Николай Гарин-Михайловский - Том 2. Студенты. Инженеры

• Название: Том 2. Студенты. Инженеры
• Автор: Николай Гарин-Михайловский
• Издательство: Государственное издательство художественной литературы
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1957

Второй том Собрания сочинений Н.Г. Гарина-Михайловского содержит 3 и 4-ю части тетралогии «Из семейной хроники»: «Студенты. Тёма и его друзья» и «Инженеры».

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Посмертная. публикация повести в «Знании» сопровождалась примечанием редакции: «Роман „Инженеры“ остался неоконченным. Автор хотел довести рассказ о жизни Карташева до наших дней. Неожиданная смерть помешала выполнить этот план». «Две вещи хотел бы я успеть еще сделать — закончить свою книгу „Инженеры“ и выстроить Крымскую железную дорогу» — об этих словах Гарина, произнесенных им в день смерти, вспоминает Михайловская. «Он нередко говорил своим знакомым… — пишет А. Куприн, — что два лишь дела он хотел бы видеть при своей жизни оконченными. Это — электрический путь по Крыму и повесть „Инженеры“. Но — увы! — первое начинание было прекращено внезапной паникой японской войны, а второе — смертью» (А. И. Куприн, Сочинения в трех томах, Гослитиздат, М. 1953, т. 3, стр. 542).

«Инженеры» остались незавершенными композиционно и стилистически, художественно не отделанными. Разнобой остался даже в фамилиях и именах действующих лиц: младшая сестра Карташева именуется в тексте «Знания» то Асей, — то Аней, Евграф Пантелеймонович — Евграфом Пантелеевичем, Евграфом Тимофеевичем, Елизавета Андреевна — Татьяной Андреевной и т. д. (в тексте настоящего издания этот разнобой не сохраняется). Многочисленны и примеры стилистической недоработанности. «С Наташей большой кусочек жизни ушел» (стр. 246); «Зина горячо несколько раз обнимала брата» (стр. 277); «Он рассказывал, что у него там есть они, которые ему и доносят…» (стр. 281); «И если ты хотел меня удивить, то — напрасный труд, жизнь уже столько удивляла меня, что уж теперь трудно удивить меня…» (стр. 309).

Имеющиеся материалы дают возможность, хотя и неполностью, установить, как работал Гарин над «Инженерами». Например, сличая напечатанный текст с сохранившимся в ЦГАЛИ черновым автографом (вариант шестой главы, частично совпадающий с первой, частично с третьей главой окончательного текста), можно заметить, что Гарин, как и в «Студентах», в процессе переработки обращал в частности внимание на то, чтобы «сохранить некоторые симпатии к Карташеву» (см. стр. 544). Так, в автографе: Карташев, закончивший институт, размышляет о необходимости протекции, связей, знакомств, без которых трудно будет устроиться на работу. «Выйдя на лестницу, я остановился на площадке с целью дать себе отчет в переживаемом моменте и окончательно прочувствовать его. К моему величайшему огорчению я ничего не почувствовал. Чему действительно радоваться? Тому, что окончил курс? В переводе на русский язык это значило, что завтра я должен отправиться искать где-нибудь место, а где его найдешь без протекции, без связей, без знакомств? Сидеть же без места ах как не весело, да и печальным может кончиться, очень многие инженеры отбивались от прямого пути, не имея связей, так навсегда и расстались со своей прямой специальностью — один стал учителем, другие акцизными чиновниками, третьи, кто мог, помещиками. Окончание курса, таким образом, далеко не радость для тех, кому не на кого надеяться…» В печатном тексте «Инженеров» размышления Карташева принимают иной характер: его гнетет мысль о тысячах обездоленных, за счет которых он будет сыт, о том, можно ли изменить все это (стр. 236). Как и в черновых вариантах «Студентов», повествование-в автографе еще ведется от первого лица.

О более позднем этапе работы Гарина над «Инженерами» можно судить по другому автографу (ИРЛИ), который представляет собой черновик глав XVII–XXII, испещренный авторскими поправками, носящими в основном стилистический характер.

Несколько переработан здесь эпизод, в котором описаны воспоминания томящегося бессонницей Карташева о детских годах (растрата денег, данных отцом на учебник), первоначально данный как рассказ Карташева телеграфистке Дарье Степановне. Зачеркнуты, а потом восстановлены Гариным страницы, на которых описаны встречи Карташева с женой румынского полковника во время пребывания в Бухаресте.

Этот автограф и является, видимо, частью рукописи, отражающей последний этап работы Гарина над «Инженерами». С него, вероятно, и была сделана машинописная копия, послужившая оригиналом набора при публикации «Инженеров» в сборниках «Знания». Об этом свидетельствует сохранившаяся машинописная копия глав XI–XVII и конца рукописи, частично совпадающей с копией (глава XVII).

В машинописной копии наряду с отдельными исправлениями, сделанными рукой неустановленного лица и восходящими, по-видимому, к автографу (вписаны пропущенные слова, иностранный текст, исправлены отдельные ошибки машинистки), имеется правка Горького. Изучение этой правки проясняет частично историю посмертной публикации «Инженеров».

Получив незаконченную автором рукопись, Горький подготовил ее к печати, стремясь придать повести известную завершенность. Именно поэтому он заканчивает публикацию на размышлениях Карташева о Мане, разрывающей с семьей, со своим прошлым, чтобы отдать жизнь борьбе за счастье народа. Конец этот перекликается с финалом «Студентов» — встречей Карташева с Ивановым, едущим в ссылку. Текст продолжения XXIII главы, не напечатанный в «Знании» и следующий. в машинописи за пометой. Горького «Здесь полагал бы кончить», дан в «Приложении».

Материал, которым мы располагаем, далеко не полон: в сохранившейся части машинописи отсутствуют главы I-Х, XVIII–XXII и часть главы XXIII. Однако и по сохранившейся части можно увидеть, что, готовя «Инженеров» к набору, Горький сделал некоторые сокращения; так, например, исключены: воспоминания Карташева об одесской ярмарке, возникшие в связи с его посещением ярмарки в Бендерах; рассказ инженера Лостера о том, как пьют англичане; перечень блюд, поданных на обед, (гл. XIII), отдельные ремарки, реплики. Из несколько путаного монолога инженера Савинского снята почти целая страница.

Кроме того, сделан был и ряд мелких исправлении, причем правка Горького несет на себе черты его стиля, его творческой манеры. Так, например, Горький устраняет словесные повторы: «А вот это вот и совсем умно» — исправлено на «А вот это и совсем умно» (стр. 391); «Я не об этом говорю, это уж полная гадость, о которой и говорить не стоит» — «Я не об этом, это уж полная гадость, о которой и говорить не стоит» (стр. 363); «На переднем сиденье сидели» — «На переднем сиденье возвышались» (стр. 426).

Исправляет Горький и такие вошедшие в речевой обиход выражения: в словах «Маленькие глазки Сикорского» — вычеркнуто «маленькие»; в словах «Потом запрягли лошадей» — вычеркнуто «лошадей» (стр. 405)

Исключаются и такие обороты, как «где-то», «какой-то», «как-то»: «Все вместе производило впечатление какого-то видения» (стр. 360); «В тихом вечере где-то в саду» (стр. 361); «Отдашь какому-нибудь первому встречному» (стр. 387); «когда я ему как-то сказал» (стр. 389); «как-то поздно развиваешься» (стр. 399); «а если вы потеряете какую-нибудь опись» (стр. 401).

В фразах с рифмующимися словами Горький снимает рифму: в фразе «…он и станет там, куда его потянет» вместо «потянет» стало «увлечет» (стр. 339); в фразе «Это вызвало громкий смех всех» — «всех» вычеркнуто (стр. 392); в словах «следы еды» — «еды» заменено на «обеда» (стр. 428); «всеми силами чем только могу помогу» — «чем только могу» вычеркнуто (стр.429).

Исключены или исправлены слова, видимо, не разобранные машинисткой, например: «Семен Васильевич, как сухой, быстро, отрывисто крикнул» — «как сухой» вычеркнуто (стр. 324).

Работа эта продолжена была и при чтении корректуры, о чем свидетельствуют некоторые разночтения между печатным текстом и машинописной копией. Например, в машинописной копии: «вслух подумал хохол», напечатано: «сказал хохол» (стр. 333); в копии: «вши у вас уже и по лицу бегают», напечатано: «ползают» (стр. 360) и т. д.

Есть вместе с тем в правке Горького случаи исключений и исправлений, сделанных, видимо, в соответствии с цензурными требованиями. Из монолога Мани Карташевой после слов: «раз казнь — было бы за что!» в машинописи вычеркнута фраза: «И каракозовская попытка может повториться в более широких размерах» (стр. 385). В том же монологе: «Некоторые из наших… высказываются только за политическую борьбу, за борьбу с правительством и самодержавием» — вычеркнуто: «и самодержавием» (стр. 386).

По тем же, видимо, причинам сделаны Горьким еще две поправки на стр. 398 (размышления Карташева о религии): в фразе «Христос твердил: „Понимайте в духе истины и разума!“ А свелось… к грубому морочению, эксплуатации, уверенью в том, чего никто не знает, не может знать» — «грубому морочению, эксплуатации» вычеркнуто. И в следующем абзаце, в словах «Отчетливо, конкретно представить себе только это — и точно повязка с глаз спадет и сразу охватит унизительное чувство за этих морочащих» — «морочащих» заменено на «людей».