отказалась от наступления, а точнее, прекратила опускаться земля. Очевидно, недавний толчок был последним проявлением чудовищного природного катаклизма. Океан остановился, линия прибоя виднелась в сотне метров ниже той точки, где замер автомобиль, похожий на запыхавшегося от быстрого бега зверя.

Усталые до предела от пережитого, мы растянулись друг подле друга на каменистой почве, и думаю, Бог простит меня за то, что я заснул!

* * * Ночью.

Я проснулся, вздрогнув от устрашающего шума. Который час? Неизвестно. Ясно лишь, мы еще погребены в ночном мраке.

Шум исходил из бездны, в которую провалилась дорога. Что случилось? Я мог поклясться, что туда низверглись водопады и происходила гигантская битва волн и потоков. Да, все было именно так. Брызги пены долетали до нас и покрывали водяной пылью.

Затем понемногу воцарилось спокойствие… Возвратилась тишина… Небо побледнело… Утро.

* * * 25 мая.

Какое мучение — медленное осознание своего ужасного положения! Сначала были различимы только ближайшие окрестности; но постепенно обзор расширялся, словно обманчивая надежда приподнимала одну за другой бесконечное множество легких завес; и наконец настал час, который рассеял последние иллюзии — мы на острове. Со всех сторон плещется море. Еще вчера мы находились среди горных вершин, многие из которых превосходили по высоте нашу; эти вершины по совершенно непонятным причинам исчезли, осталась одна-единственная. Мы стоим на клочке тверди в центре огромного круга, очерченного горизонтом.

Одного взгляда хватило на исследование всего островка, где только чудо предоставило нам убежище. Да, он совсем невелик: от силы тысяча метров в длину и пятьсот в ширину. К северу, западу и югу от его верхней точки, приподнятой над волнами едва ли на сотню метров, идут пологие склоны. На востоке же — отвесный утес.

Именно в ту сторону обратились наши взоры. Раньше здесь громоздились горы, а за ними лежала Мексика. Какое преображение пейзажа за одну короткую весеннюю ночь! Горы и Мексика исчезли под водой! На их месте бесконечная водная пустыня! Объятые ужасом, все посмотрели друг на друга. Мы в ловушке, без продуктов, без воды, на голой узкой скале. Нет ни малейшей надежды на спасение. В отчаянии мы опустились на землю, ожидая смерти.

* * * На борту «Вирджинии». 4 июня.

Что произошло с нами в следующие дни — не помню. Скорее всего, я полностью потерял сознание и очнулся только на корабле, подобравшем нас. Только тогда я узнал, что мы провели на островке целых десять дней. Уильямсон и Роулинг скончались от голода и жажды. Из пятнадцати человек, оказавшихся на моей вилле в момент катастрофы, осталось в живых только девять: мой сын Жан, воспитанница Елена, шофер Симона, потерявший своего железного четырехколесного друга, Анна Рэлей и две ее дочери, доктор Бетерст, профессор Морено и, наконец, автор этих торопливых строчек.

«Вирджиния» была грузовым судном смешанного типа, оснащенным и парусами, и паровой машиной — довольно старая, медлительная посудина водоизмещением в две тысячи тонн. Подчиненный капитану Моррису экипаж состоял из двадцати матросов-англичан.

Нагруженная балластом, «Вирджиния» вышла из Мельбурна около месяца назад и взяла курс на Росарио. Путешествие прошло без происшествий, только в ночь с двадцать четвертого на двадцать пятое мая команда, к своему удивлению, заметила невесть откуда взявшиеся волны необыкновенной высоты и столь же необычайной длины, что делало их безопасными. Такие волны были явлением исключительным, но капитан и не подозревал о катастрофе, происходившей в ту ночь, и потому был крайне поражен, обнаружив только море на месте Росарио.

От всего мексиканского побережья остался лишь островок.

Матросы с «Вирджинии» высадились на него и обнаружили нас. Двое из одиннадцати были уже мертвы: остальных погрузили на судно. Так мы были спасены.

* * * В поисках суши. Январь или февраль.

Около восьми месяцев отделяют предыдущие строчки от нижеследующих. Я датирую их так неопределенно, поскольку потерял точное представление о времени. Восемь месяцев длился период суровых испытаний, когда мы постепенно осознавали всю глубину своего несчастья.

Приняв нас на борт, «Вирджиния» на всех парах понеслась на восток. Когда я очнулся, остров, где, казалось, мы были обречены на смерть, скрылся далеко за горизонтом. Как показало счисление, сделанное капитаном, пока я лежал в беспамятстве, мы прошли то место, где раньше располагался Мехико. Но от огромного города не осталось даже гор, когда-то возвышавшихся в его центре. Насколько хватало глаз, не было видно вообще никакой земли; со всех сторон бушевало необъятное море.

С ума сойти! Происходящее не укладывалось в голове. Еще бы! Мексика оказалась целиком под водой! Мы с ужасом смотрели друг на друга и спрашивали себя, как далеко распространилась страшная катастрофа…

Капитан хотел это выяснить; переменив курс, он направил судно на север: если Мексика больше не существовала, отсюда не следовало, что то же самое случилось со всем Американским континентом.

Но надежды были напрасны. Мы шли на север двенадцать дней, так и не встретив берега; более того — не увидели земли и в течение следующего месяца, когда, постоянно меняя курс, направились на юг. В конце концов пришлось признать невероятное: да, Америка полностью затоплена!

Неужели нас спасли для того, чтобы дать возможность еще раз пережить муки агонии? И правда, поводов для страха хватало. Не говоря уж о продуктах, таявших с каждым днем, другая опасность подстерегала экипаж: что делать, когда кончится уголь и машина остановится, как сердце обескровленного животного. Вот почему четырнадцатого июня — мы дрейфовали тогда поблизости от прежнего местонахождения Буэнос-Айреса — капитан Моррис приказал загасить топку и поставить паруса. Затем он собрал экипаж и пассажиров «Вирджинии» и, обрисовав в нескольких словах ситуацию, попросил всех здраво поразмыслить и завтра на общем совете предложить свой выход из положения.

Не знаю, придумал ли кто-то из моих товарищей по несчастью что-нибудь более или менее подходящее. Про себя такого сказать не могу. Ночью неожиданно разразилась буря и сняла таким образом вопрос капитана с повестки дня. Яростным ветром судно понесло на запад; в любую минуту нас мог поглотить разгневанный океан.

Ураган бушевал тридцать пять дней без минуты передышки. Казалось, он никогда не стихнет, как вдруг девятнадцатого августа хорошая погода вернулась так же внезапно, как пришла непогода. Капитан взялся определить местонахождение судна; вычисления показали сорок градусов северной широты и сто четырнадцать градусов восточной долготы. Координаты Пекина.

Значит, мы, не подозревая о том, пронеслись над Полинезией, а может быть, и над Австралией, и там, где дрейфует сейчас судно, некогда простиралась столица империи с населением в четыреста миллионов душ!